Бетти решилась и сорвала бумагу.
Внутри был набор деревянных кукол-матрешек. Она поддела ногтем первую куклу, и та открылась. Бетти достала всех матрешек и выстроила их в ряд. Одновременно похожие и непохожие друг на друга, они были красиво раскрашены. Всего их было четыре, у каждой – волнистые золотисто-каштановые волосы и карие глаза. Лица куклам прорисовали так подробно, что были даже видны крошечные веснушки на щеках.
На животе у каждой матрешки был изображен один и тот же пейзаж – маленький домик, луг и река. Времена года менялись от картинке к картинке. На самой большой были деревья в цвету и птичье гнездо. На второй по реке плыли утята, на третьей они, уже выросшие, улетали на юг, а с деревьев падали красные листья. У самой маленькой матрешки на животе был изображен зимний пейзаж в голубых тонах. Кроме того, каждая кукла держала изукрашенный ключ, нарисованный и вырезанный на деревянной поверхности таким образом, что когда матрешки открывались, на каждой половинке оставалась его часть.
– Красивые. – Бетти потрогала пальцем ключ, изображенный на самой крупной матрешке.
– Я хочу кукол, а не эту страшную сумку! – пожаловалась Чарли.
– Жаль, – сказала бабушка, пожав плечами. – Так или иначе, важно не то, как они выглядят, а то, что они делают.
– Что же они делают? – спросила Бетти.
Бабушка просветлела лицом.
– Удивительные вещи, – прошептала она, с озорным видом потирая руки и посмеиваясь. – Выбери из своих вещей что-нибудь маленькое – такое, чтобы влезло во вторую матрешку.
Бетти затрепетала от предвкушения. Она посмотрела на Флисс, но та выглядела не менее озадаченной, чем сама Бетти. Бабушка явно не рассказала ей, что умеют куклы.
– Что-нибудь маленькое… Может быть, монетку?
– Нет-нет, – бабушка замахала рукой, словно отгоняя жадную осу от банки с вареньем. – Что-нибудь личное. Может, украшение?
– У меня нет никаких укра… ай!
Бабушка наклонилась и вырвала у Бетти кудрявый каштановый волос.
– Это сгодится.
Бетти потерла голову и вложила волосок в нижнюю половинку второй матрешки.
– Теперь закрой ее, – сказала бабушка. – И вот еще важный момент, иначе не сработает: нужно в точности совместить две половинки ключа, а потом положить эту матрешку в следующую и повторить.
Бетти проделала все это, теряясь в догадках, что же должно произойти. Когда она собрала самую крупную матрешку, Флисс ахнула, а Чарли взвизгнула.
Бетти нахмурилась.
– Что такое?
Чарли вскочила со стула.
– Бетти! Ты где?
– Нигде, – непонимающе ответила Бетти. – Я там же, где и была!
Но ни сестры, ни бабушка больше на нее не смотрели.
– Бабушка! Что происходит?
– Ты исчезла, – со смешком ответила та. – Никто из нас тебя не видит.
– Исчезла? Что за чушь болотная?..
– В зеркало посмотри, если мне не веришь.
Бетти повернулась к небольшому зеркалу на стене. Оно, по обыкновению, было захватано Флисс. И, против всякого обыкновения, отражало только кухню. Бетти нигде не было видно. Она исчезла.
Глава 4На закате
Пораженная Бетти подняла руки перед собой. Они выглядели как всегда, но в зеркале ничего не отражалось, и было ясно, что для других она невидима. Чтобы в этом удостовериться, она показала бабушке грубый жест, но та продолжала смотреть прямо сквозь нее.
Внутри забурлил восторг. Бетти схватила со спинки стула кухонное полотенце и взмахнула им. В зеркале она увидела, как полотенце проплыло по воздуху – словно само по себе.
– Ууууууу! – низким голосом провыла она.
– Ух! – восхищенно воскликнула Чарли.
Флисс передернуло.
– Бетти, перестань! Хватит жуть нагонять!
– Ой, кончай нудеть, – сказала Бетти. – Дай повеселиться!
– Они созданы не на потеху, – возразила бабушка. – Это вам не игрушки.
Полотенце выскользнуло из пальцев Бетти и приземлилось на пол.
– Тогда зачем они нужны?
– Для защиты. Чтобы спасти нас, если мы куда-нибудь влипнем.
– Похоже, они нечасто использовались, – угрюмо заметила Бетти. – Мы тут влипаем, только когда Флисс забывает помыть пол.
– Эй! – возмутилась Флисс.
– Или когда Эй остается взаперти на всю ночь, – добавила Чарли.
– Как мне снова стать видимой? – спросила Бетти. – Просто вынуть волос из матрешки?
– Не совсем, – ответила бабушка. – Надо провернуть верхнюю половинку на полный оборот против часовой стрелки. А потом уже можно раскрыть матрешку и вытащить волос.
Стоя перед зеркалом, Бетти все это проделала – и ее отражение действительно вернулось на место.
– Слушай дальше, – сказала бабушка. – Ты можешь и других людей заставлять исчезнуть. Нужно сделать все то же самое, только на это раз взять третью матрешку. Запомни: вторая для тебя – и только для тебя.
– Меня! – попросила Чарли. – Заставь меня исчезнуть! – Она полезла в карман, выудила оттуда что-то маленькое и белое и кинула это Бетти через стол. – Вот, возьми Пег.
