Семь предсказаний Вероники — страница 29 из 43

– Уверен, потеря зрения временная, – попытался поддержать меня Дан.

– Ты не знаешь наверняка, – ответила я, с трудом скрывая дрожь в голосе.

Дан хмыкнул.

– И не стыдно тебе? – спросила я.

– За что?

– За ту дурацкую шутку, что ты придумал.

– Ничего я не придумал.

– Дан, я все твои хмыки знаю.

– Ладно, – согласился он и после небольшой паузы произнес: – Ты права. Мне стыдно. Не стоило так шутить даже в своих мыслях.

– И? – спросила я, слабо улыбнувшись. – Выкладывай.

Сейчас мне не хватало той злости, которую мог пробудить только Дан. Не знаю почему, но он единственный, кто заставлял меня завестись с пол-оборота и еще долго плеваться огнем и фыркать.

– Тогда повтори, «ты не знаешь наверняка».

– Ты не знаешь наверняка, – послушно сказала я.

– Нет, не так. Нужно с вызовом, укором и намеком на отчаяние.

Мне захотелось его стукнуть. Уже что-то.

– Ты не знаешь наверняка, – повторила я с нажимом, теряя терпение.

– А мне Провидение подсказало.

Повисло молчание.

– Ну мне… и Провидение… – попытался объяснить Дан, а затем вздохнул. – В голове это звучало забавнее.

– Не переживай, у парней иногда случаются осечки. – Я похлопала его по плечу.

– Это прозвучало двусмысленно.

– Дан. – Я закатила глаза. – Никогда бы не подумала, что такое возможно, но, кажется, у тебя отшибло чувство юмора.

Тут моя нога наконец-то наступила на твердую почву. Мы вышли из болота. Лица коснулись ласковые солнечные лучи. Воздух все еще был влажным, но запах стоячей воды и тины отступил.

– Я различаю свет. Это ведь хорошо?

– Просто отлично, – заверил Дан. – Я отпущу твою руку ненадолго.

Когда его теплая ладонь исчезла, на меня навалилась неизвестность. Я словно потеряла точку опоры и поспешила обнять себя за плечи. Зашелестела ткань плаща.

– Вот так, теперь присядь. – Он помог мне спуститься на землю. – Тебе нужно снять ботинки. Тут достаточно тепло… в общем, снимай все, что следует просушить.

Кажется, ситуация смущала его. Впрочем, как и меня, но дискомфорт от промокшей одежды и обуви был сильнее. Я принялась неловко расшнуровывать сапоги. В конце концов Дан помог их стащить. Затем настала очередь защитной амуниции. Когда я осталась в одном трикотажном костюме, стало на удивление легко и свободно. Последний тоже промок, но снимать его при Дане я не собиралась.

– Мне нужно разбить лагерь, поискать дрова и воду. Тебе придется побыть одной. Обещаю далеко не уходить.

Я вздрогнула. Первой мыслью было вцепиться в руку Дана и попросить его никуда не уходить, но разум победил. Нам необходима вода, а ночью еще и огонь, чтобы согреться и отпугивать хищников. Хотя бы тех, кто его боится.

– Хорошо, – в конце концов выдавила я из себя.

– Я поставлю барьер. Тебе нечего бояться.

Потеряв основной источник, через который обычный человек получает информацию, я прислушивалась ко всему происходящему и если не зрением, то ушами и кожей чувствовала присутствие Дана. Он молча сплел заклятье, а затем достал что-то из сумки. Кажется, смочил это водой.

– Приложи к глазам. Чистый носовой платок, вода и немного охлаждающей бытовой магии, – объяснил он. – Ты не видишь, но у тебя красные капилляры. Компресс не повредит.

– Спасибо, – смущенно поблагодарила я.

Он положил мне на глаза влажный платок. На секунду наши пальцы соприкоснулись.

– Отдыхай, – сказал он, слегка сжав мое плечо, и ушел.

Я осталась одна. Откинув голову назад, тихо простонала. Боги, хороша мойра-спасительница. Ничего не скажешь. Как я могла помочь Дану с амароком, если не в состоянии пройти и шага? Липкие щупальца страха и отчаяния все глубже проникали в мое сознание. Кажется, Дан с самого начала был прав. Без меня у него больше шансов выжить. Он не говорил этого вслух, как и не упрекал меня за глупость. Но я все равно чувствовала вину.

Как же нам теперь быть? Что делать?

– Ника, ты в порядке? – раздался голос Дана.

– Да. – Я выдавила из себя улыбку, но получилось, видимо, настолько жалко, что он все понял.

Дан опустился рядом. Его ладонь коснулась моей.

– Прости, – всхлипнула я. – Прости, что стала обузой. Я честно думала, что смогу помочь, а теперь… не знаю.

– Я обо всем позабочусь, – уверенно сказал он и прижал меня к груди.

Чувствуя себя маленькой глупой девочкой, я уткнулась лбом в защитную пластину. Носовой платок сполз с лица. Само положение получилось не очень удобным, но в руках Дана страх начал отступать.

– Нас ищут лучшие маги академии. Скоро к ним присоединится мой отец. Все, что нам нужно, это продержаться до их прихода.

– Дан! – вспомнила я, отстраняясь, и принялась проверять запястья. – У меня же браслет! Ректор Матеус дал. Он поможет им найти нас.

Я нащупала шнурок и стянула с руки.

– Конверт отправляет координаты, купол вешает щит, а красный кристалл призывает огонь. – Я протянула ему браслет.

