р.
На этот раз вздрагиваю я, потому что мне кажется, будто моей кожи касается лед. Я все еще не выпускаю из рук оружие.
Лия Мара рядом стоит неподвижно, пристально глядя на скрейвера.
– Как нам к тебе обращаться? – спрашивает она.
– Меня зовут Айзек, – отвечает он, и в звучании его имени будто смешиваются свист зимнего ветра и поскрипывание снега под ногами.
– Айзек, – произносит Лия Мара. – Спасибо за гуся.
Я пока не готов видеть в Айзеке нашего спасителя.
– Ты последовал за нами.
– Да. Я наблюдал за тем, как вас взяли в плен и в цепях волокли в замок, – говорит он. – Я наблюдал, как вас и мальчика подвергали пыткам.
Тайко хмурится, но не сводит взгляда с гуся, а я продолжаю смотреть прямо на скрейвера.
– Зачем?
– Вы освободили меня. Я перед вами в долгу.
– Я освободил тебя, чтобы отвлечь стражу. Ты мне ничем не обязан.
– Возможно. Но вы помогли мне бежать. Вы подсказали мне, в каком направлении следовать.
Я не могу понять, пытается ли скрейвер меня обмануть или на самом деле искренен в своих словах. Я бросаю взгляд на Тайко. Он уже избавился от всех больших перьев и теперь мучается с легким пухом под ними.
В моей памяти невольно всплывают воспоминания. Мне лет двенадцать-тринадцать, и тем летом мой отец – человек, который, как я считал, был мне отцом, – получил травму. Мой младший брат Кейд безуспешно пытался ощипать гуся, которого нужно было отнести на рынок. Брату очень хотелось помочь нам. Половина наших посевов еще не поспела, и продавать оказалось нечего. Мы все были сильно голодны, встревожены и не знали, что принесет нам завтрашний день.
Как и сейчас.
Я встряхиваю головой, отгоняя воспоминание.
– Подержи гуся над костром, – советую я Тайко. – Подпали немного перья – так их будет легче вырвать.
Я снова перевожу взгляд на Айзека.
– Так я должен поверить, что ты преследовал меня все это время только потому, что я выпустил тебя из клетки?
– Я последовал за вами, потому что вы, безо всякого сомнения, принадлежите чародейскому роду, но, в то же время, совсем не пользуетесь своими силами. Я последовал за вами, потому что вы законный наследник этого проклятого королевства, но даже не пытаетесь при этом заявить о своем праве на престол, – Айзек прищуривает свои черные глаза. – Я последовал за вами, потому что вы отправились в путь вместе с дочерью Карис Люран, а я самостоятельно не смогу добраться до Ишелласы.
– До ледяных лесов? – уточняет Лия Мара. – Но ведь пересечь Застывшую реку не может никто.
Айзек взмахивает крыльями, заставляя пламя костра затрепетать.
– Я могу, – он складывает крылья за спиной, и его лицо мрачнеет. – Хотя, наверное, пока бессилен, потому что провел несколько месяцев в клетке.
Его последние слова приносят с собой резкий порыв ветра, который шумит листвой над нашими головами.
– Возможно, и не сможешь, если моя матушка узнает о твоем существовании, – говорит Лия Мара. – В соответствии с соглашением, заключенным задолго до моего рождения, скрейверы должны держаться подальше от Силь Шеллоу.
– Ну тогда вы понимаете, почему я подумал, что мы можем помочь друг другу.
День был долгим и утомительным. Вопросов слишком много. Я понятия не имею, какие решения правильные, а какие – нет.
– Пока что мы движемся очень медленно, – говорю я, – но завтра достанем лошадей, оружие и сможем преодолевать расстояние быстрее.
– Вы сможете достать разве что пару стрел из собственной спины, – скрейвер прищуривается, и в его голосе снова появляется отголосок низкого рычания. – С высоты все видно намного лучше. Города полны стражников, которые ищут и вас, и принцессу Силь Шеллоу.
Я замираю на месте. Я так и знал, что у Харпер не получится переубедить Рэна.
Принц смог призвать стражников и дружинников быстрее, чем я предполагал. Мысль о том, что прямо сейчас снова придется бежать, практически невыносима. Даже если я и смогу идти, вряд ли Тайко это будет по силам.
Мальчик отодвигается от костра. Гусиные перья кучей лежат у его ног.
– Кинжал сейчас был бы кстати. Дашь мне меч на время?
Я начинаю вытаскивать оружие из ножен, но Айзек делает шаг вперед, берет из рук Тайко гусиную тушу и, дважды проведя по ней когтями, бросает разделанную на куски птицу к ногам мальчишки.
Тайко смотрит вниз на тушку, затем поднимает взгляд на Айзека.
– Э… Спасибо, – он неловко подбирает куски мяса и раскладывает их на камнях, которые предварительно положил в костер.
Айзек слизывает кровь со своих когтей.
Я видел много чудовищных созданий и сам творил ужасные вещи, поэтому не вздрагиваю, глядя на скрейвера. Я жду, что Лия Мара содрогнется или поморщится, но вместо этого она выглядит заинтригованной.
– Как ты выбрался из Ишелласы, не нарушив соглашения?
Существо улыбается.
– Кто сказал, что я его не нарушил?
– Получается, ты надеешься, что я замолвлю за тебя словечко перед матушкой?
