Бой Ольги стал завершающим в серии гладиаторских поединков. Ей выпускающий на арену выдал хороший кинжал. Удобная рукоять и длинный клинок придавали девушке уверенности, хотя она никогда не то, что не пользовалась оружием, а и не участвовала ни в каких ссорах, и тем более, в драках.
Против нее выпустили «бегуна». Это тоже была женщина, но бывшая. Увидев Ольгу, она совершила резкий рывок и едва не выбила оружие из руки. Ольга, отступая спиной вперед, бестолково размахивала ножом, пытаясь напугать тварь, не зная, что зараженным низкого уровня страх не ведом.
Вот так отступая, она, оступившись, упала на спину, выронив оружие. «Бегун» тут же набросился на нее сверху под улюлюканье толпы.
Ольга, крича от боли, отбивалась и смогла вонзить свои ногти в глаза твари.
С откушенным ухом, искусанной головой и руками, она вскочила и подобрав кинжал с остервенением вогнала клинок в бок ослепленному врагу. Ведущий, когда победительницу поединка увели под трибуны, объявил, что на теле «бегуна» насчитали восемнадцать ножевых ранений.
Все поединки закончились победами новичков. Многие из них получили травмы и ранения, но главное, что все выжили. И на арене им было объявлено, что теперь они граждане стаба Тортуга.
Потом их отвели в столовую, где для них были накрыты столы.
– Угощайтесь! – улыбчивая хозяйка заведения выставила на середину стола две запотевших бутылки водки. – Снимите стресс.
– А знаете, о чем я думала, когда вышла на арену? – спросила Вера всех участников гладиаторских поединков. – Я смотрела на огромную толпу на трибунах и видела там и толстяков, и молодых девушек. Они же все смогли пройти через такое испытание! Разве я не такая? Если жиробасы выдержали подобные поединки, то я точно справлюсь. И вот теперь я такая же, как и они. Я справилась!
– Вы серьезно думаете, что мы проходили такое испытание? – хозяйка с удивлением посмотрела на Веру и остальных гладиаторов. – Вы первые, с кем так поступили.
Она развернулась, и ушла на кухню, а в зале повисла гнетущая тишина.
– Значит мы не такие, как они. Мы лучше! – сделала за всех вывод Вера.
Сентябрь 2023.
В рассказе использованы герои и локации из романов цикла «Гримасы Стикса».
Пилот Лола. Город
Лето. Из приоткрытого окна в комнату проникают утренняя прохлада и щебетание самых ранних птах, радующихся первым лучам солнца. И они так громко чирикают, что заглушают звуки будильника, специально оставленного на кухне, чтобы утром не было возможности дотянуться и отключить его. Опаздывать мне нельзя.
Вскочила с кровати и, проигнорировав тапочки, помчалась в туалет. Хочешь или нет, но сначала выдави из себя двести грамм скопившейся в организме жидкости в приготовленную с вечера банку, а потом делай что хочешь. И такой ритуал у меня уже больше года. Три раза в месяц надо сдать утреннюю мочу на анализ. Почему три? Потому что на работу я отправляюсь только три раза в месяц. Каждые десять дней. Чудесный график при достойной оплате.
Я устроилась на эту фирму, позвонив по телефону, указанному в обычном газетном объявлении, в колонке «Требуются сотрудники».
Требования к кандидатам было одно – быть старше шестнадцати лет. Ни состояние здоровья, ни образование нанимателей не интересовали.
Не известно, сколько всего было претендентов, но отобрали по каким-то своим критериям сто двадцать человек. На подготовительном этапе, который продлился неделю, отсеялось еще двадцать.
Теперь три раза в месяц, вскочив так же, как и сегодня с первыми лучами солнца, я, ни в коем случае не завтракая, мчалась в такси к месту сбора на другой конец города. Там все сотрудники грузились в автобусы и ехали на базу.
Перед входом в автобус все отключаем телефоны и сдаем их старшему. Неудобство было только одно – в транспорте отсутствовали окна. Но это чепуха, а ни неудобство. Всего-то двадцать минут поездки, не видя окружающего пейзажа. Зато можно покемарить, что и делали почти все коллеги.
Дальше обычный ритуал: проходная со строгим вахтером, проверяющим пропуска, сдача баночек с мочой и экспресс-осмотр у медиков с обязательной сдачей крови на анализ и из пальца, и из вены.
После этого муки утреннего голода сменяются сытным завтраком за счет фирмы. Сегодня был омлет с ветчиной, гренки и чёрный чай. Если остался голоден, а время, отведенное на прием пищи позволяет, можно попросить добавку.
Теперь отправляемся в душ. Мальчики налево. Девочки направо. Двадцать минут отводится на помывку и переодевание в спецодежду. Своя одежда в персональный шкафчик. Спецодежда одноразовая и уже приготовлена на скамейке.
Спецовка у всех однообразная – белые матерчатые комбинезоны с кучей разъемов.
Идем в «инкубатор». Это местный слэнг. Большое помещения с ярким освещением. Просторный зал заполнен сотней белоснежных боксов, пронумерованных красной краской. Красные цифры, это единственные контрастные точки на этом пространстве. Кругом все белое. Свет, стены, потолок и пол. Все кажется абсолютно стерильным.
Расходимся по своим местам. Мое под номером семнадцать. Я третий раз под этим номером. До этого был двадцать третий, а в самом начале работы – пятьдесят пятый. По каким критериям происходит смена номеров нам не говорят.
