— Благодарю, — произнесла сухо.
Нас вел один из земных магов — молодой маг, барон Форейн. Он явно нравился подружке Малики, но сам хотел отличиться перед второй, графскую дочь желал больше. Парень даже хотел отыскать кота и вручить девушке, чтобы выслужиться. Пустынники, как кратко называли Барханных котов, считались магически устойчивыми, и любой поиск, ориентированный на силе, проходил сквозь них. Интересно, что он придумал?
Поиски длились около двух часов. Некоторые девушки остались на последнем привале, только сама виновница, та самая подружка, ну, и я пошли дальше. В моем случае без вариантов. То, что затея была идиотской, многие не сомневались, не все могли увидеть котов в обычной жизни, а так хотя бы шанс появился. В окрестностях слышался шелест, холод, подстрекаемый ветром, пробирался под плащ, заставляя тело вздрагивать.
Лорд Форейн склонился к земле, прикладывая руки к казавшемуся черным песку. Поднялся ветер. Он прикрыл глаза, призывая силу. Как маг земли, я поняла, что он сделал. Реневальд, Дисад и еще одна девица осознали это тоже. Вычислить пустынных котов невозможно, они имеют иммунитет к магии, по следам их тоже тяжело искать, ведь они их просто не оставляют, но Форейн обратился к энергии. Другой уровень, такое могли творить не все маги, сейчас он на время призывал не просто магию, а ману в чистом виде, чтобы она помогла, указала путь.
— Подчинение земли, — заметила со скукой. — Она разозлится.
Некоторые покосились с недовольством, а Харитон проигнорировал. Маги всегда думали, что были выше остальных людей, но я сомневалась. Казалось, природа просто играла, чтобы в один момент выпустить бурю, которая сметет все на своем пути. Змеей расползлась дорога из песка, указывая в противоположную от нас сторону. И действительно, спустя время отряд наткнулся на кошку. Размером с обычного кота, она казалась непропорциональной из-за бакенбард на лице, делавших морду подобной подносу. Забавное животное.
Взметнувшись, она вздыбила шерсть перед нами. Краем глаза заметила уматывающих котят, но промолчала. Мать тоже попыталась сбежать, один из стражей двинулся и ловко захватил ее. Кошка зашипела, а потом над пустыней раздался визг Малики:
— Папа, там котята!
Только она воскликнула, как трое метнулись за беззащитными животными и схватили их.
— У меня будет котенок! — счастливо пищала девушка, разглядывая мелких полосатиков, со страхом смотревших на похитителей.
— Отпусти мать, заберем одного из котов, и все, — приказывает лорд Варн.
— Они мстительные, мать будет преследовать до тех пор, пока не выкорчует глаза. Лучше убить и отдать в качестве жертвы земле, которую мы использовали.
— И то верно, лорд Форейн.
— Убить, — Варн щелкает пальцами, отдавая приказ стражникам, и кошка…остается без головы.
Я словно вышла из своего тела и смотрела лишь с тупым безразличием. Идиоты. В Тамби проскользнуло недовольство. А Харитон молчал. Но не заметить, как играли желваки, как зубы были сжаты, было невозможно.
— Какая бы шапка на продажу получилась бы, — выдохнул один из присутствующих, когда земля раскрылась, забирая тело животного. Пищали котята. Играл ветер. Пронизывал холод. А я смотрела на то, как люди вторгаются даже в чужой для них мир и забирают жизни его обитателей лишь по своему желанию. Просто из-за прихоти.
— Ничтожества, — произнесла себе под нос. Обернулся Харитон.
— Что с остальными котятами делать? — девушка выбрала себе самого, по ее мнению, симпатичного и…вытащила золотой ошейник из кармана. Момент, и до этого отчаянно сопротивлявшееся животное, после небольшой махинации, замерло. Рабский ошейник для подчинения. Барханные коты слишком свободные животные, приручить их почти невозможно, люди нашли выход и смогли адаптировать ошейники.
Быстро посмотрев на меня, Харитон подал голос:
— Моя великолепная спутница хочет себе кота.
«Великолепная спутница», то бишь я, подняла непонятливый взор.
— Молчи, — улыбнулся он мне. — Или их убьют.
— Лорд Реневальд, но у нас нет больше ошейников, — рассеянно пролепетала девица. Идиотка. Разве стала бы я одевать удавку на шею живого существа? Только раб мечтает о своих рабах. Хотя кем была я?
Рабыней.
Все равно не стала бы.
— Мы с Тией любим опасных и непредсказуемых. А приручение? Какая скука. Гораздо интереснее подружиться с животным.
— Как пожелаете, — процедила она зубами. Еще не знала, что ее ожидает. Своего отравления ее отцу я не простила.
Передо мной как бы случайно бросают котенка, не забывая искренне улыбаться Реневальду и представлять, насколько он хорош в постели. Несмотря на заверения о том, что животное не приручаемо, даже будучи котенком, я нагнулась к комку шерсти. И что мне с ним делать? Как они уживутся с Капусточкой?
— Могу я взять одного? — холодно осведомился Тамби. По правде говоря, ему было жалко животное, и он решил тоже включиться.
В наш импровизированный шатровый городок мы спешили. Ночью находиться в пустыне было опасно, хотя в лагере градус опасности не был меньше, но все же, людей там находилось больше. Защититься все равно сможем.
