Белгород, Белгородская область
Родился 17 сентября 1946 года в с. Комаревцево Чернянского района Белгородской области. В 1970 году окончил юридический факультет МГУ. Кадровый офицер, подполковник в отставке. Член Союза литераторов Белгородской области, член ИСП и член-корреспондент МАНИ, финалист Международного литературного фестиваля им. А. С. Пушкина, финалист конкурса «СовременникЪ» в честь 75-летия Победы в Великой Отечественной войне, финалист Московской литературной премии-биеннале 2022–2024 в номинации «Публицистика». Участник Российского общества современных авторов. В содружестве с композитором Григорием Левицким в 2013 году в издательстве «Роса» (Старый Оскол) выпустил альбом «Острова», куда вошли шесть песен на его стихи; песня «Отзвуки войны» вошла в альманах «Память жива» и прозвучала 9 мая 2013 года на концерте-реквиеме к 70-летию освобождения Старого Оскола. Лауреат в номинации «Авторская песня» белгородского областного музыкально-поэтического фестиваля «Есть память, которой не будет конца», посвящённого 70-летию Победы в Великой Отечественной войне.
Расследование закончить в месячный срок
В 70-е годы прошлого столетия, во время моей службы в должности военного следователя, военный прокурор гарнизона – участник Великой Отечественной войны – к нам, молодым, относился по-отечески. Внимательно выслушивал каждого, если возникали затруднения в расследованиях уголовных дел, давал нужные советы. Но следователь по уголовно-процессуальному закону – фигура самостоятельная, и к прокурору обратиться за помощью не всегда мог, а потому сам принимал решения.
Расскажу только об одном громком уголовном деле.
Однажды, когда я уже был старшим военным следователем, военный прокурор гарнизона вызвал меня в кабинет и передал сообщение из линейного отдела внутренних дел о том, что их сотрудники задержали двух рабочих воинской части с украденными тремя автоматами АКС. Случай в советское время беспрецедентный: у нас в розыске из послевоенного времени значился только один утраченный в одной из воинских частей пистолет ТТ – и всё.
– Срочно выезжай в ЛОМ (линейный отдел милиции), возбуждай уголовное дело и проводи тщательное расследование. Такого давно не случалось… – приказал мне прокурор.
Захватив следственный портфель, я немедленно выехал на ЧП. Прибыв в ЛОМ, быстро забрал у сотрудника милиции протокол задержания подозреваемых, изъятые автоматы, вынес постановление о возбуждении уголовного дела и приступил к расследованию – там же, в помещении ЛОМа. Вызвав из камеры предварительного задержания (КПЗ) одного из похитителей, я начал допрос. Задержанный, не вдаваясь в детали, рассказал, что они вынесли автоматы из ремонтного цеха, спрятали в кустах, а затем незаметно вывезли с территории части – артиллерийской базы. Отстреливая автоматы для проверки работы их механизмов в овраге недалеко от села, не учли, что такая стрельба отличается по звуку от ружья, на чём и погорели – кто-то из сельских жителей сообщил в милицию, и их задержали. Опыт подобных допросов у меня уже был накоплен немалый, и я коротко, но твёрдо напомнил допрашиваемому, что мною назначена полная инвентаризация всех хранящихся на складах воинской части автоматов и что лично буду присутствовать при вскрытии и осмотре каждого ящика с оружием в хранилищах части. Достав из мешка опечатанные милиционерами автоматы, я спросил, с какой целью они похитили оружие.
– Для баловства, – неуверенно ответил подозреваемый в хищении.
– Это будете рассказывать своим знакомым, а мне ответьте конкретно: сколько всего вы похитили из воинской части оружия и для каких целей?
Я знал: для «баловства» хватило бы и одного автомата, а вот зачем им было такое количество? После небольшой паузы задержанный рабочий сообщил и собственноручно подписал следующие показания. Они с приятелем давно решили похитить оружие, замышляя в дальнейшем сколотить банду для ограблений магазинов и других заведений, где есть деньги и материальные ценности. Автоматы похитили из хранилища, куда проникли, выбив две доски пола. Воинская часть, где произошло хищение, располагалась в пойме реки, и все деревянные постройки складов и хранилищ, для предотвращения затопления во время весеннего половодья, ставились на высоких сваях – в метре от земли. Этим воры и воспользовались.
Когда же я напомнил допрашиваемому, что чистосердечное признание смягчает ответственность, он сознался, что похитили они не три, а пять автоматов. Один автомат они оставили на лафете орудия под брезентом в ангаре на территории воинской части и ещё не вывезли, а ещё один автомат он лично отвёз в дом отца, проживающего в деревне, расположенной в нескольких километрах от воинской части, и спрятал там в сундуке. Видя такой поворот событий, я доложил о ситуации военному прокурору и, получив санкцию на обыск в ночное время в случае, не терпящем отлагательств, выехал в село для проведения обыска и изъятия похищенного автомата. Отец преступника, ошарашенный такой новостью, впустил нас в дом и, открыв деревянный сундук, обомлел, увидев на дне автомат, накрытый сверху бельём и разной одеждой.
