– То, что мы вряд ли снова увидим, – отвечает Джейкоб. – Если только у Грея не получится вернуть нас домой.
Я внимательно смотрю на него, припоминая подозрения матушки по поводу Колумбии и то, что ни Харпер, ни Джейкоб не держат себя так, как должен держать правитель. Когда мы обсуждали место, где можно было бы найти убежище, никто даже не упомянул Колумбию. Даже сама принцесса Харпер. Никто не говорил ничего о том, что король Колумбии может оказать содействие для того, чтобы унять политическое волнение в Эмберфолле. И это не говоря уже о том, что никто даже не заикнулся, что альянс с Колумбией находится под угрозой из-за того, что Рэн оказался неполноправным наследником.
«Если только у Грея не получится вернуть нас домой».
Я встречаюсь с Греем взглядом.
– В Колумбию можно попасть только при помощи магии.
Он смотрит на меня, и по его лицу невозможно ничего прочитать.
Однако теперь, когда я нашла ниточку, за которую можно потянуть, все начинает постепенно распутываться.
– Так вот почему в Эмберфолле до сих пор нет войск основного союзника. Они не могут попасть из Колумбии сюда.
Темные глаза Грея по-прежнему не выражают ничего, но Джейкоб выглядит пристыженным.
Ноа, кажется, покорился судьбе.
Тайко застыл в благоговении.
– Эти войска вообще существуют? – спрашиваю я, бросая косой взгляд на Грея. – Армия, которая ждет того, что ты поможешь ей при помощи магии?
Он ничего не говорит.
Но его молчание красноречивее любых слов.
Я выдыхаю воздух сквозь зубы. Над нашими головами снова кричит хищная птица.
– Ну и историю сочинил ваш принц для своего народа.
Грей не пытается ничего отрицать.
– Мы так поступили, чтобы помочь людям. И это помогло.
Что ж, по крайней мере, в этом он прав. Но теперь я понимаю, почему подданные Рэна начали бунтовать против него. Он наобещал несбыточного. Он убеждал людей при помощи лжи, и это сделало его еще слабее, чем он был, когда пытался что-то изменить.
Я смотрю на Ноа и Джейкоба.
– Получается, вы здесь в ловушке. Вы не можете вернуться домой.
Они обмениваются взглядами.
– Да, – наконец говорит Джейкоб. – Как-то так.
Мое сердце пропускает удар, и я пытаюсь уложить у себя в голове все то, что узнала.
– Никто из вас не принадлежит к королевскому роду, да?
– Нет, – отвечает Джейкоб и слегка пожимает плечами. – Ноа врач – это правда.
– Получается, принцесса Харпер вовсе не принцесса.
– Она спасла принца от ужасной участи, – встревает Грей. – Она рисковала жизнью ради Эмберфолла и ради меня. Может быть, она и не родилась принцессой, но все равно она принцесса по духу.
Мы погружаемся в молчание, и каждый размышляет о своем.
Где-то в темноте раздается очередной крик птицы, эхом разносящийся среди деревьев.
В конце концов почти все расходятся, чтобы найти место для сна в тени деревьев, но, несмотря на усталость, я вряд ли усну из-за роящихся в моей голове мыслей.
Грей тоже не может уснуть. Когда я бросаю взгляд в его сторону, лицо юноши озаряется светом костра, и я понимаю, что он наблюдает за мной.
Я встречаюсь с Греем взглядом и жду.
– Ты умна, – говорит он.
Я вовсе не ожидала от него таких слов, которые звучат и не как комплимент, и не как оскорбление. Мне непонятен тон его голоса. Я снова слышу крик хищной птицы и вздрагиваю.
Грей продолжает глядеть на меня.
– Ты знала, что я наследник, – медленно и задумчиво произносит он. – И ты поняла все про Колумбию. Что еще тебе известно, принцесса?
Я смотрю на языки пламени, пытаясь не позволить своему голосу звучать уныло и огорченно.
– Честно говоря, я не принцесса. Я старшая из двух сестер, и лишь за наследницей остается этот титул, а я не наследница.
– В таком случае, что тебе еще известно, старшая сестра?
Я мешкаю с ответом, но Грей говорит так прямо и просто, что кажется, будто он вообще не сомневается ни в чем. Мне тоже хочется не сомневаться и говорить с ним начистоту.
– Мне известно, что ты был невероятно верен принцу Рэну и поэтому держал все в тайне, – говорю я. – Я вижу, насколько сильно Тайко верен тебе, и думаю, что действия принца Рэна наверняка стали для тебя тяжелым предательством.
Грей ломает между пальцами ветку и подбрасывает ее в костер. Когда он говорит, его голос звучит хрипло:
– Как-то раз я сказал ему, что он никогда не был жестоким. Я считал, что таким образом выражаю ему свое уважение, – говорит Грей. – Теперь же мне кажется, я бросил ему вызов, который он принял.
Нолла Верин может быть жестокой, но я не могу представить, чтобы она взяла кого-то дорогого мне и пытала этого человека, даже если бы это было ради политической выгоды.
Несмотря на мою личную неприязнь к Рэну, я понимаю, что у них с Греем есть общая история. Даже представить не могу, чего стоило Грею вынести порку и чего стоило Рэну ее организовать.
