— Ответить на мой вопрос, последний генерал, — нарушило его мысли Древо. — и после прогуляйся со мной и, тогда, я отпущу тебя и твоих друзей.
Хаджар, не сдвинувшись, хранил молчание. Он все так же держал меч наготове и даже не думал его опускать.
— В память о нашей прошлой дружбе, последний генерал, доверься мне, — генералу показалось, что кроны словно чуть склонились. — Вся моя суть существует лишь для того, что запутать тебя и чтобы не пропустить дальше, но я постараюсь, в память о снах, что ты мне показывал, воспротивиться тому, кто я есть. И, может быть, сложится так, что второе будущее, что я вижу, станет твоим настоящим.
С каждым словом, произнесенным Древом после слов «доверься мне» с её крон начали осыпаться листья, а голос дрожал так, словно… словно древу было больно. И это не было иллюзией или подделкой. Все происходило на самом деле.
Хаджар опустил меч.
— Благодарю тебя, — прошептало древо. — а теперь скажи мне, последний генерал, что у человека есть то, что принадлежит лишь ему и никому кроме него.
Хаджар задумался. Что есть такое у человека, что принадлежит только ему и больше никому?Имя не подходило точно.
Проклятые загадки!
Все, что касалось тела сразу отвергалось в сторону, потому как оно было дано рождением.
Все, что касалось занятий тоже — ведь это был…
— Поторопись, последний генерал, — прошептало Древо с которого уже ворохом облетали листья. — я сказала слишком многое и теперь у меня почти не осталось времени.
— Выбор! — выкрикнул Хаджар. — Человеку принадлежит его выбор!
— Почти, последний генерал… почти…
Хаджар нахмурился. Если не выбор, то… ответ ведь был на поверхности. Надо было только подумать.
Вечерние Звезды. Если бы здесь был бы Эйнен, то он… он бы сказал очень легко — « все, что у нас есть, это наши поступки, варвар».
А ведь он ему так и сказал.
Очень давно.
В Море Песка, когда они смотрели на то, как сгорает в небе остатки библиотеки магов.
— Очень хорошо, последний генерал, — прошептали кроны. — это правильный ответ, а теперь — пойдем со мной.
Глава 1973
Первое, что почувствовал Хаджар, это знакомый ему запах трав и глины. И уже лишь потом он увидел два силуэта. Одна — женщина, склонившаяся над лежащим на кровати раненным мужчиной. И этим мужчиной был, непосредственно, сам Хаджар.
— Мой тебе, на прощание, совет, принц Хаджар, не ищи мести. Она тебя сожжет. Изнутри. Будешь потом бродить по земле пустым, как уголь, вытащенный из костра.
А затем видение резко сменилось и вот Хаджар уже завис около тропы, уходящей вдоль водопада куда-то в лес. Он помнил этот лес и помнил этот водопад. Так же, как он помнил и мужчину по имени Робин, что подошел к нему со спины.
Он помнил и их разговор:
—Размышляешь?
—Размышляю.
—В армию пойдешь. Помню я, как не любишь ты вояк.Отчего туда идешь — загадка для меня. Но скажу тебе вот что. Не важно, что тебе придется там делать, неважно насколько труден будет твой путь — я знаю, ты его пройдешь. А когда закончишь с делами… Ты знаешь, куда можешь вернуться. Здесь тебе всегда будут рады и всегда найдется кровать и изба. Не пропади, Хаджар. Мы будем тебя ждать.
Хаджар помнил, как после этих слов обнял Робина и ушел, положив начало своих странствий. Но в этом видении Хаджар, или тот, кого Дерево поставила на его место, мялся. Он переводил взгляд с Робина на дорогу, затем обратно, а потом оставил свои вещи, крепко обняв охотника, отправился с ним обратно в деревню.
Дальше видения понеслись вскачь. Вот он видел Неро и Серу — они, после победы над кочевниками, венчались в храме, а Элейн стояла рядом с братом и поздравляла его.
Они все были живы. И, может, счастливы.
Хоть и недолго. Потому что вскоре началась битва. Там, со стороны Балиума, пришла армия Черных Врат. Она жгла и уничтожала всех на своем пути, пока, наконец, не добралась до дворца Лидуса, где погибли и Неро с Серой и их маленьким новорожденным ребенком и Элейн, до конца защищавшая племянника.
И потом, когда запылал уже весь Лидус, Хаджар, тот что остался в деревне Робина, вышел из леса и, собрав армию, пошел войной на Балиум.
— Зачем ты мне это показываешь? — спросил Хаджар в пустоту.
— Смотри дальше, — прошептали кроны.
Хаджар увидел кабинет, заваленный бумагами стол и молодого, статного юношу, который говорил с ним — тем, другим Хаджаром.
— Отправляйся на север, Великий Мечник, мой отец оставил мне несколько тайных рукописей и…
Теций, наследный принц Дарнаса и новый Император, таким образом пытался дать Хаджару повод остаться. Разумеется, никаких тайных рукописей, о которых, по какой-то странной причине не упомянул Морган, не существовало. Теций их выдумал.
И они оба это знали.
И Хаджар помнил, что отказал принцу. Но этот, новый Хаджар, согласился. Он принял предложение Император и остался в Даанатане.
