– Мам, не бойся, это ручные крысы, – устало сказала Лахджа, подавая руку. – Мы забыли предупредить.
– Ру… ручные?..
– Почти разумные.
Крысы недовольно запищали, и из их писка стало как-то очень понятно, что им не нравится слово «почти». Лахджа слегка их шуганула и провела маму к выходу. Та очень уж перенервничала.
Крысы терпеливо ждали, а когда Лахджа снова к ним спустилась – опять что-то запищали. Кажется, пытались контактировать, но Лахджа в школе прогуливала уроки крысиного и мало что поняла.
Это крысиное сообщество живет в поместье уже полтора года. Поначалу они все время крутились где-то около Вероники, потом стали постепенно распространяться по округе, все реже показываться людям на глаза. Уже через полгода о них почти перестали вспоминать – они просто жили где-то в укромных местах, никому не мешая и никого не беспокоя. Со Снежком, Тифоном и Токсином заключили договор о ненападении, людям не досаждали.
В общем-то, ничего особенного. Когда в стране столько волшебников и волшебства, подобные вещи скорее норма, чем аномалия. Последствия неудачных экспериментов, побочные эффекты заклинаний, всякие духи и призраки… всего этого в Мистерии пруд пруди. Дикая концентрация нечисти и аномалий.
Почти у каждого волшебника есть что-нибудь эдакое. В поместье Пордалли, например, растет гигантский дуб – метров сто пятьдесят в высоту. На территории бессмертного Олиала в полнолуние собираются нимфы, а мальчишки постарше каждый раз пытаются туда пробраться. А уж вспомнить ту яму с астральными отходами у Кацуари!..
Ну а у них вот полуразумные крысы. На фоне остальных диковинок усадьбы они даже не воспринимаются чем-то необычным.
– Что тут? – спросил подошедший Майно. Из-за его плеча выглядывал тесть.
Крысы приветственно пискнули. Иногда они издавали звуки, похожие на человеческую речь, но кроме Вероники их по-настоящему никто не понимал. Да и та, возможно, просто фантазирует, что они разговаривают.
Астрид очень на этом настаивает.
Что же до Лурии, Тифона, Снежка и других фамиллиаров, то они с крысами всегда общались односторонне, как с обыкновенными, хотя и умными зверьками. Тифон, например, в свое время активно обсуждал с ними политику – ему нравилось, что его внимательно слушают и кивают, во всем соглашаясь.
– Вероника-а-а!.. – возвысил голос Майно.
Вероника не услышала. Волшебник чуть наморщил лоб, соединяясь с разумами фамиллиаров, глядя их глазами, слыша ушами, чуя носами. Через несколько минут Тифон привел Веронику, а Токсин – Лурию, а за ними прибежала еще и Астрид.
– Чо тут?! – первая всех растолкала она.
Крысы снова запищали, обращаясь персонально к Веронике. Та послушала их, послушала… и растерянно пожала плечами.
– Они говорить разучились, папа, – сказала девочка.
Крысы поводили носами, повернулись к Лурии и запищали уже ей.
– Глупые кьисы, – важно сказала та. – Писят пья тё-та.
Майно потер лоб и подвинул себе стул, а енот налил всем чаю. Три крысы сноровисто вскарабкались по ножке стола и уселись прямо на скатерти. Волшебник смотрел на них, они – на него.
…Хранитель Наследия был в отчаянии. Когда полтора года назад они обнаружили человека достаточно юного и при этом удивительно одаренного магически, это был подарок судьбы. Вероника сумела их понять, они наладили контакт, и целое крысиное поколение прожило потом спокойно, без забот и тревог. Случались отдельные инциденты с дикими крысами, собаками, Божественным Снежком и тем грязным человеком, которого обокрали Победитель Кота и Испивший Зелий, но они все преодолели.
Теперь же Вероника слишком выросла. Ее дар по-прежнему огромен, но она уже достаточно взрослая, чтобы осознавать разницу между реальностью и вымыслом, так что некоторые вещи перестали даваться ей с прежней легкостью, а некоторые стали недоступны совсем. Она перестала принимать их как данность.
Что же до Лурии, то она все еще достаточно мала, но у нее нет подобного дара. Такое слишком редко встречается.
Народ годами странствовал до встречи с Вероникой. Это были долгие и трудные годы. Хранитель Наследия вел свой народ из поместья в поместье, и дух Повелителя Крыс незримо их сопровождал. Они прошли под горами и исследовали бесчисленные пещеры, они добрались до портала и сумели перебраться в Мистерию, где надеялись найти себе нового волшебника, что будет вести их и заботиться о них, как было прежде.
Увы, никого подходящего они не отыскали. Шли годы, сменялись поколения, старые крысы умирали, Хранитель Наследия старел, и только частица духа Повелителя Крыс все еще его поддерживала. Частица духа – да еще верность своему народу.
И вот они нашли Веронику. И остались здесь, чтобы быть подле нее, пока не придет Час.
Но вот, Час пришел, а она их больше не понимает. И что теперь делать?..
Майно смотрел на трех крыс. Совсем старую, седую, с гноящимися глазами, очень крупную и толстую с котомкой на спине и совсем крохотную, щуплую – почти крысенка. Они не переставали что-то пищать, и явно были чем-то ужасно взволнованы, но он никак не мог понять, чем именно.
