— Ну, хорошо. Итак, ты и твой брат-близнец были похищены, — медленно произнесла она, пытаясь представить себе двоих молодых, рослых, великолепных представителей мужского пола. Господи, он был огромен. «Трудно представить, что существуют двое таких мужчин», — подумала она, скользнув взглядом по его большим мускулистым плечам и бочкообразной груди. Она попыталась опустить глаза, но заставила себя посмотреть ему в лицо. Ей не нужно было смотреть дальше; она уже видела больше, чем хотела, и знала, что мужчина был большим везде. — Кто эти люди и почему они похитили вас?
Он не сразу ответил, его внимание было сосредоточено на дороге, когда он поднялся по пандусу к I-10. Она также подозревала, что он воспользовался возможностью, чтобы попытаться придумать способ избежать ответа на ее вопрос, но как только он слился с 10, он ответил: — Несколько молодых… мужчин и женщин пропали без вести в районе Сан-Антонио за последний год. Мы с Томаззо помогали оперативной группе, пытаясь выяснить, кто и с какой целью их забирает.
— Томаззо — твой брат-близнец? — спросила она, прежде чем он успел продолжить, и подумала, «что оперативная группа, вероятно, будет Федеральной, может быть, ФБР, если речь идет о похищении. Отлично, она переехала федерала. Это не может быть хорошо».
— Да.
Мэри не сразу поняла, что он согласен с тем, что Томаззо — его близнец. Вздохнув, она спросила: — А ты?
Его глаза слегка расширились, а затем он улыбнулся ей с досадой. — Я — Данте Нотте. А вы кто?
— Мэри Уинслоу, — тихо сказала она.
— Рад познакомиться с вами, Мэри Уинслоу, — торжественно произнес он.
Она кивнула, затем встала, перешагнула через Бейли и осторожно двинулась назад по проходу, пока не добралась до сложенного пледа, который каким-то образом умудрился остаться на диване, в то время как все остальное рухнуло на пол. Схватив его, она вернулась на свое место. Перелезая через Бейли, она бросила плед ему на колени и плюхнулась обратно на пассажирское сиденье. Если она собирается поговорить с молодым человеком, то сделает это, по крайней мере, с некоторой долей приличия. Ради Бога, он же голый.
— О… э… спасибо, — пробормотал Данте и убрал руку с руля, чтобы быстро расстелить плед на коленях и ногах. Это был узор паучьей строчки, очень свободной паучьей строчки, что означало, что в нем были большие отверстия. Все было бы хорошо, если бы он оставил его как есть, но когда он разложил его… что ж, с таким же успехом она могла бы и не ходить за пледом. Его ноги и пах теперь играли в прятки. Данте, казалось, этого не замечал. Он, казалось, был вполне удовлетворен тем, что теперь прилично прикрыт. Но, с другой стороны, его, похоже, не беспокоило, что он сидит там голый, так что она знала?
Мэри снова отвела глаза, с небольшим вздохом. — Ты говорил, что вы с братом помогали оперативной группе выяснить, как и почему пропадают люди в Сан-Антонио?
Данте кивнул с ворчанием. — Некоторых из нас отправили в бары, где в последний раз видели пропавших людей. Нас с Томаззо отправили в один и тот же бар, и в конце ночи нас взяли вместе.
— Как? — нахмурившись, спросила Мэри. Трудно было представить, что этого крупного, мускулистого молодого человека заставляют идти куда-то, куда он не хочет. Если его близнец был такого же роста, то сражаться с ними было все равно, что сражаться с маленькой армией.
— В нас стреляли отравленными дротиками на парковке, — мрачно сказал он. — Я думал, что это пуля, пока не посмотрел вниз и не увидел дротик в груди. Я вытащил его, но было слишком поздно. Я уже потерял сознание.
— В воскресенье вечером? — спросила она, нахмурившись, пытаясь сообразить, что к чему.
Данте неуверенно посмотрел на нее, потом снова на дорогу и сказал: — Я не понимаю. Что насчет воскресенья?
— Ты сказал, что вас похитили позавчера вечером. Значит, это было в воскресенье, — объяснила она и заметила, как он нахмурился.
— Нет. Нас похитили в пятницу, — сказал он и пробормотал: — Я потерял больше времени, чем думал. Должно быть, они постоянно накачивали нас наркотиками. Возможно, внутривенно, — добавил он и убрал левую руку с руля, чтобы перевернуть ее и посмотреть на безупречную кожу, как будто вспоминая что-то.
— У тебя была бы отметина, возможно даже синяк, если бы тебе сделали внутривенное вливание, — мягко сказала она. Когда он замолчал и просто положил руку на руль, а его внимание переключилось на дорогу, она спросила: — Как тебе удалось сбежать?
— Я проснулся несколько часов назад, голый и в клетке. Томаззо сидел в соседней клетке, тоже голый.
Услышав эту новость, Мэри слегка откинулась назад. Очевидно, на мужчинах было что-то надето, когда они уходили из бара. Значит, похитители раздели их. Она не могла себе представить, что однажды проснется голой в клетке. Это звучало как кошмар, и она была рада, когда он отвлек ее от этой мысли и продолжил свой рассказ.
