Сезон лжи — страница 4 из 6

24. Ларк

Сэм наклонился вперед над моим столом.

— Думаю… Я хочу настоящее свидание.

Я отрицательно покачала головой, но улыбка у меня была мегаваттной. Все в офисе должно быть заметили, как я изменилась за последние две недели. Как будто в меня вставили рубильник. Кто же знал, что секс сделает меня менее безумной и не такой напряженной.

— У нас нет времени на настоящее свидание, — заявила я ему. — До предварительных выборов (между двумя кандидатами одной партии) — праймериз остался всего месяц.

— Не совсем, — произнес он. — И вообще, кто говорит, что мы должны куда-то пойти?

Я выгнула бровь.

— Слушаю.

Он обошел мой стол и встал передо мной. Протянул руки, и, вопреки здравому смыслу, я позволила ему поднять меня на ноги. Нас разделяло всего несколько дюймов. Мой желудок сжался от волнения и нервов. Я не знала, как отнесутся другие, что мы встречаемся, учитывая, что я была заместителем руководителя кампании, а он всего лишь юрисконсультом. Но я… не хотела это выяснять.

Он вложил свою руку в мою.

— Вот что я предлагаю. Вечером после работы приезжай ко мне. Ужин, выпивка, немного бруклинской магии.

— Бруклин? Хочешь, чтобы я приехала к тебе в Бруклин? — удивленно спросила я.

За две недели он ни разу не намекнул, что хотел бы пригласить меня к себе. Я боялась, это было потому, что он жил там раньше с Клэр до ее турне. Или может потому, что он не хотел показывать мне как живет. После общения со мной, Кортом и Кэмденом в шикарных квартирах на разных уровнях Верхнего Ист-Сайда, возможно, он не хотел показывать, каково это — быть обычным человеком.

— Я имею в виду… если только ты не хочешь.

— Хочу, с удовольствием.

Он приподнял бровь.

— Правда? Звучит немного скептически.

— Ну, я подумала, что ты не хотел бы, что я приезжала к тебе.

— Мне было легче оставаться у тебя, — признался он. — Даже с Инглиш и ее самодовольными улыбками, будто она нас сватала.

Я тихо рассмеялась.

— Это именно по Инглиш. Но…хотя у меня дома встречаться легче, это не значит, что я хочу встречаться с тобой только у себя.

— Значит, ты приедешь? Сегодня вечером?

Я открыла рот, чтобы ответить, глядя на него снизу вверх. Его губы были так чертовски близко к моим. Размышляя, стоит ли мне просто ответить поцелуем на его предложение, но дверь моего кабинет распахнулась именно в этот момент.

Мы с Сэмом отпрыгнули друг от друга с такой скоростью, что это даже было невозможно. Я провела руками по блузке, хотя на ней не было ни единой морщинки. Сэм засунул руки в карманы. Он видно собирался начаться насвистывать, чтобы не бросаться в глаза.

— Ларк! — воскликнул Шон, входя в кабинет. К счастью, Шон постоянно пребывал в своих мыслях по поводу кампании и редко обращал внимание на происходящее вокруг. — И… Сэм, верно?

— Да, сэр.

— Отлично. Я хотел вам кое-что сообщить от Лесли. Она сказала, если мы сможем заполучить намеченное количество зарегистрированных избирателей на Четвертое июля, то даст нам всем выходные. Что означает полный выходной в пятницу, субботу и воскресенье.

— Ух ты, — пробормотала я, пытаясь вспомнить, когда в последний раз у меня было целых три выходных подряд. Предвыборная компания была странной штукой.

— Да. Итак, нам понадобятся слишком много ног на местах. Поговори с полевой командой и узнай в чем они нуждаются, — с энтузиазмом заявил Шон. — И предоставь им все, что они попросят. У нас осталось меньше недели для подготовки, чтобы собрать подписи как можно больше людей на как можно большем количестве мероприятий, достигнув того количества, которое нам необходимо.

Я порылась в бумагах на столе и нашла карту окрестностей.

— У нас уже есть команды волонтеров для большинства главных мероприятий, — объяснила я, протягивая ему листок. — Все уже распланировано. Но мы можем попросить сделать как можно больше звонков до конца недели, чтобы поддержать то количество, которое наметили.

— Отлично, — усмехнулся Шон. — Кроме того, я хочу, чтобы этот кабинет опустел на Четвертое. Мэр хочет, чтобы мы с Кристиной были с ней, когда она будет выступать на мероприятиях Четвертого июля. Остальных она хочет видеть на каждом из этих мероприятий. Придется нам побегать и размять ноги, чтобы все прошло без сучка.

Я вытаращила глаза.

— Ты хочешь, чтобы мы все работали в поле?

— Ага! И хочу увидеть посты этих событий в соцсетях!

Я удивленно кивнула. Лесли, должно быть, нервничала из-за брошенного вызова Рейеса на предварительных выборах, если хотела, чтобы почти весь главный предвыборный штаб поработал на местах.

— Скажи всем, — произнес Шон. — Поразите наших оппонентов Четвертого, и все получат выходные. Разожги их огонь.

— Я всегда могу рассчитывать на тебя, Ларк, — кивнул он Сэму. — Рад тебя видеть. Итак, придется побегать!

— Да, сэр, — сказал он.

А потом Шон неторопливо вышел.

Я вздохнула.

— Что ж, это будет интересно.

— Кажется, да, — ухмыльнулся он. — Но в Мэдисоне мы бегали по окрестностям каждый божий день. Все будет как в старые добрые времена.

Его улыбка была заразительной.

— Возможно. Мне лучше вернуться к работе, если мы собираемся достичь этой цели.

— Звучит неплохо, босс. — Он подмигнул и попятился к двери. — И так после работы увидимся?

Я утвердительно кивнула.

— Ты убедил меня.

— Хорошо. Тогда до встречи.

Как бы мне ни хотелось побыстрее оказаться у Сэма дома, мне необходимо было забежать к себе домой, чтобы захватить одежду для следующего дня на работе. Шансов, что я вернусь на ночь сюда, было ноль. И вообще, Сэм сказал, что ждет меня на ужин.

— Куда-то собираешься? — спросил Инглиш, приподняв бровь.

— На свидание с Сэмом.

— С ночевкой?

Я рассмеялась.

— Ага. Наконец-то я увижу его квартиру.

— Мило. Похоже, все становится серьезно.

— Думаю, да. Кроме того, наш босс заявил, что мы можем получить выходные после Четвертого. Думаю, мы получим целую кучу…

— Подожди, правда? — спросила она, внезапно разволновавшись.

— Э-э… да. А что случилось?

— Именно в это время я должна быть в Хэмптоне на какой-то вечеринке с Кортом. — Она махнула рукой. — Он должен там сделать фотосессию. И собирается устроить какой-то прием. Но ты тоже должна быть там! Я смогу затащить нас всех туда. Тогда я не буду адски злиться, оставшись с ним наедине.

— А, Кенсингтонский коттедж? — сказала я с усмешкой. — Мне всегда нравился этот коттедж. Я спрошу Сэма, захочет ли он поехать со мной.

— Спасибо. Слава богу, — произнесла она.

— Неужели это так ужасно — работать с Кортом?

Она отрицательно покачала головой и выдохнула.

— Нет, с ним вполне нормально. Просто чувствую, что он намеренно пытается усложнить мне работу с ним. Он может быть очень милым, но как правило, ведет себя со мной, совсем не так.

— Звучит, как очень похоже на него.

— Что ж, желаю хорошо провести время, — сказала Инглиш. — Я жду звонка от Джоша.

— Хорошего секса по телефону, — крикнула я, направляясь к двери.

— Все непременно! — со смехом отозвалась она.

Я села в «Убер» до Бруклина, мы подъехали к крошечному кирпичному многоквартирному дому, находящемуся в симпатичной, хотя и не совсем модной части города. Это определенно был не Вильямсбург. Я перекинула сумку через плечо и нажала кнопку домофона. Лифта не было. Поэтому поднялась по лестнице на третий этаж, радуясь, что выбрала кроссовки «Найк».

Дверь оказалась не заперта, я вошла в квартиру с широко раскрытыми глазами. Интерьер — открытый кирпич и естественное освещение с редкой мебелью, удобной. Большая куча, сложенных коробок, занимала левый угол. Открытая дверь вела в темную спальню. Я действительно была удивлена, как мало было из украшений в этом месте. Казалось, единственными настоящими украшениями, кроме синих занавесок, были маленькие резные фигурки на нескольких поверхностях. По личному опыту знала, что Сэм умеет работать по дереву.

— Эй, ты нашла меня, — сказал Сэм с настороженной улыбкой. — Ну, что думаешь?

— Восхитительно. — Я закрыла за собой дверь и поставила на столешницу бутылку красного вина. — Я принесла вино.

— Отлично. У меня где-то есть открывалка.

Он начал рыться в ящиках, я бросила сумку на диван. Он торжествующе вытащил штопор.

— Ага! Я знал, что не упаковал его в коробки, — сказал он.

— Почему у тебя собраны коробки? У тебя заканчивается срок аренды?

Он не упоминал об этом, но я решила, что скоро ему придется подыскивать жилье. Может быть, к концу лета. Хотя он говорил, что жил здесь около года.

— О нет, — он взял бутылку и начал открывать. — Ну, да. Возможно скоро придется придумать, что с этим делать. Но… На самом деле я собрал все вещи Клэр. — Вытащив пробку, он жестом указал на коробки. — Чтобы не пялиться на них каждый день. Мне надоело на них смотреть. Итак, я проделал это после той неприятности с Кортом, когда его посадили под домашний арест. Следовательно… — Он снова обвел рукой комнату.

Мое сердце затрепетало. Он собрал все вещи Клэр. Раньше он мне этого не говорил. Я пыталась убедить себя, что мне незачем волноваться на этот счет. Но в каком-то смысле это казалось более реальным, чем все остальное, что он мог для меня сделать. Он сказал, что ему нужно для себя кое-что выяснить… потом действительно прояснил все для себя. И это было доказательством.

— Мне нравится, — сказала я.

Он достал из шкафчика два бокала и наполнил их.

— Это ничто по сравнению с тем, к чему ты привыкла.

— В твоей квартире есть свое очарование.

Раздался звонок зуммера на духовке, он поспешил к ней. Вытащил чесночный хлеб, завернутый в алюминиевую фольгу. Поставил его на плиту и принялся помешивать что-то в огромной кастрюле, от которой исходил изумительный запах.

— Помощь нужна? — Поинтересовалась я.

— Э-э, нет. Ты можешь присесть, я готовлю нам спагетти.

— Хорошо. — Я отнесла вино к маленькому столику, придвинутому к стене, вполне подходящим для двоих.

Через несколько минут Сэм принес две тарелки, полные спагетти с красным соусом и чесночным хлебом. При виде него у меня потекли слюнки.

— Пахнет потрясающе.

— Спасибо. Это мамин рецепт. Она удивилась, что я решил их приготовить. Не помню, когда в последний раз у меня было время готовить. Или, точнее, хватало сил готовить.

Я засмеялась, накручивая макароны на вилку.

— Понимаю тебя. Рада, что ты их для меня сделал.

Его улыбка была магнетической.

— Я тоже.

— Итак, теперь у нас появятся три выходных…

— …обещанных.

Я закатила глаза.

— Лесли предоставит их нам, даже если мы не соберем должное количество человек. Она хочет, чтобы мы сделали последний большой рывок, прежде чем начнется первый тур выборов. Хочет, чтобы мы оказались полны энтузиазма перед последним месяцем. Это ее великодушная сторона натуры, которую она решила продемонстрировать. Или, по крайней мере, я так думаю, что поступила бы так на ее месте.

— В этом есть смысл. Почему Шон руководит ее кампанией, а не ты?

Мои щеки вспыхнули.

— Шон более квалифицирован.

— Чушь собачья. У него с головой не все в порядке.

— Он — гениальный стратег и его мысли только в этом.

— Возможно, — согласился Сэм. — Но у тебя есть сердце.

— Я просто хочу сказать, что мне нравится, — ответила я. — Честно говоря, с тех пор, как я попала в эту предвыборную кампанию и поняла, как сильно мне нравится здесь работать, я мечтаю когда-нибудь возглавить предвыборную кампанию.

— Ты бы уже возглавляла, если бы занялась кандидатом на более низкую должность. Например, сенатором штата или местным мэром.

Я кивнула.

— Да, это я смогу. Но как могу упустить такую возможность, как участвовать в кампании по перевыборам мэра Нью-Йорка? Даже на своей сегодняшней должности? Что я хотела бы сделать, так в конечном итоге возглавлять предвыборную кампанию в президентской гонке.

