Красавка
Сергей Павлович родился 25 ноября 1967 года в семье сельских тружеников в Саратовской области. В 1985 году окончил десятилетку в родном селе. Немного позднее приходит серьёзное увлечение – начинает самостоятельно изучать поэтическое наследие России с середины XVIII века до первой трети XX века.
Стихи пишет с середины 80-х прошлого столетия. Первая публикация – в заводской многотиражке, далее – в областном еженедельнике. В 2008 году на портале stihi.ru открыл свою персональную страничку, где и находятся многие произведения автора. Постоянно принимает участие в альманахах как портала stihi.ru, так и иных литературных ресурсов.
Неоднократно номинировался на соискание литературных премий: «Поэт года», имени Сергея Есенина «Русь моя», «Наследие». Имеет награды в области литературы.
Библиография автора многообразна и обширна – включает в себя сборники собственных стихотворений, коллективные альманахи, публикации на различных интернет-порталах.
«Скажи, поэт, зачем тебе стихи?..»
Скажи, поэт, зачем тебе стихи?
Зачем тревожишь души ты людские?
Возьми ты мел да на стене пиши —
Оставишь так следы свои земные…
«Чтоб быть большим поэтом…»
Чтоб быть большим поэтом,
Не надо жить нам в городах.
На малой Родине живи —
Увидишь ты рассветы,
И закаты, и день, и ночь,
И звёзды врассыпную…
«Когда же завершу свои земные я дела…»
Когда же завершу свои земные я дела,
Мне будет делать нечего на этой планете!
Но вряд ли рукописи сожгу я до золы, дотла.
Пусть ветры разнесут мои листы по белу свету!
«Ты пылью стал дорог…»
Ты пылью стал дорог,
Незримой тенью мира.
Ты на ветрах продрог,
Но уцелела лира…
Павел Корчагин
Ульяновск
Павел Михайлович – ветеран боевых действий (участник Второй чеченской кампании). Серьёзно интересуется философией и психологией, в творчестве отдаёт предпочтение лирике, в том числе гражданской. Ряд стихотворений автора носит философский характер. Произведениям Павла Корчагина свойственна психологическая глубина и выраженная эмоциональность.
Номинант конкурсов «Георгиевская лента» (2017), «Платиновый век» (2017), «Поэт года» (2017, 2018), «Русь моя» (2017, 2018), «Наследие» (2017, 2018), «Open Eurasian Literature contest – 2017», «Герои Великой Победы» (2017, 2018), Премии имени Владимира Набокова (2018).
В настоящее время автор работает над сборником стихотворений.
В бровь
Если ты убиваешь любовь,
Не гори в глазах отражением.
Будь ты просто чьим-то решением,
Попадающим не в глаз, а в бровь.
Насытишься упоением
Одного за другим разных грехов,
Ну а взамен лицемерие слов
И души уничтожение.
А потом по остаткам следов
Приползёшь к самоосуждению,
Рассуждению, сожалению.
Впереди ещё столько шагов.
Хотя нет, ты навряд ли придёшь.
Так бывает лишь в сновидениях,
Ну или в иных измерениях.
Так и сегодня – опять убьёшь.
Эмир
Вы поклоняетесь богам,
Придуманным не вами.
Бросаете всё к их ногам
Да во грехе ночами.
Всё лицемерие и ложь,
Всё это вам не нужно.
Вся ваша суть – пустынный грош.
Безумие – абсурдно.
Все ваши цели ни о чём.
Создатель не ошибся,
Когда для вас построил дом.
Тем самым он «привился».
Вы – паразиты, черви, гниль…
Вас большинство, но всё же
Средь вас находится эмир,
И он Ему дороже.
Несёт спасение извне
Не просто чудесами,
Дорогу освещая всем
Одними лишь словами.
И каждый, кто из вас проник
Его Любовью, Светом,
Найдёт повсюду Его Лик
Без ритуалов, где-то…
В. (Зеленскому)
Расслабьте мускулы лица.
Ну право, сколько ещё можно?
Устали слушать мы гонца,
Вам там самим уж невозможно.
Ваши глаза… в них виден страх.
Вокруг гиены, лизоблюды.
Вы понимаете: всё… крах…
Вы проявление Иуды.