Он забрал артефакты.

– Ну? – нетерпеливо спросила я, когда его молчание затянулось.

– Ника, мне очень жаль, но они не работают.

– Как такое возможно? Покажи, – в отчаянии потребовала я, так как надеялась, что Дан ошибся.

– Они вышли из строя, как и твой кристалл переноса. Я не специалист, но, кажется, тот магический поток, что перенес нас сюда, выжег все прочие артефакты.

Я крутила в руках браслет и нащупала маленький конвертик. Теперь это была обычная подвеска. Никакой магии внутри.

– Не расстраивайся, – сказал Дан, сжимая мои пальцы. – Давай лучше я обновлю повязку на глаза. Они стали выглядеть лучше. Не такие красные.

Моего лица коснулась влажная прохладная ткань.

– Жаль, я не могу тебе помочь. – Я судорожно вздохнула.

– Просто отдыхай. Восстанови силы. Успокойся. Давай сосредоточимся на текущих проблемах. Куда бы нас ни занесло, мы найдем выход. В конце концов, я боевой маг. Что-то да умею.

Его слова и тон тронули меня за живое. Я не ожидала, что Дан может быть таким… надежным, терпеливым, заботливым. Хотя все, что я заслужила, пожалуй, это хорошую взбучку.

– Да, мы справимся, – согласилась я и улыбнулась, наконец-то взяв себя в руки.

– Вот и славно.

Он ушел, а я еще долго думала о том, как же могла раньше не заметить всех этих качеств?

Вскоре рядом со мной потрескивал огонь. Дан нашел воду и наполнил наши фляжки. Он же перебрал вещи и озвучил для меня скромные запасы, которые у нас были. Увы, палатка и спальные мешки остались в лагере. Зато имелась одна подстилка, которую я забыла отстегнуть от своего рюкзака, галеты, две аптечки с зельями и меч.

Зрение, слава богам, постепенно возвращалось. Темные круги ушли, но все виделось расплывчато, а в глаза словно насыпали песок. Холодные компрессы облегчали дискомфорт.

– Завтра нам придется двинуться в путь, – сказал Дан. – Не думаю, что магам удастся отследить поток, с которым мы перенеслись сюда. Для этого им придется вернуться в логово змеекрылов, но даже если и так… шансы крайне малы.

Внутри была странная уверенность в том, что Дан прав. Даже не так… Я знала, что они туда вернутся, но ничего не найдут.

– Хорошо, – кивнула я и съела предложенную вместо ужина галету. – Получается, Меняющий – кто-то из нашей группы?

Эта мысль преследовала меня весь вечер.

– Не вижу другого варианта, – признался Дан. – Борз лично раздавал нам артефакты.

– Значит, преподаватель в сговоре, или… он и есть Меняющий, – выдохнула я.

– Слабо верится, что Борз в свободное время гадает на кофейной гуще, но это бы многое объяснило, – согласился Дан.

– А с того момента, как он тебе отдал артефакт, ты его не снимал?

Дан задумался.

– Вообще-то снимал. Случайно, когда переодевался, стащил шнурок вместе с трикотажной майкой. Заметил только утром в палатке.

– То есть подменить или испортить артефакт мог кто угодно из группы, – вздохнула я. – Никого нельзя исключать.

– У Итана или Борза имелось больше всего шансов это сделать.

– Почему? – не поняла я.

– Мы делили одну палатку.

Я задумалась над его словами. Дан не обвинял своего друга, просто просчитывал все варианты. Да и зачем Итану это делать? Из-за призрачного будущего? Куда подозрительнее сейчас мне казался Борз. Он явно недолюбливал Дана. Это читалось во всем, начиная с того, как преподаватель обращался к нему по фамилии, и заканчивая делами, которые поручались Дану. Каждый раз, когда требовалось что-то сделать, Борз произносил «Ваймс», словно лаял, и отрывисто отдавал приказ следить за периметром, пока все отдыхают, собирать хворост и присматривать за навязанной предсказательницей-неумехой. Удивительнее всего было то, что Дан это терпел и никогда не спорил.

– Итан твой друг. Я не верю, что он на такое способен, – честно сказала я. – А вот Борз… Не пойми меня неправильно, но я заметила, как преподаватель к тебе относится. Ты знаешь почему?

– Из-за отца. Больше причин я не вижу.

– Звучит… натянуто.

– Тебе не понять. Ты не дочь великого Артура Ваймса, которого одна часть королевства боготворит, а другая ненавидит.

– Что ты такое говоришь? Твой отец герой. Какая может быть ненависть?

– Та, что взращивается завистью и привычкой обесценивать чужие заслуги. Борз и отец начинали вместе. Это я знаю точно. Конечно, Борз никогда не говорил в открытую, что терпеть не может моего отца, но это легко понять хотя бы по тому, как он произносит мою фамилию.

– Почему же ты не поговорил об этом с ректором Матеусом?! – воскликнула я. – Такое поведение неприемлемо для преподавателя.

Я не могла даже представить, каково это – три года учиться у человека, который каждый день брызжет ядом и шпыняет тебя просто за то, кто ты есть.

– И что бы ректор Матеус сделал? Поговорил с ним? – Дан усмехнулся. – Это сделало бы мое обучение на факультете невыносимым. Да и не так меня воспитывал отец. Жалуются только слабаки. А я не слабак. И, как это ни странно, уважаю Борза. Он хотя бы со мной честен и всегда говорит, что думает, в лицо.