— На это потребуется время, это перспектива, — сказал он. — Будет еще больше работы.

— Знаю.

— У тебя это здорово получится, — сказал он с улыбкой.

— Да?

— Однозначно. Мне уже кажется, что ты вполне способна заменить Шона.

Я засмеялась и помахала перед ним куском чесночного хлеба.

— Ты относишься ко мне предвзято.

— Совсем чуть-чуть.

— Ну, в любом случае, это всего лишь мечты.

— Это не мечты, а цель, над которой ты уже работаешь и которую достигнешь.

— Откуда ты знаешь?

— Потому что ты самая целенаправленный трудоголик из всех, кого я знаю. Как ты можешь этого не достичь? Если столько вкалываешь.

Улыбка тронула мои губы.

— Иногда мне кажется, что ты знаешь меня лучше, чем я саму себя.

— Нет, думаю, ты и сама это прекрасно знаешь. Я просто напоминаю тебе, что ты крутой парень, который покорит весь мир. — Он взял меня за руку через стол. — Все остальные, ты слышишь или думаешь, говорят тебе, что ты не сможешь этого сделать. Ты недостаточно хороша. Что такой парень, как Шон, должен быть на твоем месте. Что ты не заслужила свое место. Это чушь собачья. Ты здесь, потому что заслуживаешь своего места. Ты уже доказала это всем.

На этот раз я покраснела от его слов. Он понятия не имел, как много значат для меня его слова. Мне было дано от рождения очень многое, кроме этого. Я трудилась, по-настоящему трудилась, над своей карьерой. Я не остановлюсь. Ни для кого и ни для чего.

— Спасибо. Иногда нужно услышать такие слова.

Он подмигнул мне.

— В любое время.

— Кстати, о трех выходных, — сказала я, прикончив очередной кусок, — как ты относишься к поездке в Хэмптон?

— В Хэмптон? Действительно?

— Ну, Корт делает что-то вроде фотосессии с Инглиш, и она хочет, чтобы мы все приехали. По-моему, он ей не помогает, а скорее мешает.

— Хм. Я хотел съездить домой повидаться с родителями, но не уверен, как мне это осуществить, потому что слишком мало времени на перелет туда и обратно. Не говоря уже о том, чтобы поехать на машине.

— О, я даже не подумала об этом. Знаешь… я могу купить тебе билет… если ты хочешь съездить домой.

— Ни за что. Я могу купить себе билет сам, если придется, — он засмеялся и покачал головой. — Я имею в виду… Я выиграл у ребят около тридцати тысяч долларов в покер.

— Что?! — пробормотала я.

— Они пригласили меня поиграть. Они не спрашивали, хорош ли я.

— Господи Иисусе!

— Ага, — ответил он с новым смешком. — Настояли, чтобы я оставил деньги себе. Сказали, что они не играют на фиктивные ставки.

— Похоже на них.

— Во всяком случае, дело явно не в деньгах. Больше касается нехватки времени.

— Точно.

— Думаю, я лучше поеду с тобой в Хэмптон.

— Уверен?

Он кивнул с блеском в темных глазах.

— Как я могу отказаться от уик-энда наедине с тобой, будто в сказке?

Я прикусила губу, думая обо всех неприятностях, в которые мы могли попасть.

— Думаю, не сможешь.

— Вот именно.

25. Ларк

— Сколько еще нам не хватает? — снова спросил Сэм.

— Телефон звонит от смс-ок без остановки, — ответила я, вытаскивая его из заднего кармана. — Отчеты, сколько зарегистрировано на каждом мероприятии по всему городу, а затем обновления итогов на местах. Похоже, мы уже у цели. Может не хватает нескольких сотен.

— Неплохо.

В любой другой день опросить больше нескольких тысяч избирателей было бы безумием. Но с таким количеством людей на Четвертое июля и празднествами по всему городу, нужное нам количество избирателей делало легко доступным, это вполне было бы возможно.

Это было безумием, что я с Сэмом вообще оказались здесь.

Как сказал Шон «разминали ноги».

Именно такой работой мы с Сэмом занимались во время предвыборной кампании в Мэдисоне. Полевая работа была самой утомительной и в то же время самой эффективной. Контакт с избирателями делал их в пять раз более склонными к голосованию. Любой контакт. Большинство ненавидели, когда звонили и стучали им в дверь, но каждый раз, когда общались лично, это увеличивало вероятность голосования. А учитывая явку избирателей, где, как правило, был полный отстой, получить как можно больше избирателей, помогало только общение.

Вот почему мы с Сэмом были в футболках мэра Кенсингтона на Проспект-парке в Бруклине, гуляли и пытались зарегистрировать как можно больше людей, готовых проголосовать.

— Все было бы намного проще, если бы они снизили расходы на голосование, — проворчал Сэм.

— Знаю, — пожала я плечами. — Голосовать — это дорого. Нужно выкроить время, иногда ездить на большие расстояния, чтобы добраться до избирательного участка, не говоря уже о том, если ты один родитель, то должен организовать уход за детьми или привести их на избирательные участки, ожидая в длинных очередях, и это все абсолютный минимум в день голосования. Голосование — это право, но часто оно кажется привилегией.

— Вот и я о том же, это как ломиться в открытую дверь.

— И вообще, регистрация — это самое большое препятствие на пути к выборам. Особенно в Нью-Йорке, где нужно зарегистрироваться за двадцать пять дней до дня выборов. Для президентских выборов, где так много внимания СМИ, это может и имеет смысл. У людей в мозгу заложено регистрироваться рано. Но для местных выборов… до праймериз, это действительно вредит нам.

— Есть места и похуже.

Я кивнула.

— Ага. Все так беспокоятся о фальсификациях, хотя это редко случается. Должно беспокоить то, как мало людей на самом деле регистрируются и еще меньше голосуют. Многие выборы выглядели бы иначе, если бы нам удалось мобилизовать все население.

— Твоя настоящая страсть — участие.

Я подмигнула ему и указала на большую группу впереди.

— Участие в правительстве — это холм, который меня убивает, — подтвердила я. — Я была идиоткой, которой было наплевать на участие. Я думала, что у меня есть все. Не имеет значения, что произойдет. Я была молода и глупа. Политика — это личное дело каждого. А потом для меня оказалось, что политика — это все, что ты делаешь в своей жизни. Это наши дороги, здоровье, наши дети, воздух и вода. Это не просто спорные вещи, которые попадают в новости.

— Тут я с тобой согласен, — сказал Сэм. — Как только укусит ошибка предвыборной кампании, это никогда не исчезнет. Я работал на сенатора Максвелла в Северной Каролине.

— Погоди, того горячего парня? — Спросила я.

Он закатил глаза.

— Да, того самого горячего парня.

— Который, типа, трахался со студенткой?

— Я был старшекурсником, когда все это случилось в Университете. Народу было набито до предела. Он отличный парень. — Я нетерпеливо посмотрела на него, ожидая подробностей, но он только покачал головой. — Во всяком случае, мы работали с таким количеством гонок, где перевес в победе был буквально меньше ста голосов. Голосовало так мало людей, что, просто, если я бы попросил своих друзей пойти со мной на выборы, то мог бы изменить ход самих выборов.

— Точно. Я имею в виду, что это не совсем то же самое для гонки мэров здесь. Но думаю, что голосование — это самое меньшее, что можно сделать. Позвонить своим представителям, постучаться в несколько дверей — все это не займет много времени.

— Или ты можешь быть как твои родители — просто давать деньги на кампанию.

Я фыркнула.

— Это не то.

— Нам нужны деньги, — сказал он, пожимая плечами.

— Да. Платить придется всем.

— Покупать рекламные места.

Я сморщила нос и шлепнула его своим блокнотом.

— Это люди, которые делают кампанию.

— Народ и общество.

— Опять ты ломишься в открытую дверь, — вставила я, когда мы наконец спустились на землю. — Ты или я?

Он пожал плечами.

— Уступлю тебе.

— Хорошо.

Я глубоко вздохнула и подошла к группе с самой большой, самой искренней улыбкой.

— Привет! Сегодня мы занимаемся регистрацией избирателей и празднуем Четвертое июля. Вы все зарегистрировались для предстоящих выборов мэра?

Одна женщина улыбнулась и кивнула.

— Да, я зарегистрировалась.

— Отлично! — с энтузиазмом воскликнула я. — Я надеюсь, что вы все придете на праймериз 6 августа, чтобы проголосовать за нового мэра

— Погоди, мам, кажется, я не зарегистрировалась, — сказала девушка студентка. — Я же смогу сделать это позже.

— Вообще-то крайний срок — следующие выходные. И это очень просто. Это займет всего пять минут вашего времени.

Девушка кивнула.

— Я зарегистрируюсь.

Я протянула ей планшет, и тут, как по маслу, полдюжины других людей вспомнили, что они переехали, или что они не зарегистрированы по правильному адресу. Мы с Сэмом раздали листки и ручки, чтобы они заполнили свои данные.

Мама, которая заговорила первой, посмотрела на наши майки и произнесла:

— Не могу понять, почему вы ее поддерживаете. Она ведет себя так, будто сурово относится к преступлениям, но ее сын — это полная каша.

— Но он такой сексуальный, мам, — хихикнула девушка, заполнявшая анкету.

Мама просто уставилась на меня, как будто я была причиной полной каши Корта. Но я подготовилась. Это было не первое мое родео.

— Я поддерживаю мэра Кенсингтон из-за удивительной работы, которую она проделала с неравенством в заработной плате для женщин. Я горжусь тем, что работаю на ее кампанию, и говорю, что, зарабатывая каждый доллар, принадлежащий мне, а не мужчине. Соревнование полов не делает меня более меньше только потому, что мы женщины, и нас учили не просить большего, — сказала я ей с улыбкой. — И мэр работает над этим вопросом. Я не собираюсь лукавить.

Ее хмурый взгляд исчез, став почти задумчивым.

— Полагаю, в этом есть смысл. По крайней мере, у тебя есть причина.

Я улыбнулась. Я находилась здесь не для того, чтобы заставить кого-то передумать. Но личные истории всегда были более эффективны, чем крики на политические темы, которые буквально никто не мог обсуждать цивилизованно. У меня не было ни малейшего желания ввязываться в драку. Я хотела, чтобы люди принимали обоснованные решения и голосовали так, как им казалось лучше.

Мы закончили с этой группой, собрав семь дополнительных регистраций избирателей, а затем ушли.

— Я потеряла счет тому, сколько людей упомянули Корта, — сказала я со вздохом. — Надеюсь, то, что делает Инглиш, как-то помогает.

— На это потребуется время. Особенно когда Рейес и Куинн постоянно напоминают всем об этом.

Я кивнула и расправила плечи.

— Ладно, давай вернемся к работе.

Следующие несколько часов мы провели, гуляя по парку. В городе стоял прекрасный солнечный день. И по мере того, как мы приближались к началу фейерверка на Ист-Ривер, наши ряды увеличивались.

Мы с Сэмом добрались до палатки волонтеров мэра в парке и передали пачку регистрационных листков избирателей. Одна из волонтеров, забирала наши листки с широко раскрытыми глазами.

— Вы собрали это количество вдвоем? — спросила она.

— Ага, — ответила я.

— Ух ты. Можем вас попросить еще раз пройтись по парку? Вы собрали больше подписей избирателей, чем группа добровольцев, которая недавно приходила. А их было десять человек.

Сэм усмехнулся.

— Старые привычки не умирают.

— Да, мы уже делали это раньше.

— Ого! Потрясающе.

— Мы бы вернулись, но я думаю, что скоро должны состояться окончательные подсчеты.

Девушка указала на список избирателей.

— Мы как раз их составляем.

— Отлично. Продолжайте в том же духе, — я жестом пригласил Сэма следовать за мной.

— Ты не думаешь, что мы должны еще помочь?

— После телефонной конференции меня может ждать сюрприз.

— Сюрприз, да?

Я кивнула.

— Думаю, мы это заслужили. Вдвоем мы сделали больше, чем десять добровольцев.

Он улыбнулся мне, и мое сердце растаяло. Как только мы скрылись из виду, я взяла Сэма за руку и повела из парка. Мы дружно шли по оживленным улицам Бруклина к пристаням на Ист-Ривер.

Сэм остановился, когда мы подошли к докам.

— Зачем мы сюда пришли?

Я не смогла сдержать волнения.

— Я тебе покажу.

