— Пф-ф-ф! — только и сказал Натан.
Через какое-то время после сытного завтрака на гребную палубу спустился капитан Дэн Беллами. Неслыханно!
Он полностью оправдывал свое прозвище: вся одежда на нем была красного или оранжевого цвета, а шлем-морион венчал огромный плюмаж из выкрашенных в алый цвет перьев.
— Так, черти. От вас сейчас слишком многое будет зависеть, так что зарубите себе на носу — никаких этих ваших уродских тупостей быть не должно. Работаем четко, слушаем барабан комита, слушаем команды. Кто запорет дело — того я запорю до смерти! Если дело выгорит — всем по чарке вина! Смотрите мне, выродки! — он погрозил кулаком, плюнул себе под ноги и ушел, напевая под нос что-то агрессивное.
Гребцы приободрились при словах о вине, а Натан совсем приуныл:
— Будет бой, скорее всего будет даже таран… Стал бы он так распинаться тут перед нами!
Опытные гребцы разминали руки, терли друг другу поясницы и плечи, насколько это было возможно в кандалах. Рем тоже предпринял какие-то телодвижения, разгоняя кровь по конечностям.
Сверху вдруг послышалось истерическое:
— Па-а-арус!!! Вижу парус!
А потом, через мгновение:
— Три паруса! Вижу три паруса!!!
И сразу же из люка последовала команда:
— Хо-од!
Комит поднял над головой колотушки и — БАММ!!! Грохнул ими по мембране своего огромного барабана.
— Х-ху! — гребцы потянули на себя тяжеленные весла.
Через каких-то сотню взмахов из люка донеслась новая команда:
— Полный ход!!!
Комит теперь выбивал на барабане ритм, под который можно было играть плясовую!
Бамм-ба-бам! Бамм-ба-бам!
Рем чувствовал, как напрягаются мышцы, тянутся сухожилия и скрипят кости. Корабль ощутимо накренился влево — выполнялся какой-то маневр.
— Правый борт — втянуть весла!!! — вдруг заорали сверху и Рем с Натаном быстро-быстро перебирая руками потянули весло на себя.
Они успели, и почти все с их борта — тоже, кроме одной пары. Это были каторжане, из шайки Сухаря.
Весла втягиваются только в одном случае: когда капитан решается пройти с вражеским кораблем борт о борт, набрав значительную скорость, которая позволит обогнать неприятельское судно, при этом ломая его весла, и лишив таким образом противника подвижности.
Красному Дэну Беллами это удалось. Он, видимо, был талантливым кормчим, и гребцы услышали треск ломающегося дерева за пару мгновений до того, как двое из них погибли, не успев втянуть свое весло. Здоровенная балясина при ударе о вражеский корабль дернулась и с жутким хрустом, который перекрыл даже шум от столкновения, впечаталась им в ребра. Тем, на атакуемом корабле, пришлось, видимо, куда как хуже!
— Смена! Новое весло!!! — заорал надсмотрщик, и пинками погнал двух свежих гребцов на освободившуюся скамью.
Еще двое оттаскивали искореженные тела в середину. Невольники просунули весла в клюзы и, дождавшись удара барабана, снова принялись за свою монотонную работу. Судя по звукам, сверху шла перестрелка: хлопали тетивы луков и арбалетов, стучали по палубе стрелы.
— Таран!!! — заорали сверху.
Бой комитского барабана превратился в сплошной гул, который заставлял вращать проклятое весло с максимальной скоростью.
Натан просипел сквозь зубы:
— Держись теперь!
Молодой Аркан всем телом чувствовал, как одновременное усилие десятков гребцов толкает корабль вперед. Вода будто загустела, а весла гнулись в их руках как прутья.
— Йаааа!!! — сверху послышался дикий рев гёзов, и страшный удар потряс корпус корабля.
Грохот ломающегося дерева, крики ужаса и боли, и торжества — все это перекрыл громовой голос Красного Дэна Беллами:
— Задний ход! Задний ход, уроды!!!
Комит обеими колотушками сразу стал отбивать ритм, означавший обратный ход весел. Та-тамм! Та-тамм!
— Хэ-э-э! — выдохнули гребцы и налегли на весла.
С пробирающим до костей скрипом таран вышел из деревянного тела атакованного корабля, и Рем услышал как туда, в пробоину, хлынули соленые морские волны. Еще некоторое время пришлось двигать корабль кормой вперед, а потом вновь поступила команда «Ход!». Капитан повел корабль на абордаж.
Если честно, Рем был на пределе. Еще чуть-чуть и весло бы просто выскочило у него из пальцев. Было ясно, что свежую смену сейчас на весла не пустят — они будут нужны, чтобы быстро скрыться с места боя.
Натану приходилось не лучше — Аркан увидел, как у него из-под ладоней сочилась кровь, стекая по отполированному руками веслу. Краем глаза удалось рассмотреть Разора, слипшиеся серые космы которого были мокрыми от пота и закрывали всё лицо. Фигура его выражала крайнюю степень изнеможения, только глаза горели неукротимым огнем. Он, кажется, тоже посмотрел на парня.
— Левый борт — втянуть весла!!!
Стук столкнувшихся кораблей и удар борт о борт повалили гребцов на скамьи. Они и не собирались вставать, настолько сильной была усталость.