Многие годы он, вместе с Тецием, налаживал быт пострадавшей от войны Империи. Он помогал Эйнену строить клан Кесалия и, порой, время от времени, навещал Лидус, где подолгу болтал в саду с сестрой и играл с племянником.
Он прожил мирных пятьдесят лет, если не больше, но вскоре на пороге дома Клана Кесалия появился Эрхард. Он собирал войско на войну с Императором Драконов и искал Хаджара.
Того не было — он в это время проводил время в Лидусе.
Эрхард ушел, а на его месте появился Чин’Аме, который до основания разрушил дом Эйнена, убил самого островитянина, Дору и Шакура, обставив все так, будто это совершил Эрхард. Хаджар, тот, другой, не настоящий, нашел Эрхарда и сразился с ним, а перед смертью тот успел поведать, что он никого не убивал. И тогда Хаджар направился в страну драконов.
— Я все еще…
— Смотри, последний генерал, смотри, — перебили кроны.
Следующее видение, которое показало древо, заставило сердце Хаджара сжаться. Пусть он и знал, пусть он все знал, но все равно — было больно. Так больно, что хотелось выть.
Он стоял по колено в снегу посреди небольшой лесной вырубки. А там, в самом центре, находился дом. Слишком большой для сарая и слишком маленький для хорошей избы. Но какой уж смог построить Хаджар… а может — захотел.
Ему, порой, казалось, что он уже где-то видел подобный дом и, может, неосознанно повторил конструкцию уже здесь.
Хаджар увидел, как его, вернее того, другого Хаджара, меч пронзил грудь Азреи, та вскинула руками, захрипела и попыталась что-то сказать, но не смогла.
Обмякла и её глаза остекленели.
Тот, другой Хаджар, выл и кричал, он бил руками снег, бил собственные ноги, и орал подобно раненному зверю.
На крыльцо выбежала она. Копия Елены. Аркемейя. Они выглядели настолько похоже, что Хаджар до сих пор не мог взять в толк, почему он никогда не замечал этого сходства. Ведь он помнил, что Аркемейя выглядела похожей на дух Курхадана, пусть и отличалась немного.
Но тогда он списал все на то, что дух Карухадана выглядел так, как выглядела идеальная, по представлению Хаджара, женщина. А Аркемейя, получается, была близка к его идеалу. Но все обстояло совсем иначе.
Дух Курхадана при их встрече приняла облик Елены, а Аркемейя была на неё похожа и не более того.
Но почему… почему он тогда, в оазисе, не узнал её… не узнал ту, что являлась для него целым миром. Сумевшая полюбить озлобленного, несчастного музыканта, запертого в собственном теле.
Аркемейя обняла его и прошептала что-то на ухо. Вместе они похоронили Азрею и продолжили жить. Тот, другой Хаджар, часто приходил на могилу и долго беседовал с надгробием.
Шли месяцы. Наступило лето.
Другой Хаджар ушел на охоту, а Аркемейя осталась одна. И когда в дом ворвались члены Ордена Ворона она, практически на сносях, не смогла им ничего противопоставить.
Они схватили её и унесли с собой, а тот, другой Хаджар, вернувшись, прочел записку и отправился в Чужие Земли.
Видения прекратились. Хаджар стоял посреди все той же рощи, а напротив него замерло Древо Жизни с практически целиком облетевшей кроной. Лишь несколько рубиновых листочков продолжало болтаться на высохших ветках.
— Что ты мне показала? — спросил Хаджар.
— Неправильный вопрос, — произнесла древо заставив генерала вздрогнуть из-за очередного дежавю. — я показала тебе варианты будущего.
Проклятые интриги и загадки! Ну почему нельзя было сказать прямо или хотя бы задать наводящий вопрос… Или дерево уже его задало.
Поступки…
— Почему несмотря на то, что я совершал другие поступки, ничего не менялось?
— Правильный вопрос, — листья начали слетать с древа. — е сли ты совершал свои поступки, а будущее оставалось неизменным, то значит…
— Значит, что поступки я совершал чужие и будущее тоже было — чужим?
— Правильный вопрос, последний генерал… — тихо прошептало древо. — или станешь последним генералом… я надеюсь, что станешь… ради всех нас… чтобы мы умерли свободным.
Глава 1974
Хаджар смотрел на высохшее древо и на то, как последний рубиновый лист постепенно исчезал на сырой земле.
— А, эта мерзкая деревяха, — буркнул стоявший рядом Хельмер. — теперь понятно почему я видел такой мерзкий сон.
— Мерзкий? — удивленно прошептала Лэтэя. — а мне наоборот показалось что я увидела кого-то очень родного. Кого-то, кого мне очень долго не хватало и…
Она замолчала.
Хельмер, картинно закатив глаза, положил руку на плечо Хаджара.
— А ты что видел, дорогой мой друг?
Генерал вздрогнул. Он что-то видел? А, да, точно.
— Дерево загадывало мне загадки, — ответил он.
— Типичная тактика Дерева Жизни, — вынес свой вердикт Хельмер. — оно не может сражаться как полагается — лицом к лицу, поэтому пытается проникнуть в твой разум. Задает загадки. И если ты не можешь ответить, то отдаешь ему частицу себя. И так — пока не исчезнешь целиком. Поганый сорняк. И опасный. Слушай, я удивлен что ты, обычно не сильно блещущий интеллектом, смог все отгадать.