И когда приходит Весна, из яичек выползают их дети — крошечные гусеницы. Они прячутся в почках и съедают нежные листики, которые собирались выглянуть на белый свет.
И потому нарядной весной бывают деревья почти без листьев. Проходит весна, дети серых бабочек путешествуют с листа на лист и съедают их один за другим. И потому цветущим летом бывают совсем раздетые деревья, и ветер качает их голые ветки, как качает их глубокой осенью. Так отомстила тихоня Осень своим жадным насмешницам-сёстрам.
КУДА СПРЯТАЛАСЬ БЕЛАЯ ЗВЁЗДОЧКА
Небо стало пасмурным, ветер — холодным, и в еловом лесу все деревья, кусты и травы заговорили в один голос:
— Скоро зима. Будь готов!
— Скоро зима, — зашептала и Белая Звёздочка.
Белой Звёздочкой её прозвали товарищи в лесу, а люди называли — Лесной Звездчаткой. Все видели, что её цветочки походят на звёздочки: они так и светились в сумраке елового леса. Белая Звёздочка выросла из семечка весною и хоть и повторяла за всеми: «Скоро зима», — но еще не знала, что это такое.
А кругом все это знали и понимали, что зима — не весна. Весну встречают кто когда успеет. А к зиме, к морозам, должен быть готов каждый, иначе ему весною уже не расти.
— Что же мне делать? — беспокоилась Белая Звёздочка. — Наверно, надо искать местечко, куда бы спрятаться и заснуть, когда будет холодно.
И решила: «Дай-ка спрошу кого-нибудь, — как он будет зимовать?» И она спросила двух подружек — Елку и Липу:
— Куда вы спрячетесь зимою?
— Нам некуда прятаться, — ответили деревья-подружки, — да и незачем: мы одеты толстой корой, не замёрзнем. А свои почки мы закутали чешуйками, — почкам тоже будет тепло. Переживут зиму и пойдут расти весною.
— Уж вы тоже и придумали: всю зиму простоять на воле! — сказала Белая Звёздочка. — Ведь говорят, — зимою и ветер дует, и снег идёт, и голодные зайцы бегают. Да разве тут уснёшь?
И решила: «Дай-ка спрошу ещё кого-нибудь, — как он будет зимовать?»
Рядом, под ёлкой, стоял Кустик Черники. Листики у Черники уже начали осыпаться, на зелёных веточках стали видны почки.
— Ты куда-нибудь спрячешься от морозов? — спросила Чернику Белая Звёздочка.
— Спрячусь, — ответила Черника. — Вот выпадет снег — он и укроет меня с головою и спасёт от морозов мои почки. Переживут зиму и пойдут расти весною.
— Уж ты тоже и придумала: всю зиму простоять в снегу! — сказала Белая Звёздочка. — Ведь снег-то, говорят, холодный-холодный! Да разве тут уснёшь?
И решила: «Дай-ка спрошу ещё кого-нибудь, — как он будет зимовать?»
Возле Кустика Черники росла Кисличка.
Она, казалось, и не думала о зиме. Её тройные листики стояли кружком и были совсем свежи.
— Ты тоже спрячешься зимою под снег? — спросила Кисличку Белая Звёздочка.
— Да, но я спрячусь получше Черники, — ответила Кисличка. — Мои почки — у самой земли. Земля будет согревать их с боков, а снег — сверху. Переживут зиму и пойдут расти весною.
— Уж ты тоже и придумала: всю зиму простоять со снегом на голове! — сказала Белая Звёздочка. — Да разве тут уснёшь?
И решила: «Дай-ка спрошу ешё кого-нибудь, — как он будет зимовать?» Слева под Липой стоял Ландыш. Он опустил свои пожелтевшие листья и как будто дремал.
— Ты будешь прятаться от морозов? — спросила Белая Звёздочка Ландыша.
— Да, я буду зимовать под землёю, — ответил Ландыш. — Там лежит моё корневище и на нём — почки. Переживут зиму и пойдут расти весною.
— Как ты хорошо придумал! — воскликнула Белая Звёздочка. — Под землёю и тепло, и покойно. Я бы тоже хотела зимовать, как ты. Но у меня нет корневища, одни тонкие корешки. И почки мои все вверху, все на веточках.
— Плохо твоё дело, — сказал Ландыш. — Не уйти тебе под землю.
— А может, еще и уйду! — ответила Белая Звёздочка. И так ей захотелось спрятаться от зимней стужи в пухлой, мягкой земле, что с тех пор она только об этом и думала. И не даром думала, — придумала!
Выпустила из стебля веточку, да не вверх, а вниз. Веточка доросла до земли, вросла немножко в землю и пошла расти под землёю. Выросла, растянулась и улеглась поудобнее. Вот уж хорошо-то: уютно, тепло! Сверху земля, на земле — одеяло из липовых листьев, а на листьях — снег.
Так и зимует сейчас Белая Звёздочка. Хоть и первый год живёт на свете, а устроилась — лучше не надо!
БЫВАЕТ И ХОЛОДНОЕ СОГРЕВАЕТ
Высоко над землёю Большое Перистое Облако справляло день рождения снежинок. Холодно было на этом празднике, но всё-таки весело, очень весело. Как искрились, как сверкали крошечные ледяные кристаллики! Как звонко чокались они друг с другом за здоровье каждой новорождённой снежинки!
А внизу, на земле, в это время было и холодно, и грустно. Неподвижно стояли задремавшие деревья. Оцепенели травы на замёрзшей земле. И только под толстым покровом из опавших листьев еще потихоньку подрастали бледные сгорбленные травинки. Это были счастливицы. И если бы о них знали молоденькие кустики пшеницы, как бы они им позавидовали!