И потянула его к стоявшей на причале яхте средних размеров. Мои друзья Льюис и Роу уже были на борту вместе с парнем Роу, Николасом, и девушкой Льюиса, Адди. Еще с десяток человек уже находились на яхте, ожидая, когда береговая охрана разрешит судам выйти в воды, чтобы посмотреть фейерверк.

— Ты серьезно? — спросил Сэм, широко раскрыв глаза.

— Да. Льюис пригласил меня, но я не хотела. Но… подумала, что ты захочешь посмотреть на фейерверк с воды.

Он полностью переключил свое внимание на меня.

— Ты удивительная. Ты это знаешь?

— Я имею в виду, что мы наведаемся к ним.

Но он не дал мне закончить свою речь. Положил руки по обе стороны от моего лица и наши губы соединились. Я стояла, на мгновение застыв от его экспрессии. Не думала, что это так важно, но я никогда раньше не делилась с ним этой частью себя. Я так долго прятала Ларкин Сент-Винсент, пытаясь быть кем-то другой, что он никогда не видел меня в полном объеме. А теперь, когда он увидел… не отстранился. На самом деле, казалось, был даже рад увидеть меня всю.

С яхты донесся свист, мы поднимались на борт, смеясь и краснея.

— Ладно, ладно, — сказала я Льюису и Адди на борту.

Схватила Сэма за руку и втащила на борт. Я представила его всем, он так много слышал много лет назад о моих друзьях. Было все еще странно, что моя команда стала такой разобщенной, но Пенн все еще находился в Париже, Кэтрин была уже в Хэмптоне, собрать всех вместе было невозможно. Не говоря уже о том, что после вечеринки у Натали этим летом все еще было… тяжело нам всем встречаться.

Почти сразу после того, как мы поднялись на борт, яхта начала двигаться в Ист-Ривер, и вечеринка действительно началась. Я жестом пригласила Сэма следовать за мной на нос яхты, чтобы посмотреть, как мы отчаливаем.

— У тебя такая сумасшедшая жизнь, — признался он.

— Нет, в девяноста пяти процентах случаев довольно скучная.

— Но эти пять процентов довольно впечатляющи.

Я посмотрела на реку и улыбнулась.

— Наверное, так оно и есть.

Сэм вытащил телефон и подключился для селекторного совещания с мэром, отключив звук, чтобы заглушить фон.

И тут в трубке раздался трескучий голос Шона:

— Привет, ребята. Это Шон Троттер, руководитель предвыборной кампании мэра Кенсингтон. Я рад, что сегодня присоединилось к разговору так много людей. Самое большое количество, которое мы имели в Кенсингтонской кампании. Сегодня мы проделали потрясающую работу. И я не хочу задерживать вас слишком долго, так как скоро должен начаться салют, но у нас особый гость — мэр Кенсингтон.

Последовала короткая пауза, а затем к нему присоединилась Лесли. Мы с Сэмом удивленно переглянулись. У нас было много телефонных переговоров, но мэр всегда была так занята, что редко участвовала в них.

— Да, спасибо, Шон. Мне очень приятно быть с вами сегодня вечером. И объявить, что мы не только достигли нашей поставленной цели по регистрации избирателей, но и превысили ее более чем на пятьсот пунктов. Это все благодаря вам. Каждому из вас, сделав последний толчок в кампании. До праймериз — предварительных выборов остался всего месяц, и я никогда еще не была так уверена, что мы сможем победить, благодаря той команде, которая у нас есть.

Я усмехнулась. Она говорила так естественно. Шон взял на себя оставшуюся часть сообщений. Лесли была на какой-то вечеринке, но Шон продолжил, поздравив каждый из районов с тем количеством голосов, которые они собрали.

К концу разговора небо потемнело. Сэм повернулся ко мне в последних лучах заходящего солнца, когда желтый цвет сменился синим, а затем черным. Он приподнял пальцем мой подбородок. Ему не нужны были слова. Все читалось по его глазам.

Когда его губы коснулись моих, с Бруклинского моста взорвался первый залп салюта. И я поняла, что снова влюбляюсь по уши в этого мужчину.

26. Сэм

— Ты водишь «Теслу»? — спросил я, качая головой.

— Да, у меня есть чертовая «Тесла»! — воскликнул Гэвин.

— Ты работаешь в фирме «Дорсет и Кинг».

— И что?

— Это нефтяная компания, — напомнил я ему, проводя рукой по гладкому темно-синему кузову машины.

— Ага. То, что моя семья владеет нефтяной компанией, не означает, что я не забочусь об окружающей среде.

Я изогнул бровь.

— В этом буквально нет никакого смысла.

Гэвин только пожал плечами и открыл дверцу со стороны водителя.

— Ты хочешь поехать в Хэмптон или нет, чувак?

— Я бы хотел съездить в Хэмптон. Эта игрушка прекрасна.

— Да. В том-то и смысл, — сказал он со смехом. И широко развел руки.

— Дамы, после вас. — Ларк и Уитли поставили свои чемоданы у багажника и скользнули на заднее сиденье, хихикая, как школьницы. Мы с Гэвином положили в багажник два их чемодана и две своих сумки. Я до сих пор понятия не имел, зачем понадобилось столько вещей всего на несколько дней на пляже. Но у меня хватило ума не спрашивать.

Довольно скоро мы уже мчались по шоссе из Манхэттена в Хэмптон. В пятницу утром стояла прекрасная погода, и, к счастью, мы опередили большую часть машин, пытающихся выбраться из города. Похоже, большинство туристов решили остаться в городе на выходные, что имело смысл. Я был просто рад сбежать от городской суеты на пару деньков, хотя мои родители были разочарованы, что я не приеду их навестить. Тем более что день рождения Джейка был в субботу. Не то чтобы мне особенно хотелось встречаться с братом.

— Я слегка удивлен, что твоя девушка не здесь с тобой, — сказал я Гэвину.

— Что? — пробормотал он.

Уитли хихикнула на заднем сиденье.

— Разве ты не знаешь? У Гэвина Кинга нет постоянной девушки.

Гэвин бросил на нее взгляд в зеркало заднего вида.

— Как скажешь. У нас с Чарли несерьезно.

— У тебя когда-нибудь были серьезные отношения? — спросила она.

— Я люблю играть на поле. Вы все знаете об этом. Разве ты только что не рассталась с Кери?

Уитли пожала плечами.

— Мы продержались около шести недель. Это очень хорошо.

— Я не знала, что вы с Кери расстались, — сказала Ларк. — Надо признать, что я немного увлеклась своими отношениями.

— Эй, пользуйся моментом, пока можешь, — вставила Уитли.

Ларк только покачала головой.

— Конечно.

— И да, Кери была милой, думаю, что она хотела, чтобы мы объявили себя парой. Но это не она. Если я знаю, что она не моя, то какой смысл тратить на это время? Когда появится тот самый человек в моей жизни, я пойму.

— Поймешь? — спросила Ларк. Ее глаза метнулись ко мне, и она улыбнулась.

— Ага. Конечно, пойму.

Гэвин пожал плечами.

— Ни хрена не поймешь. Если ты уж поймешь, то я думаю, что облажался.

Уитли рассмеялась.

— Возможно.

Но я понял. И когда Ларк посмотрела на меня, то увидел, что она тоже поняла. Мы оба поняли это давным-давно, но между нами появилось разное дерьмо. Однако, чтобы у нас все получилось, потребовалась приложить усилия.

Наконец мы свернули с главной дороги и поехали через сверкающий Саутгемптон. Ларк направляла нас к коттеджу «Кенсингтон», который, как она утверждала, был красивым домом на берегу. Я слышал столько историй о Хэмптоне. Что именно сюда приезжают на лето знаменитости и богатые ньюйоркцы. Мне всегда это место казалось слишком сюрреалистичным, чтобы даже думать об этом. Еще более сюрреалистично было находиться здесь.

— Вот он, — сказала Ларк позади, указывая на дом.

Мы остановились перед огромным особняком, и у меня отвисла челюсть.

— Мне показалось, что ты говорила, о коттедже.

— Разве ты не знаешь, что коттедж — это просто терминология богатых людей называть так свои особняки? — со смехом спросил Гэвин, въезжая на подъездную дорожку.

Дом был трехэтажным, казалось, с десятком спален. Он раскинулся на огромном участке, достаточно уединенном от соседей. Выглядел богато, говоря о богатстве Кенсингтонов.

— Срань господня, — выдохнул я, выходя из машины.

Уитли тоже присвистнула.

— Да, черт побери. Рада, что моя клиентка захотела перенести операцию по грудным имплантам на следующие выходные. Находиться в этом доме мне кажется намного лучше.

Ларк только улыбнулась мне.

— Подожди, пока не увидишь, его внутри.

Мы с Гэвином схватили сумки и чемоданы потащили их вверх по ступенькам. Я уронил сумку, и мои глаза расширились. Черт возьми. Это было все равно что шагнуть на разворот глянцевого журнала. Я только мечтал о том, чтобы спроектировать и построить что-то подобное. Бизнес моего отца, как правило, занимался более простыми вещами. Монотонная работа с небольшим воображением. Но иногда у нас появлялись богатые клиенты из Чапел-Хилла, которым были нужны наши первоклассные линии, и мы немного развлекались. Я редко пропускал строительные работы, но, глядя на этот дом, задумался, не следовало ли мне заняться архитектурой, как хотел мой отец.

— Ты еще дышишь? — со смехом спросила Ларк.

Я стряхнул с себя оцепенение.

— Иногда оцениваю все как строитель. Этот дом… просто чудо.

— Я ничего не знаю о строительстве, но полностью с тобой согласна. Наверное, это мой самый любимый дом, в котором я когда-либо останавливалась. И у всех моих друзей и родителей есть недвижимость в Хэмптоне. Ни один не может сравнится с Кенсингтонским коттеджем.

Я это понимал.

Затем из задней двери появилась Инглиш. Она бросилась к Ларк, обнимая.

— О боже, я так рада, что ты приехала. Я просидела с ним взаперти два дня.… — Она замолчала, как будто не могла найти слов, чтобы описать, как ужасно было находиться в этом коттедже так долго с Кортом.

— Раньше ты работала с рок-звездами. Тебе приходилось расплачиваться с проститутками и припрятывать секс-фильмы, чтобы они не попали в СМИ. Ты убедила жену одного парня, чтобы она соврала, что приболела, объяснив свое отсутствие, и заставила ее согласиться не разводиться с ним, хотя он спал с другими мужчинами до премьеры фильма.

Инглиш вздохнула.

— Сожалею, что рассказала тебе так много о том, чем я занималась.

— Корт не может быть хуже всего того, что тебе приходилось делать раньше.

— Он ужасен совсем в другом плане. — Она пожала плечами. — Все эти люди хотели получить от меня помощь. Корт предпочитает разрушить свою репутацию, связавшись с Джейн, словно в горящем здании, которое сам и поджег.

— Ты достучишься до него, — сказала Ларк.

— Да ладно тебе. Мне нужна твоя помощь перед завтрашней съемкой. — Она посмотрела на меня. — Ты не возражаешь, если я заберу ее?

— Нет, хорошо. Пойду найду Корта.

— Ладно, отлично! Он на заднем дворе, — сказала Инглиш и потащила не много сопротивляющуюся Ларк по коридору.

Я бросил сумки, решив, что позже выясню, где находится наша спальня, отправившись на поиски Корта. Я прошел через гостиную, через столовой, заглянул в чертовую безумную кухню, затем шагнул через заднюю дверь. От вида у меня перехватило дыхание. Гигантская терраса с большим бассейном и гидромассажной ванной. Дальше простирался Атлантический океан, волны разбивались о берег.

— Ух ты, — выдохнул я.

— Да, сейчас здесь лучше, чем в городе, — сказал Корт.

Я обернулся и увидел, что он развалился в кресле с пивом в руке. Смотрел вдаль на океан.

— Привет, — произнес я. — Не могу поверить, что здесь прошло твое детство.

Он пожал плечами.

— Были сплошные трудности.

— Понятно, — саркастически заметил я.

Он ухмыльнулся мне. Во взгляде было что-то от искры Корта Кенсингтона.

— Будет лучше, если завтра все соберутся на вечеринку. Этот дом создан для вечеринок.

— Я слышал, что ты устраиваешь для Инглиш настоящий ад, — сказал я, садясь рядом с ним.

Он поднял бровь.

— Так вот как она говорит?

— Только то, что ты не нуждаешься в ее помощи.

— По крайней мере, это правда. Я не хочу ее помощи. Мне это не нужно. Никого не волнует, что я делаю. Так было и раньше, вернее всю мою жизнь, моей матери было на меня насрать.