– Нужен переводчик, – вздохнул волшебник. – Раз уж Вероника разучилась говорить на крысином.
– Прости, папа, – смутилась девочка. – Я не знаю, почему.
– Тренироваться надо было, дурында, – снисходительно сказала Астрид. – Я тебе сколько раз говорила: учи, учи крысиный язык, пригодится!
– Ни разу ты не говорила! – возмутилась Вероника.
– Еще и память плохая, – цокнула языком Астрид.
– Так, ну здесь нужен адепт Субрегуля, – сказал Майно. – Вератор, например. Или… погоди, была у меня одна ученица… пошли в гостиную.
Люди, демоны, фамиллиары и крысы переместились в гостиную. Крыс стало как будто еще больше – они заполонили каждую доступную поверхность, расселись на креслах и стульях, и только вокруг Снежка образовалось пустое кольцо.
– Матти, напомни номер Джиданны, – попросил Майно.
Он написал номер, и по ту сторону стекла появилась полная женщина в очках, которая пыталась накормить кашей перепачканного мальчугана с иссиня-бледной кожей. Второй, постарше, бегал сзади с деревянным мечом, лупя по каким-то странным, как будто каменным растениям.
– Мир вам, мэтр Дегатти, – сказала она. – Давно не…
Она осеклась и уставилась на Лахджу. Та склонила голову – ей показалось, что она уже где-то видела эту женщину… ну или нет. Лахджа в своей жизни встречала кучу самых разных людей, всех не упомнишь.
– Мир вам, мэтресс Спецеял, – кивнул Майно. – Как поживаешь?
– Все хорошо, спасибо. Вышла замуж.
– Поздравляю! Ты все еще в том городе?.. как его… я забыл, прости.
– Нет, переехала. Я теперь придворная волшебница…
– Замечательно! – еще сильнее обрадовался Майно. – Как я рад слышать, что наши талантливые студенты не теряются. Ты ведь была лучшей на потоке… немного безалаберной, но очень талантливой. Признаться, я немного волновался, что ты пойдешь по миру из-за… своего фамиллиара.
На плечо женщины вспрыгнула рыжая белка и сердито затараторила. В лапках у нее был здоровенный изумруд… и она принялась его грызть. Нет, не грызть – жрать.
И вот тут Лахджа ее вспомнила!
– Как тесен мир!.. – хмыкнула она.
– И не говорите, – согласилась Джиданна.
Кажется, она испытала облегчение. Все это время она говорила с Майно, но при этом нервно поглядывала на Лахджу, словно не понимая, правда ли ее видит, или это наваждение. Происки нечисти, внедрившейся в дальнозеркальную связь, чтобы напомнить о старом долге.
И Лахджа это поняла, и ей ужасно захотелось эту волшебницу затроллить, но она сдержалась, потому что она хороший, добрый, законопослушный демон, который предан и послушен своему смертному господину и повелителю…
И вместо нее ты троллишь меня… кстати, хорошее слово – «троллить». Это земной слэнг? У вас же там вроде нет троллей.
Обмен мыслями с женой не мешал Майно одновременно объяснять своей бывшей студентке, почему ей позеркалили. И та, конечно, согласилась помочь… причем с явным облегчением. Кажется, она решила, что злокозненный демон отыскал ее через бывшего наставника, чтобы стребовать… что?.. неважно, это демон. Ничего хорошего.
А говорить с крысами для нее оказалось делом несложным. Ее фамиллиар – белка, но она могла общаться и даже немного контролировать любых грызунов. Не как с разумными существами, они оставались животными, но Джиданна слышала их эмоции, желания и стремления как осмысленную речь и сама могла доносить до них свои мысли.
Это нормально, Майно тоже свободно общался с любыми хищниками, непарнокопытными, попугаями, змеями и карпами.
Но не грызунами.
Надо было вместо собаки и енота завести других зверей. Был бы шире диапазон. Завел бы крысу… мышку… бельчонка…
Снежок. Мы это уже обсуждали.
Джиданна охотно согласилась помочь с переводом. Это она могла сделать и удаленно, по дальнозеркалу. Белка спустилась по ее плечу и часто-часто застрекотала, пока волшебница запихивала в сына остатки каши. А крысы возбужденно запищали, причем громче всех – мелкий, почти крысенок.
– Его зовут Победителем Кота, – перевела Джиданна. – Он получил свое имя после того, как однажды напугал в темноте спящего кота.
– А, я его помню, – неприязненно произнес Снежок.
Джиданна слушала со все большим любопытством, а в конце концов у нее приподнялась бровь.
– Эти крысы принадлежали одному волшебнику, – сказала она медленно.
– Да, они были его фамиллиаром, – подтвердила Вероника. – Кажется.
– Почти… но не совсем. Он был из Субрегуля, а не Униониса. И он хотел сделать коллективного фамиллиара, что-то вроде крысиного короля, но только ментально. Что-то вроде роя шершней вашего отца, мэтр Дегатти. Но он немного не успел… умер… погиб. Там не очень хорошая история случилась, война была… и волшебника убили. Его крысы защищали его до последнего и убили многих врагов, но это же просто крысы. Незаконченный эксперимент. Он не был хорошим бойцом, этот волшебник. Но он был придворным магом – и он защитил короля и его семью. А самое забавное… он работал именно здесь. Меня наняли на его место.