Больше рассмотреть толком не получается. Тварь, то ли унюхав меня, то ли все-таки заметив, в огромном прыжке бросается ко мне. Последнее, что я успеваю почувствовать, болезненное падение задом на сумку с бутылками. Вспышка!
***
Руслан Иванович Фомин, именуемый всем подчиненным ему персоналом объекта «Д» прозвищем «Большой босс», нажал клавишу внутренней связи со своим секретарем, находящемся сейчас за периметром «красной» и «желтой» зон.
– Галина! Что у меня сегодня по плану?
– Через два часа встреча с руководством проекта «А». А вечером назначена внеочередное совещание с кураторами из центра. Обобщённые материалы для нее у вас на почте.
– Спасибо.
Фомин откинулся на спинку кресла, заведя руки за голову, и задумался.
«Внеочередная встреча… Совещание».
Он не любил ничего, что происходило «вне очереди». Если «вне», считай, что это «экстренное». В их работе такое не сулило ничего хорошего. Гадать о причинах было бесполезно. Лучше сосредоточиться на текущих делах. Сегодня очередной день «прокола» в мир монстров, зомби, ужаса. Имени у него так и не появилось. Кто-то говорил «параллель», кто-то «преисподняя». Но по документам он именовался по смыслу ближе к последним. «Пекло».
На пульте загорелась первая красная лампочка. «Семнадцатый бокс».
Он даже не стал смотреть в журнал. Эту девушку-пилота он помнил. Лолита. Лола. Двадцать лет. Очень перспективный экземпляр. Качество ее перемещений было на уровне сорока пяти процентов. При попадании в «белый сектор» мира она обычно держалась там достаточно долго. Часто даже дольше мужчин с хорошими физическими данными, спортивной подготовкой и опытом боевых действий. Ее отчеты аналитики считали очень перспективными для последующих разработок. Странно, что она вернулась самая первая.
Руслан Иванович покинул «комментаторскую», направляясь в большой зал, где ассистенты уже открывали бокс, освобождая от кабелей «номер семнадцать». Ему хотелось услышать первые впечатления очнувшейся.
Сразу после вскрытия подходить к боксам он не любил. В девяноста девяти случаях запахи там были жутко вонючие. Еще бы. От тех картин, что рисовали пилоты, мурашки толпами бежали по коже. А он был далеко не впечатлительный человек.
Ассистент, увидев руководителя, дал знак, что пилот пришла в сознание.
– Лола! Лола! Что было с тобой? Почему ты вернулась так рано?
Девушка протерла лицо ладонями, растирая кожу до красноты. Потом потерла кулаками глаза и резко выдохнула.
– Босс… Такой твари я еще не видела! Не удивляйтесь, если сегодня обратно все вернуться очень быстро.
– Большое существо?
– Я бы назвала его королем монстров. Или элитой того мира.
Июнь 2024.
Пилот Лола. Дачи
Новый день. Новый рабочий день! Проснулась задолго до будильника и несколько минут смотрела в потолок, пытаясь вспомнить сон. Что-то связанное с лесом. Уже это неважно. Пора вставать и бежать в туалет. Сегодня накопилось очень много и уже «прижимает».
Вчера допоздна засиделась с одноклассницами. Сбор «на чай с пирожниками» закончился выпитой бутылкой ликера. Возможно, что в любой другой день было бы и продолжение с вызовом такси и ночными кафе с воплями в караоке, но мне сегодня на работу. Подруги дули губы, но ведь не они платят мне зарплату!
Вообще-то контракт не запрещает ни пить, ни курить. Это наши проблемы. Приходи на работу даже с сильным похмельем. Главное – на медосмотре рассказать врачам, что и сколько было влито в организм, и до какого времени это происходило. Они все запишут и дают «добро» на полет. Я даже пару раз видела, что в бокс отправлялись достаточно пьяные парни. Как мне кажется, наши научники специально это затеяли, чтобы посмотреть на результат.
Кстати, общение с коллегами вне базы тоже не поощряется. В контракте четко прописано, что в нерабочее время мы все должны исключить общение. Поэтому, при встрече в городе, в лучшем случае коротко здороваемся. А в основном – простой кивок головой.
Сегодня сдаю телефон новому охраннику. Этот выглядит старше и суровей. Поначалу все на себя нагоняют важность.
– Привет! А где наш Олег?
– Я Не знаю о ком вы.
Он укладывает мой телефон в футляр с номером семнадцать на крышке и убирает плечо с прохода, давая мне возможность пройти дальше.
Едва усаживаюсь на свое место, глаза слипаются. Вечеринка все-таки дает о себе знать. Просыпаюсь от похлопывания по моему плечу. Приехали.
На входе тоже новый охранник. Это создает очередь. Ведь новичок не привык к нашим лицам, и сверка оригинала с фотографией на пропуске занимает больше времени.
– Лолита! Что-то цвет твоей жидкости сегодня слишком тёмный. Рассказывай!
Быстро, чтобы не задерживать очередь, перечислила количество и наименование выпитого, добавив и вкусняшки, которыми все это закусывалось.
– Проходи. Следующий!
Столовая пропитана запахом вареных сосисок. В порции их две. К ним в придачу хорошая горка картофельного пюре с подливой из жареного лука и грибов. Тосты с какой-то тонкой намазкой. Чай. Сегодня ароматом малины. Рефлекторно морщусь. Какая там малина? Химия! Аромат есть, а вкуса нет. Надувалово. Добавки сегодня не хочется.