– Если бы я беспокоился только о себе, я бы попытался тайком пересечь Силь Шеллоу, – отвечает Айзек. – Я знаю, что у твоей матери есть то, что мне очень дорого. Я готов рисковать наказанием за нарушение соглашения, если это поможет мне получить то, что я хочу.
– И что же это? – спрашиваю я.
– Это касается только меня и королевы.
Лия Мара внимательно смотрит на него.
– Если мы разрешим тебе пойти с нами, что ты сможешь предложить нам взамен?
Тайко оборачивается на девушку.
– Вы разве не видели, что он только что сделал с гусем? Как мы вообще можем запретить ему идти с нами?
Айзек улыбается, но из-за клыков его улыбка кажется скорее угрожающей, нежели обнадеживающей.
– С воздуха я могу видеть то, что не видно вам. Я могу проверять города на наличие солдат или дружинников, чтобы вы могли попытаться что-то купить, – скрейвер заглядывает мне прямо в глаза. – А пока что я могу кормить ваших людей, Ваше Высочество.
Они не мои люди, я знаю, но все равно это задевает мою гордость.
– Перестань так меня называть.
– Я могу помочь вам найти в себе магию.
Я содрогаюсь от очередного неестественно холодного порыва ветра, ударившего меня в спину. Раны от хлыста с новой силой ноют от боли.
– Каким образом?
– Мы оба являемся магическими созданиями. Колдуны некогда были союзниками моего народа, – Айзек делает шаг вперед, и я, напрягаясь, снова опускаю ладонь на рукоять меча. Тайко был прав. Я видел, на что способен Айзек и его когти.
Скрейвер останавливается и присаживается на корточки передо мной.
– Если бы вы знали, как пользоваться магией, вы бы меня совершенно не боялись.
Я сглатываю. Глаза скрейвера оказываются на одном уровне с моими, и я не понимаю, как я раньше не видел в них разума, подобного человеческому. И, тем не менее, я все равно чувствую себя так, будто смотрю в глаза хищнику. Стоящая рядом со мной Лия Мара будто окаменела.
Айзек протягивает мне руку ладонью вверх.
– Дайте мне запястье, Ваше Высочество.
Я вспоминаю о том, что случилось в тот день, когда Уорвик заставил меня стаскивать покрывала с клетки, как я пытался напоить скрейвера, который затем впился мне в руку клыками. Сейчас в глазах Айзека блестит вызов, и я смутно осознаю, что Тайко и Лия Мара, затаив дыхание, ждут, что будет дальше.
Я отпускаю рукоять меча и протягиваю Айзеку свою руку. Я ожидаю соприкосновения с ледяной кожей, настолько же холодной, как его слова, но пальцы скрейвера оказываются теплыми, когда он переворачивает мое предплечье, чтобы посмотреть на внутреннюю часть руки.
Айзек проводит острым, как бритва, когтем по шраму, оставленному его зубами, и я усилием воли заставляю себя стоять неподвижно.
– Вы могли бы исцелить эти раны еще тогда.
– Ты мог бы меня не кусать.
Он не обращает внимания на мой ехидный тон.
– Ваша кровь полна магии, – говорит он. – Я готов поспорить, вы взывали к ней, сами того не осознавая. Вам когда-нибудь доводилось выживать после ранения, которое наверняка убило бы другого?
– Нет. Никогда.
Я останавливаюсь и задумываюсь.
В самом первом сезоне, когда Рэн превратился в чудовище из-за проклятья, он пронесся по замку, убив практически всех. Я был ранен, как и другие обитатели замка, но остался одним из немногих стражников, кому удалось выжить.
После второго сезона я остался единственным выжившим.
Я всегда списывал это на свои навыки и удачу.
– Вы наверняка можете прямо сейчас исцелить свои раны, – продолжает Айзек. – И раны мальчика тоже.
– Как? – спрашивает Тайко.
Айзек не сводит с меня взгляда.
– Как люди начинают ходить на двух ногах?
Я свожу брови в задумчивости.
– Ловят равновесие?
– Сначала они испытывают в этом необходимость, – говорит Айзек и впивается когтями в мое предплечье.
Я чертыхаюсь и отдергиваю руку. Айзек меня не отпускает, и я тяну его на себя.
Я пытаюсь ударить скрейвера свободной рукой, но, несмотря на его размер, он оказывается быстрее и легче, чем кажется, особенно когда Айзек использует мою руку в качестве опоры, чтобы развернуться и ударить меня коленом в горло.
Я падаю на спину и скольжу по земле и камням ранами, оставшимися после порки. Мое тело пронзает острая боль. Мне нужно что-то придумать, как-то достать меч, позвать на помощь. Должно быть, Айзек перерезал мне мышцу или сухожилие, потому что я больше не могу шевелить пальцами на руке. По моему предплечью стекает кровь, и я вижу лишь звезды и темноту.
– Сосредоточьтесь, Ваше Высочество, – скрейвер упирается коленями мне в грудь. Одной рукой он продолжает сжимать мое предплечье, держа его передо мной. На моей коже появились три свежих длинных царапины от запястья до локтя. Кровь повсюду. Я даже чувствую ее привкус у себя во рту.
– Сосредоточьтесь, – повторяет скрейвер.
Я зажмуриваюсь, после чего открываю глаза. Я не могу дышать. Камни и ветки впиваются мне в спину. Жгучая, нестерпимая боль заставляет меня кричать и выть. Где-то кричат голоса, но я не понимаю, что именно.