— Может, лодкой занесло?
Родион подошел к лодке, осмотрел. Не новая, пятна от времени на корпусе, шероховатости, краска засохшая. И древесная пыль с досок совсем свежая, опилки, волокна, свежие царапины. Вода ниже ватерлинии уже высохла, но все равно можно понять, что лодку недавно погружали в реку.
— А мотор где?
— Так дома… Ну, у отца… Он себе новую лодку взял, а эту мне отдал.
— И все-таки, где мотор? В доме?
На корме Родион заметил свежие пятна, как будто что-то разлили. Протер пальцем, понюхал, ну, конечно, бензин. Поставили мотор, сняли, куда-то отнесли. Все просто.
— Да нет мотора!
— А ты где ночью был?
— Я где ночью был? — встрепенулся Семен.
— Да, ты. — Родион внимательно смотрел на него.
Гуляев довольно убедительно изображал удивление, но парень он по этой части опытный.
Его ведь и в похищении Майи в свое время обвиняли, и в нападении на Туманова, но во всех случаях зря. А вот сейчас Родион ему не верил. Слишком уж убедительные доказательства его вины имелись. Доски, лодка, и мотор обязательно найдется.
— Вы думаете, что это я? — Семен указал рукой на доски, затем на лодку.
— Ты не ответил на мой вопрос.
— Дома я был.
— У родителей?
— Да нет, на Ростовской.
Родион помнил этот дом, там он и видел Катюху.
— С кем? — спросил он.
И в тот же момент увидел Майю, которая шла к ним от дома, глядя на доски. Родион качнул головой. Под ноги нужно смотреть, как бы на дощечку с гвоздем не наступить.
— С кем ты был на Ростовской? — повторил вопрос Фомин.
Но Семен завороженно и с подозрением смотрела на свою бывшую жену.
— Майи с тобой не было.
— А с кем она была? — Гуляев резко глянул на Родиона.
Но ответила ему сама Майя.
— Не с тобой, — останавливаясь возле Фомина, сказала она.
— С тобой?
— Не уходи от разговора, Гуляев! — нахмурился Фомин.
— От какого разговора? От этого? — Семен кивком указал на доски. — От досок, которые вы мне тут подбросили?
— И лодку тебе подбросили?
— Да нет, лодка моя… Но так ее любой может взять, собаки нет.
— Собаки нет во дворе у Стенькина.
— При чем здесь Стенькин?
— При том, что ты грузил доски в его ватнике.
— Я?! В его ватнике?!
— В его ватнике. Ты его и подставил… Подло, Гуляев, очень подло.
— Я подставил?! Да меня самого подставили!
— А лодка тяжелая. Килограммов двести, да?
— Сто семьдесят пять.
— Самому не утащить.
Лодку катили на тележке, но одному человеку с нею не справиться, если он не тяжелоатлет. Семену до амбала точно далеко. Да с досками в одиночку не управиться. А с Васей Митьковым можно. Или еще с кем-то.
— Да не брал я доски! — Гуляев стукнул себя в грудь кулаком.
— Подставили? — усмехнулся Родион.
— Может, вы… — Семен осекся и отвел взгляд в сторону. — Я не знаю, кто меня подставил.
— Зачем?
— Я не знаю!.. — Семен угрюмо скользнул взглядом по Майе.
— Неужели я похож на идиота?… — насмешливо спросил Родион. — Если бы я хотел тебя подставить, я выбрал бы какой-нибудь другой способ. Кошелек с деньгами. Кошелек легкий, с места на место перебросить раз, и все. А доски… Сломать забор, подогнать лодку, загрузить. А река сейчас не совсем спокойная, волнение на воде.
И всю ночь туда-сюда. Сколько рейсов сделали? Ведь километров пятнадцать пути до терминала…
Фомин верил в невиновность Семена, когда его подозревали в похищении Варшавина и Майи. Когда его обвиняли в нападении на Туманова. Но сейчас не верил. Действительно, для подставы вариант с досками слишком сложный. Да и глупый. При всей своей громоздкости доски не тянут и на средний размер кражи. Ну, присудят Гуляеву штраф в двести тысяч, на этом дело и закончится.
— Я не знаю, я дома был. Спал. Устал я очень, спать хотелось, — буркнул Гуляев.
— Придумай что-нибудь поумней. С Митьковым, скажи, был… Или с кем ты доски воровал?
Не верил Родион Гуляеву и даже не собирался привлекать к делу экспертов — «пальчики» с поверхности лодки снимать, с поручней тележки, следы обуви с земли. Лишняя морока.
— А еще лучше признайся, — сказала Майя, с презрением глядя на Семена.
Фомин кивнул, глянув на нее. Одно дело — доски со склада украсть, и совсем другое — человека подставить. Не поленился Семен сходить к Стенькину, не побоялся перелезть через забор и унести куртку. А затем вернуть ее на место. И это сразу после того, как разгрузил доски. Четыре куба за одну ночь, а потом еще и на порог к недругу сходил. Молодец парень, ничего не скажешь!..
— Да не я это!
— Не ты!.. Смотрю я на тебя и не узнаю. В кого ты превратился, Гуляев? — уколола бывшего мужа Майя.
— Давай так, сейчас берешь машину. — Фомин посмотрел на часы. — Грузишь доски, возвращаешь на терминал. Найдешь там прораба Квасцова Олега Михайловича, он скажет, куда их сгрузить.