Оформив протокол обыска и изъятия, я поехал в воинскую часть. Утром там и был обнаружен последний из пяти похищенных автоматов – в одном из ангаров, на лафете артиллерийского орудия, накрытого брезентом. В ходе следственного эксперимента с участием обоих обвиняемых и после тщательного осмотра хранилища было установлено, что две доски в полу были действительно выбиты и не закреплены гвоздями изнутри, в двух указанных ворами ящиках в этом хранилище не доставало ровно пяти автоматов, номера похищенных совпали с номерами на накладных, находящихся в этих ящиках.
Накладные были изъяты и приобщены к уголовному делу. Все пять похищенных автоматов тоже были приобщены в качестве вещественных доказательств. Отсутствие пяти автоматов АКС подтвердила и проведённая в воинской части инвентаризация всего хранящегося там стрелкового оружия.
Прибыв с изъятыми у преступников автоматами к военному прокурору я получил санкцию на арест обоих подозреваемых, и сотрудники линейного отдела милиции из КПЗ отконвоировали задержанных в следственный изолятор. Расследование мною было закончено в месячный срок. Народным судом оба преступника были приговорены к длительным срокам лишения свободы. По данному уголовному делу мною было внесено представление командиру воинской части о причинах и условиях, способствовавших совершению этого тяжкого преступления с хищением большого количества боевого огнестрельного оружия, для принятия должных мер по недопущению подобных случаев в дальнейшем и наказания виновных.
И после случались факты хищения оружия и боеприпасов из других воинских частей, но в ходе расследования мною таких преступлений преступники всегда устанавливались, а всё похищенное оружие и боеприпасы возвращались в части. Нераскрытых фактов хищений оружия и боеприпасов в период моей службы в нашей военной прокуратуре не было.
Трагедия в карауле
Выезд военного следователя на место происшествия всегда осуществлялся немедленно после получения сообщения о совершённом преступлении и возбуждении уголовного дела.
Эта трагедия в карауле произошла в 1972 году.
Меня вызвал военный прокурор гарнизона и передал сообщение командира одной из воинских частей о том, что автоматной очередью убит начальник караула, сержант срочной службы. Убийство совершил солдат из состава караула после смены часовых. По поручению военного прокурора я на служебном автомобиле немедленно выехал в эту воинскую часть. К моему прибытию тело убитого сержанта было отправлено в морг, а караул решением командира воинской части был заменён другими военнослужащими.
В сопровождении дежурного по части произвёл осмотр места происшествия. Начальник караула был убит после смены часовых в пятидесяти метрах от караульного помещения, на дороге, проходящей внутри охраняемого периметра воинской части. На песке было обнаружено пятно бурого цвета, похожее на засохшую кровь, и пять стреляных гильз от автомата Калашникова калибра 7,62 мм. Автомат, закреплённый за подозреваемым в убийстве солдатом, и стреляные гильзы были изъяты и приобщены к уголовному делу в качестве вещественных доказательств. После этого в морге был произведён осмотр трупа убитого сержанта с участием судебно-медицинского эксперта. На правом боку туловища имелись пять входных сквозных пулевых отверстий в виде цепочки, других повреждений не было обнаружено. По заключению судебно-медицинской экспертизы, смерть наступила от механического разрушения сердечной мышцы и отрыва аорты.
Картина произошедшего прояснилась только после проведения допросов всех военнослужащих из состава караула и подозреваемого в убийстве солдата срочной службы, который был одного года призыва с убитым сержантом. Начальник караула, сержант срочной службы, после смены часовых на посту грубо нарушил свои обязанности, предусмотренные Уставом гарнизонной и караульной службы ВС СССР, и по дороге в караульное помещение затеял со своим подчинённым «игру» – «Стой, стрелять буду!», при этом оба направляли друг на друга заряженные автоматы, взяв оружие из положения «на ремень» в положение изготовки для стрельбы стоя. Рядовой, сменившийся с поста, снял автомат с предохранителя и, поставив флажок предохранителя на ведение автоматического огня, дослал патрон в патронник. После слов начальника караула «Всё – пошли!» сержант взял свой автомат «на ремень» и направился в караульное помещение, а солдат, пытаясь разрядить автомат, случайно нажал на спусковой крючок. Прозвучала автоматная очередь, и сражённый пятью пулями начальник караула упал на землю и скончался на месте.
В карауле после случившегося началась паника, что и послужило основанием для замены всего состава караула… В армии не случайно утвердилось изречение, что все Уставы «написаны кровью». Согласно действовавшему в то время Уставу гарнизонной и караульной службы ВС СССР, ст. 108, 109, оружие в карауле заряжается и разряжается только в строго отведённых местах, где установлены пулеулавливатели, при этом патрон в патронник не досылается.
Начальник караула, вместо того чтобы требовать от личного состава караула выполнения уставных требований, высокой бдительности и дисциплины, сам спровоцировал грубые нарушения Устава, что и привело к трагедии… В целях проверки показаний солдата, подозреваемого в убийстве, был проведён следственный эксперимент.
Выполнив все необходимые первоначальные следственные действия, я передал уголовное дело для окончательного расследования другому военному следователю, а сам по поручению военного прокурора выехал в другую воинскую часть для расследования другого дела – хищения огнестрельного стрелкового оружия.