Его карие, со странными золотыми искрами глаза, точно такие же, как у внука, остановились на Севе.
– Сделай одолжение, – сказал старик вместо приветствия. Он говорил на родном тосканском наречии. – Возьми вон ту корзину с удобрениями и принеси ее мне. Мои старые кости будут тебе за это очень благодарны.
Сев повиновался. Он чувствовал себя так, как будто очутился в детстве. И точно так же, как в детстве, в воздухе пахло морем и мокрой землей.
– Я в настроении послушать одну из твоих историй, дедушка, – произнес он после долгого молчания.
Старик удивленно приподнял бровь:
– Ты даже знаешь, какую именно?
Сев бросил щедрую горсть удобрений на клумбу, где росли золотистые маки и земляника.
– Да, – согласился он. – Расскажи мне, что случилось, когда ты познакомился с бабушкой.
– А-а... – На лице старшего Данте появилась странная улыбка. – Почему ты вдруг этим заинтересовался? Просто так или из личных соображений?
– Расскажи мне.
Просьба прозвучала резковато, но дедушка только рассмеялся:
– Значит, из личных соображений. Тебя заклеймили, да?
Сев не разделял его веселья:
– Я хочу знать, что со мной случилось и как это остановить, пока все не зашло слишком далеко.
– Это называется проклятием семьи Данте, – просто ответил дедушка. – Но лично я считаю, что это благословение.
Перед глазами Сева встали глубоко запрятанные воспоминания. Будучи еще ребенком, он часто слушал рассказы деда.
– Объясни, – попросил он. Старик глубоко вздохнул.
– Ладно. Но такие истории лучше рассказывать, сидя в удобном кресле, с кружкой пива в одной руке и сигарой в другой.
Отряхнув брюки от налипших на них комочков земли, дедушка направился в дом. Сев последовал за ним. Они прошли в огромную кухню, отделанную каменными плитами. Там дедушка налил две кружки домашнего медового пива и достал две сигары. Мужчины уселись за стол, тоже огромный, предназначенный для очень большой семьи.
– Я пытался предупредить вас, – начал старик.
– Ничего ты не пытался! Ты просто рассказывал нам, детям, волшебные сказки, – перебил его Сев. – Почему мы должны были им верить?
– То, что я рассказывал, не было сказкой. Повзрослев, ты предпочел не верить моим словам. Ты вообще предпочел забыть все мои рассказы.
В словах деда было слишком много правды, и Сев поторопился задать следующий вопрос:
– Вы с бабушкой встретились взглядами и сразу влюбились друг в друга? Это и есть проклятие семьи Данте?
Дедушка покачал головой:
– Не совсем так. Когда мы посмотрели друг на друга, нас охватила страсть. – Некоторое время он смотрел на тлеющий кончик сигары, затем продолжил. Его голос опустился до хриплого шепота: – Я коснулся ее. Тогда проклятие и исполнилось. Именно тогда появились узы, связавшие наши жизни навеки. Хочешь верь, хочешь не верь, но подобное происходит на протяжении всего существования семьи Данте. Со всеми ее членами.
– Не вижу ничего необычного. – Сев пожал плечами. – Твоя история не отличается от тысяч других. Подобные ощущения испытывают многие люди. При чем здесь проклятие?
Старик снова помолчал, а потом сказал:
– Твоя бабушка принадлежала другому мужчине. Она была помолвлена с ним.
– Ничего хорошего, – признал Сев.
– Ты даже не понимаешь, насколько ничего хорошего, – сухо проговорил дедушка. – В те времена, если девушка была помолвлена с молодым человеком, она была обязана выйти за него замуж. А мы жили в маленькой деревне. Нам пришлось бежать из страны. Вот почему мы приехали сюда.
– Ты хоть раз пожалел об этом? – спросил Сев.
Его голос звучал необычайно мягко. Глаза деда яростно сверкнули:
– Ни разу в жизни! Ни на минуту! Единственное, о чем я сожалею, это о боли, которую причинил другому мужчине. – Он сделал большой глоток пива. – Он был моим лучшим другом. Но когда проклятие настигает... – дед пожал плечами, – ничто и никто не может его удержать. Все становится неважным, кроме желания сделать эту женщину своей. Она все равно будет твоей второй половиной. И противиться проклятию – значит навлечь на себя многочисленные несчастья. С этим-то и столкнулся твой отец.
Севу хотелось опровергнуть слова деда, хотелось сказать, что он преувеличивает, но он промолчал. Сев помнил судьбу отца. А еще дедушка слишком точно описал его ощущения, которые он испытал вчера ночью.
– Скажи, когда ты только-только увидел бабушку, на что это было похоже?
Старик заколебался. Он помассировал ладонь. Этот жест Сев видел уже тысячи раз. Раньше он думал, что дедушка потирает ладонь из-за артритной боли, но только сейчас ему стала ясна настоящая причина. Ощущение клейма никуда не делось.
– В то время я учился в университете и приехал в родную деревню на церемонию обручения своего лучшего друга и его девушки. Но как только я посмотрел на нее, между нами образовалась невидимая связь. Связь желания. Чем ближе мы подходили друг к другу, тем сильнее чувствовали ее. А когда я коснулся ее руки, эта невидимая связь превратилась в стальной канат. Мы с твоей бабушкой больше не были отдельными людьми, мы превратились в единое целое. И с тех пор ничто не изменилось.