В душе уже шумят женщины, которые прошли раньше меня. Нас в группе меньше, чем мужчин. Сорок против шестидесяти.
Время на купание сегодня отведено больше. Сегодня работа по «второй» схеме. А она начинается позже, чем по первой. Примерно сдвиг начала процесса на час. И это время мы посвящаем неспешному купанию. В общественном женской бане мечтают очутиться только мужики, хотя, с моей точки зрения, смотреть тут особо и не на что. Нет, у меня есть на что. Я-то своим телом довольна. Но в женской группе собраны люди разного возраста. Вот на «пятьдесят плюс» мужчины бы точно не пялились. Хотя, помня обрывки памяти моих носителей, их эротические фантазии могут быть непредсказуемыми.
Облачаюсь в спецовку. Теперь мы все бесформенные. Теперь не видно ни наш возраст, ни наш пол. Однообразные белые куклы неспешно отправляются в зал «инкубатора».
Вот и мой бокс. За время работы здесь, как я их только не называла! Спальное место. Конура. Сота. Если плохое настроение, то гробик. Выстраиваемся и ожидаем.
«Большой босс» сегодня не только задерживается, но и «тормозит», готовясь к приветственному слову. Ну, наконец! Ритуальное постукивание по микрофону.
– Всем пилотам – доброго дня! Все в сборе, и это хорошо! Сегодня работаем по второй схеме. А теперь кое-какие изменения, которые необходимо вам довести.
«Уменьшение зарплаты или увеличение количества полетов?», – мгновенно рождаются только негативные варианты.
– Работы, которые мы с вами осуществляем, переходят на новый уровень. Наука не стоит на месте. Со следующего месяца появится техническая возможность дистанционно видеть исследуемый мир вашими глазами. Если это подтвердится на практике, отпадет потребность тратить ваше время на зарисовки. Да и письменный отчет значительно сократится. Для дооборудования боксов потребуется какое-то время. После отработки третьей схемы всем будет предоставлен отпуск на три недели.
И еще… С сегодняшнего дня принято решение о материальном поощрении того пилота, который продержится дольше всех!
По «инкубатору» прошел гул одобрения. Дождавшись ого затихания, шеф подкинул немного горечи в эту информацию.
– Но это касается тех пилотов, которые попадут на сторону света! А сейчас, все по местам. И помните, что все это, происходит не с вами! Зарабатывайте, но берегите свои нервные клетки. Всем удачи!
Информация об отпуске – как глоток живительной влаги в знойный день. Давно пора! Тем более, что с момента начала работы тут прошло уже больше года.
С первым ударом метронома открываю крышку. Сегодня бокс я нарекаю «отсыпальней»! Побыстрее бы пришел бы кто-то из «подключалок» и я бы спокойно провалилась в сон. Пусть и ужасный.
Кстати, раз уж «Большой босс» сказал об отпуске, надо бы спросить и о помощи психолога, прописанной в контракте. И лучше, чтобы помощь была до отпуска.
«Подключатель» появился быстро. Опа! Их даже двое сегодня! Что-то новенькое. Или стажера тренируют, или расширение штата. Вряд ли стажировка. Оба очень сноровисто подключают провода. Руки с опытом.
Пока они копошатся, мысленно возвращаюсь к психологу.
Никогда не пользовалась их услугами. И никто из знакомых. Все, что знаю, это короткие эпизоды в фильмах, где дяди или тети за большие деньги задают странные вопросы пришедшим к ним клиентам.
Самый лучший психолог был в анекдоте. «Вам надо побольше бухать и чаще трахаться!». Замечательный и дельный совет. Второй части пожелания надо будет уделить внимание после работы. Как вернусь из полета, обдумаю варианты.
Фиксирующие ремни затянуты. Крышка бокса закрывается одновременно с моими глазами.
Метроном тикает. Дачи мне нравятся. Там большой простор для маневра.
***
Вспышка пробуждения бьет даже по закрытым глазам. Это какой-то эффект в мозгу. Жмурюсь и немного приоткрываю веки. Солнце и тут, пробиваясь сквозь листву яблони, режет глаза, мешая оценить обстановку. Смотреть особо и не хочется. Мне достаточно втянуть носом воздух, чтобы понять, что рядом все усыпано перезревшими яблоками, многие из которых начали уже гнить.
Но пить, как обычно, надо. Во рту все тот же привкус кислятины.
«Да твою ж мать!».
Эмоции смеси ужаса, брезгливости и разочарования в один миг переполняют меня. Я сплю в будке. Просторная и добротное сооружение. Но эта будка. И я не на бухалась вчера до состояния, в котором влезла в нее переночевать. Я собака! Псина! Потому и обоняние такое чувствительное.
Миска с водой рядом с будкой. Как человеку – мне противно пить из миски, внешние края которой покрыты пылью, а в самой воде плавает пара дохлых ночных мотыльков и барахтается неосторожная оса. А как собаке – мне безразлично. Это вода и она способна утолить жажду.
Мне еще не удавалось «подселяться» в тела животных. В отчетах у других пилотов я встречала раз пять-шесть подобные случаи. Точно! Пять случаев. Три раза это были крупные собаки. И по разу свинья и шимпанзе в передвижном зоопарке.