Бангдэхып сам родился, без матери и отца. Когда месяц нарождается и его чуть видно — это Бангдэхып и есть. Бангдэхып был женат на Солнце. Хоседам гоняла его, гоняла до чума Солнца. Солнце своих сторожей-волков выпустило. Хоседам схватила, к себе его тянет, Солнце — к себе. Разорвали пополам. Солнце качало, качало [оживляло] — не получается: днем — как человек, ночью — половина человека. Светить не может. Солнце сказало: «Ты ночью половиной свети! Когда его пополам разорвали, тут и кончился Бангдэхып, остался месяц»[19].
Связь первого шамана и луны может показаться контаминацией («загрязнением», смешением) мифологических мотивов, но она отнюдь не случайна. И у других народов Сибири мы встречаем эту идею. Так, нганасанский Дяйба-нгуо после всех своих подвигов уходит на небо, к дочерям Солнца-матери и Луны-матери.
А у многих народов Сибири: ненцев, нганасан, селькупов, якутов, долган, эвенков — есть мифы о том, как некогда шаман стал хвастаться своей силой. Он заявил, что сможет, камлая, приблизить к земле луну. И, недолго думая, начал камлать, пытаясь заставить луну приблизиться. Луна возмутилась, разгневалась, приблизилась — но по своей воле! — и притянула к себе шамана. Шаман приклеился к луне и с тех пор так и стоит на ней с бубном — его можно увидеть в лунных пятнах.
В старину жили два знаменитых шамана. Однажды один из них начал хвастаться:
— Я поднимусь на небо, возьму солнце и спущу его на землю.
Второй шаман тоже хвастался:
— Ты так не сделаешь. А вот я поднимусь на небо, возьму луну и спущу ее на землю. Все это увидят.
Оба шамана поднялись на небо. Шаман, поднявшийся к солнцу, сразу сгорел, ничего от него не осталось. Второй шаман прилип к луне и сразу замерз до смерти. Он до сих пор виден. Кажется, будто стоит он на луне, держа бубен в руке[20].
В чукотских мифах есть близкий мотив, но проступок шаманов иной: луна разгневалась на двух шаманов, которые своими злыми чарами истребили других людей, и с помощью аркана притянула провинившихся шаманов к себе. Так и стоят они на луне, привязанные за голову и руки.
В этих мотивах нашли отражение еще два важных принципа шаманской практики: нельзя хвастаться своей силой и нельзя вредить людям. Шаману надо всегда отдавать себе отчет, что он избран на эту роль гораздо более могущественными силами природы и его судьба — это служение вселенной и забота о людях, а не достижение собственных корыстных и эгоистических целей. Вот как рассказывал об этом нганасанский шаман Дюхадие Нгамтусуо этнографу Андрею Попову в 1930-х годах.
Некоторые из худых моих духов во время начала моего шаманства все время подстрекали меня к скверным поступкам, говоря: «Ты обязательно должен съесть [убить] такого-то человека или оленя». Несмотря на их подстрекательства и мучения, я все время воздерживался от этого греховного поступка. Тогда мои три духа-начальника сказали: «Пока нашего шамана на десятом году жизни духи не заставили испить человеческой крови, надо отделить их и запереть» — и куда-то увели и заперли злых духов-подстрекателей. С тех пор они перестали беспокоить меня, и я не стал злым шаманом, по-прежнему остался доброжелательным. Когда я призываю духов, мои духи-начальники выводят из местообитания необходимых из них и после камлания уводят обратно[21].
И если шаман соблюдает моральный закон, то и луна для него не опасна, а, наоборот, помогает ему, как это случилось с Демниме Нгамтусуо, сыном шамана Дюхадие. Весной 1968 года Демниме во время ледохода переправлялся через реку Дудыпту, и льдины стали громоздиться вокруг его лодки. Ему пришлось ступить на лед, и его нога попала между сходящимися льдинами, которые раздробили ногу. К счастью, это случилось недалеко от поселка, по рации вызвали вертолет и отвезли Демниме в Дудинку, где в больнице спасли ему жизнь. Демниме потом говорил, что Быды-нямы, Воды мать, не отпустила бы его, если бы Кичеда-нямы, Луны мать, не сбросила ему лямку, за которую его и вытащила. После этого Демниме вырезал из алюминия изображение себя и луны, спасающей его, и хранил его в доме на почетном месте[22].
Получается, что шаман одинаково тесно связан не только с рекой, тайгой, тундрой, оленями — земным миром, но и с мирами, для обычных людей бесконечно далекими. Шаман хорошо знает не только таежные тропы и ложбины тундры, не только земные реки и озера, но и ландшафт иных, неведомых нам земель. Он умеет ходить по космическим дорогам, ездить по ним на олене, плавать на юркой лодке по космическим рекам… На бубнах нарисована карта вселенной — шаман рисует ее под руководством шамана-предка и по ней ориентируется в мифологизированной вселенной.
Лодка-ветка металлическая. Шаманский атрибут.