Но просыпается народ,
Глаза становятся открыты.
Грядёт всечеловечий сход,
И станут карты все раскрыты.
Таков итог всего правленья,
Логический локдаун самца.
Не ищите утешения,
Расслабьте мускулы лица.
Гробы
О чём говорить и писать?
К кому сегодня обратиться?
Не устали они все лгать?
Как посмели они скатиться?
Опустились на самое дно
Жонглёры самых разных слов.
Рождая новых «детей» Махно,
Отбирают у нищих их кров.
Им с плебеями не по пути,
Их эпицентр – хоромы.
Им всем важно себя спасти,
Для остальных – готовы гробы.
Молодняк
Руки ребёнка держат сигарету,
Не первый раз в двенадцать лет.
Нет взрослых рядом и папы нету,
Кто сказал бы: «Не надо, нет».
Дым вдыхая, дурманит сознание,
Пульс бьёт по вискам и кружит.
В мыслях дикое непонимание,
От чего так тело дрожит.
Минуты проходят, и отпускает.
Дрожь уходит, всё хорошо.
Дружище напротив сидит икает.
Ветер подул – стало свежо.
Улыбаются, солнце светит в лицо.
И не слабость, будто обмяк.
Разливается по бокалам пивцо,
Развлекается молодняк.
Ни за что
Убивает в людях людей
Всё вокруг.
Куча придуманных идей,
Есть недуг.
Каждый день для всех – апогей.
Дикий страх.
Спрятали ключи от дверей
На глазах.
По миру столько церквей.
Для чего?
Планета вся – суть колизей.
Кто кого?
Кто будет главным из «князей»?
Решено!
Погибнет много сыновей.
Суждено…
Четыре стены
Четыре стены, потолок и лампа,
Бутылка, стакан и пачка сигарет.
Под окном стоит заглушённый корвет,
А из телика орёт рожа Трампа.
Сосед по комнате спит на матрасе,
Я один, пью бювет, а мысли вразнос.
Поднялась тут отрыжка, бьёт через нос.
Ушёл покурить. На летней террасе,
Дым вдыхая, стою. Вокруг тишина.
Мыслей токи так свербят позвоночник —
Жажда ринуться найти тот источник,
Чтобы каждому в нём хватило сполна.
Не дают мне узнать, видимо, боги
Расписали всё так, ну, по мелочам.
И чтобы вот так вот писал по ночам,
Не желая упасть к ним прямо в ноги.
В плену
Я мучим тайнами мира,
В котором по сей день живу.
Чувство, будто бы я в плену
У пространства из эфира.
Устроено сильными так,
Что всюду одна только ложь.
Тошнит уже от этих рож.
Да как же изменить всё, как?
Люди себя убивают
Ради денег, мнимой власти.
Открывая шире пасти,
Свои ряды пополняют.
Страдания, муки и боль
Всех на Земле охватили,
Морят, как раньше морили.
Каждый свою играет роль.
Майдан
Я не верю нынешней власти,
Как не верю в гелиоцентризм,
Что показан через сотню призм
Адептами особой масти.
Весь Мир перевернули вверх дном,
Растоптали честь и свободу,
Не давая вздохнуть Народу,
Что мечтает совсем о другом.
Запугали всех, под прицелом
Отобрали у всех что смогли.
При всём этом они короли,
Но живущие беспределом.
Возрождают неофашизм,
Создавая CC-отряды,
И проводят свои обряды,
Внушая мнимый героизм…
Дорогие
Не смотрите на меня свысока,
Будто вы цари или боги.
Мои мысли не так убоги,
Не ношу шутовского колпака.
Вы подумаете: «Ха-а-а… Да кто ты?
Лысый, в шрамах, прищуренный взгляд.
Сказки тут рассказывает, гад,
Разные используя остроты…»
Да узнайте вы меня поближе,
Рядом будьте, плохо ль, хорошо…
Не реинкарнация Ошо
Мне нужна от вас, а выше!
Отпустите мысли все плохие,
Выберите сторону Добра
Или попадёте в никуда.
Я пришёл оттуда, Дорогие.
Нелюбовь
Вы самые родные и чужие,
Всё слышите, не слушая меня.
По вечерам жалеете себя,
Перемеряя цацки дорогие.