Я откинулся на спинку стула и несколько секунд рассматривал бассейн, прежде чем ответить:

— На самом деле я думаю, что ты нуждаешься в ее помощи.

— Зачем? — спросил он, словно рявкнув.

— Послушай, мы с Ларк вчера ходили регистрировать избирателей для предвыборной кампании.

— Разве это не ниже твоего достоинства? — со смехом спросил Корт.

— Это основа кампании. Это очень важно. Но когда мы были «в поле», разговаривали со многими избирателями. И по крайней мере дюжина людей вспоминала о тебе. Люди знают, что произошло. Им не нравится, как это отражается на имидже твоей матери, они не хотят избирать ее из-за этого. — Я глубоко вздохнул, прежде чем сказать: — А она нам нужна.

— Зачем? — спросил он, но уже более мягче.

— Потому что она важна для этой роли.

— Она дерьмовая мать, — съязвил Корт.

— Да, но великий политик.

Корт вздохнул.

— Я понимаю, к чему ты клонишь. Я должен делать то, что она говорит, потому что город нуждается в ней. Даже если она никогда не заботилась обо мне, как мать о сыне.

— В тот день, когда тебя арестовали, она же позаботилась о тебе, ей было не насрать.

Корт промолчал на этот счет.

— Я не вправе обсуждать эту тему. У меня замечательные родители. Но… Я был во вражде с братом. Пару лет назад он совершил нечто ужасное по отношению ко мне. Какое-то время я обвинял своих родителей, когда они виделись с ним. Я отказывался приезжать, если он находился у них.

— Звучит знакомо. Мы с Пенном тоже долго не ладили.

— Да, но я понял, что наказываю своих родителей за то, что сделал он. Поэтому в какой-то момент остановился. Я встречаюсь с ним. Стараемся соблюдать цивилизованные отношения. Мы разные, но мои родители не виноваты, что Джейк облажался, и что я больше не хочу его видеть. — Я пожал плечами. — Не уверен, что твоя мать виновата в том, что она знает, что нужно городу больше, чем тебе. Особенно, если ты ей этого не говорил.

Корт долго молча смотрел вдаль. Я подумал, что он может послать меня к черту или что-то в этом роде. Но в конце концов он просто кивнул.

— Может, ты и прав. — Он взглянул на меня. — Похоже, этому учатся люди, которые не вынуждены подавлять свои чувства, выросшие в стабильных семьях?

Я фыркнул.

— Типа того.

Корт протянул руку, и я пожал ее.

— Ладно. Пойдем возьмем тебе пива. Сегодня вечером мне нужно быть в хорошем настроении, так как утром я должен быть абсолютно трезвым для журнальной съемки. — Он закатил глаза. — Если буду играть по правилам Инглиш, она говорит, что я буду чертовски хорошо выглядеть в том журнале.

Я рассмеялся, когда мы вернулись в дом и взяли пиво. Гэвин присоединился к нам, и мы все вернулись на террасу, смеясь и шутя, пока девочки занимались неизвестно чем.

27. Ларк

Дом был пуст.

Сэм уехал с Гэвином и Кэмденом играть в гольф. Уитли планировала встретиться с подругой и пройтись по магазинам в городе. Кэтрин заявила, что ей нужен спа-день и что она закончит его еще до вечеринки.

С минуты на минуту сюда должна была прибыть съемочная группа и фотографы, захватив дом, на подготовку этого события мы потратили все утро. Накануне Инглиш вызвала бригаду уборщиков, чтобы привести дом в порядок, но после того, как мы повеселились немного сильнее, чем планировали накануне вечером, нам пришлось засучить рукава и снова привести весь дом в порядок.

Теперь Инглиш просто постукивала ногой и ждала, когда прибудет съемочная группа.

— Не могу поверить, что тебе удалось уговорить его на прическу и грим, — сказала я ей.

Она пожала плечами.

— Тоже не могу поверить. До сегодняшнего утра он был категорически против. Затем просто согласился, будто вложил всю свою энергию в то, чтобы раздражать меня, а затем щелкнул выключателем. Я не жалуюсь. Я рада, что он согласился. Он великолепен, но сейчас всем нужен грим на камеру.

— Великолепен, да? — спросила я, подталкивая ее локтем.

Она закатила глаза.

— Только не так, как Джош великолепен. Просто объективно красивый мужчина. Давай. Ты же спала с Кенсингтоном. Ты можешь оценить их по достоинству.

— О, я могу. Они похожи на идеальные образцы мужской половины. Но я больше не думаю о Пенне как о красавце. Для меня он просто… Пенн.

— Ну, Корт — тоже просто Корт для меня.

Нас прервал звонок в дверь. Инглиш поправила свой безупречный белый костюм и открыла дверь. Женщина, руководившая журналом, в котором должен был появиться Корт, обрушилась на Инглиша, представилась и тут же принялась за работу, обдумывая план действий.

— А где же Корт? — спросила женщина, представившаяся Эвелин.

А потом материализовался Корт. Каждый дюйм его тела был тем великолепным экземпляром, который мы описывали до появления команды Эвелин. Он был обжигающе сексуальным. Команда парикмахеров и гримеров только усилила его черты. Впалые скулы и точеная челюсть. Пронзительные голубые глаза, коротко подстриженные темные волосы, полные, идеальные губы. Инглиш одела его так, чтобы он выглядел сдержанно и непринужденно. Как школьник, но взрослый школьник.

— Привет, — сказала Эвелин после того, как несколько секунд ошеломленно смотрела на него. — Я — Эвелин Ротшильд. Сегодня я буду работать здесь с командой. Начнем с того, что ты проведешь нас по дому на камеру. Наши читатели умрут, увидев этот дом. Когда мы закончим, сделаем несколько фотографий. Все займет не больше нескольких часов.

Его взгляд метнулся к Инглиш, словно говоря: «Несколько часов?»

Но Эвелин он только улыбнулся своей очаровательной кенсингтонской улыбкой и сказал:

— Давайте начнем.

Эвелин потребовалась добрая половина дня, чтобы получить от Корта все, что она хотела. И хотя я не понимала, что именно, но не сомневалась в ее таланте. Инглиш говорила, что Эвелин гений в своем деле. И что она точно все сделает так, как надо.

— Большое спасибо, Эвелин, — произнесла Инглиш. Она вытащила, я могла бы поклясться, что-то похожее на пару стодолларовых купюр, и передала их Эвелин, когда они снова пожали друг другу руки. — Не могу дождаться, когда ты запустишь статью и фильм о моем клиенте.

Эвелин улыбнулась, как чеширский кот.

— Наши читатели полюбят его. Я просто вижу, как эта экскурсия по дому станет вирусной и разойдется по всему инету. Кто знает? Может в следующий раз наши читатели захотят увидеть побольше его тела.

Инглиш продолжала улыбаться.

— Может быть, если им повезет.

Потом Эвелин рассмеялась и ушла со своей съемочной группой.

Инглиш захлопнула дверь и прислонилась к ней спиной.

— Она только что намекнула, что хотела бы снять его без одежды? — Спросила я. — Я ведь не ошиблась, верно?

— Определенно, — сказал Корт и провел рукой по волосам, растрепав идеальную прическу, на которую у стилиста ушло полчаса. Затем он расстегнул манжеты и начал закатывать рукава до локтей. — Боже, неужели это не выглядит лучше?

Я рассмеялась.

— Намного. Больше похоже на тебя.

— Взъерошенный? — спросил он.

— Просто настоящий, а не отполированный.

Инглиш все еще стояла, прислонившись к двери. Она медленно выпрямилась.

— Все прошло хорошо. Думала, она попросит его раздеться гораздо раньше. Вторая съемка с тобой без рубашки станет просто бомбой после того, как мы увидим реакцию аудитории на эту.

Корт только покачал головой.

— Странная у тебя работа.

Она криво улыбнулась ему.

— Но мы же закончили, верно? — Спросила я. — Больше никаких фотосессий на выходные?

— Закончили, — подтвердила Инглиш.

Корт вздохнул.

— Хорошо. Мы все напьемся сегодня на моей вечеринке.

Инглиш ухмыльнулась ему.

— Зачем ждать вечеринки?

— Теперь ты говоришь на моем языке, — сказал он, следуя за ней на кухню.

— Если не можешь победить, то лучше присоединиться.

Вот почему остальная часть группы обнаружила нас троих милых и уже пьяных, лежащими на задней террасе в купальниках, совершенно не подготовленными к вечеринке.

Сэм только ухмыльнулся мне.

— Надеюсь, ты намазалась солнцезащитным кремом.

Я повернула голову к Инглиш.

— Я намазалась солнцезащитным кремом?

— Э-э… несколько часов назад. Думаю, да.

— Черт, — пробормотала я и расхохоталась. — Похоже от солнца я превращусь в лобстера.

— Да ладно тебе. Давай сотрем с тебя эту бледную кожу солнцем. — Он взял меня за руку и помог подняться. — Нам, наверное, стоит подготовиться к вечеринке, прежде чем появится кто-нибудь еще.

Инглиш подтолкнула Корта локтем.

— Эй, тусовщик. Одевай свою задницу.

Он фыркнул и послал ей самую очаровательную, опьяняющую кенсингтонскую улыбку.

— Ты поможешь мне одеть мою задницу.

Инглиш закатила глаза.

— Не в первый раз мне приходится заставлять кого-то переодеваться, когда он не может удержать в себе алкоголь.

Я оставила их препираться и последовала за Сэмом в комнату, где мы остановились. Это была огромная комната с кроватью под балдахином в центре и красивым эркером с подушкой для чтения. Наверное, это была моя любимая комната в доме.

Я плюхнулась на кровать и захихикала.

— Мне так хорошо.

— Неужели дело с журналом прошло так плохо? — спросил он, снимая поло, в котором ходил на гольф.

— Нет. Все прошло отлично. Инглиш думает, что это видео станет вирусным. И Корт просто вел себя чудесным образом все это время. Он даже не ругался с Инглиш. Не знаю, что на него нашло.

— Наверное, я затушил его огонь. Я поговорил с ним об этом вчера вечером.

— Правда? — спросила я, приподнимаясь на локте. — Ты заставил Корта Кенсингтона вести себя прилично? Может ты станешь его имиджмейкером?

Он рассмеялся.

— Не в коем случае, просто его другом.

— Ты хорошо выглядишь без рубашки.

— Спасибо, — сказал он с полуулыбкой. — Ты сильно обгорела?

Я осмотрела на свое тело и пожала плечами.

— Думаю, в основном ноги.

— Давай примем душ, а потом натрем тебя алоэ вера перед вечеринкой.

Я соскользнула с кровати и обняла его.

— Спасибо, что заботишься обо мне.

Я прижалась губами к его губам, он углубил поцелуй. Затем просунул руку мне под ноги и поднял на руки. Я пискнула от удивления, когда он понес меня в гигантскую душевую кабину, примыкающую к этой комнате. Он поставил меня на ноги, как только мы оказались внутри, и включил воду настолько горячую, насколько это было возможно.

Он сбросил брюки цвета хаки и боксеры на пол перед душем и двинулся ко мне. Я прикусила губу и отступила назад, пока он не прижал меня к мраморной стене.

Его губы снова накрыли мои, яростно, собственнически. Рукой скользнул мне за спину и дернул за завязки моего любимого черного бикини. Материал упал вниз, оставив меня только в моих нахальных шортиках с оборками. Но это его не удовлетворило. Пальцами он подцепил их, и они со скользнули с моей задницы на пол.

У меня не было слов. Мне нравился этот необузданный, уверенный Сэм, который увидев меня в бикини, понес в душ. Я так чертовски сильно хотела этого Сэма. И его эрекция, прижатая к моему животу, говорила, как сильно он хотел меня.

Он приподнял мою ногу, положив ее на бедро. Я ахнула, когда он прижал свой член к промежности между моими бедрами. Глаза зажмурились, теплая волна прокатилась по телу. Я впилась ногтями в его спину, желая большего, нуждаясь в большем.

Он начал тереться головкой самым восхитительным и опасным образом, каким только можно себе представить. Я поспешила податься к нему. Почувствовать, как он берет то, что ему принадлежит. Но он колебался. Я видела, как он напрягся, стараясь не спешить.

— Презерватив? — прохрипел он.

— Черт, — тихо произнесла я. — Я принимаю таблетки.

Он встретился со мной взглядом, увидев подтверждение слов, что я хочу его так.

— Ладно. Бл*дь.

Затем, не говоря ни слова, он поднял мою ногу и прижал спиной к мраморной стене душа. Я застонала, когда он выровнял наши тела, а затем вошел в меня. Спина выгнулась у стены, когда он полностью заполнил.

