— Дьярви, я хочу с тобой побеседовать. Но позже. Однако, раз уж ты приехал, чтобы поступить на мою службу, то вот тебе первое задание: стой перед дверями и никого не впускай внутрь. Кто бы ни явился.
— Да, Ваше величество.
— Отлично.
Ульвар прошёл за фавориткой и закрыл дверь. Джайри уже сидела в кресле, закинув ноги на стол и взяв в руку пустой бокал, и с любопытством читала письмо из Медового царства. Король подошёл, положил руку ей на плечо, наклонился и коснулся губами волос.
Джайри вздохнула. Прикрыла глаза.
— У тебя не возникло желания за меня заступиться? — поинтересовалась она, чувствуя, как начинает волноваться от его прикосновений. — Ну… например, когда меня назвали твоей шлюхой?
— До того, как ты размазала эту несчастную по стенке, или после?
— До.
— Не сердись, Джай, — он тихо рассмеялся. — Или не делай вид, что сердишься.
— Не мешай мне читать письмо. Барнабас — очень опытный и важный человек. К тому же, именно он смог рассекретить рецепт огнедыха… Причём в его варианте, порошок оказался весьма мощен, в отличие от творения наших ремесленников… Кстати, парнишка там, за дверью. Ты его повесишь за эти дурацкие тюльпаны? Они были такие мрачные… бр-р-р…
— Теперь, возможно, и повешу, после того как ты спросила.
Джайри быстро обернулась. «Я всё хуже и хуже понимаю, о чём он думает», — с досадой отметила девушка. Она не знала, король шутит или нет.
— Он мне спас жизнь. Вчера, когда какой-то странный тип приставал ко мне, а твои хвалёные телохранители не отреагировали вовремя.
— Теперь точно повешу. Джай… мне не нравится то, что с тобой происходит. После твоего возвращения месяц прошёл. Почти. Ты лелеешь свои переживания, как наседка цыплят. Да и вино в таких количествах вредно. Ты превратишься в жалкую пьянчужку.
Джайри хмыкнула.
— И ты меня бросишь, Уль? Когда я превращусь в жалкую пьянчужку?
Ульвар отпустил её, прошёл, сдвинул её ноги и сел впереди на столешницу, так, что оказался напротив любовницы.
— Нет, Джай. Даже не надейся. Я поступлю иначе, но тебе это не понравится. Если ты продолжишь изображать страдающую падшую женщину, то я попросту заключу тебя под стражу. Джайри, ты знаешь, я очень терпелив. Но и моё терпение не безгранично.
Она смотрела в его голубой лёд, и ей становилось страшно. «Когда он начал пугать меня? Я же никогда не боялась Уля прежде».
— Возвращайся, Джай. Уже пора.
Ей стало обидно.
— Что ты вообще обо мне знаешь, Уль? — прошипела девушка, откинувшись на спинку кресла и прямо глядя в его лицо. — Тебе не нравится, что я изображаю падшую женщину? А ты знаешь, что я просыпаюсь каждую ночь от собственного крика? Подумать только! Целый месяц прошёл! Это ж так много!
Она вскочила, швырнула письмо на стул.
— Месяц! целый месяц мне невыносимо плохо, Уль. И лучше не становится. Только хуже. Когда ты касаешься меня, а я не вижу, что это ты, меня начинает колотить и хочется орать. Что ты вообще знаешь обо мне, мой король?
Джайри развернулась и отошла к окну. Прислонилась к прохладному стеклу лбом. Её била сильная дрожь. «Ты бросил меня в беде. Шэн спас и тоже бросил. Месяц! Месяц прошёл, а он так и не вернулся… Лис ехал разобраться с Тивадаром, но князь мёртв, а Шэн не вернулся… У меня никого нет. Я одна. И мне плохо. Мне никогда не было так плохо!»
Она почувствовала, как её обняли и прижали к груди.
— Джай, — шепнул Уль, — я тоже иногда кричу по ночам. И карабкаюсь наверх по горе окровавленных тел. Прошло пять лет, но это не отпускает. И не отпустит. Отпусти это сама. Вино не лечит, пойми. А для страданий нет времени.
Он снова стал целовать её мягкие волосы.
— Джай… Ты мне нужна. Сильная, умная, дерзкая и смелая. Не безумная. Не погружённая в прошлое, которого не изменить. Не ядовитая стерва, которая забыла, что даже глупая Магрит однажды может нам пригодиться. Мне нужна моя Джайри, моя Серебряная герцогиня. Возвращайся. У нас совсем нет времени. Князь Эвэйк на востоке собирает войска. Посол Иштвана в Золотом гнезде. Джарджат сзывает флот в Персиковом заливе. Султан не станет нападать первым, но, если начнётся война с Тинатином, то нам стоит ожидать его вторжения с юга.
Как всегда она плавилась в его объятьях. Корсет стал стеснять грудь, а голова закружилась. Но Джайри мужественно боролась с наваждением.
— И поэтому ты лишил Южного щита его лорда? Знаешь, как бы поступила я на твоём месте? Я бы прямо сейчас выпустила Альдо из темницы, собрала бы Советов щитов и поменяла бы в Южном щите хранителя. Герцогиня Ювина очень умна, но в военное время хранитель Юга должен носить саблю.
Уль тихо рассмеялся.
— Такая Джайри мне нравится больше.
Он вдруг отпустил её, и девушка невольно качнулась, будто пытаясь вернуть его тепло.