— Да не брал я… Ну, хорошо! — глянув на Майю, сдался Гуляев. — И что я скажу этому Квасцову?
— Доски, скажешь, возвращаю. А там уж пусть он сам решает, вызывать наряд или нет. Если вызовет, дело будем заводить, если нет, считай, повезло.
— Значит, если я с ним договорюсь, мне ничего не будет? — повеселел Гуляев.
— Ничего не будет, — ответила за Родиона Майя. — Ко мне только никогда больше не подходи!..
— Давай действуй. И советую тебе с Квасцовым договориться, — сказал на прощание Фомин.
Он повернулся к Гуляеву спиной и направился к машине, Майя — за ним. Более того, она взяла его под руку — назло Семену.
— И как я только с таким ничтожеством жила? — закрывая за собой дверцу, спросила девушка.
— Кто-то у него из дружков на терминале работает, — вслух подумал Родион.
Но мысль развивать не торопился. Если Гуляев уладит дело с Квасцовым, то и сообщника его искать не нужно. Ну, если только для профилактики работу провести.
— А Славку зачем подставлять? — Майя шлепнула ладошкой по коленке.
— А если Славка ему помогал? — спросил Родион.
— Славка помогал Семену?! Да нет!..
Может, Стенькин в своем ватнике сам доски и разгружал.
— Деньги лишними не бывают.
— Ну, не знаю… В принципе Славка такой же придурок… — хмыкнула Майя.
По дороге им навстречу ехал с включенными фарами внедорожник. Родион и внимания на него не обратил бы, если бы машина не остановилась возле тридцать первого дома, где раньше проживал Павлик.
А машина не абы какая, Родион проезжал мимо знакомого «Хавейла», на котором ездил Кальмар со своей мини-бригадой.
Парня в кожаной куртке Фомин увидел в зеркало заднего вида.
«Хайвел» остановился, пассажир вышел из машины. Роста выше среднего, не атлет, плечи средней ширины, но тело тренированное, и это чувствовалось даже на расстоянии. Короткая стрижка, квадратная голова, массивная челюсть, жилистая шея. И солнцезащитные очки. Холодно, а он в темных очках. Нуда, ветер, пыль в глаза.
— Может, и не подставлял его Семен? — спросила Майя.
— Может, и не подставлял… — пожал плечами Родион.
Он уже не думал ни о Славке, ни о Семене. Мысли переключились на Павлика и его новую команду. Сам Павлик перебрался в новый дом, а старый оставил своим новым молодчикам. Еще не все угодья в районе скуплены, еще есть работа для боевой команды, способной на нестандартные решения в сложных ситуациях.
— Ты не знаешь, отец Гуляева еще не продал свою землю? — спросил Фомин.
Об этой земле он и говорил сегодня с Павликом, но, возможно, для «Быстрого Дона» этот вопрос уже решенный. Может, поэтому он и улыбнулся так загадочно.
— Не хочет он продавать, — качнула головой Майя.
— Твой отец тоже не хотел.
— Когда мой отец не хотел, Варшавин где-то пропадал. А за Гуляева он свое слово сказал… Игнат Семенович меня своим ангелом-хранителем считает. Как будто я могу позвонить Варшавину и все вопросы решить. А я не могу… И не хочу!
— И не надо, — тихо сказал Родион.
Варшавин — больной для него вопрос. Этот мажор в полковничьих погонах если не сломал, то испортил ему жизнь. Сначала на Леру насел, заставляя ее отречься от Родиона, его самого пытался за решетку отправить, даже киллеров нанимал. Лера с честью выдержала прямое давление, тогда Варшавин пошел в обход — взял в осаду Майю. Скорее всего, он на самом деле влюбился в Майю, просто не устоял перед Лерой, когда она сама сдалась ему на милость…
Но Варшавин сейчас где-то далеко, в Москве, два месяца, считай, прошло, а от него ни слуху ни духу. Зато Павлик готов к новому наезду на Игната Семеновича Гуляева. Возможно, наезд уже начался — по опробованной схеме. Опричники Павлика подставляют его сына, на Семена заводят уголовное дело, спасти положение может только срочная продажа земли. Если так, то Семен с Квасцовым не договорится. Компания «Быстрый Дон» пойдет на принцип, Семена привлекут к ответственности, а полковник Михалев раздует из мухи слона.
Но, как оказалось, Родион зря грешил на Павлика. Семен и доски отвез, и с Квасцовым договорился, полковник Михалев о краже даже не узнал. И уголовное дело не возбуждалось.
Глава 3
Больничный двор за окном, дальше — здание поликлиники. Утро уже, темнота отступила, фонари погасли. Но Лера смотрела в пустоту. Сидит за столом, подперев ладонью подбородок, смотрит в окно и думает о несбывшихся мечтах. Редкой красоты она женщина, невероятного обаяния, не зря Варшавин сходил по ней с ума. Она отказалась от принца ради Родиона, первое время об этом не жалела. На самом деле не жалела. А сейчас только вид делает, что ничего не потеряла, вернувшись к нему. Но сейчас у нее перед глазами яхта, необитаемый остров с пальмами, голубая лагуна, водопад. А может, она видит блеск Нью-Йорка, Парижа, Сингапура. Она могла сейчас путешествовать по миру, а сидит в холодном смотровом кабинете, на плечах пуховый платок, в ногах калорифер.
— Можно? — спросил Родион. Он поднес руку к открытой двери, но стучать не стал.