Пар поднимался вокруг, скрывая все, кроме Сэма передо мной. Сделав нас настолько мокрыми, скользкими. Доводя до отчаяния. Его мышцы напряглись, когда он прижал меня к стене и вошел жестко и быстро. Взял все, что хотел.

И прошло всего несколько минут, прежде чем мы оба закричали в пар душа, от налетевшей волны экстаза, вместе устремляясь вниз.

Медленно, очень медленно Сэм ослабил хватку и поставил меня на дрожащие ноги. Колени не слушались, поэтому я рухнула на пол душевой.

— Ух ты, — пробормотала я.

— Да, черт возьми, — сказал он. — Это было…

— Потрясающе.

— Тебе помочь встать?

Я рассмеялась и кивнула. Он наклонился и помог мне подняться, с нежностью завел меня обратно под душ, целуя в губы.

— Кстати, я скучал по тебе.

— О, так вот что это было? — спросила я с улыбкой.

— Ага.

— Тогда скучай по мне все время.

— Если ты так хочешь.

Потом он целовал меня под струями воды, и я снова отключилась.

Инглиш бросила на нас таинственный взгляд, когда мы появились перед началом вечеринки. По-видимому, мы вели себя в спальне не очень тихо. Но мне было наплевать. Это было какое-то чудо.

— Ну, ты прямо вся светишься, — сказала Кэтрин, когда наконец подошла ко мне.

— Свечусь?! — удивленно переспросила я, потягивая шампанское, которое мне принес Сэм, предварительно заставив меня выпить несколько стаканов воды. Я взглянула на свой зеленый сарафан, который захватила с собой. Еще одна из покупок моей матери в «Бергдорфе». Она действительно уловила мой стиль. Мне стало даже как-то не по себе. Но я его надела на сегодняшний вечер.

— Несомненно.

— А ты потрясающе выглядишь, как всегда.

На Кэтрин было красное летнее платье плюс ее великолепные волосы, собранные в пучок на макушке. Губы были накрашены в пышный розовый цвет. Она выглядела как воплощение лета. Хотя явно была зимним цветком — ценным и редким.

— Справляюсь, — сказала Кэтрин с самодовольной ухмылкой.

— Как ты поживаешь здесь с Кэмденом?

Ее улыбка исчезла.

— Приемлемо.

В переводе — ужасно.

— Мне очень жаль.

Ее глаза вспыхнули.

— Не надо.

— Да, — тут же ответила я. Я знала, что Кэтрин не любит жалость, как мешок с тарантулами, брошенный ей на голову.

— К счастью, Фионы нет в Хэмптоне, — призналась она. — В городе труднее.

Я все поняла. Больше вариантов. Больше способов позлить друг друга. Мне же хотелось, чтобы они поговорили о своих отношениях и поняли, как им двигаться дальше. Но я не ожидала, что такое произойдет в ближайшее время.

— Пойду поищу что-нибудь выпить, — сказала Кэтрин, наклонилась и поцеловала меня в обе щеки. — Я рада за тебя.

Я просияла.

— Спасибо. Я тоже.

— Ты заслуживаешь счастья, — Кэтрин грустно улыбнулась мне и исчезла в поисках выпивки.

У меня душа болела за свою подругу. Я не знала, как ей помочь и как исправить их отношения. Это было выше моего понимания. Может даже за пределами Инглиш. Я только надеялась, что они не совершат тех ошибок, которых уже нельзя будет исправить.

Затем появился Сэм и поцеловал меня в губы.

— Боже, ты выглядишь великолепно.

Я рассмеялась и сморщила нос.

— Кэтрин сказала, что я словно вся свечусь.

— Должно быть, все дело в сексе.

— Конечно, прижми меня к стене душа, и я начну вся светиться изнутри.

Он фыркнул.

— От этого я снова готов влюбиться в тебя?

Мой рот открылся и закрылся. А потом он снова поцеловал меня в губы.

— Это риторический вопрос, — поправил он. Затем через несколько секунд: — Но…я.

— Ты?

Он кивнул.

— А как иначе?

— Хороший вопрос.

— Так самоуверен?

Я усмехнулась и снова потянулась к его губам.

— Я тоже. Так что… тебе повезло.

— Точно. Причем очень.

Мы потягивали наши напитки, пока мимо нас сновали гости. Я была так рада, что мы согласились приехать сюда. Хэмптон действовал на меня убаюкивающе. Как будто все будет хорошо. Но проблема с убаюкиванием состояла в том, что не обязательно было оставаться на ногах. Но бывали и неожиданности, причем странные неожиданности.

У меня тут же напряглась спина. Глаза остановились на фигуре, которая вдруг появилась. Фигура была высокой и долговязой, с темными волосами и карими глазами. Ничего особенного в ней не было, но я узнала бы его походку и манеры в мгновение ока.

— В чем дело? — тут же спросил Сэм, чувствуя мое напряжение и переведя взгляд на входную дверь. — Кто это?

— Томас. — Я вздохнула. — Мой бывший парень.

28. Ларк

— Ух, — проворчала я. — Может он меня не заметит.

— Что между вами произошло? — спросил Сэм.

Я отрицательно покачала головой.

— Черт, он только что меня увидел, — я бросила на Сэма страдальческий взгляд. — Расскажу тебе позже. Но сначала не дай мне его убить.

— Все так серьезно?

— Прошу тебя.

— Хорошо. Я сделаю все, что в моих силах, — подозрительно ответил он.

Я не винила его за подозрительность. Каждый раз, когда видела Томаса, мне казалось, что меня словно подкашивало. Я давно его не видела. Думала, что это удача. И вот он здесь, в Кенсингтонском коттедже. Ему следовало бы догадаться, что я могу приехать сюда на выходные. Неужели он пришел специально, чтобы помучить меня?

И вот он… двигается в нашу сторону. Как будто его тянуло к человеку, который меньше всего хотел его здесь увидеть.

Конечно, под руку с ним шла женщина. Или, может его девушка. Она выглядела чертовски молодой. Но с тех пор, как мы расстались, он выбирал себе пару все моложе и моложе. Она выглядела как модель — высокая и худая, с большими глазами, напряженными скулами и ключицами.

— Ларкин, — поздоровался Томас. — Забавно увидеть тебя здесь.

— Привет, Томас, — сухо произнесла я, пытаясь говорить спокойно.

Он выглядел точно так же. И все же как-то по-другому. Когда мы встречались, он всегда носил дизайнерские джинсы и рубашки, предпочитая рукава закатывать. Он любил пиджаки, и у него их было несколько десятков — кожаные, льняные, бомберы, джинсовые. Ни один из них не напоминал этот вычурный пиджак, в котором он прибыл сегодня. Этот был еще до того, как мои родители наняли его работать в «Сент-Винсент Энтерпрайз». Теперь он носил только модные костюмы, галстуки с заколками и блестящие туфли. Он отбросил беззаботного парня, в которого я влюбилась, и с головой ушел в высшее руководство.

Но у него, наверное, всегда была эта змеиная улыбка и зловещая залысина. Расчетливая улыбка и фальшивый интерес. Теперь я видела его во всей красе, не то, что раньше.

— Вот уж не думал, что у тебя найдется свободное время для отдыха, — небрежно заметил он. Словно это было очень остроумный ответ, что у меня всегда не было свободного времени.

Я только пожала плечами. Нет смысла отвечать колкостями, подкармливая зверя.

— Обычно у меня трудно со временем.

— Дорогой, ты меня представишь? — спросила девушка. Она склонила голову ему на плечо и взмахнула длинными ресницами.

— Конечно. Фелисити, это Ларкин Сент-Винсент.

— О, — сказала она, широко раскрыв глаза. — Твоя мать — гений. Мне нравится ее фирменная сумка «Ларкин», — выдохнула она. — Это же… в честь тебя?

— Да, — сказала я, внутренне съежившись. — Меня.

— Блестяще. Ты тоже работаешь в компании?

— Нет, — тут же ответила я.

— Почему тоже? — спросил Сэм, наконец вмешавшись.

Томас оглядел его с ног до головы, ответив:

— Я работаю в Сент-Винсенте.

Сэм встретился со мной взглядом, будто только что разгадал часть головоломки. Он обнял меня одной рукой за плечи. Томас наконец понял, в чем дело.

— А ты кто?

— Сэм, — сказал он, протягивая руку. — Парень Ларк.

Томас пожал ему руку.

— И чем же ты занимаешься?

— Юрисконсульт в Кенсингтонской кампании.

— Ах…вы двое вместе работаете, — заключил Томас.

У меня свело живот. Об этом я как-то не подумала. Наши друзья знали, но им было все равно. Я не знала, как Томас воспользуется этой информацией.

От ответа меня спасли появившиеся словно из воздуха Корт, Кэмден и Гэвин. Томас тут же выпрямился и расправил плечи. Со мной он мог общаться как с дерьмом. Но Кэмден был его кумиром. Я много раз слышала от него эти слова. А Корт и Гэвин имели достаточно влияния в Верхнем Ист-Сайде, поэтому он готов был целовать им задницы.

— Томас, — произнес Корт, пожимая ему руку в знак приветствия. — Не помню, чтобы приглашал тебя сюда.

Томас слегка покраснел, но легко нашел ответ.

— Был здесь неподалеку.

Значит, его не приглашали. Он сам, черт возьми, заявился, создав эффект взорвавшейся бомбы. Господи. Насколько жалок этот всеми средствами пытающийся взобраться по социальной лестнице придурок.

Затем Кэмден протянул руку.

— Видел тебя сегодня на поле. Как ты там оказался?

Пожимая руку Гэвину, Томас выглядел так, словно проглотил мячик для гольфа. Он не был игроком в гольф. Это я уж знала.

— Люблю эту игру, — солгал он сквозь зубы.

Гэвин рассмеялся.

— Ты лучше, чем я. Я точно не вхожу в паритет. Я чертовски ненавижу гольф, но это джентльменский вид спорта.

— Вот почему у тебя так ужасно получается в него играть, — съязвил Кэмден.

— Я никогда не называл себя джентльменом. Мне не нужно притворяться тем, кем я не являюсь. — Гэвин пожал плечами с широкой улыбкой на лице. Наслаждаясь тем, как они медленно раздавили Томаса своим коллективным сапогом.

Томас откашлялся.

— Я слышал, что в городе вы играете в покер.

Внимание Кэмдена сосредоточилось на этом замечании.

— Где именно ты это слышал?

— Поговаривают, — неопределенно ответил Томас. — Я просто упомянул, потому что я тоже играю. Будет вся ночь азартных игр, пьянства и разврата. — Он нарисовал для них картину. — Если это похоже на ваше мероприятие, я хотел бы вас пригласить. Очень эксклюзивное мероприятие, конечно.

— Ты как думаешь, Сэм? — многозначительно спросил Кэмден. — Думаешь, готов снова продемонстрировать пинок под зад в покер на турнире Томаса?

Я сдержала смешок.

Сэм лишь смущенно пожал плечами, прекрасно играя свою роль.

— Возможно. Если получу эксклюзивное приглашение.

Это не входило в планы Томаса. На его лице промелькнуло раздражение.

— Конечно. Любой друг Кэмдена Перси — мой друг.

— Тогда решено. Пришли мне приглашения, — ответил Кэмден. — Мы придем.

Томас широко улыбнулся, услышав в голосе Кэмдена пренебрежение.

— Я с нетерпением жду с вами встречи.

Он взял Фелисити за руку и поспешно повел ее через комнату, подальше от нас.

Я была рада, что наблюдала за лицом Кэмдена, когда Томас исчез. Иначе не заметила бы вспышку гнева на его лице.

— Я ненавижу этого парня, — прорычал он, прежде чем вернуться к своей холодной маске нейтралитета, скуки Верхнего Ист-Сайда.

Конец противостояния поверг меня в дрожь. При встрече с Томасом, всегда так происходило. Как бы я ни старалась забыть и выбросить из головы, встречи с ним приводили меня в бешенство и доводили до слез. Он манипулировал мной и тогда и все еще продолжал манипулировать, изредка появляясь на моем пути. Мне следовало это предвидеть и стать умнее. Но я все равно была ошеломлена его появлением. И каждый раз его появление снова поражало меня.

— Спасибо, — сказала я ребятам. — Мне нужно подышать свежим воздухом.

Затем я протиснулась мимо них через заднюю дверь на террасу, двигаясь вперед, пока мои ноги не коснулись песка. В это время ночи пляж был относительно пустынен. И это придавало мне мир и покой, в которых я так нуждалась.

