ку это позднее изобретение. Та же инквизиция заливала в глотку еретикам ведра воды просто через воронку. А здесь еще древнее период. Или не так?
Дальше стойло стандартное для человека, с креплениями-защелками для хомута. То есть, есть еще люди в такой, как у меня ситуации. Это плохо. То, что привычно, то не стоит внимания. Если Я в таком положении, значит, так и должно быть, и спасать меня не нужно. Это очень плохо.
Ну, и напоследок, готовая пыточная тумба. Как под меня сделанная. Никакой регулировки на рост или особенности фигуры нет. Монолитное дерево. А если я была бы на десять сантиметров ниже? Лоб не прижимался бы так плотно к упору. Хотя, если подставку под ноги? А выше если бы была – шею сломала?
Ух, живот как скрутило на посрать. Пошло! Ай, блять, там же порвано все. Больно-то как. Просрался. Утихает понемногу боль. И вонь отвратительная.
А если там открытая рана, то будет заражение крови, – запоздалая мысль.
Колени болят все сильнее. Уже даже про отхлёстанную пизду меньше думаю. Может, присесть? Не могу подтянуть ногу – зацепилось? А, нет – зафиксировано.
Светает.
Пару раз проваливался в забытье. Приходил в себя от удушья и от болей в шее, коленях.
Шумы просыпающейся деревни усиливаются. Скоро и обо мне вспомнят.
Идет кто-то. Незнакомые шаги. Какая-то женщина в плотных одеждах показалась сбоку, наливая воду из ведра в мой кормильный бачок. Вылила и смотрит на меня. Встретились взглядом – эта спасать не будет. Безразличный взгляд. Потрогала трубку около рта. Горло сразу отдало болью. Отошла за спину. Чем-то шуршит. Ай-я-яй. Эта сука мне промежность и жопу моет какой-то колючей и жесткой щеткой. Слезы рекой.
– Ууу-й! – засунула щетку в жопу и трет там. Корчусь что есть силы. Всю трясет от боли. В глазах потемнело.
– Ух, – вынула. Дышу часто-часто, сиськи аж подпрыгивают. Уу-уу, с-сука какая.
Ай. Нет. Нееет. В пизду засовывает. Трет. Вырубилась.
Очнулась. Все горит огнем там. Будто кожу сняли. Зачем? Крик души – за что? Я же ничего такого не сделала.
Слезы не кончаются.
Пробую прийти в себя. Болит сильно. За что? Такое чувство, что каждый хочет причинить мне как можно больше страданий. Что такого я им сделала? За что?
Более-менее по мужикам понятно – тешат похоть через насилие. Но женщина, незнакомая, почему? Может, она уникум какой-то бесчувственный?
И почему никто не говорит со мной? От дракона до сейчас всего десяток, а то и меньше слов сказаны мне. Кто ответит на мои вопросы?
Плачу.
Кто-то идет. Вынимает трубку? Кузнец. Опускаю голову – хорошо. Делает что-то справа, пока поворачивал голову и слева отпустило. Берет за повод и поднимает с колен. Не могу встать, колени болят, низ живота ноет. А, нет, могу. Надо было плеточкой по писечке попросить. Уууй, блять. Про слёзы не вспоминаю.
Развернул и снова на колени. Фартук сдвинул, штаны опустил. Утренний минет. Взял обеими руками за хомут около шеи и направил рот точненько на Него. Член вошёл хорошо, аж сопли об волосатый лобок выдавил. Голова сама поднялась в процессе засовывания. Затряслась. Засучила ногами. Темные круги перед глазами. Наконец, отпустил. После вытянутой порции воздуха пришла боль от горла. Снова волосня, и снова. Насаживает спокойно, с хорошей амплитудой. Шумит кровь в висках. Барабаны в ушах.
