Вы также можете спросить, откуда на мне взялся какой-то там доспех средневековый? Так это уже итоги наших с папа́ опытов по постройке бронеавтомобилей начинают сказываться.
Так-то ещё в прошлом году мы успели провести кое-какие эксперименты с легированными сталями на предмет их применения в качестве брони. Но, пока находились в Харькове, были сильно ограничены временем и прочими возможностями, отчего там мы испытывали лишь сталь Гадфильда, из которой лили траки для своих гусеничных тракторов. Самые лучшие в плане износостойкости! Мне даже вспоминать её рецепт не пришлось. Она и так уже давно существовала в мире.
Но конкретно с этой сталью была одна проблема. Из-за её отличных физико-механических свойств, проявляющихся после застывания отливок или отштампованных на горячую изделий, обрабатывать её хоть как-то, делом было очень затруднительным и дорогим, не говоря уже о том, что муторным донельзя. Даже режущий инструмент с алмазным напылением с трудом справлялся с таковой задачей. Потому создавать из неё элементы корпусов броневиков оказалось слишком уж затратным делом. Особенно в плане обрезки кромок после усадки металла в процессе его охлаждения.
Но, как я где-то в предыдущей жизни слышал, именно из такой стали те же американцы с англичанами штамповали себе каски во времена обеих мировых войн. И не только они. И каски эти пулю револьверную легко держали метров с десяти. Вот и мы тоже поначалу попробовали отштамповать броневой нагрудник. Точнее даже не отштамповать и не нагрудник, а прокатать себе несколько пластин на пробу, дабы оценить толщину подобного сорта металла, потребную для сопротивления винтовочному выстрелу.
И выходило у нас так, что новую остроконечную винтовочную пулю нашей трёхлинейки держали по нормали с 200 шагов лишь 8 миллиметров или 13-мм в упор, тогда как пистолетную от Маузера всего с одного метра и с прогибами в местах поражения держал 1,8−2-мм лист.
И, да! Теперь мы верим в миллиметры тоже, поскольку большей частью владеющий южными российскими сталелитейными заводами франко-бельгийский капитал ещё в конце 1899 года продавил себе на государственном уровне возможность катать, ковать, лить и вообще делать весь свой ассортимент товаров в России в привычной им метрической системе измерения, а не в дюймовой. Аллилуйя, блин! О чём узнал я, правда, только лишь на днях. Считай, спустя три с половиной года! Ибо вот такими черепашьими темпами тут повсеместно происходит распространение важной информации. Не важную же — теряют на века с концами и не вспоминают вовсе.
Однако же вернёмся мы к броне. Сварганили мы уже в этом го́де пулестойкий панцирь. Плюс шлем с личиной пулестойкий же к нему. И давай по ним стрелять из пистолетов разных. Так вот и пришли к тому, что ныне было вздето на мене́, усё́м таком красивом.
В чём был жуткий недостаток брони выполненной из подобного материала? На ней оставались вмятины от попадания пуль! Всегда! Поскольку у неё попросту не имелось сверхтвёрдого закалённого верхнего слоя, что позволял бы сохранять исходный вид после поражения, если бы, конечно, не начинал идти трещинами. У нас же этот верхний слой лишь упрочнялся так называемым методом нагартовки, когда по лицевой стороне остывающего конечного изделия начинали работать специальными роликовыми оправками, как бы уплотняя то.
И в этом же одновременно был её главный плюс. Такой броне не требовалась закалка! Что многократно удешевляло и ускоряло процесс производства массового изделия и многократно же снижало процент брака. Ведь штамповка она штамповка и есть.
К примеру, тот полный панцирь, что ныне закрывал у меня и торс, и спину, и живот с боками, обходился всего в 25 рублей за штуку. Естественно, лишь в мало-мальски массовом производстве. Но весил, сволочь, аж 7,5 килограмм! И с точки зрения своих защитных свойств совершенно не годился для армии с флотом. Лишь для полиции. Тогда как армейский образец — представлявший собой только один нагрудник толщиной в те самые 8-мм, весил уже 12 килограмм, как бы мы ни старались сократить его общую площадь! Естественно, с учётом логики и здравых мыслей.
Таскать же дополнительно 12 килограмм российскому солдату было физически невозможно. Он, бедолага, и так был вынужден постоянно носить на себе под 28 килограмм общего веса своего штатного снаряжения. Отчего далеко не каждый выдерживал пешие дневные переходы. А уж 40 килограмм… Короче, не играло вовсе, учитывая, что и сам солдат обычно весил 60–65 кило. Разве что для «сидельцев» из крепостных частей возможно было предложить такое. Да и только. Плюс каска от шрапнели в 1-мм толщиной и 1,5 килограмма весом! Как же без неё, родимой!
Зачем вообще я занимаюсь всем этим сейчас: что бандюганами, что нательной бронёй? Так революционные бурления масс на подходе! Вот и подстеливаю себе заранее соломки, где только могу. Поскольку как-либо превентивно останавливать сам процесс выражения народом своего мнения и пожеланий — не собираюсь уж точно.
Этот самый процесс, наоборот, сыграет лично мне лишь на руку, поскольку в сегодняшних реалиях существования российской деревни, мы далеко не уйдём. Мы — это и страна вообще, и производители тракторов с автомобилями в частности. А без революционного бурления не будет и ускоряющих пинков под зад власть имущим. Потому свою «Яковлевскую норку» мы по максимуму подготовим к грядущему, а все прочие пущай справляются, как смогут. Главное, чтобы массовые протесты не переросли в революцию.
