Г. Л. Менкен однажды дал такое определение пуританству: «гложущий страх того, что кто-то где-то, возможно, весело проводит время». (Поглядите на недавний карьерный взлёт Кеннета Старра[11]). Один из глубоко укоренившихся рефлексов западной культуры — это то самое наследующее пуританству похмельное чувство, которое доктор Вильгельм Райх назвал pleasure anxiety, «тревожность от удовольствия». Если обойтись без научной терминологии, можно определить это чувство как подозрение, что, возможно, бог пуритан всё-таки существует и, если мы оттянемся как следует, он явится перед нами и задаст нам перцу. Когда я писал эту книгу, я знал о том, как сильно боится секса и наркотиков большая и крикливая часть населения Штатов, но я думал, что это приведёт к «полемике». Я был слишком наивен, чтобы осознать, что, затронув боязнь секса и наркотиков одновременно, я вызову не полемику, а вытеснение и психическую скотому.
У третьей темы этого сочинения — «оккультизма» — ещё больше противоречивых аспектов и взаимно противоположных значений, чем у секса и наркотиков. Это понятие включает в себя предрассудки, дурацкую лженауку, тоталитарные секты, безумные, как кенгуру, исполняющий квартет Моцарта, и, кое-где, истинную науку психоневрологии или быстрого изменения состояния сознания, настолько же признанную, а зачастую и более признанную, чем большинство того, что сегодня считается «научной психологией». Последнее лучше всего представляет «Магика» Кроули (Magick), поэтому я использовал это слово в данном переиздании.
Меня интересует исключительно последний род оккультизма, и вместе с тем я всё же учитываю, что большинство текстов в этой области содержит большое количество чепухи. Моей задачей всегда было понять, какие из оккультных практик дают конкретный результат и заново сформулировать то, что мне удалось выжать из оккультистов на языке экспериментальной науки, насколько это возможно на данный момент.
Журнал «Time», с присущей ему dummheit[12], однажды опубликовал заглавную статью, называвшуюся «Оккультизм: поддельная вера». Если бы оккультизм сводился только к этому, я бы не притронулся к этой теме, образно выражаясь, и трёхметровым шестом. В мире и так достаточно «вер», чтобы, как сказал Амброуз Бирс, самую большую и влиятельную политическую силу в любом обществе составляли Идиоты с большой буквы. Оккультизм интересует меня не как поддельная вера, а как замена веры.
Организованные религии, основывающиеся на вере, были, как писал Менкен, самыми главными разжигателями ненависти в мировой истории. Единственные политические партии, которые соперничали в этом бытии источником людских страданий и ужаса с религиями — это нацизм и коммунизм, также основанные на слепой вере и жёстких догматах. Я всегда придерживался мнения, что лучшим веществом, которое могли бы изобрести химики, должна была бы быть пилюля от легковерия, чтобы излечить человечество от его пристрастия к вере и догматам.
Тот род оккультизма, который меня интересует, основан не на вере, а на таком же экспериментальном методе, что и более объективные и менее противоречивые естественные науки. Таков оккультизм, который вы найдёте, к примеру, в приложениях (практической части) написанной Алистером Кроули «Магики в теории и на практике». Как пишет Кроули,
«В этой книге говорится о Сефирах и Пути, о духах и их изгнании, о богах, сферах, плоскостях бытия и многих других вещах, которые могут существовать, а могут и не существовать. Не имеет значения, существуют ли они или нет». Определённые действия влекут определённые последствия; исследователей самым серьёзным образом предупреждают не увязывать с ними объективную реальность или правильность с точки философии».
Другими словами, традиционный оккультизм доходит до нас с багажом из выражений и метафор из прошлых веков. Эти выражения и эти метафоры обладают проверенной столетиями практической ценностью и могут и по сей день быть полезны тем, кого совсем не отпугнёт их старомодный дух, но суть действующей оккультной системы не имеет ничего общего с выражениями и метафорами. Суть в том, чтобы «совершать определённые действия», как пишет Кроули. Эти действия, производимые человеком, или операции, иногда называются «ритуалами», а иногда — «упражнениями», но назвать их «экспериментами» или «практическими исследованиями» будет вполне уместно.
Причина, по которой Кроули предостерегает от приписывания к «объективной реальности» операций (ритуалов, упражнений, экспериментов, исследований) практического оккультизма — то, что эти операции взаимодействуют во всех случаях исключительно с необъективными реальностями (во множественном числе).
Распространённое заблуждение гласит, что не существует необъективных реальностей — ведь объективная реальность есть «единственная» реальность. Ошибочность этой точи зрения становится ясной, если представить себе весь спектр необъективных реальностей, с которыми сталкивается и воздействию которых подвергаются различные люди в повседневной жизни, не совершая абсолютно никаких оккультных операций.