Я запрокинула голову, глядя на почти полную луну, и вдохнула соленый воздух. Впрочем, я недолго оставалась одна. Через несколько минут Сэм спустился ко мне на пляж и остановился рядом. Я встретилась с ним взглядом, освещенным только луной и сияющими звездами над головой.

— Извини, — машинально прошептала я.

— Значит, твой бывший — полный придурок. Я не виню тебя за то, что ты хочешь минутку побыть одной.

Я рассмеялась в самоуничижительной манере.

— Да. Я выбирала их как на подбор.

— Что случилось? Почему он такой?

Я провела рукой по накрученным распущенным локонам, обрамлявшим лицо.

— Ну, мы с Томасом встречались чуть больше года. Я думала, что все было идеально. Он переехал ко мне. Мои родители устроили его на работу в компанию. Я была почти уверена, что выйду замуж и все такое. Пока одна девушка, которая тогда работала на мэра, не стала рассказывать всем о горячем свидании, которое у нее было прошлой ночью с парнем с «Тиндера». Она показала всем фотографию… и это оказался Томас.

— Что? — спросил Сэм, широко раскрыв глаза.

— Ага. Он знакомился с партнершами на «Тиндере» и водил их ко мне домой, занимаясь с ними сексом.

— Зачем?

Я пожала плечами.

— Может нарциссическое расстройство личности?

— А как насчет гигантского гребаного придурка под названием «мудак»?

— И это тоже. Ну, когда я спросила, он все отрицал. Сказал, что не съедет, не уйдет из компании и не позволит мне с ним расстаться.

— Что за дерьмо?

— Я слишком облегчила ему задачу. Я ввела его в наше общество, — ответила я. — Он не хотел его терять. Пенн и Льюис просто как-то собрали все его барахло и выбросили в коридор, поменяли замки в моей квартире, остались, когда он заявился, угрожая ему всеми карами, если он снова приблизится ко мне. Но работа в компании… моих родителей… короче мои родители встали на его сторону. Они мне не поверили. Решили, что я все преувеличиваю, потому что не хочу быть счастливой с ним.

— Боже, мне так жаль. Это ужасно.

— Это были действительно тяжелые два месяца. Между этим дерьмом с Томасом и тем, что ты бросил меня ради Мелиссы, я решила, что с отношениями покончено.

— Постой, — сказал Сэм, поднимая руку, — я не бросал тебя ради Мелиссы.

Я подняла брови.

— А как еще это можно назвать?

— Все совсем не так. Ты вскрыла каким-то образом ее пароль в компьютере, написала кучу фальшивых писем, устроив фальшивую переписку между ней и несуществующим парнем. Потом заплатила какому-то парню, чтобы он притворялся ее бойфрендом. Он появился в Мэдисоне и заявил, что у них отношения. Это манипуляция высокого уровня!

Я сделала шаг назад.

— Ты все еще веришь в то, что говоришь? Я отправила одно письмо, пригласив его приехать в Мэдисон, навестить ее. Это была Ужасная Ларк. Признаю, что это совершила. Мелисса была последней жертвой на моей тропе войны, — сказала я в отчаянии. — Но я не выдумала этого парня. Они правда переписывались и много.

— Тогда откуда у нее были квитанции, что ты ему заплатила за этот спектакль? — спросил он.

— Боже, не могу поверить, что нам снова приходится говорить об этом, — сказала я, качая головой. — Я оплатила его билет, чтобы он прилетел к ней. То, что она тебе показывала. Это было неправильно. Осознаю. Следующие пять лет я потратила на то, чтобы снова не превратиться в манипулятора. Но в тот день ошибку совершила не только я. Мелисса заварила кашу.

Он сделал паузу и глубоко вздохнул.

— Прости. Я не хочу ссориться из-за этого. Я просто… наверное, я до сих пор толком не знаю, что произошло.

— Вот что произошло, — сказала я с покорным вздохом. — Ты пригласил свою бывшую подружку пожить у тебя и помочь с кампанией на последние три недели. Мы с тобой встречались, а потом появилась твоя бывшая девушка, которая переехала к тебе в квартиру.

— Да, это был не лучший мой ход. Но… у меня с ней были чисто платонические отношения.

— Это ты так думал, — возразила я. — В первый же вечер, когда познакомилась с Мелиссой, она заявила мне, что собирается тебя вернуть. Я сказала, если она попытается, я разрушу ей жизнь.

Сэм съежился.

— Господи.

— Да, и я была… ну, тогда была той Ужасной Ларк. Я разрушила много-много жизней до нее. Я имела в виду именно то, что сказала. Много гадостей мы сделали за свою жизнь. Потом в таблоидах появилась моя фотография: принцесса Верхнего Ист-Сайда в грязи. Она все это подстроила, Сэм, — напомнила я ему. — Но ты не верил, что драгоценная, милая Мелисса способна на такое. Поэтому я отомстила ей по-своему. Я хотела, чтобы ты увидел, на что она способна. Но, конечно, пока все шло своим чередом, ты видел только мои отрицательные качества.

Он кивнул.

— Хорошо теперь все понять задним умом.

— Да, точно. Итак, я решила, что ты надумал вернуться к Мелиссе, поэтому расстался со мной.

— Это не входило в мои намерения. Мы увиделись с ней только на последнее Рождество.

— Я этого не знала, — прошептала я. — Думала, что вы снова будете вместе еще до окончания кампании.

Он отрицательно покачал головой.

— Нет, я был адски растерзан после тебя.

— Я тоже, — прошептала я.

Он коротко и болезненно рассмеялся.

— Хочешь услышать, как карма отплатила мне за то, что я тебе не поверил?

Я выгнула бровь.

— Что ты имеешь в виду?

— Мелисса спала с моим братом Джейком.

— Что? — ахнула я. — Она спала с твоим братом?

— Да. Не знаю, как долго это продолжалось, но было ни один раз. С тех пор у нас с Джейком отношения стали другими, не как раньше.

— Черт. Ну и сука.

— Она действительно сука, — тяжело выдохнул он. — Знаешь, я так долго злился из-за того, что случилось с нами, что случилось с Мелиссой. Я стал встречаться с Клэр, потому что она была совсем другой, более безопасной что ли, легкой. Но теперь, когда я смотрю на тебя, думаю, что просто тогда с помощью Клэр все еще оплакивал твою потерю. Никто никогда не сможет заменить мне тебя.

Я проглотила слезы.

— Я так сожалею о прошлом. Как мы относились друг к другу. Это было так дерьмово. Я хотела бы все вернуть.

Он притянул меня в свои объятия.

— Знаю. Но теперь мы вместе. И я думаю, что давно пора оставить прошлое в прошлом.

Когда я вдыхала его запах, утопая ногами в песке, а луна ярко освещала нас обоих, я чувствовала, что наконец-то смогу примириться со своим прошлым. Я устала носить свое прошлое с собой, как Сизиф, толкающий камень в гору целую вечность. Я была готова отпустить этот огромный валун. Просто быть с Сэмом здесь и сейчас, с нетерпением ждать, что будет у нас впереди.

29. Сэм

Я чувствовал, что вернусь на работу в понедельник совсем другим человеком.

Провести весь уик-энд наедине с Ларк было похоже на сон. После общения с Томасом и разборок нашего прошлого, мы стали ближе, чем когда-либо прежде. Я все еще не мог поверить, что выпалил слова любви. Я не собирался это говорить. Было еще рано. Или я признался раньше до тех выходных, которые мы провели вместе. Теперь это казалось правильным. Как будто другой альтернативы не было.

Может я и влюбился, но не смог сдержаться. Ларк пробудила во мне все самое лучшее. Это даже делало мою работу лучше, ярче. Несмотря на то, что мы просиживали длинные сверхурочные часы, которые очень быстро подводили нас к праймериз. Нужно было столько всего успеть. Никогда не хватало времени, чтобы все переделать. И мне все еще казалось, что я попал в какой-то чертовый мюзикл, где в любой момент готов был разразиться песней.

Это было просто смешно.

Я даже позвонил брату и поздравил его с днем рождения.

Он был потрясен до чертиков.

Я сам был потрясен.

Но если я решил покончить с прошлым, то, возможно, смогу покончить и с нашим с ним прошлым. Прощение было для всех. Это своего рода Благодать. И Благодать дается не только тем, кто ее заслужил.

Я хотел зарыть топор войны. Найти способ по-настоящему двигаться дальше. Джейк был всегда дружелюбным и сговорчивым… я знал, что так и будет. Он пытался поговорить со мной в течение многих лет. И я, наконец, сделал этот шаг. И все благодаря Ларк.

Он даже предложил приехать ко мне в Нью-Йорк. Я был не уверен в этом, но, может ему стоило приехать после того, как закончатся предварительные выборы.

Неделя прошла в тумане бредового счастья. Была только работа и Ларк, снова работа и снова Ларк. Я думал, что возненавижу, если в моей жизни не будет ничего другого, кроме работы. Но между наращивающей обороты кампанией и Ларкин Сент-Винсент я обнаружил, что больше ничего мне в жизни и не нужно.

Затем на моем экране появилось электронное письмо.

«Привет, поедим после работы?

Ларк»

Я улыбнулся. Мы всегда старались быть осторожными в своем общении по электронной почте или через общую систему сети кампании. Возможно, я не должен с ней иметь отношений, а значит переписываться. Если бы кто-нибудь поставил перед собой задачу, что-то отыскать, скорее всего наши сообщения ему не показались бы такими безобидными, как я надеялся. Но риск того стоил.

«Конечно. В «Булочке» в 20?

Сэм»

Она ответила почти сразу.

«Увидимся.

Ларк»

Я закончил докладную записку, над которой работал для Гиббса. На этой неделе, прежде чем приблизиться к праймериз, нам пришлось заполнить кое-какие документы по финансированию предвыборной кампании. Нужно было, чтобы все было на высоте. Я отправил все, что необходимо Гиббсу, схватил телефон и направился к двери.

Ларк еще не появилась. Аспен прошла мимо меня.

— Спокойной ночи, Сэм, — сказала она с дерьмовой ухмылкой на лице.

— Хорошего вечера, Аспен.

Интересно, знает ли она о нас? Она ближе всех находится к Ларк. Она бы знала, если бы кто-нибудь узнал. Мне придется у нее спросить.

Ожидая появления Ларк, я достал телефон, захотелось зайти в соцсети. И чуть не задохнулся, когда увидел имя на экране — Клэр.

Я не получал от нее писем и смс-ком уже несколько недель. Она написала мне кучу писем, когда только уехала в Европу, а потом замолчала. До ее возвращения оставалось еще три недели. Мы должны были разобраться в ситуации. Но я все откладывал встречу с ней. Я не хотел знать, что такое Европа, хорошо ли она проводит там время и что будет, когда она вернется. На самом деле я не хотел с ней разговаривать. Я просто хотел переехать в другое место, обзавестись собственным жильем, пусть она решает, что делать с домом в Бруклине.

Одним движением пальца я отправил серию непрочитанных сообщений в корзину. С этим я разберусь позже.

— Эй, извини. Меня поймал Шон, — сказала Ларк, появляясь в коридоре. Она улыбнулась мне. — Готов?

— Определенно. — Я сунул телефон обратно в карман и придержал перед ней дверь.

— Боже, в «Булочке» самый лучший бургер в городе, — сказала Ларк, когда мы вышли из такси и направились к ее квартире.

— Ты говоришь это каждый раз, когда мы туда ходим. А потом стараешься каждый раз оспорить свое заявление, когда мы спорим куда нам пойти в следующий раз.

— Верно, — согласилась она. — Но у них бургер такой жирный и вкусный.

— Так и есть. И их молочные коктейли тоже потрясающе.

Она прищурилась, глядя на меня, когда мы вошли в здание.

— Я до сих пор чувствую себя ущемленной, что ты пьешь клубничный молочный коктейль у них.

— Он — мой любимый!

— У меня аллергия!

Я рассмеялся и потащил ее в лифт.

— Значит, ты не хочешь меня поцеловать?

— Может, и не хочу.

— Я тебе не верю.

Она ткнула меня пальцем в живот и прижалась губами к моим.

— Ты невыносим.

— Знаю.

Она попыталась вырваться, но я только крепче прижал ее к себе. Ее смех был заразительным, когда она извивалась в моих руках.

— Тебе повезло, что ты мне нравишься.

Я снова поцеловал ее.

— Да.

Ее улыбка растаяла в уголках губ.

— Давай зайдем внутрь, пока ты не стала слишком милой, и я начну раздевать тебя прямо в лифте.

— Я не против.

