прикрытие, теперь я выгляжу как чертов абьюзер.
Не то чтобы я надеялся, что мы легко отделаемся, но когда впереди мелькают два амбала, я испытываю изрядную долю раздражения. До чего же настырные.
Крепче сжав руку Делайлы, я резко сворачиваю в соседний отдел магазина и перехожу на быстрый шаг. Девушка с трудом поспевает за мной, но у нас уже нет времени заботиться о тишине и конспирации.
Я соображаю на лету. Никакого плана нет и быть не может: либо нас спасет импровизация, либо в ход пойдет пистолет. Последнего я хочу избежать любыми силами, так что буду продолжать импровизировать до последнего.
Чуть не сбив тележку с неразложенным товаром, я влетаю вместе с Делайлой в помещение для персонала. Проходим через распашные двери болтающиеся туда-сюда, как двери на кухню какой-нибудь забегаловки, и оказываемся внутри большого складского помещения, где, кажется, никого нет. Лишь неровные ряды коробок, деревянных поддонов и металлических стеллажей. Слышу, как Делайла пыхтит после бега, стараясь не дышать слишком громко. Хочу выдать одну из своих глупейших шуток про ежика, но не успеваю: из глубины помещения кто-то идет.
На принятие решения буквально несколько мгновений. И у меня нет при себе ни одной из тех внезапных гениальных идей, которые спасают героев какого-нибудь фильма из безвыходных ситуаций.
Поэтому я просто хватаю Делайлу за плечи, ныряю с ней в угол между стеллажом и стеной и прижимаюсь спиной к холодному бетону. Девушку прислоняю спиной к своей груди, чисто инстинктивно зажимаю ей рот ладонью – хотя зачем бы ей вдруг кричать. Делайла думает так же, поскольку в эту секунду я получаю болезненный удар локтем под ребра, от которого едва сам не выдаю нас. Руку приходится переместить на плечо девушки и, ко всему прочему, прятать улыбку, блуждающую на губах.
Однако становится не до смеха, когда злополучный сотрудник склада проходит в опасной близости от нашего незащищенного укрытия. Я чувствую, как все тело Делайлы сковывается каменным напряжением. Она перестает даже дышать, а я невольно повторяю за ней, будто в этом действительно есть необходимость. Время будто застыло, кажется, что проходят целые минуты, хотя на деле – не больше нескольких секунд. Делайла начинает мелко дрожать от нервного перенапряжения.
Мои руки оказываются на ее плечах в каком-то успокаивающем жесте быстрее, чем я сам успеваю обдумать это движение.
– Тише, – шепчу ей на ухо настолько тихо, что сам сомневаюсь, услышала ли она в этом выдохе слово.
Так или иначе, Делайла не глупит и сохраняет абсолютную тишину. Сотрудник склада, немолодой мужчина в старой форме, расставляет коробки на металлические стеллажи совсем недалеко от нас. Стоит ему поднять взгляд, и, я уверен, нас тотчас же обнаружат. Адреналин приятно скользит по венам, немного опьяняя. Отчасти мне даже хочется, чтобы нас заметили. Тело и мозг требуют драйва, а не участия в этих стелс-играх.
Но мужик настолько погружен в свои рутинные действия, что не обращает внимания вообще ни на что вокруг. Закончив с расстановкой коробок, он, тихо насвистывая песню Тейлор Свифт, удаляется от нас. Мы не теряем времени зря и так же бесшумно перемешаемся из одного укрытия в другое. Таким способом мы проходим почти весь склад и ныряем в широкую дверь, ведущую на улицу. К счастью или сожалению, на этот раз нам удается свалить без приключений.
Для общего спокойствия мы быстрым шагом преодолеваем еще несколько кварталов, прежде чем останавливаемся в тени деревьев небольшого сквера. Делайла упирает руки в колени, немного согнувшись, и тяжело дышит. Ей такие марафоны легко точно не даются. Я же лишь сетую на то, что в рубашке слишком жарко. Руки тянутся к карману брюк за зажигалкой – хочется прокрутить в пальцах старую металлическую безделушку с огоньком, но в последний момент я сдерживаюсь, чтобы не выглядеть глупо.
Даже отдышавшись, Делайла долго стоит на месте, оперевшись о старое дерево спиной. Ее взгляд устремлен куда-то перед собой, девушка сбита с толку, растерянна, измотана, и это чувствуется. Я приподнимаю руку, чтобы похлопать ее по плечу, но тут же решаю, что это лишнее. Проклинаю себя за идиотское неумение кого-то подбадривать, в этих делах я всегда был профаном.
– Нам надо идти, – говорю я хоть что-то, лишь бы пробудить Делайлу от ступора. – Арендуем другую машину.
Девушка рассеянно кивает и обнимает себя за плечи. Помолчав несколько секунд, она тихо спрашивает:
– Кто были те люди?
Мне нечего ответить. Я банально не знал, к какой группировке принадлежали те внушительные амбалы. Но то, что они пытались до последнего найти нас, – неоспоримо. Мне нечего рассказать Делайле, кроме того, что это… как бы выразиться… нормально? Учитывая, во что она теперь втянута. «Добро пожаловать в мой привычный мир»?
Я вздыхаю и решаю обратить неловкий разговор в пользу дела.
