– Я не могу, ты меня разозлил! Зачем нужно было насмехаться надо мной? Сам-то когда-нибудь останавливался?
– Боже, – Дима закатил глаза. – Все, тормози. Ты правда готова убить меня только потому, что я посмеялся? – Он вопросительно развел руками. – Или остановись, или мы снова примем совместный душ.
Это мгновенно остудило пыл Эллен. Она вспомнила, как Дима обнимал ее в ванной, и покраснела.
– Вот видишь, не так сложно, если боишься намокнуть. Вода – лучшее успокоительное.
Эллен застыла, услышав слова, которые всегда твердила мама.
– Вода? – растерянно спросила она.
– Странно, да? Мы черпаем энергию из воды. Она – наш верный друг и помощник: усмирить, восстановить силы, спрятаться от воздействия других сенсеров… Сама природа позаботилась о том, чтобы у нас всегда был доступный источник.
– Дождь, – шепнула Эллен.
– Да, и дождь тоже. Любимая погода сенсеров.
Эллен спустила ноги с кровати и села спиной к Диме.
– Мама очень любила дождь, – тихо сказала она, глядя в окно.
Дима вздохнул.
– Ну, теперь ты точно знаешь, что она была сенсером. И это хорошо. Так у твоего отца больше шансов спастись, потому что элитовцы со скрывающимися сенсерами долго не церемонятся.
Эллен спрятала лицо в ладонях.
– Подожди! – Она резко обернулась. – Ты сказал, первенец всегда наследует этот ген?
Дима кивнул.
– Значит, мамин старший брат – тоже сенсер?
– Ну, если он у нее есть, то да.
– О, нет. Мама никогда с ним не ладила и даже близко к дому не подпускала. Мы даже из Питера из-за него переехали.
– Эллен, в Питере логово «Элиты», там негде от нее спрятаться.
– Значит, он работает на них, поэтому мама его не любила.
– Возможно, но кое-что не сходится, – задумчиво произнес Дима. – Если он элитовец, за тобой не охотились бы: ты была бы в списке.
– А если он скрывал наше существование? Такое возможно?
– Вот это более вероятно. Но был большой выброс, и тебя все равно засекли, – предположил Дима.
– Если дядя за них, но все время прикрывал нас, то он поможет папе!
– Эллен…
– Он же может попросить, чтобы его не трогали. Давай позвоним ему! Скажем, что меня пытались поймать…
– Эллен! Мы не знаем точно!
– Опять ты за свое! Всего один звонок! Можно позвонить из холла перед отъездом, чтобы нас…
– Нет! – заорал Дима. – Ты не знаешь, можно ли ему доверять.
Только появилась надежда хоть что-то сделать для папы, как Дима перечеркнул ее своим «нет».
«А вдруг он прав?» – зашептал внутренний голос.
– Эллен, я знаю, как тебе трудно. Прости, но сейчас я могу помочь только тебе. Когда приедем в убежище, Георгий Маркович обязательно свяжется с твоим отцом.
Эллен понимала, что не имеет права что-то требовать от Димы. Он не обязан рисковать жизнью ради нее. Хотя именно это он сегодня и делал.
Дима встал, обошел кровать и присел рядом, так близко, что их руки соприкоснулись. Эллен неловко взглянула на него.
– Все будет хорошо. Верь мне. – Дима по-дружески толкнул ее плечом.
Эллен с благодарностью улыбнулась ему. Ей показалось, что перед ней впервые настоящий Дима: заботливый и нежный. Такой, какой он есть на самом деле.
Дима первый отвел взгляд, лишь на секунду задержав его на губах Эллен. Этого хватило, чтобы ее сердце застучало быстрее. Дима встал и подошел к окну.
– Что еще ты хочешь узнать? – спросил он.
– Все! Про «Элиту», про вас, кто тебя послал, откуда вы узнали про меня, как работают способности и…
– Эй, эй! – Дима с улыбкой повернулся. – Тормози, не все сразу.
– Ладно. – Эллен не сдержала ответной улыбки.
***
До приезда человека, который должен был их забрать, оставалось около трех часов. Все это время Дима рассказывал о мире сенсеров.
Около сорока лет назад «Элиту» основал наш соотечественник, вернувшийся из Англии, тоже сенсер. Своего дара ему оказалось недостаточно, поэтому он создал целое сообщество одаренных. Власть и деньги – вот что для них единственно важно, остальное – мусор. Они готовы идти по головам, наплевав на жизни обычных людей, наглым образом использовать свои способности, чтобы достичь цели. Поэтому они ищут одаренных подростков.
Те сенсеры, которые в свое время избежали поимки, завели семьи. Их дети знают, кто они, кто такие элитовцы и зачем они однажды придут. Им известно, что придется скрываться и переезжать с места на место каждый раз, когда необузданная энергия вырвется наружу. Они знают, что их семьи под угрозой.
Некоторые сами уходят в «Элиту». Одни – чтобы защитить родных, другие – ради денег. Каждый сенсер с детства готов к произошедшему сегодня с Эллен. Но не она.
Вопрос, почему родители все скрывали, не давал ей покоя.
