— Далекая вышла дорога? — начал чародей.
— Четыре дня.
— Я слышал, что Горная Стража может маршировать три дня и три ночи подряд, а потом встать к битве так, словно солдаты отдыхали на пуховых перинах.
— Я тоже слышал такие истории. Вроде бы в руководстве Стражи есть несколько сказочников, что выдумывают их под заказ. Хорошо иметь таких на своей стороне.
Чародей загадочно улыбнулся и отпил из кубка. Потом потянулся за графином и наполнил посудину заново, немало пролив на стол. Да, он был решительно пьян.
Молчание становилось неловким.
Кеннет толкнул сидящего рядом десятника:
— Вархенн был на Черном перевале. Восемь лет тому. Я еще не служил в Страже, — он заколебался. — Хотя я дал бы голову на отсечение, что мы не вспоминали об этом.
— Нет. И я вызвал вас не для того, чтобы вспоминать старые драки.
— Вызвал? — Кеннет позволил себе красноречиво приподнять брови. — Мне показалось, мальчик вспоминал что-то о приглашении. Если это был вызов, я должен получить его письменно и предоставить для подтверждения командиру полка.
— На это у меня нет времени.
— У меня тоже, я теряю хорошее пиво и неплохую музыку.
— В гостинице Наванса? А вы слышали, как он играет на волынке? Медведи бегут из берлог, когда он начинает.
— Я, кажется, убедил его, что сегодня не стоит начинать.
Они замолчали. Молчание достигло той точки, когда выходят, стукнув дверьми.
— Снова то же самое, — раздался женский голос. — Дядюшка сперва приглашает гостей, а потом толком не знает, что с ними делать.
Лидия-кер-Зеавэ вошла в комнату энергичным шагом и села рядом с чародеем. Было на ней то же платье, что и раньше, но волосы она сколола высоко, обнажив шею и затылок.
— Прошу прощения за жесткое приветствие, я просила дядю не упоминать о перевале, но он хотел быть уверен, что вы придете. Дело вовсе не в каких-то там воспоминаниях — а в том, что происходит в долине. Нас это волнует, но бургомистр не желает и слушать предупреждений, предпочитает, чтобы праздник проходил без проблем.
Кеннет смотрел, как она говорит, как жестикулирует, как дышит. Сидел рядом с ней, футах в четырех, так близко, что почти чувствовал… нет, не духи, она пахла просто женщиной.
— Лейтенант… — мурлыкнула она невинно.
— Да?
— Мое лицо находится где-то на восемь дюймов выше.
Вархенн поперхнулся вином, чародей лишь улыбнулся, а Кеннет почувствовал, как краснеет. Женщина не должна так говорить с вооруженным мужчиной.
— Я четыре года жила с мужем в гарнизоне Лавендара. Есть два способа общаться с солдатами, — казалось, она читает его мысли. — Один — уйти с глаз, второй — установить четкие правила и держаться их. Правила — это то, что вы должны понимать, верно?
Он предпочел промолчать.
— Тогда прошу на миг поверить, что мы пригласили, — она подчеркнула последнее слово, — вас сюда по важной причине. Источник Силы, находящийся в этой долине, достиг возбуждения, не отмеченного со времен присоединения этих земель Империей. Мой дядюшка полагает, что это может представлять угрозу, но праздник, конечно же, нельзя отменять. Горцы пустили бы город по ветру.
Кеннет не сводил взгляда с ее лица:
— И какова природа этой угрозы?
Чудеса — он сумел задать вопрос почти нормальным голосом.
— Не знаю. — Чародей одним глотком опорожнил кубок и мгновенно наполнил его снова. — Тяжело в этом признаться, но я понятия не имею.
— Что это за источник? — спросил Вархенн.
— Малый Камень.
— Я не слышал.
— Мало кто слышал.
— Дядюшка владеет Силой в аспекте Малого Камня, — вмешалась Лидия. — Само название уже вызывает кривые улыбки, а уж применение этого Источника… Только боги ведают, зачем он существует.
— Я не слишком понимаю…
— Тут нечего понимать, лейтенант, — рявкнул чародей. — Из пары десятков главных и нескольких сотен побочных аспектов Силы мне выпал талант к овладению именно Малым Камнем. Только Малым Камнем. Наименее известным и наименее доходным Источником в мире. На всем севере Империи есть только одно место, где он активен, — и это именно наша долина. В других местах его едва можно ощутить. Зато здесь он настолько силен, что забивает активность остальных аспектов. Потому большинство чародеев, обученных работать с аспектированной магией, чувствуют себя здесь дурно. Им нелегко дотянуться до собственных Источников, трудно пользоваться Силой. Они обходят долину Маверс далеко кругом. Это место… про́клятая богами странность.
Кеннет переварил эту информацию.
— Если ты единственный чародей в такой богатой долине…
— То как можно умереть от голода? — закончил за него чародей. — Любой известный Источник обладает самыми различными, часто взаимопересекающимися способностями, с их помощью можно лечить, создавать охранные барьеры, переносить разные предметы на большие расстояния, копать ямы в земле, летать, посуху переходить реки и, конечно, жечь, замораживать, разбивать на кусочки, отбирать воздух, вызывать демонов и других созданий. А вот Малый Камень чаще всего используют ясновидцы, чтобы описывать то, что уже случилось, поскольку можно сказать, что сутью его аспекта является прошедшее время. Причем в очень узком значении. Это капризный и неустойчивый Источник. Используя его, можно дотянуться до прошедших событий и указать, где потерялась какая овечка или где лежит пьяный муж.