Наконец, кончил и снова чуть ни придушил. А почему не вынимает свой член из моего рта? Кстати, вкуса премерзкого – не было в прошлой жизни ничего похожего. Поднимаю глаза – смотрит. Мне в глаза смотрит. С довольной рожей. Хер размяк, уже языком проминается, а он все не отпускает. Дернулся член. Что, опять? Не похоже. Сука пидарская. Посцать решил. Мне в рот. Глоть. Я не хотел, оно само – рефлекс? Глотаю, аж давлюсь. Вкус непередаваемый. Тошноты порывы непрерывно. Только вместо рвоты, наоборот, глотаю.
Отпустил. Упала. Ударилась грудью, лбом, носом. Язык в каком-то дерьме с пола. Желудок под горлом. Неимоверно хочется вырвать. Только нихуя не получается.
Тянет вверх за рот, выворачивая голову. Надо вставать. Спину, задницу и внутреннюю сторону бедра обожгло болью. Подтянуть резко ноги под себя. Попа вверху получает порцию, и попало по киске. Резко распрямляюсь на колени. Теперь встать на одну ногу. Ну, давай. Какая высокая подошва. Да. Поднялась. Ура!
– Ай, – а это за что? По соску, бля. Меткий, ссука.
Осмотрел. Поднял повод и легонько дёрнул, отходя в сторону. Типа, на выход. Иду. Перекинул повод через голову. Идет сзади. Ротик тянет вправо, иду направо, влево – налево. Резкий рывок назад, чуть на спину не упал. Стой, кобылка. Бочка с водой. Окатил пару раз из деревянного ведра холодной водой. Холодно. И немного притупилась боль по телу. Кстати, не так холодно, как вчера было, привык, наверное. Попало и в рот. А вот это очень хорошо, смыло мерзкий вкус хуя, мочи и грязи с пола. Только глотать не надо было, но снова проглотил. Больно очень горлу.
Дальше погнал. Дом кузнеца. А был я где? Где-то напротив через дорогу за домом торговца.
Люди смотрят на меня безразлично. Только дети что-то шушукаются, тыкая в меня пальцами. Деревня, кстати, нормально похожа на игровой прототип, конюшни на людей там, правда, не было, конечно, а вот дом кузнеца похож очень хорошо. Отвел в кузницу, которая слева от дома под навесом, и там между точильным камнем и бронным станком зафиксировал в позе раком головой к реке. Что-то похожее на колодки, только без колодок, ими служит моя железка. Аналога в игре не было. Ноги закреплены шире плеч, так понимаю, чтобы доступ был куда надо и для чего надо.
Стою, смотрю. Опуститься на колени колодка не дает – пережимает шею. Спереди река горная с островом посередине, справа большое водяное колесо крутится, слева за кустами мостик на остров, а на острове лесопилка. Тут с игрой без отклонений. Посмотрел вниз под себя и рассмотрел получше обувку. Сапоги понигёрл. Копыто чёрное блестящее, верх темно-серый матовый. Разглядел наколенники с протектором от скольжения. Чуть выше копыта по кругу колечки для пристегивания. Сейчас за наружные ноги растянуты цепочками к столбикам по бокам. Грудь с такого ракурса классно выглядит, идеальные формы несильно оттянутые вниз, идеального цвета, только розовые и красные полосы от кнута напоминают – не для тебя идеал. И соски задорно торчат. Отвлечься. Снова смотрю вперед, выгибая шею. Горы. А именно Ветряный пик. Только далековато он. Сильно далеко – десятки километров. Обратил внимание на волосы, наконец-то, свисали по бокам головы, раньше было сильно не до них – светлые, длинные с полметра, густые, прямые и чистые, прическа из парикмахерской, словно не было адской сутки этой. Магия?
Топот. Опять дети. Кручу башкой, не видно их, сзади. Опять щупать будут. Ну, и пусть.