— Кто бы ни был в моей клетке до меня, он явно пытался сбежать. Один из прутьев был ослаблен. Клетка Томаззо была достаточно близко, чтобы он мог помочь, и вместе мы смогли вытащить первый прут и согнуть другой, чтобы вытащить его. Мне удалось выскользнуть из клетки, и я попытался открыть клетку брата, но прежде чем я успел сделать это, мы услышали приближение наших похитителей, и Томаззо настоял, чтобы я убрался, пока могу, и позвал на помощь.
Данте сделал короткую паузу, и Мэри заметила, как напряглись мышцы его горла, но затем он продолжил почти ровным голосом: — Это был подвал с высокими окнами. Я выбрался на землю и увидел лес, окружавший здание, в котором нас держали. Я побежал. Я понятия не имел, где нахожусь и в правильном ли направлении иду за помощью. Все, что я мог видеть, был лес и еще лес. Не успел я уйти далеко, как почувствовал, что кто-то бежит за мной. Боясь, что они снова выстрелят в меня, я прибавил скорость, а потом деревья внезапно исчезли, и я бросился к дороге… и сторона этого трейлера, — с гримасой похлопал он по рулю, — я пыталась остановить себя, но… — Он покачал головой, потом взглянул на нее и сказал: — Правда в том, что не вы переехали меня, а я врезался в вашу машину или попал под нее.
Мэри молча смотрела на него. Она была рада, что не виновата в аварии. Это знание в значительной степени облегчило чувство вины, которое, очевидно, затуманивало ее здравый смысл, потому что теперь она думала более ясно. — Тебе нужно развернуться и вернуться на стоянку грузовиков.
Он удивленно взглянул на нее, потом снова посмотрел вперед и покачал головой. — Мы должны сбросить наших преследователей, чтобы обеспечить вашу безопасность, когда я покину вас.
— Ты не сможешь сделать этого на трейлере, — сухо сказала она. — Он, как и я, создан для комфорта, а не для езды на большой скорости. Этот фургон, — она взглянула на машину, видневшуюся в поле зрения камеры заднего вида, чтобы увидеть, что тот все еще висел у них на хвосте, как шишка на заднице Бейли, — не потеряет нас. И если то, что ты говоришь, правда, как только мы остановимся, люди в фургоне нападут. Но официантка на стоянке позвонила 911. Полиция уже должна быть там. Если их еще нет, то, по крайней мере, есть другие, чтобы помочь. Сейчас мы сами по себе. Эти люди могут столкнуть нас с дороги и забрать тебя в любую минуту. На самом деле, я удивлена, что они еще не пробовали.
— Они не пытались, потому что шоссе оживленно, и они не хотят свидетелей. Пока мы будем на нем, мы будем в безопасности, — сказал он торжественно. — И если мы отведем их обратно к стоянке грузовиков, кто-нибудь может пострадать. Важно избегать этого. Именно поэтому я и увел их с собой, — возразил он.
— Я думала, это для моей безопасности, — строго напомнила она.
— Да. И это тоже, — согласился он. — Я хотел бы избежать любой ценой смерти невинных людей.
— Есть еще невинные? — спросила она, нахмурившись. — Ты имеешь в виду, кроме твоего брата?
— Да, — быстро согласился он, не отрывая взгляда от дороги.
Мэри нахмурилась, подозревая, что он вовсе не это имел в виду, но, не понимая, почему она так думает. Оставив эти мысли, она спросила: — Ну, и каков твой план? Ты собираешься привести их в полицейский участок в Кервилле в надежде, что они смогут поймать этих людей и спасти твоего брата? — помолчала она и нахмурилась, гадая, не офис ли это шерифа. В Канаде и некоторых северных штатах это была полиция, но ей казалось, что это может быть и шериф. Она не была уверена. Раньше у нее никогда не было причин звонить властям. Понимая, что это не имеет значения, она махнула рукой и сказала: — Во всяком случае, я серьезно сомневаюсь, что твои «приятели» остановят нас, пока мы не доберемся до полицейского участка или управления шерифа. Как только мы съедем с шоссе, нет никакой гарантии, что не будет отрезка дороги без того, чтобы кто-нибудь не остановил нас.
Данте нахмурился, явно недовольный тем, что она сказала. — Мне нужно выяснить, где они нас держали, чтобы послать помощь за Томаззо.
— Это написано в блокноте рядом с моим телефоном, — тихо сообщила она. — По крайней мере, там, где я тебя ударила. Ты же не мог убежать так далеко, прежде чем попасть туда?
Данте бросил быстрый взгляд на крошечный блокнот, прикрепленный к планшету на приборной доске, и вопросительно посмотрел на нее. — Это здесь я с вами столкнулся? Вы это записали?
— Да. — Она поморщилась и призналась: — Я знал, что на что-то наткнусь, но испугалась и уехала, не проведя должных поисков. Я записала расстояние от первого знака «стоп», к которому подъехала, намереваясь послать туда полицию, когда доберусь до стоянки грузовиков.
— Мэри Уинслоу, если бы я не был за рулем, я бы поцеловал вас. Вы великолепны.
Мэри слабо улыбнулась и покачала головой. У него была очень приятная улыбка, и она была рада помочь парню.
— Могу я воспользоваться вашим телефоном?
Она взглянула на телефон в держателе и покачала головой. — Мне очень жаль. Он выпал из держателя и сломался, когда я сбила тебя. Вот почему я остановилась на стоянке грузовиков, чтобы воспользоваться их телефоном.