Увы, несмотря на блестящее начало, карьера богача Вольфа в Формуле-1 оказалась нисколько не успешней его предшественника аристократа Хескета. Постлтуэйт оказался сначала в Fittipaldi, потом в Ferrari, в Tyrrell, снова в Ferrari…
Подыскивая человека, который будет проектировать дебютный болид Sauber Формулы-1, в Mercedes перебрали множество кандидатур, но, в конце концов, остановили выбор на Докторе Пи, как его теперь называли. Харви переехал в Хинвил, где ему предстояло работать на новенькой фабрике Sauber, строительство которой профинансировал Mercedes.
Таким образом, первая проблема была решена. Для решения второй – строительства мотора – Mercedes обещал выкупить часть акций фирмы Ilmor, с которой Петер Заубер предварительно договорился. Ilmor строила достаточно успешные двигатели для американских гоночных серий, и уже успела попробовать свои силы в Формуле-1. Однако, до выяснения конкурентоспособности швейцарской команды, мотор, устанавливаемый на ее машинах, должен был называться не Mercedes, и даже не Ilmor, а Sauber.
Единственным нерешенным вопросом осталось полное отсутствие спонсоров, но Заубер особо не переживал, ведь Mercedes обещал полное финансирование. Более того, штат команды расширился до 75 человек.
Летом 1992 года, когда работа над машиной шла полным ходом, в Хинвил пришел факс, содержание которого было примерно следующим: «Дорогой мистер Заубер! Вынуждены Вам сообщить, что совет директоров Mercedes-Benz принял решение приостановить программу Формулы-1». На деле это означало, что все предварительные договоренности пошли «псу под хвост». Команду тут же покинул Постлтуэйт, оставив Лео Ресса и Стива Николза один на один с трудностями дебютного проекта. Благо, хоть Ilmor не отказалась от своих обязательств. Но если с машиной дела обстояли более или менее сносно, то спонсорских взносов Заубер получить даже не планировал. Никто не хотел связываться с новой командой, от которой, к тому же, отказался немецкий автогигант.
«Факс от Mercedes казался мне ударом в спину, – вспоминает Заубер. – Мне казалось, что после стольких лет плодотворного сотрудничества можно было поступить и красивее. Но отступать было поздно. Раз уж мы ввязались в эту драку, то пойдем до конца. Я знал, что рано или поздно в Штутгарте вспомнят о маленькой швейцарской команде, попросят „вернуть должок“. Было трудно, но команда выжила, дав понять всем недоброжелателям, что упорная работа и стремление к победе творят чудеса».
Мало кто об этом знал, но Mercedes даже не думал отказываться от Формулы-1. Разыграв подобный фарс, немцы лишь на какое-то время отвели от себя взгляды журналистов, прорабатывая, по ходу дела, множество вариантов возвращения в чемпионат мира. В конечном счете, Mercedes стал партнером, а потом и совладельцем английской команды McLaren. К чести автогиганта нужно сказать, что возврата потраченных денег от Sauber никто не требовал, оставив их в качестве компенсации за разрыв отношений. Точной суммы, естественно, никто не разглашал, но, глядя на достаточно скромную жизнь команды в дебютный сезон, можно предположить, что денег было не так много. Единственной просьбой теперь уже бывших партнеров стала надпись на боковых понтонах – concept by Mercedes-Benz.
Чуть позже, когда Mercedes выкупил 25% акций компании Ilmor, надпись изменилась на powered by Mercedes-Benz.
Из прежнего состава своих пилотов Петер Заубер мог рассчитывать только на Карла Вендлингера, которому в 1992 году глава спортивного подразделения Mercedes-Benz Норберт Хауг помог-таки попасть в Формулу-1. Пару ему составил талантливый финн Юрки Ярви Лехто.
29 октября 1992 года история команды Sauber Формулы-1 началась: болид С12 сделал первый тестовый круг по трассе в Барселоне. Потом были секретные тесты во французском Люрси-Леви (где за руль сел ставший Зауберу другом Жан-Луи Шлессер) и полноценная (с присутствием нескольких команд) четырехдневная сессия в Эшториле.
С 26 по 29 января 1993 года в Португалии собрались почти все фавориты предстоящего чемпионата. Каждая команда работала по своей собственной программе, не обращая никакого внимания на два черных, безо всяких рекламных наклеек, болида. В первый день Вендлингер и Лехто показали достаточно слабый результат, но уже во второй смогли сбросить со своего времени три (Лехто) и пять (Вендлингер) секунд. И эта тенденция продолжалась изо дня в день. В итоге, из Эшторила Sauber уехала проиграв лишь двум пилотам Williams и Benetton Михаэля Шумахера!
Несмотря на царившую в команде атмосферу неопределенности, на свою дебютную гонку в Южную Африку Sauber приехала в приподнятом настроении. Внимание прессы и прочих зевак немного отвлекало гонщиков и механиков, но в первой же квалификации новой для команды гоночной серии Джей Джей Лехто (так Юрки Ярви посоветовал называться в гонках его менеджер – чемпион мира 1982 года Кейо Росберг) занял шестое место. Десятая позиция Карла Вендлингера закрепила первые успехи Sauber. Именно тогда швейцарская команда запала в умы журналистов, как «вечная команда-середняк». Но разве не стабильность – признак мастерства?