Выстраиваемся, повернувшись лицом в сторону «комментаторской кабины» – небольшая остекленная комнатушка, где находится наш «Большой босс». Имени мы не знаем. Его все так и называют – Босс. И мы, и его ассистенты, и охрана. Других я никогда здесь не видела.
«Босс», крупный мужчина лет пятидесяти, появляется в «комментаторской». Пальчиком постукивает по микрофону.
– Приветствую всех! Рад видеть всех пилотов на месте! И все, как мне доложили, здоровы. Сегодня работаем по первой схеме. Напоминаю, что все это – только сновидение. Берегите свои нервные клетки. Всем удачи!
Стандартный набор слов. Все, как всегда.
Мы и без этой речи знаем, что сегодня будет «Первая схема». Это спальный район. Придется потрудиться.
Схем, по которым мы работаем, три. Вторая – крупный дачный поселок на берегу рукотворного пруда. Третья – территория мебельной фабрики. Они так и включаются поочерёдно. Город. Дачи. Фабрика. Каждые десять дней.
В динамиках включается звук метронома. Это сигнал к началу подготовки.
Я открываю прозрачную крышку своего бокса и забираюсь внутрь. На этом моя физическая деятельность закончилась. Теперь ждать, когда до меня дойдет очередь кого-то из «подключалок».
«Поключалки» – это ассистенты «Большого босса». Их около десяти. Не известно, что они тут еще делают и сколько получают. У нас нет с ними никакого общения. Это прописано в контракте.
Контракт все подписали на три года с возможностью продления с нашей стороны, и расторжения со стороны нанимателя. В нем прописано куча обязанностей, которые берет на себя работодатель, и такая же куча ограничений для наемного персонала. Они платят, обеспечивают работой и обещают помощь психолога в конце каждого года работы. Мы не имеем права: и дальше перечень из тридцати пунктов, где первым стоит «Запрещено рассказывать о рабочем процессе кому-либо».
Наших обязанностей не так уж и много. Из приятных – дважды в месяц посещать занятия по рисованию. Это мне с детства нравится.
Вот и до меня дошла очередь. «Подключалка» в эластичном комбинезоне с закрытым маской лицом склоняется надо мной. Быстрые движения уже отработанные сотни раз – провода от бокса подключаются к моему спецкостюму. Их много. К каждому пальцу на руках и ногах. К коленям и локтям. Несколько шлейфов к разъемам на бедрах, груди и шее. Теперь широкие ремни-фиксаторы на липучках. Ими в двух точках прижимаются ноги. Руки только в средней части предплечий. Самые широкие на груди, в районе диафрагмы, и на тазу. Это чтобы я не дергалась от эмоций, которые будут меня переполнять.
Все! Я стреножена. Последний штрих. Ассистент надвигает на мою голову пластиковую полусферу. Никогда эту «каску» не видела, но уверена, что там тоже масса проводов.
Крышка бокса бесшумно закрывается, но равномерно клацающий звук маятника метронома это совсем не заглушает. Наоборот, кажется, что все другие звуки исчезли, а в голове только это ритмичное клацанье.
Теперь остается только ждать, когда мое сознание «провалится», отправившись в полет. Куда? А этого ни я, ни коллеги, ни наш «Большой босс» не знаем. Я – маленький винтик в какой-то научно-исследовательской структуре, которая и пытается это выяснить. Теперь я жду того момента, когда мое сознание «уснет», а его место будет временно занято кем-то иным.
***
– Апчхииии!
Во сне не чихают! Значит я проснулась. Снова, как практически каждый раз, я просыпаюсь с противным уксусным привкусом во рту и окружённая стойкими ароматами муравьиной кислоты.
Голова, потакая требованиям уставшему накануне тела, хочет оставаться на месте под теплым одеялом. И совсем рядом еще кто-то. Горячий и тихо посапывающий во сне.
Прежде чем открыть глаза, первая проверка. Ладонь устремляется к трусам. Их нет! Есть хороший ковер из закрученных волос, покрывший и пах, и ощупанную часть живота. Уже третий раз подряд я в теле мужчины. А рядом, отвернувшись в другую сторону, спит хорошенькая (даже, с моей точки зрения) девушка. Голенькая и стройненькая. Не удивительно, что на мне то же нет никакой одежды.
За плотными шторами еще полумрак раннего утра. Здесь всегда раннее утро. На часы можно и не смотреть. Плюс-минус пять часов.
Осматриваю комнату, чтобы сразу понять, где мне предстоит стартовать. Стандартный гостиничный номер. Однокомнатный полулюкс с большой двуспальной кроватью, занимавшей три четверти площади. На стене телевизор. Под ним стол, с остатками позднего ужина.
Тихо поднимаюсь с кровати и топаю в ванную комнату. В номере полумрак. Катаклизм уже наступил, оставив в прошлом электричество и все, что с ним связано.
Совмещенный санузел. Унитаз, умывальник и душевая кабина. В умывальнике тоненькой струйкой еще стекает. Можно успеть смыть пот. Я знаю точно, что любой запах тут опасен. Прежде чем влезть в душ, мельком глянула в зеркало. Вернее – глянул! Брррр. И что девчушка нашла в этой образине? Волосами разной степени густоты и курчавости покрыто почти все тело. Не спортсмен, но телосложение кажется крепким. А как оно там на самом деле, скоро станет понятно.