Дверь открылась, по комнате пронесся шепоток множества людей — в коридоре собралась толпа благородных господ, гостей бала, и все жаждали новостей. Кто-то даже пытался прорваться, но гвардия не пустила. Работает Корпус, все под контролем, а вы, уважаемый, кто будете? Генерал? Так войны нет. Освободите проход, будьте любезны.
Вошел слегка растерянный гвардеец.
— Господин фон Раух, тут его преосвященству епископу кота принесли. Прикажете впустить?
Отец Георгий не стал ждать ответа. Вышел и вернулся с мохнатым серым зверем на руках.
— Позвольте представить, — чуть поклонился охранитель. — Кот Дымок, лучший эксперт по следам магических воздействий.
Георг фон Раух (Rauch — дым), фыркнул и иронично ответил на поклон:
— Рад приветствовать достойного представителя котов Святого Официума.
Кот спрыгнул на пол. Осторожно, стелящимся шагом прошелся по комнате. Шагнул было к кавалергарду, но из-за кресла к ногам фон Рауха вышел еще один котяра — черно-белый, в цветах Корпуса, умопомрачительно элегантный, с серебряным ошейником из аксельбанта.
— Господин Курфюрст, — кивнул кавалергард на своего кота. — Наш эксперт.
— К-котоферма! — хохотнул канцлер и продолжил, несмотря на шиканье Бельской: — Так драка-то будет? Хотя бы кошачья?
Воронцова снова проигнорировали.
Серый котик обогнул кавалергарда, повел носом, чуть пряднул ушами и двинулся дальше, сделав вид, что Курфюрст тут совершенно не при чем. Кот-кавалергард мурлыкнул, улегся у сапога фон Рауха, но продолжал следить за Дымком.
Рядом с Бельской Дымок задрал хвост трубой, громко заурчал и потерся мордочкой о ее ногу.
— Вы нравитесь зверю, Виктория, — на удивление мирно, без подколок, улыбнулся канцлер. Его лицо порозовело, ушла синева с ногтей, и в целом Воронцов выглядел уже совсем неплохо.
— Хотела бы я отнести это на счет своего обаяния, но дело в профессии, — ответила Бельская, заканчивая перевязку. — Животные просто любят ментальных магов. — Она завязала последний узелок и повернулась, держась за поясницу. Протянула руку к Дымку — кот тут же ткнулся головой ей в ладонь.
— Да ты киса, ты хорошая киса… Ты умничка, ты всех ведьмаков сейчас переловишь, красавец. Ты еще и ласковый, не то что некоторые…
Канцлер опять нетактично фыркнул, и тут же сморщился от боли.
— Осторожнее, ваше высокопревосходительство, — в голосе фон Рауха трещинкой звучала усмешка, — действие анестезии проходит, не растревожьте рану.
— Господин канцлер, — вкрадчиво спросил отец Георгий, мягко переступив поближе к Воронцову, — вы можете рассказать, что случилось?
Охранитель встал между канцлером и кавалергардом, всем видом показывая — от меня не отвязаться. Придется ответить на вопросы.
— Понятия не имею, — пожал плечами Воронцов, досадливо поморщившись. — Это Павел Лунин, мы с ним лет двадцать не говорили, — канцлер хмыкнул, но уточнять не стал. — Он окликнул, я обернулся — а из живота уже нож торчит. Спасибо Георгу, не дал психу меня дорезать. — Канцлер мотнул головой в сторону кавалергарда и замолчал на несколько секунд, справляясь с тошнотой. — Простите… Мне сейчас очень странно. Я ведь и без этого вашего магического зелья призрака видел. Думал — все, пришла за мной костлявая.
— Расскажите, пожалуйста, поподробнее, — вкрадчиво попросил епископ. — Призраки по моей части.
Канцлер отвел глаза.
— Лиза. Лунина. Покойная сестра этого… убивца дерганного. Моя первая любовь. На старости лет да перед лицом смерти, — канцлер незаметно перешел на пафос дешевой пьески, — такое вспоминаешь отчетливо, особенно, когда видишь во плоти…
— Вынужден разочаровать, — вклинился кавалергард. — Это был не призрак, а вполне живая племянница Лизы, прибежала на вопль папеньки. Изумительное фамильное сходство, но никаких привидений. Ваше преосвященство, опрос потерпевшего закончен.
Там временем котик обходил оглушенного Лунина. Он двигался аккуратно, будто перетекая, осторожно ставил лапки так, чтобы не испачкаться в крови.
Рядом с забинтованной культей Дымок снова поднял свой роскошный пушистый хвост.
Отец Георгий скосил глаза на кавалергарда. Тот пристально смотрел на Дымка, но охранителю показалось, что мысли господина фон Рауха витают где-то очень далеко от залитой кровью гостиной.
Глава 3. Арест
В столичном особняке Луниных было тесно от людей в форме. Где-то на первом этаже бестолково метался испуганный дворецкий, изменивший своему величавому спокойствию.
Несмотря ни на что, свои обязанности он исполнял исправно — через несколько минут слуги зажгли свечи во всем доме.
Элизу усадили в большой гостиной, даже пустили к ней горничную с нюхательной солью — но барышня Лунина отказалась от помощи. Элиза замерла в кресле, сжалась от испуга, только переводила взгляд с одного вооруженного человека на другого.
Молодой полковник с нашивками личной императорской гвардии отдавал короткие приказы подчиненным. В его глазах плескался злой, веселый азарт.