— Рандвальд, лорд Юга, виновен в предательстве короны, — заметил Ульвар, возвращаясь к письменному столу. — И, знаешь, лучше женщина-хранитель, чем изменник с саблей. К тому же, в помощь Ювине я выслал опытного наместника, который проконтролирует оборону щита.
Джайри обернулась и хмурясь, снова всмотрелась в него.
— Уль… Этого не может быть. Альдо не может…
— Ты помнишь его толстым добродушным мальчиком, — Ульвар взял со стола какой-то документ и принялся его читать, чуть щуря глаза. — Мы все когда-то были толстыми добродушными мальчиками. Кроме тех, кто были милыми девочками. Мы взрослеем. Мир меняется. Увы, но предательство лорда больше не вызывает сомнений. Показания его людей на удивление сходятся друг с другом.
Джайри похолодела. Альдо… Приятель детства, смешной и обидчивый. Бред какой-то…
— Ты не можешь его казнить, — заметила сухо. — У короля нет власти казнить хранителя щита без единодушного решения Совета щитов. Ты понимаешь, что единодушного решения Совет тебе не даст. Я первой буду против казни. Вернее, второй. Первой станет его мать.
Ульвар быстро взглянул на любовницу.
— Знаю. Почему ты решила, что я жажду казни?
— Потому что ты не можешь держать потомка Южных королей в темнице вечно. В конце концов, Совет щитов обратится с прошением о милости и прощении. И, если Альдо будет достаточно умён — а в тюрьме умнеют быстро — то принесёт тебе своё покаяние, и ты должен будешь его выпустить. Он — последний в своём роду.
— Если, конечно, Альдо не станет покушаться на жизнь короля, — заметил Уль. — Прямое и доказанное покушение наделяет короля правом казнить любого.
Джайри хмыкнула.
— Если ты про те глупые угрозы, которые успел выкрикнуть дурачок, то их даже самый тупой из герцогов не признает тем самым доказанным покушением. Он вызывал тебя на бой, а не пытался отравить или подослать убийцу. И убить угрожал в поединке.
Ульвар промолчал. Девушка тоже не стала нарушать тишину. Вернулась в кресло и снова взяла письмо Барнабаса. Дочитав, схватила перо и начала торопливо набрасывать черновик ответа.
— Ты видела, какую сумму запросил мастер? — поинтересовался Уль.
— Меньше, чем стоит сам Барнабас, — фыркнула Джайри. — Если у тебя нет денег, напряги Шёлк. Пусть заплатит за моё похищение.
Король рассмеялся.
— Уже заплатил? — поняла герцогиня.
— Джай… Не пей больше, честно. Почему ты отказываешься выйти замуж за Ойвинда? Хочешь, я сделаю его хранителем Шёлкового щита? Если твоя репутация тебя расстраивает, то замужество…
— … никак на неё не повлияет. Нет разницы между распутной девкой и неверной женой.
— И всё же?
— Мне не нравится Ойвинд. От него можно ждать удара в спину.
Король пожал плечами:
— Значит, не подставляй ему спину.
«У меня был вариант намного лучше», — сумрачно подумала Джайри, и сердце сжалось болью, когда она вспомнила узковатые серо-зелёные глаза Лиса.
— Он мне не нравится, — повторила она упрямо.
— Хорошо.
Король принял её решение? Джайри искоса посмотрела на Ульвара. Но тот был погружён в бумаги.
— Джай, с принцессой едет сир Глематис Гленнский. Включи, пожалуйста, в программу турниры. На тупом оружии. Не забудь это уточнить. Глематис — убийца. Поэтому надо быть готовым к разным существенным неприятностям.
— Ходят слухи, что Ильдика делит с ним ложе, знаешь об этом? — вкрадчивым и милым голоском поинтересовалась Джайри.
— Я не ревнив.
— А если…
Ульвар взглянул на девушку, и от его жёсткого взгляда Джайри замолчала.
— Джай-ри… Девственница принцесса или нет, я вскоре буду знать наверняка, не находишь? Тут и лекарей не надо. Если нет, то существуют способы избавиться от вероятного младенца. Тебе ли не знать. Но, разумеется, никаких любовников у моей жены с момента свадьбы больше не будет.
— А если она выдвинет аналогичное требование тебе?
— Это будет забавно. Мы с тобой потом вместе посмеёмся.
Джайри открыла рот, чтобы съязвить, но от двери послышался шум. Кто-то громко спорил, а затем зазвенели сабли. Ульвар выругался, вскочил и распахнул дверь. Джайри, выглянувшая из-за его плеча, опешила.
Тот рыжеволосый мальчик… как его… Дьярви пытался не пропустить в королевский кабинет самого Медведя! Принц Ярдард, взбешённый и разгневанный, обнажил саблю с явным намерением человекоубийства, но и мальчишка не опустил клинок, полный решимости умереть прямо тут.
Яр? Но… Принц же должен находиться в Медвежьем щите, разве нет?
Глава 3Лорд сошел с ума
Ульвар бросил на парня задумчивый взгляд, и Джайри поняла, что казнь через повешение отменяется.
— Дьярви, пропусти принца Ярдарда. И — спасибо за службу. Продолжай в том же духе.
Король посторонился, пропуская брата.
— Уль, ты рехнулся? — прорычал Медведь. — Что за…
— Парень выполнял мой приказ. А это я в людях особенно ценю. Я не ждал тебя.
Ульвар снова плотно закрыл дверь. Яр заметил Джайри и поклонился.
— Здравствуй, своячница. Уль, я бы хотел поговорить с тобой наедине.
Медведь запустил руку в свои тёмные волосы и взлохматил их. Девушка поняла, что принц нервничает.