ньями, на новый год и прочие праздники. Вот и в этот солнечный день пенсионер не спеша обходил «свои делянки». Корзинка уже на половину заполнилась грибами, и Анатолий Евсеевич присел на поваленное дерево. «Сейчас ножки от шляпок отделю», решил он, «все аккуратно уложу и пройдусь еще до моего заветного овражка». И так пенсионер увлекся процессом очистки и укладывания даров леса, что не заметил, как птицы перестали щебетать, а кузнечики стрекотать, и вообще все вокруг погрузилось в полную тишину. И лишь когда за спиной хрустнула ветка, Анатолий Евсеевич внезапно вздрогнул. Он резко посмотрел за спину, и заметил, что кто-то очень большой юркнул за куст.
— Эй! — крикнул пенсионер, — не балуй! У меня нож!
Ответом на воинственные выкрики Анатолия был хруст еще одной ветки слева. И опять пенсионер заметил какое-то молниеносное движение, но кто это двигался, рассмотреть не удалось. Анатолий Евсеевич быстро побросал необработанные грибы в корзину и широким шагом направился в сторону дома. Однако кто-то за спиной продолжал преследовать его, хоть и не показывался на глаза.
— Не подходи! — крикнул пенсионер, — убью!
И тут он остолбенел, так как в метрах тридцати ему преградила путь какая-то сгорбленная человеческая фигура, которая опиралась кроме полусогнутых ног еще на одну руку. Анатолий Евсеевич бросился в сторону от тропы и побежал куда глаза глядят.
— У-у-у! — раздался резкий вой в справа.
«Неужели обложили ироды!», — мелькало в голове пенсионера, — «один слева, один сзади, один уже получается справа».
— Не подходи! — закричал, запыхавшись грибник, на этих словах он запнулся о корягу и неловко грохнулся на землю.
Корзинка с грибами улетела в сторону, но теперь ему было не до нее. Анатолий привстал на колено и увидел озлобленную бессмысленную морду того, кто когда-то был человеком. Пенсионер не растерялся и отмахнулся ножом. Дикий человек взвыл и отпрыгнул в сторону, отбежав метров на пять. Грибник воодушевившись снова побежал в противоположном направлении. Однако силы его стремительно покидали. Анатолий Евсеевич тяжело задышал и прижался спиной к высокой сосне. Он краем глаза заметил, что какие-то полулюди уже не таясь медленно окружают его. Три мерзкие твари начали выходить на маленькую полянку, где Анатолий Евсеевич решил дать последний бой в своей жизни.
— Убью, — прохрипел он.
И тут раздался громкий оружейный выстрел. Полулюди завертели своими уродливыми мордами по сторонам и с визгом бросились прочь. На счастье, пенсионера на полянку вышел охотник, крепкий мужчина лет пятидесяти, вооруженный двустволкой.
— Это что тут такое было? — удивился охотник, сняв с себя капюшон и пригладив черные с проседью волосы, — волки?
— Да какие на…, волки, — обессилено выругался Анатолий Евсеевич, и присел на землю, — оборотни как из преисподней.
— Да ну, — улыбнулся обросший грубой щетиной охотник, — это тебе со страху волки оборотнями показались.
Охотник присел рядом, достал из вещмешка термос и налил в пластиковую крышку теплую душистую жидкость.
— Чай на травах, — сказал незнакомец, протягивая пенсионеру напиток.
— Как ты вовремя, — пробубнил Анатолий Евсеевич, жадно глотая теплое питье, — а ты сам откуда?
— Как откуда? — удивился охотник, — лесник я местный, обхожу территорию.
— Лесник, — пенсионер допил чай, — знаю я местного лесника, это друг мой закадычный с детства.
— А-а? — равнодушно улыбнулся охотник, — ну тогда я не местный лесник. Извини если что не так.
Вдруг в глазах пенсионера все помутилось и он, потеряв сознание, кулем упал в траву.
В городском отделе милиции полковник Вениамин Смирнов тряс свежим номером городской газетенки.
— Что это я вас спрашиваю? — орал он на оперативника Володю Семенова и шамана Виктора Иванова.
— Как что? — удивился Виктор, — газета, само собой разумеется.
— Я и так к е… матери вижу, что газета! — еще сильнее обозлился начальник городской милиции, — вы читали, что там понаписал этот писака бульварный Герка Седых?
— Примерно представляю, — равнодушно ответил шаман, — там написано, что разбужен злобный дух народа манси, что стоит воздержаться от походов в лес и прогулок по городу в вечернее время.
— Так значит, все-таки читали? — рыкнул полковник, — хотя… Вы сейчас представляете, что в городе начнется? Паника!
— Лучше паника, чем новые жертвы, — брякнул оперативник Семенов.
— И как этот прохиндей все узнал? — задумался Смирнов над ловкостью газетчика Георгия Седых.
— В библиотеке подслушал наш разговор, — спокойно ответил шаман, — и ваш сотрудник прав, лучше паника, чем жертвы.
В дверь начальника городской милиции внезапно ворвался еще один сотрудник.
— Вениамин Сергеич, еще один человек пропал.
— Б…ть! — полковник от досады запустил городской газетой в гонца, который принес новые нехорошие новости.