На Элизу пока никто не обращал внимания, только замер в углу один из гвардейцев — сторожить.
Какие-то люди выносили бумаги из отцовского кабинета. Кто-то методично и тщательно обыскивал дом, кто-то допрашивал слуг внизу.
Элиза долго, не шевелясь, смотрела на своего охранника-конвоира. Он стоял в полумраке, и в мягком свете свечей мог бы показаться статуей или тенью. Элиза, сама не зная, почему, не сводила с него глаз. Глядела на посеребренные пуговицы мундира, на красную выпушку, на крошечную соринку, прицепившуюся к сукну у воротника (и как разглядеть сумела?), на подбородок с едва заметным порезом от бритвы… Вцепиться бы ногтями!
Гвардеец не встречался с ней глазами — видимо, устав запрещал. Или не интересна ему была очередная арестантка? Он дернул головой, как будто стряхивая что-то незаметное, и снова замер.
Элиза зябко вздрогнула. Теплый летний вечер не спасал от ледяного ужаса. Будто ее, как в старые времена, вывезли в заснеженный лес и сказали — иди! Ищи избушку ведьмы, или Морозко, а скорее — смерти своей в ближайшем овраге.
Впервые в жизни рядом с Элизой не было никого, кто сказал бы, что делать. Ни матери, ни отца (за что ты так со мной?!), ни строгой няньки или монашки-учительницы.
Разрыдаться?
А кто станет тебя утешать? Конвоиры?
Кому ты нужна, девочка?!
Элиза заставила себя отвести взгляд от охранника и посмотреть на два портрета на стене. Мир сошел с ума. Привычная жизнь теперь казалась счастливой, недоступной сказкой, но хотя бы они — пусть нарисованные! — остались прежними.
Мама и тетка, сестра отца. Обе давно умерли, но Элиза иногда разговаривала с ними. Шептала тихонько краске на холстах о своих бедах и радостях, просила помощи — больше не у кого. Отец только отмахивался…
Казалось — становилось легче.
Вы ведь стали ангелами, правда? Присматриваете за мной, прекрасные фрейлины императрицы?
Мама оставила службу, когда вышла замуж, а тетка так и умерла «под шифром». Заболела, выполняя какое-то поручение — и все. Только и успела завещать маленькой племяннице все своё состояние. Теперь оно стало приданым для грядущего замужества.
Жаль, что Элиза так с тетушкой и не познакомилась. Отец говорил, что они с мамой очень дружили…
На портретах Елена и Елизавета Лунины были в придворных платьях, на плечах сверкали алмазные шифры «И», волосы — каштановые у мамы, пшенично-золотистые у тетки — были забраны в высокие элегантные прически.
Говорят, Элиза — вылитая тетушка Елизавета. Внешне — может быть, лицо и правда похожее, только глаза не прозрачно-синие, а невнятно-карие. Но такой улыбки, осанки и уверенности в себе, как у этих дам, Элиза и раньше достичь не могла, а уж теперь…
«Помогите мне, пожалуйста! — беззвучно взмолилась она. — Посоветуйте, как быть!»
Дамы едва заметно улыбались. Как всегда.
Ободряюще? Отстраненно? С сочувствием?
Брось, девочка, это всего лишь краска на ткани в позолоченных рамах. Они не спасут.
Элиза медленно встала. Подошла к книжному шкафу и взяла первый попавшийся томик.
Что угодно, лишь бы отвлечься от пробирающего до костей ледяного страха. Конвоир-гвардеец проследил за ней взглядом, но не пошевелился.
Элиза вернулась в кресло и наугад открыла книгу.
«Каскад озер и Мутные болота возникли около четырех веков назад вследствие применения мощной боевой магии. На месте трех Рутенских княжеств появилась самая большая из известных аномалий, многократно превышающая по площади вторую по величине — Долину Призраков на реке Альбула.
Выяснить точный размер аномалии не представляется возможным.
Граница мутных болот проходит в двухстах километрах от Гнездовска на восток, и далее, до современной нам Рутении, продолжается неизведанная территория, не имеющая постоянной структуры.
Неосторожного путника поджидает множество опасностей, прежде всего — фауна болот…
…Болотные тролли охотятся семьями, взрослые особи загоняют дичь на залегший в засаде молодняк. Одинокий болотник, скорее всего, тихо уйдет с вашей дороги, вы о нем никогда и не узнаете…»
Элиза скользила глазами по давно знакомым строчкам сочинения Казимира Штутгарта об его первом путешествии по заозерским болотам. Через пару лет после ее рождения исследователь начал искать короткий и безопасный путь в Рутению.
По прямой от Гнездовска до Велиславля было около восьмисот километров. Вот только болота и озера все время меняли ландшафт. Один и тот же холм мог путешествовать в радиусе пары километров. Проложить тропу невозможно — там, где вчера зеленели сухие перелески, сегодня могла быть топкая болотина, мерзко пахнущая тиной. Говорят, стабильные островки существовали — но где они, те островки? К тому же, на Великих озерах и примыкающих к ним болотах жило огромное количество разнообразных зубастых тварей, желающих полакомиться неосторожным путешественником.
Впрочем, «Записки о путешествиях» изданы десять лет назад, с тех пор предприимчивый пан Казимир Штутгарт, профессор Кошицкого университета и звезда исследования Болот организовал еще несколько экспедиций. Может быть, даже нашел что-то?