– Сорока-морока! – воскликнула Флисс. – Ты до сих пор носишь с собой этот зуб? И даже имя ему дала?
Чарли гордо улыбнулась щербатым ртом. С тех пор как она лишилась первого молочного зуба, а на следующее утро нашла под подушкой монетку – блестящего медного грача, она решила носить второй выпавший зуб в кармане, надеясь подстеречь зубную фею. С тех пор прошло три недели, и ни бабушке, ни Флисс так и не удалось залезть Чарли в карман, не вызвав подозрений. Чарли была разочарована тем, что зубная фея совсем не старается выполнить свою обязанность, и даже взяла за привычку оставлять ей сердитые записки, в которых рассказывала о своих чувствах.
Бетти взяла зуб, поместила его в третью матрешку, закрыла ее и вложила в оставшихся кукол. Чарли тут же пропала.
– Я уже невидимая? Да или нет? – нетерпеливо спросила она.
– Целиком и полностью. – Бетти потянулась вперед, думая, что рука пройдет сквозь то место, где сидела ее сестра, но наткнулась пальцами на ее теплое тело.
– Ах да, – сказала бабушка. – Увидеть тебя не смогут, но потрогать – запросто.
Бетти, к разочарованию Чарли, вынула зуб и спрятала всех матрешек в самую большую.
Чарли надулась.
– Почему Бетти достались куклы? Она же хочет отправиться на поиски приключений! Ей бы сумка больше подошла!
– Сумка – это ничуть не хуже, чем куклы, – заметила Бетти. – Даже лучше. – Сумка подошла бы ей идеально, подумала она с сожалением. С какой легкостью она могла бы умчаться куда угодно, в любое место – и вернуться, прежде чем бабушка успеет ее остановить. Впрочем, кукол с таким же успехом можно использовать, чтобы улизнуть из дома незамеченной. Эта мысль была настолько же постыдной, насколько и соблазнительной. Бетти все еще казалось, что бабушка пытается купить их послушание с помощью магических даров, и она уже прикидывала, как можно этого избежать.
– Мне все равно, – хмуро сказала Чарли. – Я хочу кукол, потому что они похожи на нас. – Она показала на большую матрешку. – Видишь? Это бабушка, которая присматривает за тремя внучками.
– Да, – сказала Флисс со слабой улыбкой, – думаю, они и правда похожи на нас.
– Матрешки достанутся Бетти, – сказала бабушка. – Флисс уже выбрала зеркало, а ты, Чарли, получишь сумку, когда вырастешь, – до тех пор она будет у меня. Каждый дар попадал к женщине из рода Уиддершинс в ее шестнадцатый день рождения – или в день свадьбы, как это было со мной и с вашей мамой. – Она провела пальцем по ободку стакана. – С того момента, как предмет становится вашим или начинает предназначаться для вас, вы можете использовать только его – и никакой другой предмет.
Чарли подняла голову, неожиданно перестав дуться.
– Получается, я уже сейчас могу взять сумку, и она… сработает?
Все три девочки выжидающе глядели на бабушку; Бетти смотрела на ее поджатые губы и думала, что ей не хочется отвечать на вопрос.
– Да, – наконец сказала бабушка. – Сработает. Но это не значит, что ты можешь ее брать, пока тебе не исполнилось шестнадцать!
– Шестнадцать? – выпалила Чарли. – Это нечестно! Бетти всего тринадцать, а ты ей уже отдала кукол!
Бабушка страдальчески закрыла глаза.
– Ладно, тринадцать. Будет тебе тринадцать лет – получишь сумку.
– Ура! – воскликнула Чарли. Она посчитала на пальцах и снова насупилась. – Еще столько ждать…
– Могла бы ждать и дольше, так что хватит искушать судьбу.
– Так что же, все это время только у сумки была владелица? – спросила Бетти, которая о чем-то напряженно думала, пока Чарли торговалась. – А как же зеркало и куклы? Долго они ждали новых девушек из рода Уиддершинс?
– Достаточно. – Бабушка чиркнула спичкой и снова разожгла трубку. – У меня, как вы знаете, не было дочерей – только сын, ваш отец. Но у него была двоюродная сестра Кларисса. Зеркало перешло к ней. Она умерла вскоре после того, как ваши родители поженились, – еще до вашего рождения. – Бабушка показала на старую шкатулку, глядя перед собой затуманенными невидящими глазами. – Так что зеркало вернулось сюда и стало ждать новую хозяйку.
– А как же мама? – спросила Бетти. – Ты говорила, что она получила один из даров в день свадьбы.
Бабушка кивнула.
– Матрешек. Но, насколько я знаю, она их никогда не использовала.
– Но почему? – спросила Флисс.
– Не было повода, – ответила бабушка. – Вашу маму, как и всех женщин до нее, предупредили, чтобы она не относилась к дару легкомысленно. К тому же куклы ей не нравились – она не знала, откуда они взялись и как к нам попали.
– И никто не знает? – тихо спросила Бетти.
По лицу бабушки скользнула тень, и Бетти снова показалось, что бабушка не до конца с ними честна.
– Если и знают, то не говорят.
На кухне стояла тишина; было даже слышно, как тикают старые настенные часы с галкой. Бетти с тревогой смотрела на кукол. Было что-то жуткое в том, что в семье из поколения в поколение передавались зачарованные предметы, происхождение которых оставалось для всех загадкой. Но эти предметы были слишком притягательны, чтобы от них отказываться.