Отрисовка Юлии Тар
Какова же вселенная шаманов? Попробуем это понять, рассмотрев карту, нарисованную в 1929 году семидесятилетним орочским шаманом Савелием Хутунка, жившим в Хабаровском крае. Она была нарисована по просьбе этнографов В. А. Аврорина и И. И. Козьминского и опубликована ими в 1949 году. Приведем фрагменты этой публикации (опустив только орочские названия соответствующих объектов и их деталей).
Этнографы пишут следующее: «Во время работы на реке Хади нам пришлось присутствовать на похоронах одного орочского мальчика. Цикл похоронных камланий исполнялся его бабушкой, довольно известной и авторитетной в среде местных орочей шаманкой. В связи с описанием процесса похорон у нас возникла идея изобразить на бумаге представления орочей о путях странствия души умершего. Шаманка не отказала нам в своей помощи. В результате появилась небольшая “карта” маршрутов души умершего человека. К сожалению, “карта” эта не сохранилась. Работая на реке Тумнин, мы встретили в сел. Хуту-дата, километрах в ста от устья, старейшего и крупнейшего по всему Татарскому побережью орочского шамана Савелия Хутунка, которому в то время было более семидесяти лет. <…> Савелий Хутунка охотно согласился сделать “настоящую карту” вселенной со всеми необходимыми подробностями, но только не здесь, где он был в гостях, а у себя дома, на Чепсаровском острове.
Карта вселенной, нарисованная орочским шаманом.
Сборник музея антропологии и этнографии. Т. 11. М.; Л., 1949. С. 324
В сентябре, спускаясь по реке Тумнин к морю, мы остановились на Чепсаровском острове, в небольшом селении, где жил Савелий. На большом листе писчей бумаги размером 109 × 70 см в течение трех-четырех дней была нарисована простым карандашом интересовавшая нас “карта”. Всего на эту работу было затрачено не менее пятнадцати-двадцати часов, причем первый вечер рисовал сам шаман, но потом он решил, что у него получается недостаточно красиво, и для дальнейшей работы привлек в качестве исполнителей двух молодых орочей. Сам Савелий и его “художники” работали с необыкновенным увлечением. Работа над “картой” привлекала в корьевой балаган Савелия все мужское население небольшого стойбища. Критические замечания и советы присутствовавших орочей придавали работе характер коллективного творчества, в котором первое и последнее слово всегда оставалось все же за старым шаманом. <…> Чтобы не портить оригинал всякого рода пометками и надписями, В. А. Аврориным сделана была от руки чернилами копия готовой “карты” приблизительно в натуральную величину. На копию была нанесена порядковая нумерация всех деталей и орочские названия некоторых из них. После этого в соответствии с порядковой нумерацией деталей “карта” была подробнейшим образом описана. <…>
В центре “карты” нарисован наш материк (1), (Европа и Азия), представляющийся орочам в виде обращенного головою на юг восьминогого безрогого лося с большими пышными усами, который на карте для удобства изображен в распластанном виде. Спинной хребет его (2) представляет собою горную цепь, состоящую из девяти вершин. Хребет этот делит нашу землю на две равные части: восточную и западную. На восточной половине земли живут орочи и их ближайшие родственники и непосредственные соседи. На западной половине живут русские и все остальные народы. На голове лося расположен Китай. Такое неравномерное распределение населения на земле получилось, по мнению орочей, в сравнительно недавнее время. Раньше же орочей, как они говорят, было так много, что пролетавшие над ними стаи лебедей совершенно чернели от дыма их костров. Наши леса — это шерсть лося, животные — его паразиты, а птицы — это вьющиеся над ним мошка и комары. Иногда лось, устав стоять неподвижно, переступает с ноги на ногу, и в результате этого получаются землетрясения. На нашей земле живет огромный медведь, являющийся земным хозяином всех промысловых зверей. По чисто техническим причинам он изображен не на земле, а в правом нижнем углу “карты” (41).
Прямо под лосем, изображающим землю, расположен второй, точно такой же, лось (3). Это загробный мир. На “карте” второй лось нарисован, опять же по чисто техническим причинам, несколько ниже и правее первого лося, к тому же в значительно уменьшенном по сравнению с ним виде. В загробном мире почти всегда темно; светло бывает только тогда, когда солнце, вращаясь вокруг земли, проходит сбоку от обоих лосей и своими косыми лучами ненадолго и неярко освещает спину нижнего лося. Загробный мир — это точная копия земли, вернее, как бы зеркальное и негативное ее отражение. Там все наоборот: старик, попадая в загробный мир, превращается в ребенка, ребенок — в старика, умный — в глупого, удачливый — в неудачника, весельчак — в унылого скептика, целая вещь — в разбитую, сломанную или разорванную, хорошая вещь — в плохую, и наоборот. Следствием такого представления о загробном мире является то, что орочи, хороня покойника, кладут в гроб изорванную специально для этого одежду, разбитую посуду и поломанное охотничье снаряжение.