Чародей глотнул из кубка, глаза его сверкнули пьяным блеском.
— А вот когда упавшая скала придавит тебе ногу, ты не сможешь убрать ее чарами или воззвать о помощи. Придется тебе лежать три дня, пока не вынешь нож и не отрежешь себе стопу, прежде чем гангрена дойдет до сердца. Потом поползешь к городу, отгоняя голодного волка, а в городе скажут, что следует обрезать выше колена, потому что заражение не остановилось. — Стиснутые на кубке пальцы чародея побелели, Кеннету показалось, что металл сейчас прогнется.
Лидия жестом указала стражникам, что им стоит помолчать. Клацв допил кубок и продолжил:
— Малый Камень — это неустойчивый и предательский Источник, часто показывает вещи, которых нет или которые случились годы назад. Меня здесь называют мастером только из вежливости, поскольку чтобы получить титул Мастера Магических Искусств, необходимо овладеть Силой как минимум в шести аспектах. Я знаю чародеев, которые умеют черпать из десяти аспектированных Источников, ходить тремя-четырьмя Тропами. Воздух, Лист, Обломок, Сердце, Кровь, Заноза, Длинная Палица, Жар… А мне попался Малый Камень и искалеченная нога, которая не позволяет заняться ничем другим. Будь у меня две ноги, я пас бы овец, торговал козьим сыром или вступил в Горную Стражу. А так живу с того, что местные гордятся, что у них есть собственный чародей, а потому, когда пользуются такими услугами, платят мне чуть больше, чем должны, а порой приносят в подарок полдюжины яиц, несколько кругов сыра или какую старую одежку…
Он медленно отставил кубок, сжал руки в кулаки. Лидия аккуратно отставила посуду в сторону, встала, склонилась над чародеем.
— Дядя?
— Да?
— Я уже постелила, думаю, тебе пора ложится.
— Не приказывай мне, женщина, — сказал он жестко. — Помни, чей это дом.
— Да, дядюшка, я помню. Ты не позволяешь мне забыть.
— Именно, — он покачнулся. — А что, мне нужно… оставить тебя одну с… с двумя пьяными солдатами?
— Я уже справлялась с пьяными солдатами. И с этими справлюсь. Пойдем.
Она помогла Клацву встать из-за стола, подала ему деревянный костыль и, подперев плечом, вывела из комнаты. Кеннет обменялся взглядами с Велергорфом.
— Пора нам к себе, — проворчал он. — Возвращаемся, прежде чем парни разнесут гостиницу.
Десятник кивнул и начал подниматься.
— Примите мои извинения. — Лидия появилась в дверях. — У дядюшки был скверный день. Говорит, что безумие местного Источника мутит ему разум.
— Верю. Ему и правда настолько тяжело?
Она кивнула без улыбки. В этом свете глаза ее были цвета предгрозового неба.
— Когда он принимал нас под свою крышу, мне казалось, что жизнь с единственным чародеем в долине Маверс обеспечит меня и ребенка спокойной и достойной жизнью. Теперь же я не уверена, кто кого содержит.
— А остальные родные? — Кеннет не успел остановиться.
Она посмотрела на него, чуть склонив голову, без злости в глазах. Ему захотелось удариться лбом в ближайшую стену.
— Мои родители мертвы, а род кер-Зеавэ так и не принял женитьбы Кеарева. Сын и внук офицерского рода и девушка с гор. Они до сих пор не вспоминают даже о Меехали. Не говоря уже обо мне. Он, — она указала на дверь, — наш ближайший родственник. И… свалилась ему на голову племянница, которую в последний раз он видел, когда мне было четыре или пять лет. К тому же с ребенком. Потому я не обращаю внимания на то, что он бывает жестковат. Еще какие-то вопросы обо мне, лейтенант?
Кеннет снова почувствовал, что краснеет, к счастью Велергорф вызволил его из проблем, спросив:
— Сколько правды в разговорах об Источнике, вдруг пришедшем в беспокойство?
— Не знаю. Дядя Дервен немного говорит, а я подозреваю, что и знает он немного.
— То есть нам не грозит разрыв Мрака и вторжение сил предвечного Хаоса?
— Полагаю, нет, — она искренне улыбнулась и оглянулась. — По крайней мере пока не проснется мой ребенок.
Неимоверно, что делала улыбка с ее лицом. Лейтенант не мог не улыбнуться в ответ.
— Я приду завтра утром, когда чародей будет в лучшей форме. Тогда мы поговорим всерьез. Прошу передать ему, что мы благодарны за предупреждение.
Она провела их до двери, они услышали, как женщина закрывает засовы.
— Она необычная, — проворчал где-то на половине обратной дороги Велергорф.
— Ночь?
— Ночь тоже, господин лейтенант. Все жены офицеров такие?
— Не знаю, Вархенн. — Они приближались к гостинице, когда воздух прошил дикий звук, словно дюжина сердитых котов сражались с дюжиной одичалых кастрированных псов. — Окажи мне услугу: войди первым. С топором в руке. Хорошо?