– Если не хочешь, чтобы к Карлу Мерфи стали наведываться такие вот персонажи, позволь мне заслужить его доверие. – Я говорю искренне, хоть и умело обхожу в своих словах главное. – Помоги мне. Подыграй, каким бы странным бредом ни казалось тебе происходящее дальше.
– О чем ты? – напряженно спрашивает Делайла, устремив на меня тяжелый взгляд.
Мне остается лишь вооружиться своей очаровательной и обескураживающей улыбкой.
– Если я скажу заранее, ты точно не дашь мне шанса.
Вот только Делайла лишь хмурится, уставившись на меня с явным требованием объяснений. Мне удается свернуть разговор лишь напоминанием: нам нужно бежать.
Рядом с Капитолием мы оказываемся лишь ближе к вечеру. Необходимо было убедиться, что за нами нет хвоста, а после – хоть немного привести себя в порядок и переодеться, для чего потребовался гостиничный номер рядом с торговым центром на востоке Вашингтона.
Белоснежное здание располагается на возвышении почти сотни футов над уровнем реки Потомак. Оно сияет в лучах ленивого вечернего солнца, как в ореоле золота. Я кривлюсь, разглядывая здание Капитолия. Не могу сказать, что чувствую восторженный трепет, находясь в таком историческом месте. Когда-то я здесь уже был… в составе относительно официальной делегации PJB, будучи еще совсем юнцом – буквально мальчиком на побегушках, держащим портфель с документами.
Делайле хватает пары звонков, чтобы нас пустили в здание с какого-то другого входа, дабы миновать толпы экскурсионных групп. Я контролирую Делайлу постоянными взглядами, считывая по мельчайшим деталям ее поведение. Не планирует ли лисичка натворить глупостей и поднять тревогу? По правде говоря, в таком случае у нее бы получилось избавиться от меня, и я лишь надеялся, что достаточно убедил ее в опрометчивости подобных действий. Она переживает за Мерфи, это очевидно. Вопрос лишь в том, выгляжу ли я в ее глазах возможным спасителем, или так и остался врагом. Чокнутым идиотом с извечным пистолетом за пазухой.
Правда в том, что я являюсь и тем и другим.
На одном из этажей нас встречает сухощавый мужичок в наглаженном костюме. Делайла широко улыбается ему как старому знакомому, и миниатюрный дедок целует ее в обе щеки. Я лишь вежливо киваю ему в ответ на вопросительный взгляд. Делайла не спешит представить нас друг другу и лишь спрашивает:
– Дядя у себя?
– Карл отъезжал в Библиотеку Конгресса на пресс-конференцию, но скоро должен вернуться. Можешь подняться в его кабинет, подождать там, я уже попросил принести чай и чизкейк.
– Ох, кстати. – Вдруг встрепенувшись, Делайла хватается за руку старика. – У меня нет с собой ключ-карты. Одолжишь? Я забыла дома… Пожа-а-алуйста…
Дедок в костюме стоимостью с мою машину скупо улыбается, стараясь создать хотя бы видимость того, что может отказать этой девчонке. Сокрушенно вздохнув и сухо откашлявшись, он роется во внутреннем кармане пиджака и протягивает Делайле тонкую изящную карточку.
– А кто это с тобой? – спрашивает он, кивнув в мою сторону.
Делайла приоткрывает рот, медлит, а потом непринужденно отмахивается:
– Роберт, мой бывший сокурсник. Все в порядке.
Ай да умница. Лжет как дышит. Мне уже в который раз хочется выразить почтение.
Старичок кивает и, тепло попрощавшись с Делайлой, уходит дальше по роскошному коридору. Путь свободен, проблем быть не должно. Однако меня посещает стойкое чувство, что вот-вот обязательно случится что-то неприятное. Либо Делайла прислушается к голосу разума и поднимет тут всех на уши, чтобы меня быстренько уложили лицом в ковер, либо появятся еще какие-нибудь непредвиденные обстоятельства.
На удивление, это предчувствие оказывается ложным. Мы спокойно доходим до нужного места, Делайла коротко здоровается с телохранителями возле дверей и пропускает меня в роскошно обставленный кабинет. Широкие окна заливают пространство естественным светом, массивный лакированный стол стоит посередине, увенчанный аккуратными стопками бумаг, как торт вишенкой. Вдоль стен тянутся строгие темные стеллажи, с потолка свисает роскошная люстра, пол устлан бордовым ковром.
От такого места хочется держаться подальше.
Услышав странные звуки, я оборачиваюсь и с удивлением наблюдаю за тем, как Делайла, присев на кожаный диван, стоящий в окружении кресел, уплетает чизкейк, едва успевая запивать его кофе. Сконфуженно вспоминаю, что забыл предложить ей нормально поесть за все наши многочасовые приключения.
Однако Делайла даже тут толком не успевает поесть. В кабинет довольно скоро возвращается его хозяин, и я смеряю Карла Мерфи внимательным взглядом с головы до ног.
Он высок, подтянут, умеренно ухожен и в то же время выглядит просто, располагающе к себе, как может располагать обыватель – твой добрый сосед по улице. Даже сейчас Мерфи одет неброско: голубая рубашка, темные брюки и простой черный ремень. Часы на руке электронные, но тоже не вычурные, а на закатанных рукавах рубашки нет запонок. Честно говоря, не так я представлял знаменитого сенатора, хоть и знал, что таким образом он старается завоевать расположение граждан и избирателей. Скрупулезно работает над образом «своего человека».