Атмосфера между нами стала невероятно тяжелой и неприятной, поэтому я наклоняю голову вбок и пытаюсь говорить непринужденно:
– Раньше, когда все думали о том, что бы съесть, ты сказал, что отдал бы все за дюжину стрел. Почему?
На грустном лице Грея появляется призрачная улыбка.
– Если бы у меня была дюжина стрел, мы могли бы есть всю неделю.
А. Точно. Мне тоже надо было бы тогда мечтать о дюжине стрел.
Грей морщится от боли и прижимает руку к боку, где его рубашка липнет к ране от хлыста. Хищная птица кричит совсем близко.
– Может, мне стоит разбудить Ноа? – шепотом спрашиваю я.
– Не стоит.
Грей отлепляет рубашку от раны, и его дыхание становится тяжелым из-за приложенных усилий. Он ерзает на месте снова и снова, безуспешно пытаясь принять удобное положение. По лесу снова разносится птичий крик.
– Если бы у меня была стрела, я бы пристрелил это надоедливое создание, – раздраженно бросает он.
Среди деревьев слышится хлопанье крыльев, за которым следует очередной птичий крик, который резко обрывается.
– О, – Грей поднимает голову и всматривается в ветви деревьев. – Полагаю, нас кто-то избавил от неприятностей.
Шуршат листья, и с неба падает что-то черное. Огромный гусь приземляется перед нами с громким шмяк.
Грей чертыхается и отскакивает назад. Я коротко взвизгиваю от удивления.
Юноша встречается со мной взглядом, и его рука опускается на лежащий рядом с ним меч.
Из темноты сверху к нам спускается фигура с двумя огромными черными крыльями, которые простираются практически на ширину всей поляны.
Дымчато-серые ступни бесшумно опускаются на траву. От великолепия и ужаса того, что я вижу, у меня перехватывает дыхание.
– Скрейвер, – шепчу я, разрываемая и страхом, и любопытством. Часть меня хочет отпрянуть назад, а другая – подползти ближе и рассмотреть существо лучше. Я знаю о скрейверах только то, что написано в книгах, и истории об их невероятных способностях никак не подготовили меня к личной встрече с представителем их вида.
– Да, принцесса, – отвечает существо, и его слова звучат тихо, едва слышно. Когда он говорит, в лунном свете я замечаю блеск его клыков. Глаза скрейвера полностью черные, совсем без белков.
– Что же касается вас, – скрейвер поворачивается к Грею. – Вы все еще Хок? Или Грей?
Рядом со мной Грей нервно сглатывает. Его рука крепко сжимает рукоять меча.
Кожа скрейвера поглощает все пляшущие вокруг тени, когда он склоняется перед нами в насмешливом поклоне и расправляет крылья.
– О, прошу прощения. Возможно, мне стоит называть вас Ваше Высочество?
Глава 24Грей
Я сейчас был бы удивлен намного меньше, если бы с неба на меня свалился Рэн.
Скрейвер кажется крупнее, чем когда был у Уорвика, хотя, может, дело в том, что клетка была маленькой, и я ни разу не видел его в полный рост. Или одетым. Существо раздобыло где- то черные штаны, подвязанные на поясе кожаным шнурком. Широкая грудь скрейвера так и осталась обнаженной. Единственный предмет одежды делает существо более похожим на человека, но, в то же время, в нем очень мало человеческого.
Когти скрейвера кажутся все такими же острыми.
Лежащий рядом со мной Тайко подскакивает и потирает рукой заспанное лицо.
– Что… Что… – взгляд мальчика останавливается на скрейвере, и Тайко замирает. – Я сплю?
– Не спишь.
Ноа и Джейкоб спят немного дальше и не просыпаются от шума. Я не могу решить, хорошо это или плохо.
– Я думала, что скрейверы находятся в заточении лесов Ишелласы, – произносит Лия Мара, и в ее голосе слышна смесь страха и удивления в равной степени.
Взгляд блестящих черных глаз перемещается на девушку.
– Не все.
У него низкий голос, который звучит очень четко, и я чувствую, будто каждое слово касается моей кожи подобно дуновению ледяного ветра. Это странно, и я нервничаю. Я усиливаю свою хватку на мече. Рэн не единственный, у кого с магией связаны только плохие воспоминания.
– Если бы я хотел вам навредить, то не стал бы предупреждать о своем появлении, – скрейвер толкает когтистой лапой тушку гуся. – На данный момент я хочу помочь вам выжить.
Стоящий рядом со мной Тайко вздрагивает, несмотря на летнее тепло, и я понимаю, что он тоже чувствует исходящий от слов скрейвера холод. Тем не менее, именно мальчишка первым стряхивает с себя благоговейный страх и становится на четвереньки. Морщась от боли, он ползет к гусю, хватает его за шею и усаживается на корточки у костра, чтобы ощипать птицу.
– Мальчик весьма благоразумен, – замечает скрейвер.
– Мальчик весьма голоден, – отвечает Тайко.
– Откуда ты взялся, скрейвер? – спрашиваю я, продолжая держать руку на рукояти меча.
– Вы знаете откуда. Вы собственноручно перерезали мои путы, Ваше Высочество.
– Перестань называть меня Ваше Высочество.
– Тогда перестаньте называть меня скрейвером, – он делает акцент на последнем слове, низко прокатывая звуки