— В то время их шофер, кажется, Джонс, каждый день ездил на почту, ждал телеграмму, — продолжил один из посетителей. — И, наконец, однажды приехала хозяйка. Шофер просто привез ее откуда-то.
— Хозяйка? — удивился я.
— Да. Одна. Нам об этом сообщил Марко. Мы столкнулись на рынке морепродуктов, и он сказал, что хозяйка приехала. Одна, без ребенка, без мужа. И не хочет никого видеть. Потом они с женой часто заходили пропустить по стаканчику. Им нельзя было обсуждать хозяйку с чужими, но разве итальянцев заставишь замолчать. Они говорили, что первые дни она была веселая и вроде бы ждала кого-то. А потом все изменилось: она уволила всех слуг в доме, кроме Рикетти, целыми днями плакала, ничего не ела, постоянно посылала шофера на почту. Ясное дело — суженый ее бросил. Может быть, у нее произошел выкидыш. И она сама махнула не себя рукой. Заперлась в доме, почти ничего не ела, все забросила, хотя замок этот явно был не достроен. Риккетти хотели уволиться, так там было тоскливо, но им очень хорошо платили, к тому же делать почти ничего было не надо. Она даже в сад не выходила. Только по ночам.
— Жуть какая, — поморщился молчаливый Билл.
— А слуги не сказали, как ее звали?
— Нет. Говорили «синьора» и «хозяйка». Их бумагу заставили подписать специальную. Они боялись, что, если сболтнут лишнего, у них отберут жалование.
— Она даже шофера быстро отпустила. Сама из поместья не выезжала, а в город Марко и сам мог ездить. Так они жили там втроем почти год. С лета до весны.
— И что случилось?
— К этом я и веду. Настоящий кошмар, — понизила голос Анита. — Однажды ночью там все полыхнуло. Зарево было такое, что осветило даже замок Херста. Дом выгорел дотла. Пожарные едва успели поставить заграждения, чтобы огонь не перекинулся на соседний лес. Оказалось, кто-то сделал дорожку из бензина в подвал, где хранились баллоны с газом, а потом поджег. И дом просто взлетел на воздух. Когда пожарные разбирали завалы, они нашли два обгоревших трупа. На обоих были оплавленные распятия. Такие носили Марко и Аполлония, мы все видели.
— Других тел не нашли?
— В том то и дело, что нет. Эта таинственная хозяйка будто испарилась после той ночи.
— И вы думаете, что она сама подожгла свой дом и убила собственных слуг?
— А что еще тут думать?! Муж или жених ее бросил, ребенок умер, она целый год просидела взаперти и сошла с ума от горя. Решила уничтожить место, которое причиняло ей страдания, и начать новую жизнь. Помяните мое слово — эти замки до добра не доводят.
— Неужели полиция ее не искала?
— Как тут искать? Дом был куплен через адвокатскую контору, которая действовала через другую адвокатскую контору. Никто не знал, как эту таинственную даму зовут, ни как она выглядит. К тому же, не было прямых доказательств, что именно она устроила поджог. В полиции — и я думаю, не без подачи Херста — одно время даже намекали, что это дело рук местных, которые так хотят избавиться от любой стройки на холме. Он даже имел наглость усилить у себя охрану!
— А, может, он сам и поджег! — крикнул кто-то из угла с мрачным смешком. — Не хотел себе лишних соседей.
Я не знал, что мне делать со всей этой мрачной историей, но решил напоследок израсходовать свой последний выстрел и достал фотографию Нины с Томом.
— Скажите, вы тут никогда не видели эту девушку? Примерно в то же время, может двумя годами раньше.
Снимок пошел по рукам, сопровождаясь покачиванием голов. Все уже были изрядно пьяны, поэтому я особо и не надеялся.
— Сестры в вечности, — слегка заплетающимся языком прочитала Анита, перевернув фотографию. — Сен-Симеон, 1937 год. Так вы ее ищете что ли? Значит, вы не журналист?
— Нет, я частный детектив. Я расследую одно старое дело и подозреваю, что эта девушка как раз могла бы быть той самой таинственной хозяйкой дома.
— Ничего себе, — присвистнула Аманда. — Выходит, ребенок у нее все-таки был.
Ничего на это не ответив, я расплатился и отправился спать, оставив завсегдатаев Аниты в приятном возбуждении.
По дороге к мотелю я понял, что, конечно, Нина не могла бы быть героиней этой истории. Я точно знал, что она делала в последние годы своей жизни. В апреле 37-го родила Тома. В мае 38-го сбежала от мужа и ребенка. Половину лета того же года провела в Неваде, ожидая развода. Затем объявилась у Лютера, где скрывалась до марта 39-го, после чего сбежала от него в Нью-Йорк, а вскоре уже объявилась в Париже в качестве подруги Жиля Дезомбра. Наконец, спустя год, незадолго до капитуляции Франции, был обнаружен ее труп, нашпигованный крысиным ядом. Эта насыщенная событиями жизнь не вязалась с образом печальной затворницы.
Разморенный обильной пищей, выпитым алкоголем и долгим днем, я рухнул в постель. Снились мне черно-белые сны с Белой Лугоши в черном плаще, гонявшимся за прекрасной блондинкой по готическим коридорам средневекового замка.