Работа – дом, работа – дом, работа…
Как белки в колесе, а я один.
Перебираю множество картин
И мысленно готовлюсь для полёта.
Вы знаете, как это, когда один?
Доводилось испытать плохое?
И думаете, вас ждёт иное,
Повесив над диваном балдахин?
Вы вместе, каждый по своей причине.
И вы, и я живём средь нелюбви.
Вы для меня, друг другу визави,
А я плыву один на своей льдине.
Какая разница
Для вас утопия – любить,
На всё у вас своя цена.
Влюблён, ну или влюблена.
Какая разница, как жить?
На всё у вас своё клише,
И продолжается игра.
Заварен кофеёк с утра
За чтеньем книги Бомарше.
Волнений нет и тишина…
Сердцебиение бьёт в такт.
Ваш режиссёр сказал: «Антракт».
И потянулася спина.
Проходит жизнь за годом год,
На большее уж наплевать.
Ведь грязное не замарать,
В ногах валяясь у господ.
Тест-crash
Я не хочу учить язык
Английский и французский.
Я из Ульяновска мужик.
И паче мне мой русский.
Это они пусть учат наш,
Где ценность в каждом слове.
Уже замучил их тест-crash
На призрачной основе.
Перевернули все слова,
Никто не признаётся.
От них лишь кругом голова,
Несут ну что придётся.
Пугает в этом лишь одно:
Что будет дальше с миром,
Если таким вот всё равно
Где выступать сатиром.
Мёрз
Я зиму мёрз, и лето, осень и весну,
И в этом мире будто потерялся.
Мой нерв и голос точно надрывался.
Ослабевая, медленно я шёл ко дну.
Тогда и близкий друг меня не поддержал,
Подруга жизни выбрала «свободу»,
Оставив в яме на съеденье сброду.
Я кулаки и скулы посильнее сжал.
Не думали они, что выберусь, смогу,
Да я и сам немного сомневался.
Но вырвался со дна, с колен поднялся,
Отныне лишь добро я в сердце берегу.
Наедине
Там, за окном, зима, как глубоко внутри,
Стук сердца уж от холода не слышен.
Пытаюсь каждый день подняться выше,
Хотя бы луч увидеть утренней зари.
На замёрзших окнах рисую твой портрет,
И неважно, что там получается.
Кажется, твой дух меня касается.
Сильнее ощущений этих в мире нет.
Оказываюсь где-то далеко и там,
В плену твоих объятий согреваясь,
Смотрю в твои глаза и улыбаюсь,
А ты внезапно так прильнёшь к моим устам.
Но это всё неправда, нет тебя со мной,
Не вернуть назад, лежишь в сырой земле.
Нет утешенья, в непроглядной мгле
Остаюсь наедине с… самим собой.
Я человечеству кричу
«Да что в ваших умах творится? —
Я человечеству кричу: – Остановись!»
От алчности своей прогнили, заврались,
В головах – лишь самоутвердиться.
Почти никто не брезгует ничем.
Улыбки, взгляды – всё сейчас оружие.
А что случись, встречаешь равнодушие,
Ведь вы считаетесь для них никем.
А любовь – разменная монета,
Она совокупляет множество домов.
В безумство впали сотни тысяч городов,
Уже не видят белого света.
Вы купили себе жизнь, быть может?
Содом, Гоморра… Известно всем, что стало:
Неживое и живое разорвало.
Думаете, вам что-то поможет?
Где-то там
Ты знаешь, столько времени прошло.
Такая мысль: на берегу реки
Ты где-то там сжимаешь кулаки.
Да почему всё так произошло?
Нас жизнь развела по сторонам,
И дни были не так уж и легки.
Встречались дуры нам и дураки,
Ходившие не раз по головам.
Я вслушиваюсь в крик летящих птиц.
Это для меня, ну, как лекарство.
Попадаешь в сказочное царство —
Стираются все линии границ.
Там, среди сотен масок, тысяч лиц,
Тихонько подойду к тебе без слов
И, скинув тяжесть всех своих оков,
Вновь пальцами коснусь твоих ресниц.
Нет дна
Вы выгодно уйдёте и к врагу —
Статному, но старому вельможе.
Всеми правят деньги, и негоже
Вам рисовать снежинки на снегу.