Малика любовалась котом и активно хвасталась перед подругами, с завистливыми выдохами следившими за нами. Никто не посмел попросить герцога и маркиза, неподчиненных животных трогать было страшно. Все грелись у костра, передавая послушное животное из руки в руки и тиская.
Тамби все-таки пришлось отойти от меня, его отвлек лорд Рувор с какими-то околополитическими темами, за котом он приказал присмотреть слугам, а мой от меня не отходил — спал прямо на коленях, сложившись в клубок. Животные любили меня.
Харитон выглядел мрачным, но тем не менее поддерживал беседу с остальными. Наконец, оторвавшись от общего веселья, он пересел ко мне, с холодным видом смотревшей на мужчин и женщин, хохотавших и приплясывавших под незатейливы удары барабанов. Будто проснувшийся пульс пустыни.
— Ты расстроена? — спросили у меня, коснувшись пряди.
— Нет.
— Но довольной ты не выглядишь.
— Я не хотела кота.
— Почему? У тебя есть Капусточка, теперь еще…
Взмахнула рукой, оборвав этот бред.
— Не смей.
— Что именно? — Харитон начал злиться.
— Говорить, что это лучший подарок в моей жизни. Не пытайся меня убедить в том, в чем сам не уверен, Реневальд.
— Ладно.
Вернулась к рассматриванию костра и почесыванию кота между ушек.
— Почему люди такие? — задала вопрос, скорее, для самой себя.
— Какие?
— Присвоить. Подчинить. Уничтожить. Почему это так важно? Почему живое существо обязано принадлежать кому-то? Почему на него одевают ошейник подчинения, из-за каприза?
— Я не знаю, Тия, — выдохнул Харитон.
— Ад пуст, все черти здесь.
Животное Реневальд, все-таки опасавшийся внезапного нападения, устроил на улице, в импровизированной клетке из лиан. Служанке прежде пришлось его накормить, но тот не притронулся к еде, выпил немного воды и устроился на мягкой подушке, которую я назло забрала у Харитона.
— Мне нужно умыться, — указала на себя, у которой не было ни единого места на теле, куда не попал бы песок.
— Можешь сделать это песком, — издевательски ответили мне.
— Ты водный маг. Организуй небольшой душ. Я быстро. Тем более, ты мне должен за котенка.
— Какой душ, Тия? Мы в пустыне, в шатре, не говори, что хочешь помыться на подушках.
— Мы выйдем, я разденусь, ты поставишь земной заслон, ну так уж и быть, голову мыть не буду, но с грязным телом я ложиться не собираюсь.
— Хорошо.
С чего бы он так быстро согласился?
— Поторопись, — небрежно взмахнул рукой.
Какие мы гордые. Медленно провела по волосам, с помощью магии убирая песок. Затем собрала их в высокую дулю и подхватила короткую комбинацию из шелка с кружевной отделкой. Начало раздражать упрямство герцога, хотелось сломить его волю и показать, что он такой же, как все остальные.
Хорошо, что все улеглись спать, и наша вылазка осталась бы незамеченной. Правда охранников Харитон все же предупредил, и они к месту импровизированной душевой не подходили. Со стороны лагеря нас скрывал шатер, а впереди пролегала бескрайняя пустыня.
— Красиво, — проговорила, рассматривая пейзаж.
Закатив глаза, мужчина создал воздушный заслон, огородив нас от пустынного ветра. Несмотря на ворчание, повысил и температуру, так что в своеобразном пристанище стало тепло.
— Быстро, Тия.
— Это ты так в постели тоже говоришь? — с усмешкой стянула халат.
Реневальд, лицезревший мое обнаженное тело, повернулся спиной.
— Без театра ты не обходишься, как я заметил, — холодно ответил он.
— О чем ты? Разве можно в этой темени увидеть хоть что-то? — голос звучал вполне невинно. — На, послужи вешалкой, — бросила на его плечо тот самый халат.
— Зараза, — хмыкнул Харитон.
На меня полился шквал ледяной воды, отчего я громко взвизгнула.
— Холодно, да? — надо мной откровенно глумились. Вот прямо без подтекста.
Приплясывая на месте, пыталась быстрее помыться, лишь бы этот идиот прекратил, вода не останавливалась.
— Х-х-хватит, — дрожащими губами пролепетала, но герцог, видимо, мстил. Мстил основательно. — Х-х-харитон!
— Пыл остужаю, — пожал плечами. Дальше уже ехидно: — Накупалась?
— Да, — прошипела с раздражением. Поток прекратился. Грубо выхватила халат и все-таки надела, вдруг тут решатся окунуть меня еще в песок.
— Какие мы злые.
— У меня теперь ноги грязные.
— Как жалко. Закончила?
— А то ты не знаешь, — да, теперь и в моем голосе проскользнуло ехидство.
— Холодный душ тебе на пользу, — произнес, скрещивая руки на груди и глядя с усмешкой.
Как бы Харитон ни злорадствовал, но благородство у него было в крови, поэтому воздушная стена с теплом окружила меня, пока мы шли к шатру. Там уже я переоделась в ту самую комбинацию, сполоснула ноги водой из графина, расчесала волосы и глянула на Реневальда.