Глава 13
Наутро я проснулся с легкой головной болью, которую, правда, быстро вылечил яичницей, апельсиновым соком и чашкой кофе. Некоторое время, стоя под душем, корил себя за то, что вчера дал волю языку и показал снимок местным пропойцам, предоставив им дополнительную пищу для слухов.
Я выписался из мотеля и спросил у администратора, не слышал ли он про большой пожар на горе перед войной пятнадцать лет назад. Администратор оказался не из этих мест, к тому же ему самому на вид от силы было лет двадцать. У меня заканчивался бензин, и парень указал, как проехать к ближайшей заправке.
По дороге я бросил взгляд на заведение Аниты. Естественно, оно было еще закрыто. Не знаю, как долго они там сидели после моего ухода, но, очевидно, что и сами Билл с Анитой и их постоянные клиенты привыкли поздно ложиться и поздно вставать. Вот до чего довели людей проклятые замковладельцы.
К счастью, старик, работавший на заправке, тоже относился к категории старожилов. Он отлично помнил пожар, указал мне дорогу и развалинам и даже снабдил некоторыми новыми подробностями.
— Много лет эту землю пытались продать. Одно время ее хотел выкупить сам Херст, потому что боялся новых соседей, но потом понял, что на нее нет желающих, и сам умыл руки. Естественно, никто не хотел владение с такой дурной славой, все-таки люди сгорели заживо. Но даже когда об этой истории стали постепенно забывать после войны, там все равно теперь черт ногу сломит. Дорогу всю размыло, одни руины, повсюду разметало осколки стекла, камни и черепицу. Туда иногда ходят играть детишки местные. Говорят, что уцелел охотничий домик, построенный в отдалении от усадьбы в парке. У него только стекла повылетели. Родители пытались им запретить, мол, там опасно. А что им еще делать? В Сен-Симеоне нет больше других развлечений, кто поумнее сразу уезжают во Фриско или на юг. А так ребятам хоть есть, где в карты поиграть и потискаться.
— Значит, на автомобиле туда можно проехать?
— Только езжайте очень осторожно. Дорога совсем неровная, можете сломать подвеску. И проехать можно не до самого дома. Власти там поставили ограждение и ворота с замком на цепи, чтобы никто не лазил по руинам. Но, я же говорю — детишки прорезали проволоку на ограде. Так что, если хотите осмотреть то, что осталось от дома, придется ехать до забора, а потом пройти с полмили пешком15.
— А, если я хочу взглянуть на этот охотничий домик?
Старик лукаво посмотрел на меня из-под полей старой шляпы. Похоже, он не знал, к какому типу приезжих меня отнести, но не имел ничего против поделиться информацией с любым из них. Я истолковал его взгляд правильно и извлек из бумажника еще один портрет Франклина сверх того, что я заплатил за бензин и масло.
— В трех футах16 слева от ворот вы увидите, что кусок ограды вырезан. Когда пролезете внутрь, идите вдоль ограды и увидите тропинку, уходящую в кусты. Следуйте по ней, пока не выйдете на мощеную дорожку. Сразу поворачивайте направо, и она вас выведет аккурат к охотничьему домику. Я ездил туда забирать внука пару раз, пока его родители не устроили вселенский скандал, — подмигнул он мне. — А сейчас внук учится в Такоме17 на бейсбольную стипендию.
Я пожелал его внуку удачи и тронулся в путь.
Калифорнийское солнце медленно поднималось из-за гор, озаряя океан жизнерадостный светом и надеждой, что этот день окажется лучше вчерашнего.
Глава 14
Дорогу к заброшенному поместью я нашел довольно легко: на съезде с шоссе ее сопровождали многочисленные надписи, запрещающие съезд в связи с опасностью участка.
Путь действительно выглядел старым и заброшенным — обычная грунтовка, от времени покрывшаяся жуткими рытвинами и колдобинами. Тем интереснее было заметить в пыли след еще одного протектора шин, явно оставленного сравнительно недавно, поскольку отпечаток был достаточно четким.
Действительно, когда я остановился у ворот, обмотанных цепью и закрытых на внушительный амбарный замок, то обнаружил, что я не единственный посетитель — здесь уже стоял неприметный серый «Шевроле». Я обошел автомобиль кругом и заглянул в салон. Ничего подозрительного не заметил: ни револьвера на переднем сидении, ни окровавленной монтировки на полу. Попробовал открыть багажник, но он, естественно, был заперт. На всякий случай, я переписал регистрационный номер в блокнот, положил собственный пистолет во внутренний карман пиджака и отправился искать вход в поместье, следуя указаниям заправщика.
Как старик и рассказывал, найти охотничий домик оказалось совсем нетрудно — хотя тропинка уже почти скрылась в зарослях кустов. Очевидно, местная молодежь все-таки нашла себе другие места для развлечений.
Пресловутый домик представлял собой одноэтажную хижину, построенную при помощи денег и определенного хорошего вкуса: частично из грубого камня, частично из мореного дерева. Из-под торфяной крыши выступали тяжелые темные балки, в центре доминировала массивная каминная труба. Выбитые взрывной волной стекла были тщательно заколочены разномастными досками. Очевидно, домик был построен очень основательно и даже после всех этих лет оставался вполне пригодным для жизни. Не удивительно, что местные ребята облюбовали его для своих ночных развлечений.