Десятник странно глянул на него и, не дождавшись пояснений, пожал плечами, вынул из-за пояса топор и переступил порог дома. Отчаянная какофония смолкла на полузвуке, и лейтенант мог бы поклясться, что он услышал быстрый топот ног и звук захлопывающейся двери. Улыбнулся себе под нос. Было так, как всегда повторяли на офицерском обучении: хороший командир должен уметь защитить своих людей от любой опасности.
Он чувствовал это. Чувствовал Силу, встающую над долиной, кипящую, проливающуюся во все стороны, готовую к использованию. Эти глупцы, эти жалкие шутники еще увидят его силу, еще придут и поклонятся, моля о милостивом слове.
Он обвел взглядом фигурки, стоящие перед кругом. С некоторым сомнением поднял козла, отложил его снова. Нет, лучше будет начать с чего-нибудь меньшего. Маленькая деревянная коза заняла место в кругу. Он потянулся за Силой и начал ее лепить.
Начало всегда трудно.
Слова, которые Кеннет-лив-Даравит произнес, когда первая коза упала с небес, позже вошли в легенды Шестой роты, но в том не было ни вины, ни заслуги лейтенанта. Так оно попросту порой случается со словами, которые мы брякаем, не подумав.
Он проснулся, когда уже почти все были на ногах, нарушив правило, что командир ложится последним, а встает первым. Проклиная под нос Велергорфа, который позволил ему столько спать, Кеннет поспешно оделся и, застегивая пояс с мечом, вышел наружу. Перед гостиницей несколько солдат мылись в большой поилке для лошадей, брызгая во все стороны и порыкивая какую-то неприличную песенку. При виде командира большинство замолчали и сделали жест, который при малости доброй воли можно было посчитать салютом для старшего по званию. Он ответил коротким жестом и огляделся в поисках хотя бы одного из десятников. И тогда раздался звук, какой издает лопающийся рыбий пузырь, и сразу после воздух прошило отчаянное козье блеяние. Кеннет мгновенно обернулся и оказался с глазу на глаз с одним из своих людей, прижимавших к груди молодую козочку. Оба они, человек и животное, имели удивительно глупые морды.
Лейтенант взглянул на необычную пару, приподняв бровь.
— Если ты прижмешь ее чуть посильнее, нам придется заплатить владельцу выкуп за невесту, — сказал он, прежде чем успел все обдумать.
Все собравшиеся на подворье заржали. Стражник выпустил козу и смущенно вытер руки о штаны.
— Она… упала с неба… господин лейтенант, — выдавил он из себя.
— Конечно, Невеб, конечно, — Кеннет холодно улыбнулся. — Сми-и-ирно! — рыкнул вдруг.
Стражники вытянулись по струнке, каждый там, где стоял.
— Праздник начинается сегодня после заката солнца. Но не для вас. Вы бдите и охраняете — чтобы местные не устроили клановую войнушку. Если я увижу кого-то с козой, овцой, бараном либо даже с козьим сыром, происхождения которого он не сумеет объяснить, до конца года в любом патрулировании он будет ходить в авангарде. Голым. И это не шутка. Вы — представители имперской армии. Запомните!
Собственно, он не был зол. Вархенн когда-то уже объяснял ему, что хорошо время от времени порыкивать на людей, потому что командир, который не может наорать, очень быстро теряет уважение. Особенно когда — как сегодня — дисциплина несколько ослабляется.
— Через час разбиться на двойки и вперед, производить хорошее впечатление по городу. Бургомистр выделяет вам по одному из своих людей. Перед выходом я лично проверю каждый доспех и каждую единицу оружия. Все должно сиять. Ответственны — десятники. Разбудите тех, кто еще спит, и готовьтесь к патрулированию. Исполнять!
Перед домом возникло судорожное движение.
И именно в тот момент раздался очередной звук лопающегося рыбьего пузыря, и по деревянной кровле гостиницы застучали копытца. Пятнистая скотинка издала совершенно некозий вопль, отчаянно пытаясь удержаться на островерхой крыше, и начала съезжать. Задние ноги ее утратили опору, и коза, отчаянно мекая, упала прямо на кучу объедков, громоздящихся под стеною. Скотинка встала, отряхнулась, окинула удивленных людей загадочным взглядом и спокойно принялась доставать остатки капусты из кучи мусора.
Кеннет взглянул на крышу. Смерил на глаз расстояние от ближайшего дома, еще раз поглядел на козу. Обычное животное… упавшее с неба.
— Меняю приказы, — рявкнул он. — Боевая тревога. Через четверть часа все должны быть на ногах и с оружием. Десятники в мою комнату. Сейчас же.
Где-то в городе снова лопнул рыбий пузырь. Потом еще один. Меканье коз мешалось со все более громкими человеческими криками.
Бургомистр появился в момент, когда лейтенант закончил разговор с десятниками. Разговор был коротким и простым. Никто ничего не видел. За полчаса с неба упала как минимум сотня коз. И все. Во всем городе люди ходят с головами, запрокинутыми вверх, высматривая очередной феномен. Несколько жителей оказались ранены. Ни с одной козой ничего не произошло.