Не волнует чувственность порывов,
Душа и взгляд, пронзающий насквозь.
Да, вместе хорошо, но лучше врозь
Наблюдать за фейерверком взрывов.
Сыграете всю партию одна,
План действий весь продуман наперёд.
И знаете, чей следующий черёд.
В вашем океане нет дна…
Аппликации
Сознание рисует аппликации.
Время, ночь, мне опять не спится.
Чуть позже усну, и приснится,
Как распускаются вокруг акации.
Я окружён буду цветеньем грации,
Чарующе-манящим светом
Рассвета, что встречаю где-то
Вне зоны доступа цивилизации.
В цветах, космической иллюминации
Возглавит Солнце парад планет.
И засияет чистейший свет
На этой межпланетной Коронации.
Прорвать окружение
Враги окружили нас, взяли в кольцо,
Используя весь свой дьявольский пыл.
Я в секунду взглянул на друга лицо —
Смерть почувствовав, на месте застыл.
Мгновение… И взгляд к небесам… Я молюсь
За жизнь своих братьев на поле боя.
Я больше уже никого не боюсь,
Не дам врагу и минуты покоя.
Вдруг взрыв прогремел, и ещё, и ещё…
Дикий звон в голове и кружение…
В живых не осталось почти никого.
В мыслях одно – прорвать окружение.
Пространство застыло, вокруг тишина…
Открывая глаза, вижу кого-то.
Слышу голос глухой: «Ты как, старшина?»
Кричу ему: «Кто ты? Где моя рота?»
Его глаза наполнились слезами.
Моя душа кричала: «О боже мой!»
Промолвил лишь дрожащими губами:
«Служу Отчизне и готов идти в бой!»
Человеки
Когда над нами властвуют сомнения,
Мы ощущаем страх немалых величин.
У каждого на это больше ста причин.
Но сдаться будет лучше ль покорения?
Ну или во владении иллюзии,
Реальность мира прекращая ощущать,
Благоразумие нам затмевает б…ь,
Нас соблазняя в медленной прелюдии.
Или из лжи и раболепства нам соткав,
За правду выдают притворство и чуму.
Они на самом деле не осознают,
Что, если ближнего предал, не будешь прав.
В миру быть могут разные суждения,
Друг друга перекрикивая, все правы́.
Но никому из вас не скрыться от судьбы.
Вы все лишь человеки от рождения.
Не прыгай
Прошу тебя, мой друг, услышь
Моей души к тебе призыв!
Не уходи, прошу, в отрыв,
Не прыгай с этих мрачных крыш.
Тебе дана вся жизнь, Тебе!
Её так мало, мне поверь.
Ты открывай любую дверь,
Лишь не запутайся в себе.
И мне ль об этом говорить,
Сам оступался, и не раз.
Нет-нет, я не даю указ,
А лишь прошу жизнь полюбить.
Ты посмотри, что там, внутри,
В глубинах подсознания.
Увидев очертания,
Ты вникни и дерзай, пари.
И выбор за тобой, смотри:
Счастье или страдание,
Зло или понимание.
И что захочешь, забери.
Высота 776
Я вспоминаю этот день
На высоте семьсот семьдесят шесть.
Тогда наших врагов было не счесть.
И тут, и там – повсюду тень.
Лил дождь свинцовый, проливной.
Защищались на краю обрыва.
И не допустили мы прорыва,
Хоть бой был долгий, затяжной.
Мой брат погиб от разрыва.
Я склонился над его головой,
Закрыл глаза ему немой рукой.
Нет, судьба несправедлива.
Все имена в истории
Показала всем Шестая рота.
ВДВ не чёрная пехота
На любой территории!
Я начинаю
Я начинаю с чистого листа,
И время на часах – два сорок три.
Там, за спиной, остались пустыри.
Что тут говорить, истина – ПРОСТА.
Всё впереди, весь мир передо мной.
Я в предвкушенье утренней зари
Пылаю огненной звездой внутри,
Чтоб осветить собою диск земной.
И наступивший день изменит всё.
Вселенная вдруг скажет: «На, бери!»
Ты пламенем своим других зажги,
Ведь больше и не нужно ничего.
Глаза б открыть
Меня становится всё меньше в этом мире.
