Проснулся на рассвете от холода. Собак уже не было слышно, что внушало надежды, что я всё-таки выберусь живым из этой заварухи. Жирок Демьяна, увы, ничуть не обеспечивал тело теплом. Зато… и это очень странно, но я чувствовал себя гораздо лучше, чем вчера. Прямо вот небо и земля! Похоже, мое новое тело регенерирует куда быстрее, чем я ожидал. А почему, в чём дело?..
Быстро провожу диагностику и нахожу причину. Каким-то образом дверь портала, выпустив девочку, вернула мне затраченную энергию, серьезно ее преумножив. Я был в тот момент в не слишком годной кондиции, поэтому на сознательном уровне ничего не уловил. Зато тело жадно впитало весь полученный от процесса выхлоп.
Эту теорию следовало проверить и немедленно. Мне не составило особого труда найти ещё несколько душ, которые пока ещё были привязаны к своим мертвым телам. Короткий разговор, и вот они по очереди уходят к свету. А я с каждой открытой-закрытой дверью получаю основательную дозу энергии. Рёбра уже практически не болят, горло не саднит.
Что ж, теперь хотя бы можно спокойно идти, а не тащиться, еле переставляя ноги. И что делать с лопатой? Странное, но оружие всё-таки.
Осматриваю себя. М-да. Рыхлое тело в заляпанной глиной одежде. Позорище…
…хотя это как посмотреть. Ведь это самое тело сегодня становится владельцем усадьбы. Вот только как всё провернуть, чтобы окончательно не потерять связь с реальностью и не упокоиться рядом с местом своего ночлега?
И тут я почувствовал, как что-то вскарабкалось мне на ногу. Я сфокусировался. Какой-то облезлый грызун вцепился в брючину, проколов ее и достав коготками до кожи. Тьфу, крыса, что ли?! Мерзость какая! Попытался согнать её с голени, но наглое существо тут же перепрыгнуло на вторую ногу, после чего быстро-быстро взбежало вверх по брюкам и пиджаку. А затем я почувствовал щекотку возле правового уха и тихий шёпот-писк, оформившийся в мыслеречь:
— Цап с тобой…
Я закрыл глаза и принялся вспоминать, на каких условиях брал этого засранца. Напрягал голову так и сяк, но был вынужден признать: фамильяр действительно накрепко соединен со мной. И даже моя смерть в исходном мире для него не стала преградой: более того он умудрился найти себе здесь материального носителя!
Внимательно присмотревшись к его новому облику, я понял, что поначалу ошибся. Не крыса это, а молодой тощий суслик. И хвост у него не голый, а в жидкой шерсти. Ладно, в кого получилось, в того и переродился, тут никаких претензий.
Во времена моих ранних сражений со скверной это существо, которое тогда было ящеркой, привлекло внимание странным поведением. Стоило ей почувствовать поблизости силу мертвых или измененных, как она раздувала свой воротник и всячески демонстрировала неудовольствие. Зато млела, попадая на свет, и обожала греться в лучах солнца. Я счел, что подобный питомец мне пригодится, и приручил ящерку, назвав её Цап, потому что в момент нашего знакомства она едва не откусила мне палец. Позже, когда мы подружились, она так смешно постанывала, когда ей чесали брюшко! А потом, когда срок её земной жизни подошёл к финалу, я привязал крохотный огонёк её души к своей. Уж очень ящерке не хотелось уходить за грань к мертвым. Ответом на это стала теплая волна благодарности где-то в моей голове.
Так… значит, пройдоха Цап вновь в строю, да ещё каким-то чудесным образом обрел способность внятно доносить свои мысли. Что ж, тогда действительно пора возвращаться в родовую усадьбу. Один в поле не воин, но нас-то уже двое, включая фамильяра!
Я подхватил лопату и отправился в путь, с восторгом отмечая подъем сил. Ха, теперь и повоевать можно! Тем более от рохли Демьяна никто боевых умений не ждет. Значит, будет кое-кому сюрприз. Реакция у тела, конечно, пока ниже среднего, но навыки-то никуда не делись. Хотел было сказать, что это мышечная память, как сам же понял, что это ерунда. Нет, всего лишь умения моего прошлого тела постепенно стали прошиваться в нынешнее.
Единственное, что выбешивало помимо осознания, что мирным путем с родственничками договориться не выйдет, так это проснувшийся аппетит, и громко урчащий живот это подтверждал. Я был готов умять в одно лицо молочного поросенка, сожрать пару стейков, в конце концов хотя бы плошку тартара и запить эту роскошь десятком перепелиных яиц. Мяса хотелось просто до дрожи, что и немудрено: вчерашний день выдался непростым, а утроба Демьяна и так скромностью не отличалась. Ничего, мне бы только выстоять по возвращении в усадьбу, а там и разносолы будут. Сегодня можно себе позволить, праздник как-никак, хе-хе.
По пути заприметил еще одну могилу с неприкаянной душой, разумеется, сделал крюк, поговорил и отпустил её к свету, с удовлетворением отметив, что вновь стал чуточку сильнее. Энергетические каналы уже не выглядели тоненькими ниточками, готовыми порваться в любую секунду. Эфир свободно перемещался по телу, а это значит, я способен уже на что-то большее.