Сверху гёзы с ревом прыгали на вражеский корабль, швыряли абордажные крючья, перебрасывали мостки… Слышались яростные возгласы, стоны раненых, лязг металла, но на гребной палубе это не находило ни малейшего сочувствия. Рем мечтал о том, чтобы бой продлился подольше и можно было еще какое-то время просто полежать неподвижно на скамьях. Он лежал, ощущая щекой щербатость доски и молился.
Однако популярские пираты дело свое знали, и уже скоро раздались их торжествующие кличи:
— Йа-а-а! Йа-а-а! Бог за нас!
Они там выбрасывали за борт трупы, судя по плеску. Что им еще бросать в море-то? А потом раздался мерзкий голос:
— Гребцы! На погрузку!
Это значит, нужно было лезть в долбанное колесо. Зато, наконец, стало ясно, за чем охотился Красный Дэн Беллами. Тюки и ящики, которые постепенно отправлялись в необъятную утробу трюма, источали такие ароматы, что сомнениям место не оставалось: это были южные пряности. Бадьян, ваниль, гвоздика, имбирь, калган, кардамон, корица, куркума, мускат, перец всех сортов, розмарин, шафран и Бог знает что еще! Один такой ящик стоил целое состояние. А если продавать мелкими порциями, в розницу — барыши могли стать и вовсе баснословными!
Пока Рем крутил колесо, и мимо него проносилась тара со специями, в желудке у парня урчало и слюноотделение было просто нечеловеческим. Рядом, во втором колесе, пыхтел жилистый мужик с облысевшей башкой и здоровенными предплечьями. В прошлой жизни он был главой цеха пекарей в одном из оптиматских городов центральных провинций, и возглавлял сотню пикинеров городского ополчения. Пекарь был полностью в курсе событий. То есть, вместе с Ремом и Разором ждал удобного момента, чтобы разделаться с пиратами.
— Как мы управимся с кораблем? — вдруг тихонько сказал он. — Я хрена лысого в этом понимаю. Управляться с рулевыми веслом, проложить путь по звездам, поставить парус — это черт знает что!
Проклятье! Рем тоже думал об этом. Надеяться на то, что удастся захватить в плен капитана и команду, и они будут работать на мятежников — это было слишком наивно.
— Нужно поспрашивать у ребят, — сказал пекарь. — Среди нас могут быть моряки, верно?
Рему пришлось кивнуть, так как надсмотрщик подозрительно на них уставился. Погрузка закончилась быстро, и когда первая смена выбралась из трюма, места у весел были заняты другими парнями. Например, Микке числился во второй смене. Мужчины из первой смены не очень огорчились, и повалились на доски, чтобы немного отдохнуть. Комит устало облокотился на барабан — его-то никто менять не собирался.
— Хо-од! — голос Дэна Беллами заставил комита встряхнуться и поднять свои колотушки.
— Бамм!
— Полный ход!!!
— Бамм! Ба-бамм! — весла вспенили воду.
Как потом выяснилось, Красный Дэн хотел абордировать еще один корабль, тот, у которого были сломаны весла в самом начале боя. Сейчас он уходил от гёзов, распределив уцелевших гребцов между бортами. Скорость была не ахти, да и кораблик особой ценности не представлял — конвойное судно, на котором только и есть, что несколько десятков наемников, гребцы, да еще запас провианта и воинских припасов. Оно удалилось примерно на полторы версты, но пиратский капитан кроме алчности отличался еще и кровожадностью, и поэтому гнал свой красный корабль в погоню за уцелевшими врагами.
Расстояние между кораблями неуклонно сокращалось и вот уже раздалась команда «Таран!», и комит, с лица которого текли ручьи пота, бил в барабан с бешеной скоростью… Огромная красная галера мчалась вперед как стрела, направляемая усилиями десятков свежих гребцов, и все напряглись, ожидая грохота таранного удара.
Вдруг раздался резкий, громкий хлопок, совсем не похожий на ожидаемый гром столкновения. И тут же смолк барабанный ритм. Весла беспомощно заплескались, застучали друг о друга, гребцы растерянно смотрели на комита. А комит ошарашенно смотрел то на колотушки в своих руках, то на лопнувшую мембрану большого корабельного барабана. Он даже опомниться не успел, а на гребную палубу уже ворвался Дэн Беллами с выпученными глазами, раззявленным в матерщине ртом и обнаженным клинком в руках.
— Тварь, ублюдок, выродок, сучье вымя! — орал капитан и рубил комита сплеча, так, что брызги крови летели повсюду: на гребцов, весла, обрывки барабана, на лицо и доспех капитана и долетали даже до отдыхавшей смены гребцов.
Всё был окрашено в красный цвет.
Следом за капитаном по лестнице сбежали пираты, выполнявшие роль надсмотрщиков, и принялись хлестать во все стороны плетями. Попало и рабочей смене и отдыхавшей… Рему обожгло спину от правого плеча до копчика, и он взвыл от боли. Другие гребцы рычали и матерились, но ничего не могли сделать: на руках — кандалы, ноги прикованы к скобам…
— Я сделаю барабан из твоей шкуры, урод, скотина, недоносок! — на губах капитана выступила пена, он никак не мог остановиться и все кромсал то, что осталось от комита своим клинком.
С верхней палубы раздался голос впередсмотрящего:
— Вижу паруса! Эскадра на горизонте!
Красный Дэн Беллами осмотрел гребную палубу безумно вращая зрачками, и вдруг остановил свой взгляд на Аркане. Рем тут же опустил глаза, но тщетно.