Старт гонки выдался сумбурным, но молодые пилоты Sauber вели себя очень уверенно. И, хотя автомобиль Вендлингера выдержал только 33 круга, Лехто, потеряв два круга на замену электронного блока управления коробки передач, финишировал пятым. Последним из финишировавших, зато с двумя зачетными очками для команды. Но что еще больше впечатлило – за двадцать кругов до финиша 27-летний финн показал второе круга в гонке, на полсекунды быстрее результата самого Сенны.
Юрки Ярви Лехто начинал свою спортивную карьеру, как и подавляющее большинство других гонщиков – с картинга. Попав под крыло Кеке Росберга, Лехто доминировал в скандинавской Формуле-Ford, затем отправился покорять британскую Формулу-3, и, наконец, в 1989 году стал тест-пилотом Ferrari Формулы-1. В том же году состоялся его дебют в чемпионате мира в составе команды Onyx, но очень скоро та пошла ко дну и менеджеру финна пришлось собрать в кулак всю свою волю, чтобы раздобыть средства для покупки места в Dallara. Благодаря сходам большинства серьезных соперников в Гран При Сан-Марино 1991 года Лехто поднялся на третью ступеньку подиума, заявив о себе, как об очень перспективном гонщике.
Заработав первые два очка для Sauber Лехто заслужил положительные отзывы специалистов и благодарность Петера Заубера, не смевшего даже мечтать о сиюминутном результате. Но радость швейцарца длилась недолго: уже через две недели, в бразильском Интерлагосе, команду ждал двойной сход. Электроника, на этот раз, помешала Лехто, а Вендлингера подвел мотор.
Та же картина повторилась и в Донингтоне. Пятый и седьмой результаты в квалификации оказались абсолютно бесполезными. Вендлингер, не поделивший трассу с Майклом Андретти, сошел уже на первом же круге. «Я хорошо стартовал, но Майкл предпринял попытку обгона в месте, где это абсолютно невозможно, – сокрушался австриец. – Когда я входил в поворот, он был еще позади, но решил просунуться по внутреннему радиусу. В итоге – удар в заднюю часть моей машины и разворот. Позже Андретти извинился, но это ничего не меняет. Я был безумно расстроен».
Расстроен Карл был еще и потому, что гонка могла стать для него и для команды Sauber весьма результативной. Дождь пошел еще перед стартом, а это значит, что хорошая стратегия и своевременное принятие решений сулили неплохие дивиденды. К тому же, это был хороший шанс для Вендлингера доказать всему миру, что он не хуже Михаэля Шумахера, с которым его постоянно сравнивали. Нельзя сказать, что Михаэль был на голову быстрее своих партнеров по Mercedes Junior Team Карла Вендлингера и Хайнца-Харальда Френтцена, но ему определенно чаще везло. Везло не только на трассе, но и со спонсорами. Еще выступая в чемпионате мира спортпрототипов Шумахер дебютировал в Формуле-1. Спустя две недели его перекупила команда Benetton, а Карл, в это время, тщетно пытался найти спонсоров, чтобы хоть как-то попасть в Формулу-1. С помощью Норберта Хауга он туда попал, но вынужден был плестись в хвосте пелетона. Шумахера же называли самым одаренным дебютантом десятилетия. В Донингтоне Вендлингер мог попробовать побороться с Шумахером, даже на заведомо более слабой машине, но все испортил Андретти.
В Сан-Марино ситуация могла в корне измениться – Вендлингер вновь великолепно квалифицировался (непосредственно за Айртоном Сенной), шел четвертым позади Михаэля Шумахера. Когда на 42 круге из-за проблем с гидравликой гонку покинул лидировавший Сенна, у Карла появилась великолепная возможность подняться на третью ступеньку подиума, но двигатель его С12 не дотянул всего 13 кругов. За три круга до финиша аналогичная проблема заставила остановиться и Джей Джей Лехто. Благо, отрыв от Алльо и Барбаццы оказался достаточным для классификации на четвертой позиции.
После этой гонки между двумя пилотами команды возникла небольшая напряженность – Вендлингер, неофициально, считался первым пилотом, а очки зарабатывал Лехто. Карл не устраивал скандалов и не критиковал команду в прессе. Конфликт был где-то внутри него самого. И без того замкнутый австриец перестал советоваться с партнером по поводу настроек болида, а это, как известно, оказывает негативное влияние на общий результат команды. Заубер, как истинный швейцарец, решил «зарубить» проблему на корню. Отобедав с Вендлингером в соседствующем с базой в Хинвиле ресторане, Петер постарался убедить австрийца в том, что единственным выходом из ситуации может послужить только работа. Работа над собой, над машиной…
Несмотря на неоднозначный исход уик-энда в Сан-Марино, Sauber уезжала из Имолы с тремя очками, заработанными Лехто. С одной стороны, радоваться было чему, но уж слишком ненадежным оказался мотор Ilmor, а найти нового поставщика даже в следующем году было практически невозможно. Бюджет команды очень ограничивал ее возможности. Оставалось только молить Бога и ждать ошибок соперников.
Гонки в Испании и Монако стали для Sauber сущим кошмаром, и лишь в Канаде дела пошли немного лучше. Финиш на шестом и седьмом местах сменился очередным двойным сходом в Маньи-Кур (и на этот раз обоих гонщиков подвела коробка передач).