Дима рассказал, что в Доме – так он назвал убежище – тоже есть оборудование, способное улавливать выбросы энергии, но оно не такое мощное, как у «Элиты», и не может поймать сигнал из Ростова. Сигнала и не было! О том, что элитовцы придут за Эллен, основателю Дома сообщил тайный информатор. Дима подозревал, что этим человеком был кто-то из «Элиты», потому как глава их убежища, Георгий Маркович – бывший элитовец.
Эллен не сомневалась: позаботиться о ней мог только дядя Виктор. Дима не был в этом уверен и звонить ему не разрешал. Эллен оставалось надеяться, что, когда она попадет в Дом, Георгий Маркович войдет в ее положение и поможет ей связаться с папой или с дядей.
***
За разговорами время летело незаметно. Спустя пару часов Дима и Эллен общались как старые добрые друзья. Эллен полусидела на кровати, вытянув ноги, а Дима лежал на животе, приподнявшись на локтях. Он рассказывал о Доме и его жителях. По словам Димы, Эллен ждала большая и дружная семья, странная и порой шумная, но все же семья, в которой ей будут очень рады.
У Эллен не исчезала надежда научиться контролировать свою способность. Дима сказал, что в Доме есть трое видящих и они обязательно помогут разобраться.
– Расскажи подробнее про вызов видений, – попросила Эллен.
– Думаю, лучше всего это сделает обладатель дара.
Эллен в который раз отметила, что Дима не считает постороннюю мутацию в генах чем-то отвратительным, в отличие от нее.
– У тебя, кстати, будут индивидуальные занятия, где ты познакомишься с каждой способностью.
– Ох, не хотела бы я еще раз столкнуться с чем-то вроде той стены.
– Внуше-е-ение, – довольно протянул Дима, – классная штука. Признаюсь, до энергетической фазы я пользовался им постоянно, особенно в школе. Дома папа подзатыльники отвешивал, его трудно было обвести вокруг пальца, а с мамой я никогда и не пытался, – сказал он, на миг погрустнев. – В общем, я был еще тем засранцем.
Самодовольная ухмылка вернулась на его лицо.
– Даже не сомневаюсь, – засмеялась Эллен. – Расскажи тогда о внушении.
– А что рассказывать? Придумал картинку и закинул ее в мозг другому.
– Так просто?
– Не просто, конечно, много всяких нюансов, но это все как-то само происходит, даже не задумываешься.
– А от него можно как-то избавиться или хотя бы понять, что вещь нереальна?
– Можно оборвать внушение, если осознаешь: то, что ты видишь, не может быть правдой. Например, если заходишь в комнату, в которой знаешь каждую деталь, но она меньше размером, в других цветах и даже мебель другая. Ты понимаешь, что это невозможно, ведь пять минут назад все было иначе. Вот тогда от внушения легко избавиться.
– Покажешь?
– Эллен, я сегодня и так потратил много энергии. Нужно поберечь ее: мало ли что нас сегодня ждет.
– Да, прости, не подумала.
– К тому же, – Дима посмотрел на ее вытянутые ноги, – трудно представить что-то другое, когда рядом… – Эллен напряглась от хищного взгляда, пробежавшего по ее телу. – И этот вырез… – он остановил взор на ее груди. У Эллен перехватило дыхание. – Трудно сосредоточиться на чем-либо, когда… – придвинулся ближе и навис над ней, – я хочу поцеловать тебя.
Дима не касался ее, но был недопустимо близко.
Эллен замерла в ожидании поцелуя, но ничего не произошло. Секунда – и Дима сидел на прежнем месте, в той же позе. Он смотрел на нее испуганными глазами, а она не могла понять, почему он вдруг передумал и отшатнулся от нее как от огня?
– Прости, – прошептал он, – кажется, я круглый идиот.
Эллен, растерянная и опечаленная, смущенно улыбнулась.
– Я думал, ты поймешь, догадаешься… и остановишь.
«Остановишь?» – недоумевала Эллен, а потом начала понимать, о чем он говорит.
«Проще остановить внушение, если осознаешь, что это не может быть правдой».
Она отвернулась от Димы и вцепилась в подушку задрожавшими пальцами. Эллен пыталась успокоиться, помня, что масло в огонь подливает бушующая энергия, но не могла. Никогда еще она не чувствовала себя такой униженной.
«Дура! Какая же ты наивная дура!» – проклинала себя Эллен и старалась не расплакаться. Она не хотела, чтобы Дима увидел, как сильно ее задел его поступок.
– Прости, пожалуйста, – прошептал он. – Я полный придурок.
Он придвинулся к ней, но не решился прикоснуться. Эллен была этому рада. Она лежала с закрытыми глазами и молилась, чтобы за ними быстрее приехали. Она больше не хотела оставаться с Димой наедине и тем более смотреть в его синие глаза.
Глава 5
Когда в номер наконец постучали, Эллен перестала притворяться, что спит. Дима подошел к двери и приоткрыл ее, но неожиданно отпрянул назад и выругался. Эллен до смерти испугалась. Вскочив с кровати, она приготовилась к худшему.
– Какого черта? Сказали, Макс приедет! – злобно выпалил он, впуская в комнату парня в джинсах и черной футболке.
А Эллен так боялась увидеть черный костюм!
– Приехал я, – абсолютно спокойно ответил гость и посмотрел на Эллен.
Испуг немного утих, когда она осознала, что этот человек из Дома. Одно неясно: откуда столько недоброжелательности к члену семьи, о которой Дима с такой нежностью отзывался?