Ай-уй, блятские дети что-то засовывают мне в киску. Разрывают всю. Кручу жопой, хотя правильно будет, трясу. Ууй, убью, аяяяй. Громкий окрик. Убежали. Вынули и бросали мне между ног. Слёзы заливают глаза, но смог разглядеть палку, на конце которой штука, похожая на ежа с обломанными иголками. Штука в крови, и кровь продолжает капать. Сквозь боль чувствую, как течет что-то по бедру. Я умру?
Ай. Кхе-кхе. Глоть.
Схватив за волосы и оттянув назад до упора, кузнец залил мне в рот какую-то жидкость.
От желудка прошла волна тепла, погасившая очаги боли. И кровь перестала течь. Исцеляющее зелье?
Обожгло задницу, снова, только уже спина и грудь. Беззвучно шиплю через кольцо. Порют. От души. Вспышки боли от попаданий по чувствительным местам, как сверхновая, но быстро проходящая до просто звезды. Спасительный обморок недоступен почему-то. Эффект зелья? Возможно. Даже думать могу нормально. Звезды в киске становятся все больше, и вот уже сверхновая не гаснет, и мыслей, нет только боль. Темнота перед глазами.
Прихожу в себя от удушья. На коленях. А думал, невозможно. Пытаюсь встать на ноги, получилось. Не могу надышаться. Тело горит огнем.
– Кха-кха, – кашляю. С опозданием понимаю, что сзади кто-то есть. Зря. Всегда нужно помнить – сзади я беззащитная абсолютно, и там постоянно кто-то есть и не для того, чтобы доставить мне удовольствие. Ух, засунул в киску палец? Тянет вверх? Зачем?
– Ай-яяй, уууу, – в попку что-то засунул. Болит-то как.
– Айяяяй! – разрывая анус, тянет вверх. Слёзы градом. Вишу. Подошвы-копытца мелко сучат в воздухе.
– Уууууф, – пальцы в промежности что-то ищут.
– Аяяяй, – нашли очень чувствительное место. Клитор? А зачем?
Сука, оторвать хочет. Нет – уколол (проколол?). Боль невыносимая. Изо рта непрерывно шипение, заменяющее крик. Тело трясет все. Что Он там делает с ним?
Отступает боль. Оторвали или нет?
Сосок схватили. Тут уже вижу руки кузнеца. Одна тянет, отрывая, сосок вниз и в сторону, вторая иглой прокалывает его. Тело делает рывок в никуда. Боль. Еще больнее. Ничего не вижу из-за слёз. Вторая грудь...
Отстал. Не могу отдышаться. Проморгавшись, смотрю на соски. Пирсинг в виде колец из желтого металла сантиметрового диаметра. В паху тоже?
Задницу разрывает от подвеса. Пирсинг болит очень сильно и резко, а задницу рвет, постоянно усиливаясь, Боль.
Уже ничего не соображала, когда отпустили мой анус вниз. Осознал себя на коленях, и сзади кто-то пристроился. Опять.
– Уууууй – долбит сильно и размерено. Боль сильная, но терпимая внутри и резко простреливающая в районе клитора. Схватил за сиськи.
– Аяяйц! – пирсинг. Кончил вроде. Хуу. Э? Что снова? Как? Кузнец сбоку стоит. Тогда кто? Только незнакомые ноги сзади.
Снова ебут. Уже третий. Кончил. Подняли на ноги и в жопу.
– Ууююй! - куда уже дальше рвать-то? А вот и спереди подходит и, за волосы подняв голову, вставляет по самые гланды.
Сколько? Не помню, сколько их было уже. Боль сильная, но тупая, с каждым толчком выстреливает пиком... Глаза не увидят – один заляпан засохшей спермой, второй чуть ни выдавил очередной ебарь. Уши горят. Типа ручки для кого-то были. Кожа на голове горит, думал, останусь без скальпа. Шея натерта, наверное, до крови, как только не сломали. Даже пальцы на руках поломал кто-то вроде. Ниже шеи живого места нет. Пороли в перерывах между еблей и даже во время ее. Между ногами – даже говорить нечего. Грудь тоже.