Сознание не понимает, что творится.
Да, везде и всюду о многом говорится,
Просто глаза б открыть свои немного шире.
Я будто не живу, и всё вокруг чужое,
Как бы в плену, где всё напоминает гетто.
Прошло не самым лучшим нынешнее лето.
Не стану вспоминать всё самое плохое.
Поставил точку, и на рассвете умерла
Та мысль, что была поистине святою
Внутри меня. По-прежнему болит, не скрою.
Такое не проходит нигде и никогда.
Помните
Я ненавижу женщин и мужчин,
Существующих к несчастью.
Им бы обитать средь горных льдин,
Оставаясь суши частью.
Я не потерплю ни лжи, ни пафос.
Всё произойдёт мгновенно.
Вы приобретёте мерзкий статус,
Помните все нощно, денно.
Я вам всё прощаю, несомненно,
Искушая вашу «святость».
Знали б вы, как всё это бесценно,
Хотя бы самую малость.
Запись
«Пассажиры, сейчас с вами говорит не капитан…»
Я включил было эту запись, но слушать дальше не смог.
Не знаю, смогу ли преодолеть свой болевой порог.
Это как дальше идти, зная, что тебя ждёт капкан.
Врезаясь в сознание, я чувствую мысли людей.
Чаще приходит паническое непонимание,
Переходящее просто в дикое осознание,
Что не видеть им больше красивых осенних аллей.
Пересилив себя, я всё же дослушал до конца.
Что стало со мной, не описать ни одними словами.
Так кричало внутри, сам не свой я ходил всё кругами.
Не сходила ужаса гримаса с моего лица.
Знамя
Я ползу, я плыву, я хочу и иду.
И огонь во мне ярче сияющих звёзд.
Всё сильнее горит за спиною тот мост.
Это ж я его сжёг и теперь вновь лечу.
Я упал и поднялся… и снова… опять…
Это замкнутый круг, но я здесь не один.
На меня вы повесьте ещё сотню вин.
Насладитесь собою, ведь вам это всласть.
Вы карали не раз, был казнён Прометей…
Вы жестоко расправились с ним за любовь.
Лишь кто-то появится – осудите вновь.
Нас много по миру таких сыновей…
Вы режьте и вешайте, кидайте в пламя,
Но я вам не сдамся ни за что никогда!
И какая б со мной ни случилась беда,
Всех выше увидите яркое знамя!
Присутствие игры
Я чувствую присутствие игры,
И не напрасно вдохновение.
Пред сном моё воображение
Рисует твои милые черты.
Сознание волнует… страсти власть…
Прикосновенье рук, объятия…
Нет-нет, избавь же от проклятия,
Ещё чуть-чуть и стану умолять.
Но я пытаюсь погрузиться в сон,
Пристанище в безмолвии сыскать.
И остаётся жить! Иль погибать…
Напрасно это всё, ведь я влюблён.
И верю лишь тебе, дышу одной!
Нет, я не сдамся, чувства навсегда.
Когда же встретимся в толпе, тогда
Я обрету блаженство и покой!
Три часа
Время ночь, три часа, а я всё не сплю.
Вспоминаю твой взгляд, тихо в сердце храня,
И тепло твоих губ, после ссоры на днях
Как кричал в первый раз: «Родная! Люблю!»
К чёрту память, невозможно забыться.
В моих мыслях одна, ты одна, только ты.
Не спасёт и рутина средь всей суеты.
Лучше взять пистолет и… застрелиться.
Всюду блеск твоих глаз, болею… тобой…
Ощущенье тебя в моём мире из грёз…
И, гуляя в лесу у красивых берёз,
Показалось, на ушко сказала: «Мой!»
Не рвите цветы
Я прошу вас, не рвите цветы!
Вы лишите их жизни в мгновение.
Это что за в вас убеждение?
Для чего вам на шеях кресты?
С восходом просыпается жизнь,
Забываются вновь сновидения.
А цветок тот попал во владения,
Где не видит небесную синь.
Нет в жизни вдохновения,
И всё суше и суше его листы.
Не видеть ему больше мира красы,
Не ощутить дуновения.
Не рвите цветы, правда, прошу!
Они очень хотят пробуждения
И лишь лёгкого прикосновения.