Явление это закончилось настолько же неожиданно, как и началось. Все утро люди таращились в небо или крались под стенами, но животные перестали появляться. Что не означало конца проблем.
— Как это — ничего не можете сделать?
Завер Бевлас попеременно то нервно дергал бороду, то поправлял манжеты рубахи. Ни бороде, ни рубахе лучше от этого не становилось.
— Мы здесь не для того, чтобы ловить воров, пользующихся чарами, — объяснил Кеннет. — Для этого у города есть собственный мастер магии.
— Дервен… — бургомистр произнес это так, словно вспоминал о недоразвитом родственнике. — Наш чародей магией не перенес бы и мусора из одного кармана в другой. Не его специализация. Да и с самого утра с ним невозможно связаться. Двери в дом закрыты наглухо, и он не отвечает на призывы.
— Так выбейте их.
— Мне понадобится что-то большее, чем стадо появляющихся из ниоткуда коз, прежде чем я прикажу выломать дверь в жилище мага. Даже такого, как Дервен Клацв.
— Уже известно, у кого пропали эти животные?
— Нет, лейтенант. Уже много лет все животные в долине носят метки своих владельцев. На этих таких нет.
— И что будет дальше?
— Вскоре ко мне должны обратиться представители всех родов в долине. Я готов спорить, что, когда разнесется весть, каждый из них распознает на найденных козах своих, исчезнувших. Каждый, — очередной рывок почти лишил бургомистра бороды. — А мне придется вести тщательное и мелочное расследование этого дела. До зимы, боюсь, мы не управимся.
— И что мы можем сделать? — Кеннету было достаточно. Проблемы бургомистра его не касались.
— Не знаю. Кроме меня, писаря и пары городских стражников, вы единственные представители имперской власти в долине. Даже постоянного судьи у нас здесь нет.
— Тогда сделаем, что мы и планировали: будем оставаться на виду. Я разделю солдат на двойки и отошлю патрулировать город и окрестности. К каждой паре должен быть приставлен один из ваших людей, бургомистр. Свою десятку оставлю здесь — на всякий случай. Тех чудесных животных я бы советовал согнать в одно место и поставить подле них стражников. Если чародей решится высунуть нос из дому, возможно, ему удастся проверить, что здесь происходит. Или у вас другие предложения?
Бургомистр покачал головою:
— Нет, лейтенант. Это звучит вполне здраво.
— Я надеюсь. А теперь, — офицер указал на дверь, — простите, бургомистр, мне нужно отдать приказы.
Завер Бевлас таращился на него некоторое время, словно не в силах понять сказанного. Как видно, его никогда еще не выставляли за дверь в собственном городе. Наконец, гневно пыхтя, он двинулся к выходу. Едва он исчез с глаз, как Кеннет обратился к Бергху:
— Твоя десятка возьмет псов и осмотрится к востоку от города. И псы выбегаются, и вы проверите, не воняет ли там чем. Если встретите что странное — зовите подмогу. Никаких геройских поступков. Мы все знаем, что умеет магия, спущенная с поводка.
Десятники кивнули. Как раз это он мог им и не напоминать.
— Андан, ты возьмешь на себя город. Просто будьте на виду. Если люди станут задавать вопросы, вы должны молчать и делать такие лица, словно мы все контролируем.
Заросший, будто медведь, сержант кивнул.
— А если начнется снова?
— Держите щиты над головами и войдите под ближайшую крышу. Вархенн.
— Так точно! — По крайней мере самый старый из сержантов умел вести себя соответственно.
— Проверишь лес к западу от города. Не разделяться. Лес невелик, но если кто-то хочет укрыться вблизи Терандиха — это единственное место. Как проверите лес, возвращайтесь ко мне. Я останусь со своей десяткой здесь. Чему радуешься?
— Представляю, господин лейтенант, что мы напишем в рапорте. Что-то вроде: рота перешла к боевым действиям в ответ на магическую атаку, проведенную с помощью летающих коз. Полковник будет вне себя.
Они с Кеннетом переглянулись, пытаясь сохранять серьезность, а потом почти одновременно ощерились от уха до уха. Несмотря ни на что, ситуация была веселой.
— Пока это будут только козы, мы можем и смеяться, — лейтенант стал серьезен. — Но чары не действуют сами по себе, за ними должен кто-то стоять.
Все тут же перестали ухмыляться.
— И если этот кто-то планирует нечто более серьезное, или, скажем, если потеряет контроль над Силой, на следующий раз с неба могут свалиться горшки с кипящим маслом, горящие валуны, глыбы льда размером с дом или орда демонов. Кто бы это ни был, обладает он по-настоящему серьезным талантом, а потому нам бы лучше найти его раньше, чем он превратит город в руины, — он взглянул на всех довольно мрачно. — За работу — и успеха нам.
Они энергично отдали честь и вышли. Начинался длинный день.
Работало! Все было так, как должно. Те, кто высмеивал его планы, сидели теперь по домам, тревожно поглядывая на потолки. Хотя он так и не вышел из места, где спрятался, слышал их крики.
Он улыбнулся в темноте, разгоняемой лишь несколькими небольшими свечками. Вскоре его Сила сотрясет всю Долину.