— И как я понимаю, это не предложение, а приказ? — хмыкнул я.
— Ну, мы с тобой уже не в тех отношениях, когда мне нужно тебе всё разжевывать. Думаю, и сам всё прекрасно понимаешь. Без твоей помощи мне будет непросто. В любом случае, у тебя сейчас достойная армия, и на тебя вполне можно положиться. Но опять же, особо не разглагольствуй о том, куда и зачем мы едем. Если нам удастся прижать Диброва, то об этом никто не должен знать. И ещё. Как я помню, у тебя на машинах нет эмблемы твоего рода. На всякий случай лучше сказать, чем не сказать. Проследи, чтобы её и дальше не было. Если вдруг Дибров спрячется, ничто не должно указывать на тебя и род Пылаевых. Любые знаки отличия нужно будет убрать. К слову, хорошо, что у Линдермана все машины просто серые.
— Принято. Только одно меня смущает — тридцать машин — это же целая армия. Не боитесь, что это может плохо закончится? Всё-таки намечается хорошая войнушка.
— А у нас выхода другого нет, — произнес Злобин. — Там, где я планирую его перехватить очень удачная зона, там сильнейшее энергетическое излучение и связи нет. А значит Дибров не сможет призвать подмогу. Разве что коротковолновая дистанционная связь будет ловить, и хорошо бы, если бы он позвал Лисина на подмогу. Ну а дальше сам понимаешь. Лисин не сможет ослушаться моего приказа и ударит Диброва в спину.
— Я вас понял, Роман Михайлович, — произнес я. — Значит, через два с половиной часа встречаемся на том перекрестке.
— Именно так. Сильно не спеши, но и не рекомендую опаздывать. У нас все рассчитано по времени. Переформируй войска, оставь кого-то на защите. Мало ли что культисты удумают, или Лисин выдумает какую-то подлость. Дмитрия с собой не бери. Пусть Пылаевы остаются у себя в поместье и опять же, если ваш батюшка вернется домой, думаю, им и так будет чем заниматься. Сам же отправляйся в назначенное место. Всё — больше на болтовню времени нет. Действуй.
Стоило мне положить трубку, как тут же на меня накинулся Дима.
— Что случилось? Я по твоему лицу вижу, что что-то произошло, и даже не вздумай отнекиваться, — произнёс братец.
Я поморщился.
— Новость хорошая, — натужно улыбнулся я, — батюшка ваш домой возвращается.
До этого стоявшая в коридоре Алиса, вихрем ворвалась в мою комнату.
— Как это возвращается?
Я растянул губы в улыбке.
— Выздоровел и жаждет поскорее оказаться в родном доме, — хмыкнул я. — В общем, возможно, на застолье вас ждёт Важный гость.
— А как же… — нахмурился Дима, — мы же похороны справили.
— Да уже неважно — Викентьевы на том свете.
— Так это были Викентьевы? — воскликнула Алиса, которая была не в курсе вообще никаких дел.
— Что значит Викентьевы на том свете? — оторопел Дима, который не знал о гибели соседей.
— А то и значит, — произнёс я. — В любом случае, теперь ваша семья в безопасности, и я могу выйти в отдельную ветвь рода, а вы уже сами справитесь. Главное, отца берегите. Ну и не давайте ему играть в азартные игры. Хотя, думаю, он и сам должен был понять, насколько это вредит благосостоянию вашего семейства.
— Но как же… — не унимался Дима, — а ты как без нас? Ты так говоришь, как будто собираешься нас покинуть?
— Кто знает, может, и собираюсь, — улыбнулся я. — Только не говори, что успел ко мне прикипеть. Всего то недели две знаемся. Пойдём, посижу с вами за столом, а потом у меня дельце одно есть.
Я встал и твёрдой походкой направился к выходу из комнаты, однако, задержался, вернулся к своему шкафу и взял рюкзак, в котором хранились ядра и остаток золотых монет. Вторая часть моих богатств хранилась уже на счетах и в автомобиле, который я закрепил за собой. Думаю, если Александр Филиппович сейчас вернётся, не будет против, что я пока попользуюсь машиной их семьи. Ну а если будет против, то куплю её. Кто этих аристократов знает, главное, чтоб проблем не было. Взвалив на плечи рюкзак, я направился к выходу.
— А вещи зачем с собой берешь? — спросил Дима, осевшим голосом.
— Да так, чтоб были, — улыбнулся я. — От чего-то не хотелось его посвящать в свои планы, и в то, что мне нужно скоро уехать. И вообще, как я понимаю, если Александр Филиппович сбежал из дома Злобина, то, вероятнее всего, в рамках часа уже будет в своем родном поместье. А пока домашние будут выяснять отношения, радоваться возвращению отца, там я уже вместе с Медведевым и Линдерманом уеду.
Внизу и правда разворачивалось застолье. Люди смеялись, радовались — всеми овладело непринужденное веселье. Будто они одержали победу в страшной войне и были уверены, что теперь всё будет хорошо.
Главным заводилой был Зиновий. Он шутил, то и дело хлопал по плечам детишек и Елену не обделял вниманием. То и дело подходил к ней, поглаживал по спине. Другие паладины тоже присоединились к действу. И хоть чувствовали себя неловко, то и дело косились на Диму с Алисой, да на меня, но через какое-то время, и они расслабились.
Медведев, стоявший поодаль и умудряющийся при этом принимать участие в общей суете, тут же подметил, что я во всеоружии. А разглядев что я ещё и с рюкзаком — тут же подошел ко мне.