У мистера А болит голова и он легко раздражается. Мисс Б только что сдала контрольную по математике и чувствует себя счастливой. Мистер В без причины волнуется насчёт того, что в его еду насыпают яд коммунисты. Мисс Г волнуется — и у неё есть на то причина — что не сможет заплатить за жильё. Мистер Д так поглощён успешно продвигающимися медицинскими исследованиями, что он, ликуя, полагает, что все болезни будут изведены на корню к полудню следующего четверга. Мисс Е так устала от года поражений в борьбе за права работников на фермах, что она думает, что люди в безнадёжном положении и что злодеи всегда побеждают.
Любая одноплоскостная теория объективной реальности, не учитывающая отдельные туннели реальности, в которых протекает бытие этих людей, неприменима в психологии, и если немного поразмыслить, становится очевидным, что подобные одноплоскостные теории неприменимы ещё и в социологии. Чтобы понять поведение человека, нам необходимо понять человеческие оценки ситуации (нейролингвистические программы), и современные учёные-социологи всех направлений всё чаще признают, что человеческие оценки (внутренние туннели реальности) зависят и от внешней среды (обстановки), и от внутренней среды (нейролингвистических программ).
Можно легко загнать себя в гроб негативным настроем, из-за возникающих язв, проблем с сердцем, высокого кровяного давления, и так далее… или сев пьяным за руль, или просто впав в отчаяние и бросившись под поезд. И наоборот, можно выжить в «объективных реальностях», которые уничтожают ум или тело других, поддерживая в себе позитивный настрой.
Операции, эксперименты и упражнения практического оккультизма «вызывают изменение в сознании усилием воли», как пишет психоаналитик Вайолет Уэрт под псевдонимом Дион Форчун, использованным ей для всех её книг по оккультизму. Подобные быстрые смены состояний сознания — искусство, которым несомненно стоит овладеть, живя в мире, полном жестоких потрясений и приводящих в уныние ситуаций. В этой книге я постарался рассказать как можно подробнее об этом искусстве простым языком, ничего не утаивая и не пользуясь сверхъестественными или мистическими метафорами для описания событий, которые можно более сжато описать, пользуясь терминологией нейролингвистики и нейросоматической медицины.
Главное, чему может научить нас практический оккультизм, уже было упомянуто несколько раз в этом кратком предисловии и ещё будет упомянуто в этой книге с использованием других метафор. Это нужно заявлять разными способами, избыточное количество раз, так как большинство людей не может это понять, не испытав на себе операций, экспериментов и упражнений, связанных с быстрой сменой состояния сознания. Сделаю ещё одну попытку сформулировать это просто, прямо в лоб.
НИ ОДНО «ВНЕШНЕЕ» ОБСТОЯТЕЛЬСТВО НЕ ВЕДЁТ К «НЕИЗБЕЖНОМУ» СОСТОЯНИЮ УМА
Что бы ни творилось вокруг, ощущаемый вами туннель реальности всё-таки остаётся продуктом синергии внутренней и внешней среды (установки и обстановки). Вы не «создаёте свою реальность», как утверждают попсовые мистики, но вы создаёте её большую часть тем, как вы оцениваете, осмысляете и откликаетесь на то, что происходит. Ваша свобода гораздо, гораздо больше, чем вы осознавали до того, как начать экспериментировать с альтернативными туннелями реальности и быстрым изменением состояния сознания.
Таким образом, по сути эта книга — неофициальная история того, как определённые тайные, долгое время скрываемые практики тантрического буддизма проникли в западный мир в средние века, были подавлены силой или загнаны в подполье Святой Инквизицией, постепенно переоткрывались, начиная примерно с 1900 года, внезапно всплыли в качестве важной силы в общественном переустройстве шестидесятых и снова были подавлены силой и загнаны в подполье.
Спустя пятнадцать лет после выхода первого издания, я думаю, я лучше понимаю, почему эти тайны программирования сознания так тщательно скрывались и почему они подвергались таким жёстким гонениям всегда, когда оказывались известны любым широким слоям населения. Тантра сохранилась на востоке именно потому, что её тайны хранили и не пытались сделать их революционной силой, меняющей общество. Приверженцы тантры, как и прочие буддисты, верят, что освобождения от автоматического сознания — умения менять состояние сознания с помощью усилия воли — может единовременно достичь лишь один человек и что попытки освободить весь мир бесплодны и бесполезны. «Поедая слона, откусывай по одному кусочку» — таков их девиз.
Туннель реальности, который предпочитаю я — совершенная противоположность этому буддийскому консерватизму. Несмотря на тон модного циника, которым я вещаю на некоторых страницах этой книги (один из способов маскировки, которым я пользовался, чтобы протащить текст книги мимо предрассудков её первых редакторов), я на протяжении некоторого количества времени остаюсь в уверенности, что нынешнее общемировое технологическое сообщество очень похоже на