Она покачала головой и вытащила меня из лифта. Вставила ключ в замок, когда зазвонил мой телефон. Я вынул его из кармана, гадая, кто звонит мне в такой поздний час. И удивленно моргнул. Это была Клэр. Снова. После текстовых сообщений.

Возможно, она сейчас в Париже или где-то еще. Таким образом, у нее была разница во времени в пять или шесть часов. Может она не понимала, сколько сейчас времени.

Подождите, или я что-то перепутал? Если в Нью-Йорке была полночь, то там — шесть утра. Почему она встала так рано?

— Все в порядке? — спросила Ларк.

Я не заметил, что она держит дверь открытой.

Я отключил телефон и переключил сообщения на голосовую почту. Не хотел сейчас знать, зачем она мне звонит. Она вернется через несколько недель. Тогда я смогу с ней все выяснить.

Но тут пришло еще одно сообщение от Клэр.

«Почему ты не отвечаешь на звонки? Нам нужно поговорить».

Я был глубоко не согласен с ее заявлением. Нам не нужно «поговорить». Она сказала все, что считала нужным перед отъездом.

— Прости. — Я шагнул внутрь квартиры вслед за Ларк. — Только что звонила Клэр.

Брови Ларк поползли вверх.

— Да?

Я видел, что ее шерсть встала дыбом.

— Да. Не знаю, зачем она звонит.

— Тебе нужно… поговорить с ней?

— Нет, определенно нет. Я отправил ее на голосовую почту. Если это важно, она оставит сообщение или что-то в этом роде.

— О, — сказала она, проходя на кухню и хватая бутылку вина. Она подняла ее, показывая мне этикетку, и я кивнул. — Она тебе раньше звонила или писала?

— Ну, когда только уехала, писала. Но потом перестала. Я не получал от нее смс-ок с тех пор, как мы с тобой начали встречаться.

Она слегка улыбнулась, вытащила пробку и налила нам вино в бокалы.

— Ну, как ты думаешь, чего она хочет?

— Понятия не имею. Я вообще не хочу, чтобы она мне звонила.

— Да, — она протянула мне бокал и задумчиво отпила из своего.

— Я имею в виду, мы должны выяснить ситуацию с квартирой. Она вернется через три недели, и тогда вскоре наша аренда закончится.

— Тогда понятно, зачем она звонит, — сказала Ларк. — И что ты собираешься с этим делать?

— Ну, в идеале найду себе жилье.

Она опустила глаза в пол и нервно провела ногой по кругу. Потом ее большие зеленые глаза встретились с моими.

— Ты всегда можешь остаться здесь.

— Я знаю.

Мягко улыбнулась она.

— Я имею в виду… ты мог бы переехать ко мне.

— Правда?

— Если хочешь. Если не думаешь, что это слишком рано. Ты и так часто бываешь у меня, и Инглиш сказала, что Джош нашел им жилье, и когда закончатся его съемки, они будут жить здесь. Думаю, они подпишут договор на этой неделе. Значит, она съедет. Это не безумие ведь?

— Может немного, — сказал я, сокращая расстояние между нами. — Но я хочу.

— Хочешь?

— Да. Я хочу переехать к тебе.

Ее единственным ответом было прижаться губами к моим губам и потянуть меня в спальню. Спальня, которая станет нашей через несколько недель.

30. Ларк

Что-то вырвало меня из глубокого сна. Я перевела взгляд на потолок, пытаясь понять, что, черт возьми, меня разбудило. И тут услышала звук — стук ботинок по деревянному полу и грохот, что-то тяжелое ударилось о стену.

— Что происходит? — спросила я, потянувшись через огромную кровать, чтобы включить ночник.

Сэм застонал и перекатился поближе ко мне. Он взглянул на телефон.

— Еще нет и семи.

Я театрально зевнула и снова услышала шум.

— Боже, я не знаю. Может кто-то ворвался в квартиру?

— Черт, — проворчал он. Затем отбросил с себя одеяло.

— Пойду проверю. Ты остаешься здесь.

Он натянул спортивные брюки и направился в гостиную. Но я не собиралась оставаться здесь. Если кто-то вломился в мой дом, я хотела убедиться, что с Сэмом все будет в порядке, и вызвать полицию. Я накинула халат на ночную рубашку, схватила телефон и поспешила выяснить что происходит.

— Эй! — позвал Сэм. — Какого черта вы делаете в моей квартире? Вам нужно убраться отсюда, пока я не вызвал полицию.

— В твоей квартире?! — спросил резкий, четкий голос.

Я съежилась. О нет.

Я узнала этот голос.

И бросилась в гостиную. И вот она здесь. Хоуп Сент-Винсент в костюме от Александра Маккуина с сумочкой Сент-Винсент. Она уверенно стояла перед Сэмом, словно он был букашкой под ее ботинком.

— Мама? — ахнула я.

Сэм резко повернул ко мне голову. Он бросил на меня взгляд, который говорил: «Это твоя мать?»

Когда я кивнула ему, он исчез в спальне, чтобы натянуть рубашку.

— Ларкин, дорогая, я думала, ты уже ушла на работу, — сказала мама.

— Сейчас семь утра.

— Да, но, возможно, я ошиблась со временем. Я проснулась несколько часов назад, и когда мебельная компания сказала, что все готово и может доставить рано утром, я даже не стала возражать.

— Мебель? — спросила я в замешательстве. Было слишком рано, чтобы мой мозг поспевал за мыслью мамы. — Что за мебель?

А потом я огляделась, действительно по-другому осматривая свою квартиру. Диван был отодвинут к стене. Должно быть, именно этот стук и разбудил меня. А на его месте стоял новенький белый диван. У одной стены лежал свернутый в рулон ковер, а рядом стояли несколько картин в рамах, ожидая, когда их повесят.

— Конечно, я говорила тебе о ремонте, который собиралась сделать, — сказала мама.

— Косметический ремонт? — спросила я, приходя в себя. — Ты собиралась переделать всю мою квартиру, не поговорив со мной?

— Нужно привести в порядок твою квартиру. И учитывая, как ты занята, подумала, что ты будешь рада моей помощи.

Я прищурилась.

— Нет. Мне не нужна помощь, и не нужно приводить квартиру в порядок. Мне нравится моя квартира именно такой, какая она есть. Не могу понять, почему ты решила, что я захочу ремонт. Почему ты решила все проделать за моей спиной?

— Не драматизируй, — заявила мама, махнув рукой. — Я не собираюсь действовать за твоей спиной. В конце концов, ты же носишь одежду, которую я тебе купила.

— Одежда — это одно, мам, — прорычала я. — Конечно, мне могло понадобиться одно или два коктейльных платья, и я не хотела идти по магазинам, поэтому просмотрела то, что ты купила, и надела. Раздражает то, что ты делаешь, оставляешь одежду в моей комнате, не сказав мне. Но это? Это переходит все границы.

— Я думала, тебе нравится.

Она это серьезно? Или не хотела признавать, что зашла слишком далеко?

— Мне не нравится. Мне это не нравится, — я сердито посмотрела на нее. — Я уже взрослая, мама. Не нужно, чтобы ты врывалась в мою жизнь и делала ремонт, не спросив меня. Было трудно просто отправить мне электронное письмо по поводу ремонта?

— Тебе может понравиться то, что я задумала, — сказала она, не смутившись. — Ты видела только диван. У меня целая концепция.

— Мама! Ты не слушаешь, — выплюнула я. — Дело не в мебели. Дело в том, что ты вмешиваешься в мою жизнь. Речь идет о моей личной жизни, которая, как тебе кажется мне не нужна.

— А, понятно. Речь идет о твоем новом бойфренде. — Она махнула рукой Сэму, который только что появился в гостиной.

— Не впутывай в это Сэма, — сказала я ей. — Он не имеет никакого отношения к тому, что ты здесь вытворяешь.

— Я просто пытаюсь узнать побольше о твоей жизни, — сказала она. — Я даже не знала, что ты с кем-то встречаешься.

— Ты думаешь, что я должна была сообщить?

Мама просто шагнула вперед и протянула руку. Сэм взглянул на меня один раз, прежде чем осторожно пожать ее руку.

— Я — Хоуп Сент-Винсент. Очень приятно.

— Э-э… Сэм Резерфорд.

Она поджала губы.

— Резерфорд. Хм… вы родственник Бродерика Резерфорда из Коннектикута?

Я чуть не ударила ладонями саму себя по лицу в этот момент. Она вела себя возмутительно. Серьезно.

Но Сэм только рассмеялся.

— Нет. Скорее всего я не родственник никому из ваших знакомых. Я из Северной Каролины. За пределами Чапел-Хилла.

— О, — сказала мама, делая шаг назад. — Понимаю.

— Прекрати сейчас же, — сказала я, вставая между ними. — Мы с Сэмом вместе. Меня не интересует твое мнение по этому вопросу.

— Мне просто интересно, чем занимается его семья.

Сэм усмехнулся.

— Мой отец работает на стройке, а мама — секретарем в местной церкви.

Моя мать одарила его своим лучшим страдальческим выражением лица.

— Как… мило.

— О, перестань быть королевой, — пробормотала я матери.

— Ты встречаешься с мужчиной, чья семья занимается строительством, — тихо сказала она. — Я не знаю, зачем ты это делаешь, Ларк. Клянусь, ты делаешь это нарочно, чтобы заставить меня еще больше страдать. Как будто недостаточно одного страдания, что ты не работаешь в семейной компании, а предпочитаешь заниматься предвыборной кампанией и общаться с…

Что-то внутри меня сломалось при этих словах матери. Я уже и так была взвинчена. Раздражена тем, что она за моей спиной решила благоустроить мою квартиру, даже не спросив у меня. За исключением того, что все это было все тем же планом — попытаться вернуть меня в семейный бизнес. Потому что предприятие Сент-Винсента было единственным, что имело значение для моих родителей. Ничего больше.

И вдруг меня охватила ярость. Вне себя от ярости я взорвалась.

— Отдай мне ключ от этой квартиры, — прорычала я.

— Что?

— Я сказала, отдай мне чертовый ключ от моего дома. Тебе здесь больше не рады.

— Ларк…

— Дай мне ключ и уходи. Ты не имеешь права меня оскорблять, мою работу и моего парня. Хватит.

Мама выпрямилась и вздернула подбородок. Будто она думала, что это как-то поможет ей выбраться из этой ситуации.

— Ты — моя дочь.

— Тогда считай, что я не твоя дочь.

Она отшатнулась на шаг. Рука взлетела на грудь. Я думала, она наконец-то поняла. Видя, как я расстроена и рассержена ее поведением.

— Я не… понимаю.

— Пока ты не примешь меня такой, какая я есть, ты не имеешь права заботиться обо мне.

— Ларк, — прошептала она.

Гул раздражения пронесся по всему телу, и все же я застопорилась от ноток слабости в ее голосе. Я знала, что не должна им поддаваться. Лучше держаться за свое оружие. Но на секунду мне захотелось, чтобы мама увидела меня, по-настоящему увидела такой, какая я есть. Но мне показалось, что это невозможно. Она продолжала все время настаивать на своем, будто мои желания, потребности и чувства не имели значения.

Поэтому я засунула вину в задний карман и протянула руку.

— Ключ.

И, к моему удивлению, она достала золотой ключ и вложила его мне в руку. Я сжала пальцы, он показался мне весом в десять фунтов. Мама выглядела растерянной и грустной. Но быстро справилась с мимолетной слабостью, вернувшись к негодованию.

— Если бы ты не хотела, чтобы я помогала тебе с квартирой и гардеробом, ты могла бы просто сказать мне об этом, — заявила она.

Затем повернулась на своих четырехдюймовых каблуках от Маноло Бланик и вышла из моей квартиры, оставив всю новую и старую мебель там, где она стояла. И двух недовольных грузчиков с двумя новыми стульями в прихожей.

Сэм взглянул на меня и закрыл дверь, прежде чем грузчики успели войти. Оставив их разбираться с моей мамой.

А потом я рухнула на пол. Рухнула на деревянный пол, обхватив голову руками и дрожа. Я не могла поверить, что это только что произошло. У меня всегда были неустойчивые отношения с матерью, которые только ухудшались за годы моего неповиновения. Но такое было выше моего понимания.

— Эй, — позвал Сэм, опускаясь рядом со мной на пол и прижимая меня к своей груди. Я крепко обняла его, позволяя теплу его тела, окутать меня. — Все хорошо.

— Да? — прошептала я.

— Ага.

— Я только что сказала маме, чтобы она убиралась из моей квартиры.

— Ты поступила правильно, — напомнил он мне.

— Знаю, — прошептала я. — Но мне очень жалко, что я ей это сказала.