Кстати, именно по этой причине мы с папа́ готовим приятный сюрприз для всех сотрудников наших заводов, что в столице, что в Харькове. Не просто же так Лёшка свыше двух лет терзал своих профессоров. Родили нам аж несколько проектов столь потребных нам домов! Теперь вот будем совсем скоро строить одновременно два солидных жилых квартала с 5-этажными домами эконом-класса для откровенно дешёвой сдачи квартир в наём. Естественно, только для своих пока что.
Правда, с панельными хрущёвками мы покуда пролетаем, как фанера над Парижем. Они, конечно, сами по себе наиболее недорогими выходили в СССР и практически самыми быстровозводимыми. Но у нас банально нет потребной для их постройки тяжёлой подъемной техники. Первый в мире башенный кран по проекту Владимира Григорьевича Шухова, что был нанят нами как и вся контора инженера Бари, только-только заканчивают на Путиловском заводе. Да и перевозить, а после разгружать тяжеленные железобетонные конструкции почти нечем. Имеющиеся мосты и те могут не выдержать такой нагрузки.
Потому первые ласточки «народного жилья» будут у нас крупноблочными. В Союзе подобные крупноблочные хрущёвки в своё время строили по той же самой причине — на все ведущиеся стройки не хватало башенных кранов. А тут и 3-тонного автомобильного крана будет вполне достаточно для возведения первых двух этажей, как минимум. Такого, какие мы сейчас доделываем для себя. Точнее даже не мы, а всё тот же Путиловский завод по нашему заказу. Они же, кстати, и экскаваторы на нашем автомобильном шасси для нас сейчас доделывают. И не паровые там какие-нибудь, а работающие от ДВС!
Самому мне этой самой строительной техникой заниматься было совершенно некогда, вот и спихнул физическое воплощение своих хотелок на тех, кто обладал потребными инженерно-техническими компетенциями. Благо деньги на то появились.
Дорого, конечно, вышло как всегда. Зато, хоть одной головной болью меньше стало. Плюс уже сторонние заказы появились на такие же уникальные машины, что мы не преминули тут же разрекламировать на весь мир через газеты с журналами. А это значит что? А это значит то, что и мы свой кусочек пирога получим, поставляя грузовые шасси и моторы. Всё копеечка в семью пойдёт. Тогда как копеечек этих самых нам потребуется ой как немало! Денежки-то уже все почти тю-тю!
Да, да! Те самые, от количества которых у меня в начале года аж в зобу дыханье спёрло! Ещё и полугода не прошло, а от всего «несметного богатства» осталось-то всего чуть более 2,5 миллионов рублей наличманом. И тут в столь грандиозных растратах не столько мама́ наша постаралась, сколько мы с отцом.
Нет, так-то дамы наши, конечно же, обзавелись ещё некоторыми охрененно дорогими украшениями, на что высший свет ответил дружным завистливым шипением всяких гадюк. Плюс наконец-то начали надстройку ещё двух этажей на втором доме из дедушкиного наследства. Но на этом, считай, всё. Остальное же мы с папа́, изрядно переругавшись, раскидали по многочисленным и неотложным проектам.
Почему переругавшись? Так ведь он у меня патриот до мозга костей, вот и пожелал изначально вложить всё разом тут в России. На что у меня мигом вся шерсть на теле встала дыбом, как у того дворового кота. Неделю, блин, потратил, а также сонму сил и нервов, чтобы убедить его в необходимости сейчас активно развивать американские активы.
Пусть это мне и самому не сильно по душе выходит. Но, что же тут поделать? Только с них мы в самые ближайшие годы сможем раз за разом получать такие же баснословные прибыли, дабы инвестировать во что-то иное уже здесь, на родине. И если упустить момент, вскоре можно вовсе оказаться у разбитого корыта.
При этом он категорически не понимал, на кой чёрт мне вообще сдался весь этот бедлам с заказом огромного количества техники и вооружения у нас же у самих.
Грузовики, броневики, что пушечные, что пулеметные. Плюс сами пулемёты — но не станковые Максима, а легкие — ручные, которые Сергей Иванович Мосин довёл-таки до кондиции, но которым так и не смог проторить путь в армию. Плюс в перспективе аж полсотни минных катеров от Кази. Вот уж кто был рад масштабному заказу и откровенно ошарашен.
Не знаю уж сколь долго он переругивался с этим Шарлем де Ламбертом, но спустя почти год совместного творчества выдали они в итоге на гора почти то самое, что я изначально хотел видеть. Разве что выдали в дереве, а не в «крылатом металле». И выдали не здесь, у нас — в России, а в благословенной Франции, куда перебрались на зиму, пока Финский залив был закован во льды.
Вот не зря мы отдали им на пробу два наших самых великих шедевра! Две первых сборки продольно спаренных 12-цилиндровых моторов. Их совместные 48 цилиндров смогли обеспечить общую мощность в 300 лошадиных сил, которые разгоняли 50-футовый катер до 29 узлов при наличии боевой нагрузки в 910 килограмм, что соответствовало двум 381-мм торпедам образца 1894 года производства Обуховского завода. И не каким-то там катерным коротышам с мизерным зарядом боевой части, а также с урезанной дальностью и скоростью хода, а вполне себе полноразмерным — корабельным. Что так-то соответствовало боевой минной нагрузке отечественных миноносцев типа «Сокол» при в 20 раз меньшем водоизмещении и впятеро меньшей цене катерка! Точнее не цене, а себестоимости. Ну а в цене мы точно, блин, не прогадаем очень скоро. Успеть бы их теперь построить до войны в количествах изрядных. А кому купить у нас — найдётся точно. И отнюдь не только катера!