— У нас сегодня планируются ещё вылазки? — напрямик спросил он.
— Да. — покивал я. — Скажи Линдерману, чтобы готовил людей. Только без лишней суеты, осторожно, не привлекая внимания. Уйдем все вместе. Планируется боевая серьёзная боевая операция, нужна полная боеготовность. Пускай уже сейчас начинают готовить оружие и оснащение, проверяют амуницию.
Медведев, приняв указание, кивнул и тут же удалился. Нравится мне его исполнительность. Ни одного вопроса не задал, но у мен янет сомнений что он всё сделает в лучшем виде.
Я же направился к столу. Дима, хоть и обеспокоенный последними новостями, излишнего волнения не показывал. Хоть ещё и не понятно, рад он возвращению отца, или нет.
О возвращении родителей, молодой глава рода молчал, видимо хотел сделать сюрприз. Алиса тоже стояла задумчивая в стороне от веселья. Однако, вскоре Дима сначала Алису усадил за стол, потом и меня.
— Ну что ж, друзья, сегодняшний день мы будем отмечать каждый год. Как день избавления от черной полосы, что постигла род Пылаевых. Сегодня же день великий! День великих свершений, день избавления, а также день чуда. — Дима стоял гордый, хоть и весь раскрасневшийся от волнения, и, держа бокал вина, говорил тост. — И каждый, кто сейчас сидит за столом, часть большой семьи Пылаевых.
Алиса при этих словах поморщилась. Ну да, Дима лишку хватил. Все-таки он простодушен. Не могу сказать, что это плохое качество, но неприемлемое для аристократа. Что ни говори, порой каждый аристократ должен быть сродни Лисину. Хитрым, изворотливым, чванливым, высокомерным и жадным. Дима же совсем не такой. Но при этом нравится мне это парень. Я рад, что знаком с ним.
Стоило Диме договорить тост и выпить, как он обеспокоенно огляделся.
— Ребята, куда же вы? — спросил он, заметив, что войны Линдермана постепенно из-за стола выходят.
Но к Диме тут же подскочил сам Линдерман.
— Не беспокойтесь, у них по расписанию караульные мероприятия. Нужно технику привести в порядок. У нас строго всё по времени. Не переживайте, я с вами какое-то время ещё побуду.
— Какое-то время? — удивился Дима. Мы ведь все вместе столько всего сделали.
— Да, и никто это не умоляет, — произнес Линдерман, улыбаясь. — Ну что, выпьем, Дмитрий?
Дима поуспокоился, а тем временем почти все наемники Линдермана покинули стол, и направились в обход поместья, к уцелевшим гаражам — туда, где стояла их техника.
Гвардейцы Злобина во главе с Михаилом и остатки бывшей гвардии Пылаевых, что не предали своих господ, подозрительно поглядывали им в спины. Михаил даже подошел ко мне с вопросом.
— Вы что-то планируете?
— Например? — вскинул я брови.
— На Пылаевых напасть. Ты ведь не из их рода. Хочешь, их род к рукам прибрать?
— Рот закрой, Миша, — спокойно произнес я, — ещё раз такое скажешь, я тебя заставлю пожалеть о твоей бестактности.
— Ишь, и давно ты сам-то бароном стал⁈ — хмыкнул недавний воспитанник Злобина.
— Не говори глупостей. Расслабься, занимайся своими делами. Скоро Злобин вас отсюда заберет. А пока не лезь ни в свое дело, — я демонстративно отошел от Михаила, чтобы не привлекать внимание. А вообще, следовало его проучить, слишком он громкие заявления делает, не подумав. Не хватает этому здоровяку здравомыслия и такта.
А тем временем раздался рёв мотора, а затем и скрип тормозящих колёс.
— Кажется, кто-то приехал, — вздёрнул брови Дима, на его лице появилась грустная улыбка.
Интересно, от чего это он грустит?
А затем послышался уже знакомый голос Александра Филипповича.
— Это что здесь происходит? Этот Злобин за всё ответит. Похитил меня, увёз куда-то.
— Сашенька, ну что ты такое говоришь, он тебя не похищал, он тебя спас!
— Знаю я этих графов-спасителей. Сначала своих людей ставят, а потом главу рода списывают. Знаю я, зачем это он всё сделал. Вот сейчас я силы свои соберу, свою гвардию…
— Сашенька, ну не надо так говорить. Мало ли кто услышит, тем более про Романа Михайловича — он же святой человек, он нас от смерти уберёг.
— Нет, не успокаивай меня!
В этот момент из-за угла появился Александр Филиппович. Выглядел он, мягко говоря, устало: бледное лицо с обвисшими щеками. Все-таки долго беспамятство дало о себе знать — похудел сильно барон. Но стоило ему выйти, как глаза его расширились, он так и встал, хлопая глазами.
— Это, что ещё за непотребство здесь творится? — ошарашенно вскрикнул он, глядя на слуг, сидящих за столом в его дворе, и на Диму, что, глядя на отца, вскинул бокал и громко произнёс.
— А вот и обещанное чудо! Отец вернулся.
Глава 19Последние спокойные моменты
Александр Филиппович Пылаев шумно сопя посверкивал глазами, причем в прямом смысле — его огненная натура давала о себе знать. И он то и дело пытался проявить свою стихию, но это у него не получалось — сил было маловато. Я это считал по его ауре.