Надо отметить, что магия света в плане боя имеет специфику, она хороша только против скверны. На обычного человека она практически не действует, а это значит, что полагаться на нее во время разговора с Новаками не стоило. Максимум, что стоило бы попробовать, так это ослепить их яркой вспышкой и дезориентировать. На всякий случай буду иметь это в виду.
Регенерация, кстати, всего лишь приятный побочный эффект магии. Курсирующий по энергоканалам эфир попутно лечит всё, до чего прикоснется. Вчера, когда осколок ребра находился в опасной близи от пульсирующего сердца, сложнее всего было не отодвинуть его обратно, а призвать первую искру эфира и заставить ее задержаться в теле. Именно на это я потратил львиную долю времени, остальное уже было делом техники. Повезло и в том, что Демьян был одарен от рождения, просто не знал об этом, да и развитием его никто не занимался. Если человек не обладает склонностью к магии, раскачать каналы просто не получится, потому что они отсутствуют. В этом же теле они были изначально.
Когда перешел по мосту, оставив кладбище позади, отметил, как изменился шаг: стал пружинистым, уверенным. Я перестал пользоваться лопатой как посохом и закинул ее на плечо. Необходимость на что-то опираться при ходьбе пропала.
А вот с плечами интересный казус вышел. Судя по всему, Демьян привык ходить ссутулившись. А у меня всегда был правильный разворот плеч. Тело упорно пыталось вернуть свое прежнее положение, мозг негодовал и в фоновом режиме контролировал, чтобы я не сгибался и прямо нес голову. Ничего, привыкну. Кто выглядит забитым и обиженным, тому и достается, а я жертвой не буду ни за что и никогда.
По дороге к усадьбе встретил несколько селян. Мужики шарахнулись от меня, истово крестясь, и только отважная бабулька — божий одуванчик спросила:
— Что с тобой, Демьянушка?
— Да вот, родные меня за оградой прикопать решили, — с ходу придумал я легенду. — А я, негодяй этакий, очень жить хочу.
— Ты что ж, сам себя лопатой из-под земли достал? — всплеснула руками бабка.
— Какое там, — махнул я рукой. — Повезло, что неглубоко прикопали, задохнуться не успел. Сел, потом встал, так и выбрался. А лопату они сами бросили. Теперь вот иду этой лопатой братьям свою благодарность выражать.
— Ох, что деется, что деется, — запричитала старушка, но как мне показалось, весьма одобрительно.
Похоже, мою родню здесь недолюбливают. И это мне на руку.
Цап благоразумно не отсвечивал, сидя в кармане изгвазданного пиджака. Эх, Демьян, ну и одежду ты себе выбирал. Вроде же молодой, а одет как сельский дед…
Вообще-то, это была чистой воды авантюра. Ладно сами родственнички, так у них ещё и слуги есть. Налетят, скрутят и пиши пропало. Но под коврик это злодеяние уже не замести, как ни старайтесь. Не зря же я такой красивый прямо по главной улице иду к усадьбе, а не полями пробираюсь, как вчера. Пусть народ на меня полюбуется. Заодно засвидетельствует, что я был жив в день своего семнадцатилетия.
В обеденном зале за богато накрытым столом ожидаемо обнаружились папаша, две его женушки и их злобные отпрыски. Неужто мой день рождения празднуют? И без меня, вот негодяи! Впрочем, шуток-прибауток не слыхать, видимо, компашка не в настроении.
Завидев меня, Анджей и Кшиштоф изменились в лице. Папаша посмотрел с энтомологическим интересом, а мачехи не придумали ничего лучше, чем открыть свои поганые рты:
— Пся крев, как ты посмел явиться сюда в таком виде?
— Ты совсем с головой поссорился? Что это у тебя в руках? Ты перепутал благородный дом со свинарником?
В ответ я долбанул лопатой по одному из стульев. Стулья — приданое матери Анджея, не жалко. Обломки колченогого уродца веером разлетелись во все стороны. Демьяна в детстве с них разве что ссаными тряпками не гоняли. Дескать, запачкает, обивку порвет, ату его. Что же, долг платежом красен.
Мачехи перешли на ультравизг. Я недовольно поморщился, и мой помощник поспешил явиться из кармана. Пробежался по полу, быстро зацепился лапками за платье и через пару мгновений укусил мерзкую бабёнку за щеку. Она истошно завопила и, безуспешно пытаясь смахнуть агрессора, выбежала прочь. Её подруженька рванула следом. Так, уже попроще, а то у меня от заполошного визга голова болит.
— Я человек великодушный, — начинаю речь, — поэтому даю вам целых два часа на то, чтобы покинуть усадьбу. Если увижу, что вы злоупотребили моим гостеприимством, пеняйте на себя. Время пошло.
Троица недоуменно переглянулась. Похоже, таких слов от Демьяна они точно не ожидали услышать.
— Чего сидим? — гаркнул я. — Ходите с голым задом отсюда вылететь?
— Сынок, что с тобой случилось? — Матеуш попытался изобразить неискреннюю улыбку.
А вот глаза у него, кстати, как у гадюки, холодные и немигающие.
— А то ты не в курсе, что братцы вчера решили избавиться от меня.
— Как тебе удалось сбежать? — не выдержал Кшиштоф, за что сразу же огреб от папаши затрещину.
Что с него взять? Простодушное дитя, только что поломавшее отцу попытку вывернуться из ситуации с минимальными репутационными потерями.