Секс как орудие убийства — страница 7 из 59

Оставлять машину в квартале, где обутый человек считался счастливчиком, рисковал только тот, кто мог себе позволить окружить ее головорезами в стальных доспехах, вооруженными ракетными лазерами. Во вся­ком случае, здешние полицейские патрули выглядели именно так.

Утешением служило то, что мест для парковки тут было предостаточно.

Ева остановилась у тротуара рядом с машиной, ко­торая когда-то, видимо, считалась седаном, но сказать наверняка было нельзя, так она была разбита и покорежена. Выйдя, она тщательно заперла все замки, вклю­чила противоугонную систему и огляделась по сторо­нам. Неподалеку стояли несколько зевак и несказанно тощий уличный зазывала.

– Я лейтенант Даллас, нью-йоркская городская по­лиция. – Ева не кричала, но все лица тут же поверну­лись к ней. – Этот кусок дерьма, называемый моей служебной машиной, официально принадлежит городу. Когда я вернусь, указанный кусок дерьма должен нахо­диться на том же месте и в том же состоянии. Если это­го не будет, я вызову сюда команду вышибал, которые перехватают здесь всех в радиусе шести кварталов, а специально обученные собаки помогут найти и конфи­сковать все ваши запасы наркотиков. Неприятности вам гарантированы.

– Полицейская сука!

Ева подняла глаза и уставилась на окно третьего этажа.

– Сержант Пибоди, вы можете подтвердить мнение этой мрази?

– Так точно, сэр, мразь права. Вы выдающаяся по­лицейская сука.

– И что произойдет, если кто-нибудь наложит лапы на мою машину?

– Вы превратите его жизнь в ад. Жизни его дружков и родственников тоже. Как и жизни совершенно не зна­комых с ним людей.

– Да, – холодно улыбнувшись, подтвердила Ева. – Превращу. Причем с удовольствием. – Она отверну­лась и пошла к дверям клиники. – О'кей, Пибоди. Мы их предупредили.

Войдя внутрь, Ева сначала решила, что ошиблась. Прошлой зимой здесь был обшарпанный приемный покой, покрытые плесенью стены и разномастная по­тертая мебель. Теперь просторное помещение разделя­ла на секции невысокая стена, на которой стояли пыш­ные растения в простых глиняных горшках. С каждой стороны стояли стулья и диваны, и хотя все они были заняты, здесь чувствовался порядок. На бледно-зеле­ных стенах висели картины в рамках, явно нарисован­ные детьми. Больные и раненые кашляли, сморкались и тихонько стонали, но теперь здесь не чувствовалось по­давленного гнева и бессилия.

Пока Ева обводила взглядом помещение, на пороге кабинета показалась молодая женщина в комбинезоне того же цвета, что и стены.

– Миссис Ласио, – обратилась она к какой-то дав­но не мытой оборванке, – сейчас доктор вас примет.

Подойдя к окошку регистратуры, Ева обратила вни­мание на современное оборудование. Там царил такой же образцовый порядок, как и в приемной.

Еве широко улыбнулся молодой человек лет двадца­ти. Его лицо было веселым и безобидным, как марга­ритка.

– Добрый день. Чем могу служить?

– Мне нужно видеть доктора Диматто.

– Боюсь, что доктор Диматто занята до конца дня. Если вам необходима срочная медицинская помощь…

– Я по личному делу. – Ева положила на стойку свой значок. – Точнее, официальному. Если она за­нята, пусть свяжется со мной, когда освободится. Лей­тенант Ева Даллас, Центральное полицейское управ­ление.

– Ах, лейтенант Даллас? Доктор Диматто говорила, что вы можете заехать. В данный момент она принима­ет пациента. Будьте добры подождать несколько минут в ее кабинете. Сейчас я свяжусь с ней.

– Хорошо.

Молодой человек провел Еву в коридор, по обе стороны которого находились смотровые. Коридор закан­чивался просторным помещением с расставленным на столах лабораторным оборудованием. Откуда-то доно­сился детский смех.

– Ребята, у вас стало просторно, – заметила Ева.

– Да. Доктору Диматто удалось купить помещение, смежное с клиникой. Мы сменили оборудование и даже создали детское отделение. Теперь у нас шесть врачей, два из которых на полной ставке, и полностью осна­щенная лаборатория! – Юношу распирало от гордости, и Ева невольно улыбнулась. – Доктор Диматто – ан­гел-хранитель Кэнал-стрит. Подождите немного.

– Черт побери, Луиза действительно здесь кое-что сделала, – прокомментировала Пибоди. – На это на­верняка ушла пара миллионов.

– Да уж, не меньше.

Поскольку сама Ева пожертвовала… ладно, пусть будет подкупила, – Луизу всего лишь за половину мил­лиона, она подумала, что ангел-хранитель Кэнал-стрит сумел выбить нужные фонды в рекордно короткое время.

– Держу пари, что эта клиника оборудована лучше, чем моя районная больница, – поджав губы, сказала Пибоди.

– Да, пожалуй. – По мнению Евы, все районные больницы были похожи одна на другую и напоминали круги ада.

Впрочем, кабинет самой Луизы изменился мало. Он был тесным, маленьким, забитым до отказа и очень на­поминал кабинет самой Евы в Центральном управле­нии. Они уже собирались оставить доктору записку и уехать, но тут дверь открылась и в кабинет быстро во­шла Луиза.

– Привет. Мне необходим кофе! – Она устреми­лась к кофеварке. – Задавайте свои вопросы, а я тем временем слегка заправлюсь.