Я вас в этом уверить спешу.
Причина
Ты спишь, а может, и нет, интересно.
Всё пытаюсь, пишу десятый сонет.
Всё не клеится что-то уж двадцать лет.
Ей-богу, считаю, это нечестно.
В памяти твой взгляд с улыбкой на лице,
Прикосновенья рук, дичайшей сласти.
И сердца стук, он рвал всего на части,
Соблазнив меня в красивейшем дворце.
И как же не запомнить мне той страсти,
Шёпот и неровное дыхание,
Ощущенье мира содрогание,
Когда ты полностью в любовной власти.
Улыбаюсь, ты этому причина!
Не нужно объяснений и ответа,
Достаточно того, что ты согрета,
Сидя со мной у тёплого камина.
Принцессе
Ты ждёшь любви, такой, как в снах,
Где каждый для тебя готов на всё.
В мыслях только ты, больше никого,
Вокруг тебя лишь «ох» и «ах».
В тебе романтика и пыл,
Собою ты сражаешь наповал.
Один царевич о тебе сказал:
«Я б на руках её носил!»
Ты горяча, как пламя льда.
И даже звёзды меркнут пред тобой.
Ну почему же не судьба с тобой
Уйти в далёкие края…
Ты сдашься, как все принцессы,
Твои руки будут в моих руках.
Откроешь глаза, увидев не в снах,
Как сводят с ума повесы.
Мало
Моим мыслям мало – Земли.
Мне б туда попасть, в бесконечность,
Где блуждают те корабли,
Где познаю я твою нежность.
Моим мыслям мало – Неба.
Окунуться бы мне в темноту,
Как рабу кусочек хлеба
Поскорей разжевать во рту.
Моим мыслям мало – Воды.
Мне б на самую глубину,
Не оставив свои следы,
Прогуляться по самому дну.
Моим мыслям мало – Огня.
Я хотел бы в жерло вулкана,
Чтобы плавило пламя меня
Вот так вот, сейчас, без обмана.
Приговорён
Приговорён в лучистый день к тоске
И любованью небом в робе.
Какая разница, я здесь, иль в сне,
Иль заколоченный валяюсь в гробе.
Приговорён к судьбе без веры
Надеждою дышать, ломая кость,
Брать высоту, не зная меры,
И всё же победить собою злость.
Приговорён к творению Творцом
Быть вовсе не одним из многих,
А может быть, всего лишь тем юнцом,
Что растревожит мысль убогих.
Приговорён любить, и без ответа
Любить, и чувствовать, и без причин,
И не таить от всех живых секрета:
«Я вас люблю! Мне в сердце вбит ваш клин…»
Числа
Число тринадцать вызывает страх
В душе людей, подверженных сомненью.
Кому-то видится ужасный крах
И следует за ним пытливой тенью.
Кому-то безразлично, всё равно,
И цифры, без сомнения, для счёта.
Их мненье – всё давно предрешено
И не для их умов сия забота.
Для чёрной мессы – цифра сатаны,
Для ведьм – день шабаша и зелий.
Печатью дьявольской заклеймены,
И клятва: «Я твой раб. Злой гений…»
Но я же вам скажу на это: «Нет…
И каждый восприимчив кто к чему.
Кому-то нравится весь этот бред,
А я своей дорогою иду».
Бесконечность
Изжиты веками сует
Души сильных и слабых людей.
Кто-то ждёт манящих побед,
Невзирая на ложность идей.
Кодекс чести давно уж избит.
Друг-предатель убьёт без сомнений.
Кого любишь, забыла про стыд.
Она ищет иных упоений.
Увлекают меня в дальний край
Свет звезды и ванильное небо.
Мой итог, может быть, светлый Рай
Или адовы муки, наверно.
Как по краю, по кругу бреду.
Шаг – отчаянье, шаг – беспечность.
Как Создатель, я не умру,
Покоряя миров бесконечность.
Найти ответ
Размытые тропинки, грязь повсюду, талая вода…
Порывы ветров ледяных сбивают вновь с пути.
Я прорываюсь сквозь пространство, и несёт меня волна.
А как же по-другому мне ещё туда дойти?