4
На окраине города, где две крайние пятиэтажки вплотную подходили к лесу, решено было устроить первую засаду. Шаман Виктор для этого потребовал какую-нибудь наживку. Козу, овцу, можно поросенка, сказал он милиционерам. Кстати, последнего, то есть непоседливого пятнистого молодого порося привел оперативник Вовка Семенов. Но предупредил, что с него свояк голову снимет, если с Кешкой, так звали поросенка, что-нибудь приключится. Шаман же заверил, что сделает все от него зависящее.
— Сейчас, товарищ полковник, — сказал Виктор начальнику местной милиции, — я проведу обряд, и смотрите из начерченного мной круга не выходите, с товарищем оперативным работником Владимиром. До моего условного знака, конечно.
— А если этот, оборотень, не появится, — Смирнов уже сто раз проклял себя за эту авантюру.
— Да не может такого быть, — улыбнулся шаман, — посмотрите какой красивый поросенок. Обязательно появится.
— А какой будет условный знак? — заинтересовался бывший десантник Володька Семенов.
— Правую руку подниму вверх, — Виктор показ ее оперу, — вот тогда со всех ног ко мне. Сейчас прошу помолчать.
Шаман начал тихо постукивать в бубен, и что-то нашептывать. Полковник Смирнов поначалу прислушивался, но плюнул, все равно тот бубнил какую-то абракадабру. Кстати с другой от бедного поросенка стороны, точно такую же засаду шаман устроил еще для двух оперативных сотрудников отдела. Круг, который начертил кинжалом Виктор, был примерно метра три в диаметре, и позволял свободно сесть и даже немного задремать. Чем тут же полковник и воспользовался, поручив зорко бдеть за обстановкой молодому оперу. А между тем обстановка вырисовывалась следующая. В сумерках шаман Виктор, нарисовав точно такой же обережный круг для себя, занял место прямо за привязанным к дереву поросенком. Потом он взял бубен и стал бить в него редкими гулкими ударами.
— Бум-м-м, бум-м-м, — разлеталась по лесу, — бум-м-м.
Прошло пять минут, затем еще пять, в голове бывшего десантника Володьки шаманский бубен уже стал отзываться колокольным звоном. И когда уже Семенов решил, что с него хватит, и сейчас он выйдет из круга, и навешают звездюлей этому шаману недоделанному, как вдруг он заметил несколько крадущихся теней. Первым заверещал, как маленький капризный карапуз поросенок Кешка. За спиной оперативника зашевелился полковник Смирнов.
— Идут, — тихо шепнул ему Володька.
— Сам вижу, не дурак, — рыкнул так же тихо Вениамин Сергеевич.
— Шесть штук, — зашептал Семенов, — оборотни, едрить тебя через коромысло.
Полковник еще раз протер свои глаза, то, что он видел пугало его до самых печенок. Шесть сгорбленных человеческих фигур двигались угрожающе тихо, они как звери принюхивались и оглядывались по сторонам.
— Ви-и-и! Ви-и-и! — орал Кешка, что означало на поросячьем наречии, — вы там, что все разом охренели, меня скоро на сало пустят, выскакивайте, давай из вашей долбанной засады.
Шаман вдруг с редких ритмичных ударов перешел на быстрые.
— Бум, бум, бум, бум, бум, — стучал шаман в бубен, все убыстряя темп.
И когда оборотни подошли к поросенку на два метра, и готовы уже были его растерзать, шаман замолк и поднял правую руку вверх. То, что произошло дальше, полковник Смирнов разобрать не успел. Ноги сами его понесли наперерез к сгорбленным человеческим фигурам.
В правое ухо заорал, как оглашенный бывший десантник.
— За ВДВ!
С другого края поляны грянули дружное ура еще два оперативных сотрудника. А потом раздались два оружейных выстрела. И самое странное, они прилетели с противоположной стороны. Одна из сгорбленных фигур упала, а остальные оборотни с феноменальной звериной скоростью растворились в темной лесной чаще. Полковник Смирнов достал карманный фонарик и посветил на лежащую, на земле фигуру. Когда луч упал на лицо оборотня, Вениамин Сергеевич содрогнулся — он увидел получеловеческое и в тоже время полузвериное лицо.
— На пропавшего утром пенсионера похож, — сказал бывший вэдэвещник Володька, — только озверел чутка.
— Манкурт, — сказал шаман, — поутру нужно будет собрать все отделение, будем брать логово, скорее всего там же и источник.
— Показать сможешь? — спросил полковник, не разобрав, что за источник, что за логово, но поняв саму суть, что корень зла именно там.
— Теперь уж точно найду, — шаман Виктор закрыл стеклянные глаза оборотня.
— Парни, а кто стрелял? — спросил кто-то из оперативников.
— Это не мы, — пробурчал Володька, оглядываясь на полковника Смирнова.
— Утро вечера мудренее, — ответил начальник городской милиции, — завтра разберемся, кто тут стрелял.
Пока милиционеры переносил тело пропавшего пенсионера в служебный уазик, шаман Виктор непонятным образом исчез. Володька Семенов хотел было его на своем «Урале», куда нужно подвезти, как того и след простыл.
В однокомнатной квартире библиотекарши Ирины Мальцевой звякнул входной звонок. Несмотря на поздний час, она очень ждала его, поэтому придя с работы, завила свои темно-русые до плеч волосы, еле заметно подвела глаза и немного подкрасила губы. Запахнувшись в соблазнительный халатик до колена, она словно тень скользнула к входной двери и открыла ее.