— Если бы ты отнеслась к этой ситуации бесчувственно, то, наверное, не была бы тогда живым человеком.

— Мне необходимо было отстоять свою позицию. — Я отстранилась и посмотрела ему в глаза. — Я не могу позволить ей так беспечно вмешиваться в мою жизнь.

— Ты поступила правильно. Она перешла черту.

— И мне совсем не понравилось, как она выражалась о тебе.

Он погладил меня по голове.

— Мне все равно, что она обо мне говорит. Я все это уже слышал. Знаю, что мне здесь не место с такой девушкой, как ты.

— Не говори глупостей.

— Ты настолько далека от моей лиги, что это даже не смешно, — сказал он с самоуничижительным смехом.

— Не правда.

— Ларк, ты принцесса Верхнего Ист-Сайда. Я — никто из ниоткуда, раньше занимался строительством. Это нормально, что я признаю то, чем я зарабатывал себе на жизнь. Мне не стыдно. Но я не брошу тебя из-за этого. Я все еще люблю тебя.

Я икнула, и на моем лице появилась легкая улыбка.

— Я тоже тебя люблю.

Он взял за подбородок и притянул к себе для поцелуя.

— Теперь с тобой действительно все будет в порядке?

Я пожала плечами.

— Не уверена. Такое ощущение, что мяч вроде как на ее стороне. Но я знаю свою маму. Она не будет пытаться загладить свою вину. Сделает вид, что ничего не произошло, пока я сама не сдамся и не помирюсь с ней.

— Просто дай время. Сегодня тебе не стоит предпринимать шаги.

— Я и не собираюсь. Не сейчас, когда праймериз так близко и светит еще чертовая вечеринка с покером у Томаса.

— Эй, не добавляй стресса, — сказал он. — Нам не обязательно идти на вечеринку к Томасу.

Я выгнула бровь.

— Да?! А потом я буду сожалеть, что пропустила, как ты надрал ему задницу и сбил с него всю спесь? Я так не думаю.

Он рассмеялся.

— Посмотрим, что из этого выйдет. На самом деле, если ты не хочешь, мы могли бы просто провести вечер дома.

— Нет, я думаю, что хотела бы провести вечер с нашей компанией. Я скучаю по ним всем, мы редко теперь собираемся вместе. В Хэмптоне мне казалось, что у нас образовалась новая команда.

— Приятно чувствовать, что я принадлежу ей.

Я улыбнулась.

— Здесь и есть твое место.

Он поднял меня с пола и заключил в объятия.

— Да. Да, это так.

31. Ларк

— Ты на полном серьезе забрала у нее ключ и выставила мать за дверь? — спросила Инглиш, широко раскрыв глаза. — И сказала, что ты ей больше не дочь? Срань господня!

Я тихо рассмеялась и пожала плечами.

— Да, я пребывала в ярости. И это, мягко говоря.

— Господи Иисусе! Я не могу себе представить, как такое могло случиться. Я не слишком дружна с твоими родителями, но все же!

— Ага. Я не знаю, что теперь делать. Я все еще злюсь. Мне просто нужно больше времени, чтобы успокоиться, прежде чем я смогу снова с ней поговорить.

— Ну, я определенно думаю, что кое-что отвлечет тебя от мыслей, — сказала Инглиш, когда лифт открылся на верхнем этаже моего дома.

— Что? — спросила я ее.

Инглиш усмехнулась.

— Вот.

Я тупо уставилась на нее.

— Это та самая квартира, которую мы с Джошем только что сняли!

— Что? — воскликнула я. — Она так близко от моей квартиры! Всего несколько этажей!

— Знаю! Он знал, что мне очень понравился твой дом и мне хотелось быть рядом с тобой, поэтому он купил пентхаус.

— Это безумие. Я даже не знала, что пентхаус продается.

Она покачала головой с лукавой усмешкой.

— Он и не продавался. Он связался с людьми, которые жили здесь, и сделал им предложение, от которого они не могли отказаться.

— Черт побери! Должно быть это стоило целое состояние!

— Он сказал, что для меня готов на все.

— Боже, как тебе так с ним повезло? — спросила я, оглядывая великолепный и огромный пентхаус. Он был заполнен естественным светом, и я отчетливо себе представила здесь счастливую Инглиш.

— На самом деле, я понятия не имею, — выпалила она. — Но я так рада сюда переехать. Он купил мне билет в Лондон на съемки в эти выходные. Я так давно его не видела, что решила слетать.

— О, — сказала я, мое лицо вытянулось. — В эти выходные у Томаса вечеринка.

— Да, думаю, будет неплохо, если Корт пойдет без меня. Тем более, что все вы будете там наблюдать за ним.

— Я смогу держать его под контролем. Просто буду скучать по тебе.

— Мне хотелось бы пойти со всеми вами, но я давно не видела своего мужа.

— А ты хочешь по трахаться, — сказала я со смехом. — Я поняла тебя.

— Могу сказать… ты права.

— Черт возьми, я все думаю насчет этой вечеринки. Было бы забавно увидеть, как Сэм обыграет их всех в покер, но разве я не поставлю себя в плохое положение, сводя своего бывшего и нынешнего бойфренда вместе в одном месте?

Инглиш положила руку мне на плечо.

— Это вполне разумная причина для беспокойства. Но мы говорим о Сэме. Не похоже, что он собирается бортануть тебя или посильнее ударить Томаса, или сделать что-то в этом роде. Мне неприятно признавать, что я была неправа, но думаю, что Сэм действительно хорош для тебя.

Я покраснела.

— Спасибо, Инглиш. Твои слова очень много значат для меня.

— Так что просто иди на эту вечеринку и хорошо проведи время. Что может пойти не так?

— Помимо всего остального?

Она рассмеялась.

— Ну, я буду счастлива находиться в сексуальной коме, пока вы будете отжигать на вечеринке.

— Я рада за тебя, — сказала я ей с улыбкой. — Эта квартира просто бомба. Джош скоро вернется. У тебя есть интересная работа. Я так рада, что ты взялась за нее, чтобы мы снова могли жить в одном городе.

— Я тоже. Лучшее решение в моей жизни.

Мы обнялись, как эксцентричные лучшие друзья, а потом она протащила меня по каждой комнате, чтобы показать все.

«Самый блестящий день на съемочной площадке. Так хорошо снова оказаться в объятиях Джоша. Не забудь сегодня не спускать глаз с Корта. Я займусь этим завтра утром. И не забывай веселиться! Я люблю тебя!»

Я застонала, читая текст Инглиш. Я была так поглощена работой, что не увидела ее сообщения, вероятно, она уже спала. Я ненавидела то, что Джош завлек ее к себе на неделю. Я уже привыкла, что она все время рядом в Нью-Йорке. И я действительно не знала, что буду делать в ноябре, когда ей придется вернуться в Лос-Анджелес. Надеюсь, мы сможем договориться, и она сможет остаться.

— Здесь все хорошо, босс, — сказал Аспен, входя в мой кабинет. — Желаю хорошо провести вечер с Сэмом, — я вскинула голову.

— Что?

Аспен замерла.

— Я имею в виду… ты ведь с Сэмом, верно?

Мой желудок скрутило.

— Это не так… Хочу сказать, что мы не…

— Эй, я рада за тебя, — сказала она, поднимая руки.

Боже, мы были так осторожны, по крайней мере мне так казалось. Может об этом уже знает весь офис? Может кто-то выжидает, сообщит Шону, и он все испортит между нами? Потому что, боже, я не хотела рисковать своей работой или работой Сэма в данный момент. Когда до выборов оставались недели. Не тогда, когда мы оба были так увлечены работой и друг другом.

— А кто еще знает? — Ничего лучше я не могла спросить.

— Никто. И я никому не говорила. — Она прикусила губу. — Я никому не скажу. Ты можешь мне доверять.

— Спасибо, Аспен. Я не хочу, чтобы это было секретом. Но это просто случилось.

— Во всяком случае, вы очень продуктивно работаете вместе, — возразила Аспен. — Думаю, для тебя это здорово.

— Я ценю это.

— Так что, действительно… повеселитесь.

Я рассмеялась, когда она наклонила голову и вышла из кабинета. Я выключила свой ноутбук на ночь, а затем быстро переоделась в облегающее сапфировое платье, которое выбрала для этой вечеринки. Это платье было из моего гардероба. Понятно, что не то, что выбрала моя мать.

Через минуту в дверях появился Сэм. Он присвистнул.

— Ну, привет тебе.

Я разгладила платье спереди и надела высокие каблуки.

— Как я выгляжу?

— Офис пуст. — Он закрыл дверь. — Мы могли бы… воспользоваться твоим столом.

Я улыбнулась ему, жалея, что не могу принять его предложение.

— Аспен знает.

— Да. Думаю, она уже давно знает.

— Она сказала, что никому не расскажет. Но я ненавижу, что мы должны скрывать свои отношения. И думаю, что мы вроде как в этом облажались.

Он пересек комнату и притянул меня ближе.

— Мне тоже не нравится скрывать. Но мы профессионалы. Работа на первом месте, когда мы здесь, а потом, когда мы дома, это никого не должно волновать, не так ли?

— Кого-то, наверное, это волнует.

Он ухмыльнулся.

— Не беспокойся об этом. Тебя должно беспокоить то, что я оставил свой костюм у себя дома. Нам придется заскочить в Бруклин перед вечеринкой.

Я застонала.

— Ты это серьезно?

— Да, и мне это очень нравится.

Я отмахнулась от него.

Он рассмеялся.

— Давай отправляться. Я готов обчистить всех сегодня вечером.

Я последовала за ним к двери.

— Боже, не могу дождаться, когда увижу выражение лица Томаса.

— Я благодарен Джейку за долгие часы, проведенные с ним, что он научил меня играть.

— Как дела у тебя с Джейком?

Он пожал плечами, подозвал такси и распахнул передо мной дверцу. Не ответил, пока мы не поехали в сторону Бруклина.

— Также. Но лучше. Не знаю. Он хочет прилететь после окончания праймериз. — Он посмотрел вниз, потом снова на меня. — Если он приедет, ты захочешь с ним познакомиться?

— Определенно, — автоматически ответила я. — Я бы с удовольствием с ним познакомилась.

— Посмотрим, как все пойдет. Хорошо, что между нами уже пар угас.

— Я знаю, что это не одно и то же, у меня нет братьев и сестер, поэтому я всегда относилась к своей команде как к семье. И я всегда старалась удержать свою команду вместе. Они все раскололись, а я все еще пытаюсь свести их вместе. Думаю, когда Пенн наконец вернется в конце лета, я заставлю нас всех потусоваться вместе.

— Он действительно проведет все лето в Париже? Когда он вернется?

Я пожала плечами.

— Я с ним толком не разговаривала, но он должен вернуться к началу учебного года в университете.

— Ну, думаю, что это хорошая идея — собрать друзей вместе. Может ты могла бы провести уик-энд с ними.

Моя улыбка стала шире.

— Мне нравится эта идея. Хотя… Мне также нравится, что мы вроде как строим новую дружескую сеть. В лице Инглиш и Уитли, и парней…

— Мне тоже.

— Иногда новое — это хорошо… полезно.

— Так и есть.

Такси остановилось перед домом Сэма, он расплатился, прежде чем помочь мне выйти. Мы поднялись по лестнице на его этаж. Всю дорогу я проклинала туфли на каблуках. Мне следовало бы остаться в балетках, но не хотелось брать их с собой. Первоначальный план состоял в том, чтобы собрать все необходимое на работу, а потом вместе отправиться на вечеринку в казино. Поскольку в последнее время мы уходили с работы все позже и позже, это имело смысл. Но мы шли на это, даже если это означало, что мы доберемся на вечеринку очень поздно вечером, так как заскочим к Сэму, плюс наш поздний уход с работы.

— Иногда новое — это как раз, что нужно, — сказал он, подмигнув мне, когда повернул ручку двери и толкнул.

Он сделал шаг внутрь и замер.

Остановился так резко, что я чуть не налетела на него.

— Сэм, что…

Но я так и не закончила фразу.

Потому что в квартире в гостиной, на диване сидела маленькая светловолосая фигурка.

Она подняла на нас заплаканное лицо. Но меня она не видела. Или видела. Она смотрела только на Сэма.

— Клэр? — прохрипел он.

Затем она вскочила с дивана, бросилась через всю квартиру в его объятия.

— Мне очень жаль. Прости. Я так сожалею.

Я стояла, потрясенная, когда она прижалась губами к его губам.

V. НО КТО МОГ ОСТАТЬСЯ?