Нет, я не маг, я не творю чудес и просто человек,
А так хотелось бы порой по мановению
Руки и сердца… Но всё же это бред из века в век,
Который бы давно пора предать забвению.
И, может быть, взлетел бы я, имея крылья за спиной,
И с высоты, паря, я б наслаждался видами.
Но мне по нраву всё ж не облака, а быть самим собой,
Пробуждая спящих неистовыми криками…
Каков будет итог и есть ли смысл? Где найти ответ?
Все спорят и доказывают, чтобы превзойти.
Всё будет так, как вы не ждёте, и забрезжит белый свет!
А вот тогда, боюсь, с ума б вам не сойти…
Сладкий апрель
Вдыхая воздух сладкого апреля,
Я слышу трели птиц и шум реки.
Пройдёт дня три, а может быть, неделя,
И солнце засияет вопреки.
Всё расцветёт даже внутри тоннеля,
А буйство красок наполняет цвет.
И опьянит, как будто бы от хмеля,
Чарующий и сказочный рассвет.
Распустится листва на всех растеньях,
Улыбками одарит тёмный лес.
И где-то в самых мрачных подземельях
Удавится от злобы страшный бес.
И надышаться, правда, невозможно…
И нет совсем печали и тоски.
И настроение совсем не ложно,
Хоть рвите вы меня все на куски.
Не тронь
Твои глаза – наполненные блеском,
Улыбка – миллионы роз.
Я как ребёнок, не нашедший места,
Сменивший больше сотни поз.
Твой голос – сладострастье предвкушенья,
А жесты – словно взмах крыла.
Ты Бог – меня спасаешь от забвенья.
Я вновь лечу – ты сберегла.
К тебе боюсь прикоснуться, и всё же
Мои мечты – лишь об одной!
Как полюсам – сойтись нам невозможно
И не найти вовек покой…
Мои молитвы не напрасны, знаю…
В тебе – моей души огонь!
И дьявола прошу – я умоляю:
«Возьми меня – её не тронь!»
Три брата
Когда солнце впадёт в зенит
И не слышно птичьих трелей,
Колокольчик тот зазвенит,
Наш предвестник пред метелью.
Детвора вокруг резвится,
День морозный только в радость.
Раскраснелась и девица,
Покатавшись с горки малость.
Все деревья облачились
Серебром кристаллов снежных.
И моря преобразились,
Замерев во льдах безбрежных.
Всё чудесно и забавно,
Просто сказочно, ну, как встарь.
К нам вошли три брата славных —
Декабрь, Январь и Февраль!
Белые ночи
Петербургские ночи светлее дня,
Нева по каналам течёт, как ртуть.
Облака, пролетая, коснулись меня,
Заслонив собой солнечную муть.
Эхом чаек крик по улицам летит,
Заяц всё сидит на своём столбе.
Кораблики плывут вдоль гранитных плит,
А Пётр восседает на коне.
Через край эмоций, красота вокруг.
Хлынул дождь, давно уже привычный.
Кто-то забежит под козырёк, и вдруг
Лучик засверкает необычный.
Дивный остров влечёт детей и взрослых,
Как будто маг его заколдовал.
Во взглядах проходящих – тёплых, смелых —
Я находил то счастье, что искал…
Блеф
Что движет тобою, расчёт?
И я для тебя на забаву?
Ты хочешь испить, словно мёд,
Мою незажившую рану.
Я понял, ты просто сама
Себе ищешь новых хотений
И душа тебе не нужна,
Твой пыл разжигает злой гений.
Не нужен тебе солнца свет,
Любимого томные взгляды.
Ты падшая женщина, блеф…
И фальши ты ждёшь как награды.
Закончишь свой век, не поняв,
Разрушает всё времени тлен.
Уйдёшь, навсегда разменяв
Милый лик на иллюзии плен.
Одному
Ночь, фонарики горят
На столбах высоких.
Где-то люди уже спят
Там, в домах высотных.
Вдалеке туманной дымкой
Потянулся светлый шлейф
Звезды, закрывая зыбкой,
Тканью пышною своей.
И луны нет почему-то
В чёрно-синих небесах.
Ах, скорей бы уже утро,
Что-то я устал впотьмах
Шаг за шагом отмерять
Бесконечность километров.
Лучше мне во сне летать
Одному средь тихих ветров.