– Вы знали Брайну Бэнкхед?

– Нет.

– Пибоди, фотографию! – Ева взяла у сержанта ко­пию фотографии с удостоверения личности и протяну­ла ее Луизе. – Узнаете?

Увидев снимок, Луиза нахмурилась и провела сво­бодной рукой по волосам. Из кармана ее медицинского халата торчали стетоскоп и леденец в красной обертке.

– Да. Я часто сталкивалась с ней в лифте и в мест­ных магазинах. Наверное, мы даже перекидывались па­рой слов, как делают соседи, у которых нет времени познакомиться. Ее все-таки убили?

– Да. – Ева передала ей фотографию подозревае­мого. – Узнаете его?

Луиза поставила стаканчик и внимательно рассмот­рела фото.

– Нет. Я никогда его не видела. Он убил ее? По­чему?

Ева вернула снимки Пибоди.

– Вы когда-нибудь лечили людей, которых напич­кали снадобьями, усиливающими сексуальное влечение? «Шлюхой» или «Кроликом»?

– Да. Люди, принимавшие «Кролика», приходят к нам несколько раз в месяц. Но чаще всего это произ­водные «Кролика» или комбинация «Экзотики» с «Зев­сом», потому что настоящий «Кролик» очень дорог. Со «Шлюхой» я никогда не сталкивалась и не знаю, кто мог иметь с ней дело. В курсах наркологии на нее ссылаются, но этот препарат давно вышел из употреб­ления.

– К сожалению, нет.

– Так вот оно что… Значит, он одурманил ее «Шлю­хой»? «Шлюхой» и «Кроликом», да еще подмешал их в вино? О боже… – Она потерла руками лицо. – Уж луч­ше бы он вышиб ей мозги из пистолета.

– Может быть, вам имеет смысл расспросить своих знакомых врачей? А вдруг кто-нибудь из них слышал о воскрешении «Шлюхи» из мертвых?

– Это я могу. Кстати, вы знаете, как этот препарат получил свое бытовое название?

– Нет. Как?

– Он был предназначен для лечения различных фо­бий, в том числе боязни общения. Но контрольные ис­пытания показали, что препарат чересчур хорош.

– В каком смысле?

– Выяснилось, что он оказывает побочное действие на гормоны и очень эффективен при сексуальных рас­стройствах. Если препарат принимали в определенных дозах под наблюдением врача, он усиливал желание и сексуальную функцию. Кроме того, препарат не вызы­вал привыкания, а то, что он опасно нестабилен, обна­ружилось не сразу. Вскоре этот препарат приобрел по­пулярность у студентов-медиков и молодых врачей. Они подмешивали его в вино и поили девушек своей мечты, чтобы немного расшевелить их! – В голосе Луизы про­звучал гнев, но она заставила себя успокоиться. – В об­щем, именно так он и получил свое название. В сочета­нии с алкоголем он так действует на нервную систему, что жертву ничего не стоит уговорить раздеться дого­ла и заняться любовью на катке в Рокфеллер-центре. Чаще всего девушка теряла координацию движений и способность соображать, но при этом становилась чер­товски сговорчивой.

– А «Кролик»?

– После него девушка могла трахаться со всей мор­ской пехотой Соединенных Штатов, пока выдерживали сердце и мозг.

– Это знают врачи, – задумчиво сказала Ева. – Ну, а другой человек, имеющий дело с лекарствами, – хи­мик, фармацевт, медсестра, фельдшер, – мог знать, что такая комбинация смертельна?

– Обязан был! Иначе он либо дурак, либо недоучка.

– О'кей, опросите знакомых. Если что-нибудь уз­наете, свяжитесь со мной.

– Можете не сомневаться.

– Просто поразительно, сколько вы здесь успели сделать, – добавила Ева.

– Приятно слышать. – Луиза допила кофе и броси­ла одноразовый стаканчик в мусорное ведро. – Ваши три миллиона нам очень пригодились.

– Три миллиона?

– Ну конечно. Я была рада и пятистам тысячам, о которых шла речь. И никак не рассчитывала на такую щедрую премию.

– Когда же?.. – Ева облизала губы. – Когда вам передали эту премию?

Луиза улыбнулась.

– Похоже, вы не имеете об этом понятия. Мне пере­дал деньги ваш поверенный в конце февраля. Предва­рительно он позвонил мне и сказал, что я могу полу­чить два с половиной миллиона в случае согласия сотруд­ничать с недавно открывшимся в Нижнем Ист-Сайде Центром для женщин и детей, ставших жертвами наси­лия. Он называется «Доча». Мне сказали, – с улыбкой добавила она, – что по-гэльски это означает «надежда».

– Серьезно?

– Да. Даллас, вам повезло с мужем. Если вы устане­те от Рорка, он всегда может рассчитывать на меня.

– Буду иметь в виду.

– Ничего не понимаю… Так это вы дали ей день­ги? – недоверчиво спросила Пибоди, торопясь следом за Евой.

– Нет, не я! Потому что это не мои деньги, ясно? Это деньги Рорка. Я коп, черт побери, а у копов нет де­нег на то, чтобы делать такие широкие жесты!

– Да, но все-таки… Вас это разозлило?

Ева остановилась на тротуаре и сделала глубокий вдох.

– Нисколько. – И все же она пнула ногой ни в чем не повинный уличный фонарь. – Он мог бы сказать мне, правда? Если бы я была в курсе, то не вела бы себя, как последняя идиотка!

Пибоди пожала плечами.