Ведь им-то самим приходилось жить на открытом поле, где гулял Северный Ветер, а по утрам вырастал белый колючий иней. Кустики очень мёрзли, особенно по ночам. И, когда появлялось Солнце, они его просили:
— Поднимись повыше, Солнышко, улыбнись нам по-летнему! Согрей землю своими золотыми лучами!
Кто знает, слышало ли их Солнце, только оно оставалось вдалеке и светило бледным, еле тёплым светом. С каждым днём становилось всё прохладнее. И однажды ночью кустики пшеницы так замёрзли, что к полудню едва-едва оправились
Очнувшись, они поняли, что ещё один такой мороз — и они погибнут.
— Только Солнце, одно Солнце может нас спасти, но и оно не хочет: не показывается, — шептали они.
— Бросьте вы Солнце, -сказал Северный Ветер, который так и не расставался с пшеничным полем. — Не Солнце, а я вам помогу.
— Ты? — не поверили кустики. — Да ты такой холодный.
— Бывает, — и холодное согревает, — ответил Ветер.
Тут он взлетел ввысь и полетел навстречу Большому Облаку, тому, которое справляло день рождения снежинок.
Ветер был знаком с этим Облаком. Еще совсем недавно оно всё было из крошечных капелек воды, и только вверху его плавали кристаллики льда. Они были малы, так малы, что просто не верилось, как в них могло поместиться столько хитрости!
А уж и хитры же они были! Как только какой-нибудь из них заметит поблизости капельку воды, сверкнёт своими гладкими бочками, подмигнёт и начнёт её приманивать:
— Подойди-ка ко мне, малютка, дай на тебя полюбоваться.
Но стоило только капельке приблизиться к кристаллику и она вдруг превращалась в пар. А кристаллику только это и было нужно. Он съедал водяной пар и от этого подрастал. Всё меньше становилось капелек, а ледяные кристаллики всё росли и росли. И вскоре они превратились в снежинки — в чудесные ледяные звёздочки.
Облако только что отпраздновало день рождения снежинок, а новорождённые весело играли и танцевали, когда подлетел Ветер. Ветер подтолкнул Облако и понёс его вдаль.
— Будет вам баловаться,- сказал Ветер снежинкам, пора и за дело!
— Вот еще! — хором ответили снежинки.- Мы всю жизнь будем только веселиться!
И всё было бы хорошо, если бы они оставались совсем маленькими и лёгонькими, но они всё время росли. Пока Ветер катил по небу Облако, они так выросли и стали такими тяжёлыми, что уже с трудом держались в воздухе.
— Ветер, — попросили снежинки,- подними нас поскорее вверх, а то мы упадём на землю.
Но Ветер ответил:
— Ну и падайте, не бойтесь. Вы там как раз и нужны.
Облако остановилось прямо над зелёным пшеничным полем, и тогда из него посыпались снежинки. Они замелькали в воздухе, как мошки, и кустики пшеницы испугались, но хотят ли эти мошки съесть их листики.
В ту ночь луна, выйдя из-за леса, осветила не зелёное поле, а ровную белую поляну. Снежинки тихо лежали друг на друге. Но при лунном свете они оживились, заискрились, засверкали и послали привет всем, кто живёт высоко над землёю: звёздам, облакам, снежинкам.
А внизу, под снегом, радостно шептались повеселевшие кустики пшеницы:
— Правду сказал Ветер: «Бывает, и холодное согревает». Снег-то сам холодный, а мороза не пропускает. Теперь — живём!
НА ОКНЕ И ЗА ОКНОМ
В феврале было пасмурно; цветы на окне загрустили и притихли. Даже Кливия и Туя ни разу не поспорили. А спорили они всегда об одном: где лучше, — в комнате или на воле?
Кливия всю жизнь простояла на окне. Но летом, когда окно было открыто, она не только видела, а и чувствовала, что делалось на воле, в саду. В окно врывался ветер и трепал её узкие раскинувшиеся веером листья, косой дождь наливал им за ворот воды, а град старался пробить в них дырочки-двери. Ну что же хорошего было на воле?
Но Туя думала иначе. Туя всё лето провела в саду. Какое светило там солнце: яркое, горячее, весёлое! От каждой его улыбки слетали на землю разноцветные лучи. А как свеж был на воле воздух, как чисты дождевые капли и до чего же легко дышалось после дождя! Ни ветер, ни дождь, ни град не пугали Тую. Она была крепким деревцом с гибкими веточками, а листики у неё были малы, походили на чешуйки и плотно прилегали к ветвям. Осенью Туя вернулась на окно окрепшей и загорелой. И тут-то и начались споры: где лучше, — на окне или там, за стёклами?
В комнате тепло, ешь и пей сколько хочешь, и никто тебя не обидит,- твердила Кливия.
— Жарко, душно и скучно, — спорила Туя, — а на воле и дышать легко и весело: всё кругом живёт.
Но чем ближе к зиме, тем труднее становилось спорить с Кливией. А когда в саду уже не осталось ничего, кроме голых деревьев да снежных сугробов, Туя перестала отвечать насмешнице Кливии.
Кто любит волю, — живёт недолго. Вот и погибли все твои летние друзья, — говорила Кливия.- А я с каждым днём становлюсь сильнее и скоро расцвету.
Единственной радостью Туи был свежий морозный воздух, который врывался в комнату, когда открывали форточку. И Туя думала: «Нет, не смерть, а жизнь — этот воздух! Не верю, что все растения в саду погибли; не могли они погибнуть на воле!»