Вот один за другим рухнули замертво правящие черепахами люди. Вот Имморал применил исцеляющую магию, и над ПоЛуНоЧнИцЕй возник красный крест с белыми крыльями. Но это было последним, что успел сделать волшебник. Потому что через полвздоха на воскрешенную девушку и на него самого наслали мощную атакующую магию. И больше до конца боя они не поднялись.
Шершень юлой вертелся между несколькими насевшими на него противниками. Однако тоже продержался не намного дольше, чем только что павшие соратники.
Фельдриг не находил себе места, носился вокруг обоза, но кроме панических воплей, раздражающих разбойников, пользы от него не было никакой.
Единственной, кто дал достойный отпор врагу, оказалась, конечно же, даргарийская жрица. Она, практически не напрягаясь, раскидала сразу семерых! Затем эффектно расставила руки в стороны, метнув в лучников свои знаменитые дротики и стальные звезды. После вызвала крохотные песчаные бури и окутала ими магов.
Ларинике очень хотелось помочь подруге. Но как это сделать, не навредив, принцесса не представляла. Поэтому, наученная горьким опытом использования заклинаний в предыдущем бою, она решила, что лучше не мешать опытной воительнице, а укрыться в каком-нибудь безопасном месте. Например, залезть под телегу. Поползла… но внезапный глухой удар по затылку чем-то тупым и тяжелым лишил ее чувств…
Между тем моментом, когда лаэйри оглушили, и тем, когда она очнулась, видимо, прошло не очень много времени – расположение и количество сражающихся мало изменилось.
Голова звенела, словно колокол. Но все же изумрудноглазая Ника сообразила, какой хороший и нужный поступок она может совершить! Она велит пустынным черепахам перестроиться и включить защитный купол! Животные должны подчиниться силе зеленой магии леса.
На этом первая часть сна принцессы оборвалась. Вспотевшая, с выпрыгивающим из груди сердцем и дрожащими от волнения руками, девушка осушила кружку воды. Посидела чуть-чуть. Успокоилась. Заметила, что Веленира еще не вернулась. Снова сомкнула веки и опять провалилась в мир волнующих грез.
Тревожный сон продолжился. Но, в отличие от начала, события второй половины ночного видения некоторыми деталями существенно отличались от того, что произошло на самом деле.
Во-первых, завершилось нападение не совсем так, как это было в действительности. Неожиданно появившийся Кипарис не заслонил собой жрицу, а сбил ее с ног, и стрела пролетела мимо.
Во-вторых, с предводительницей разбойников черный рыцарь не разговаривал и не отпускал ту с миром, а нанес ей смертельную рану прямо в сердце.
В-третьих, как только тела убитых злодеев исчезли, среди оставшихся вещей, напоминавших о том, что здесь недавно были люди, помимо нескольких горсток монет, лежал прозрачный красный камень величиной с кулак. Хотя Лариника прекрасно помнила, что ничего подобного из демонов «не дропалось» (кажется, так это явление называет Кипарис).
– Что это? – спросила Веленира у рыжеголового воина, по какой-то непонятной причине ставшего теперь черноволосым.
– Ничего себе! Вот это находка! Пылающий камень! – восхищенно прошептал он. – Теперь у тебя больше проблем с зажиганием костра не будет. Даже Имморал вынужден для этих целей использовать кремень или спички, потому что способен скастовать только большие взрывы, а малюсенькие искры – нет.
– А как моей находкой пользоваться? – тут же поинтересовалась жрица.
– Нет ничего проще! Просто стукни обо что-нибудь твердое. От силы удара зависит, как камень разогреется.
В-четвертых, паладин едва успел оживить с помощью свитков погибших товарищей, как тут же принялся ворковать с голубоглазой эльмиронкой.
– Улыбайся чаще, – говорил он ей. – Тебе улыбка идет больше, чем серьезное лицо.
И суровая себорийка послушно улыбалась! Да не просто растягивала губы, а прямо-таки светилась от счастья. Человеческий парень любовался ее лицом и одаривал новыми комплиментами.
В-пятых, этот круглоухий ухажер Велениры ни с того ни с сего вдруг затеял обсуждение Никиной персоны.
– Она необученный маг Природы и никакой воин, – объясняла ему жрица.
– Но в нее файербол попал!
– Что попал?
– Шар огня.
– А, ну да. И что?
– И ничего! Совсем ничего!
– Как это?
– Она вскрикнула, но полоска здоровья у нее не уменьшилась.
– То есть ты хочешь сказать, что она не пострадала? – уточнила даргарийка.
– Именно!
После этой фразы эпизод сменился.
Кипарис подошел к Шершню, а принцесса как бы незримо парила рядом с ним.
– Что там за шуры-муры ты крутишь с этой неписью? – ехидно полюбопытствовал тот, чье имя совпадало с названием огромной осы. – Ради чего под пули из-за нее прыгнул?
Кого геймеры кличут «неписями», лаэйри уже знала. Что такое пули – еще нет. Как крутить шуры-муры – догадывалась. Тем не менее суть вопроса поняла.
– Ну, разве я мог не помочь прекрасной даме? – ответил черный рыцарь.
– Прекрасная дама и без тебя отлично справлялась. Я краем глаза видел. Пф, тоже мне герой-любовник. Не обломится ничего. Она ведь цифровая. Или прикалываешься?