История знакомства деда с бабушкой произвела на Сева гораздо большее впечатление, чем он сам мог себе признаться. Неизвестно, в чем здесь было дело. В том ли, что дедушка сам верил в свой рассказ, или в том, что Сев испытал точно такие же ощущения. Но сейчас все это было неважно. Связь должна быть разорвана.
– Как мне избавиться от этого? – требовательно спросил он.
Дедушка допил свое пиво и поставил кружку на стол с чуть более громким стуком, чем обычно. Только это и выдавало его недовольство внуком.
– Ты не можешь. Да и зачем тебе понадобилось рвать связь?
– Потому что мне не нравится подобное положение вещей. Есть некоторые... осложнения.
Дедушка громко рассмеялся:
– Осложнения? Что может быть хуже, чем увести девушку у лучшего друга? – Он стал серьезным: – Разорвать связь невозможно. Проклятие не волнуют обстоятельства. Так было всегда с тех пор, как существуют Данте. Ты можешь принять дар и наслаждаться им, а можешь отвергнуть его. В последнем случае тебя ждут неприятные последствия.
Сев замер.
– Что за последствия?
– Ты окажешься в большой опасности, малыш. – Старик перегнулся через стол, каждое его слово падало, словно камень: – Тогда тебе никогда не узнать настоящего счастья. Вспомни, что случилось с твоим отцом.
– Ты думаешь, его убило проклятие? – Сев изо всех сил старался задавить проснувшиеся в душе ростки сомнения. – Ты веришь в старые сказки?
Дедушка грустно улыбнулся:
– Нет. Но все произошло из-за того, что твой отец думал головой, а не сердцем. Из-за того, что он отверг женщину, выбранную для него проклятием, и женился на твоей матери. Он так и не смог стать счастливым. А в результате пострадали все Данте. – Он наставил кончик сигары на грудь Сева. – Я предупреждаю тебя, Северо Данте. Если ты последуешь по стопам своего отца, то разделишь его судьбу.
Франческа бросила взгляд на своих работодателей. Тина полулежала в кресле, а Курт стоял в проеме двери, ведущей в маленький офис. Он посмотрел на Франческу, и одного его взгляда стало для нее достаточно. Она поняла, что ее карьера висит на очень тоненьком волоске. Вчерашнее безумие могло дорого обойтись ей.
– Скажи спасибо моему мужу, что вчера вечером я не стала звонить в полицию, – произнесла Тина.
Франческа в ужасе застыла:
– В полицию?
Тина подалась вперед, больше не скрывая своей ярости:
– Это был твой дебют! А ты исчезла в неизвестном направлении с дорогущими камнями на шее! Как ты думаешь, что я после этого собираюсь с тобой сделать?
– Мне очень жаль. Правда. Не знаю, что на меня нашло.
Искренность Франчески обезоружила Тину.
– Где ты была? – спросила она тоном ниже.
– Думаю, я знаю, – вмешался Курт. – Забилась в какую-нибудь нору и дрожала от страха. Я прав?
Франческа затравленно посмотрела на него. Курт протягивал ей руку помощи, но она не могла солгать. Она должна сказать правду. За свои необдуманные поступки надо уметь отвечать, даже если на кону стоит слишком многое, например карьера в «Таймлес Эалумс».
– Не совсем так. Я...
Курт отрицательно покачал головой, затем, перебивая Франческу, продолжил:
– Полагаю, у тебя от страха случился нервный припадок. Тина может это понять. С ней во время первого ее показа произошло то же самое. Помнишь, дорогая?
Тина раздраженно пожала плечами. Воспоминания явно не доставили ей радости.
– Да, помню. Мы открывали свой первый магазин в Мендосино, и я сильно перенервничала, – нехотя сказала она и посмотрела на Франческу. – Это правда? С тобой случилось то же самое?
Девушка заколебалась, затем кивнула:
– Мне очень жаль. Вокруг меня было столько народу! И внезапно на меня накатил страх. Поэтому я сбежала, – она говорила это, глядя на Тину, но краем глаза чувствовала на себе одобрительный взгляд Курта. – Обещаю, больше такого не произойдет.
– Надеюсь. Потому что в следующий раз я тебя уволю. – Тина все еще не сводила с нее глаз. – Как тебе удалось пройти мимо охраны? Мне нужно это знать, я не хочу, чтобы наши дизайнеры и модели повторили твой трюк с исчезновением.
Франческа упорно разглядывала стол:
– Там есть выход через балкон. Один из гостей вызвался проводить меня.
– Ладно. Иди.
Франческа нервно сглотнула.
– Мне правда очень жаль, что я заставила вас переживать. А драгоценности... Клянусь, они в целости и сохранности.
Она с благодарностью вспомнила Сева. Если бы не его забота об украшениях, страшно подумать, во что бы они превратились после такой бурной ночи.
– Именно поэтому ты все еще не уволена, – сурово произнесла Тина. – Если бы что-то случилось с украшениями, я сразу выкинула бы тебя на улицу.
Головомойка была прервана приходом помощницы Тины.
– Вам звонят, – проинформировала она свою начальницу. – Это представитель Джульет Блум.