– Отстань. Это мое личное дело.
– Ладно, отстану, – хмыкнул Шершень. – Тогда признавайся, почему опоздал? Тебя же Фельдриг выгонит!
– Не-а, не выгонит. И уже простил, я ведь вовремя появился и помог победить…
Дальше сновидение перенесло ее к костру и оставило рядом с Веленирой.
– Ну и денек сегодня выдался! – пробормотала принцесса, неотрывно глядя на огонь.
– Да, – кивнула жрица и протянула ей тот самый камень красного цвета. – Подержи!
Юная лаэйри взяла, повертела в руках и удивленно заметила:
– Вроде бы горячий, но не обжигает. Даже, наоборот, как-то приятно, что ли. Это какой-то волшебный артефакт, да? Я слышала, Кипарис что-то объяснял про него.
– Ника, развей мои сомнения. Из-за чего тебе было плохо в пути? Из-за жары?
– Нет. Мне даже понравилось тепло Бархады. Если бы не горькое чувство утраты да эти битвы за караван, путешествие было бы комфортным!
– А то заклинание огненного шара, ну которое «файербол». Оно ведь и впрямь попало в тебя и ничего плохого не сделало?
– Ну да. Абсолютно ничего. ПоЛуНоЧнИцА еще удивилась тогда. Я, собственно, тоже.
Веленира молча сунула руку в костер. В самое пекло! Прямо на раскаленные угли.
– Ты что?! – выдернула назад конечность подруги Лариника.
– Погляди, – спокойно сказала та, повернув ладонь. – Мне тоже огонь не причинил вреда.
– Почему?
– По той же самой причине, по которой и ты не погибла в пожаре, когда бросилась в горящий дворец.
– Нет, – Ника вновь почувствовала душевную боль, совсем недавно с таким трудом затихшую. Но через несколько секунд сама осторожно дотронулась до пламени. – Ой! И правда нисколечко не больно. Но как?
– Огонь принимает тебя за свою, – тихо проговорила жрица.
– И что это значит?
– А разве сама не догадываешься?
– Даже не знаю, что подумать, – пожала плечами принцесса и по привычке закусила нижнюю губу. – Если только… Да ну, не может быть! Нет!
– Да, Ника. Да! Ты тоже маг Огня!
Затем перед изумрудными глазами девушки повторно пронеслись события ночи, в которую она осиротела. После и вовсе снились какие-то кошмары. Так до самого утра и проворочалась. То вскакивала с криками, учащенным дыханием и лихорадочно стучащим сердцем. То мучительно стонала. То судорожно вздрагивала. То тихо плакала, роняя капельки слез сквозь зажмуренные ресницы. И вот только-только успокоилась и наконец-то сладко задремала, как пожаловала подруга со своим срочным разговором.
– Да уж, интересные сны подарила тебе эта удивительная ночь, – упершись взглядом в точку на стене, скрестила руки на груди Веленира. – Но ты сейчас еще больше изумишься, услышав то, с чем я к тебе спешила.
– Какое интригующее начало! – не удержалась от сарказма принцесса и уселась поудобнее, подобрав под себя ноги. – Давай уже, выкладывай, что же такое срочное вынудило измываться над августейшей особой, будить ни свет ни заря?
– «Августейшей»? А это что значит?
– Кипарис твой как-то меня обозвал. А потом объяснил, что в их мире так говорят о лицах, в чьих жилах течет королевская кровь. Правда, не поняла почему: то ли монарх на Земле очень уважаемый был с именем Август, в честь которого потом нарекли один из месяцев; то ли он родился в этот месяц.
– Ясно. Тогда, по аналогии, ты – траворостная особа, а я, если бы тоже была из правящей династии, назвалась бы вьюгокрутной особой?
– Ну, наверное.
– Ладно, что-то мы отвлеклись.
– Ага, отвлеклись. Давай уже, выкладывай, что там у тебя?
– Ника, только прошу тебя, без эмоций, пожалуйста, – себорийка присела на край постели подруги.
– Ой, что-то мне уже не по себе, – заволновалась белокурая девушка. – Ну, хорошо, постараюсь. Итак?
Жрица собралась с мыслями, медленно набрала полные легкие воздуха, выдохнула и начала:
– Подлый Раминар вроде бы так поставил условия, что, как ни крути, одна из нас должна остаться здесь. Причем не важно, кто вернется в Эльмирону, народы наши все равно не помирятся. Ведь срок использования против меня мертвой соли миновал. И теперь Похититель Душ не поможет тебе взойти на престол. Даже от пепельников не защитит. Получается, что на новую политику молодой королевы лаэйри тоже глупо надеяться.
– Вроде бы?! – уцепилась за слова Лариника и, затаив дыхание, уточнила: – Ты сказала: «Вроде бы»! Это же не просто так, да? Не хочешь ли ты сказать, что не стоит отчаиваться и есть другой выход? Я правильно догадываюсь? Не молчи же, Веленира!
– Отчаиваться вообще никогда нельзя! И да, отвечаю: крохотный шанс выполнить наши миссии и перехитрить дракона есть!
– Ура-а-а! А-а! Как же я рада! – восторженно воскликнула ее высочество и запрыгала на ложе.
– Я же просила без эмоций, девочка моя, – с грустью улыбнулась служительница храма Неба.