В 1986 году Колюш просит Жан-Жака Гольдмана написать на эту тему хит, который принесет деньги. Получилось то, что и требовалось: отличный шансон, красивый и в хорошем темпе: «Песнь Ресторанов Любви» (La chanson des restos).
Хитрый Гольдман попросил Ива Монтана и футбольную звезду Мишеля Платини исполнить речитатив. Монтан наговорил свой кусок дома, на площади Дофина. Платини исполнил свою часть в уборной стадиона Ювентус Турин, где ему под нос сунули микрофон.
La chanson des restos стал главной песней французского шансона. С 1989 года все большие французские звезды гастролируют по стране, собирая деньги для «Ресторанов Любви». Это движение получило название Les enfoirés (Болваны), – благодаря Колюшу, начинающему свои выступления со следующего обращения к публике: «Добрый вечер, банда болванов».
Во время этих концертов певцы и певицы часто исполняют чужие песни или старую классику, выступая неожиданными дуэтами. Франсис Кабрель, к примеру, поет вместе с Франс Галль ее номер «Элла, у нее это есть!» (Ella elle l’a), а Джонни Холлидей вместе с Патрицией Каас поют шансон Пиаф «Гимн любви» (L’hymne à l’amour). Концерт всегда заканчивается песней Гольдмана La chanson des restos («Песнь Ресторанов»).
Но сам Колюш в этом уже не участвует. В 1986 году комик погиб в автокатастрофе. Огорченный Рено написал об этом песню «Проклятый грузовик» (Putain de camion). Через два года французский парламент принимает «закон Колюша»: помощь благотворительным организациям теперь можно списывать с налогов.
В 2001 году появляется новая версия «Песни Ресторанов», теперь речитатив прочитали знаменитые футболисты Зинедин Зидан и Эме Жаке, кроме того, участвуют Гольдман, Кабрель и Сушон, а также Шарлотт Генсбур, рэппер MC Solaar и целая плеяда молодых звезд.
«Отчаяние может мобилизовать людей»
Девятнадцатого марта 1980 года. Во время часовой программы на телевидении «Франция-2» студию демонстративно покидает молодой певец Даниэль Балавуан. Присутствующий там же кандидат в президенты Миттеран никак на этот демарш не реагирует. Во время обеда у друзей Балавуана – Мишеля Берже и Франс Галль Жак Аттали, правая рука Миттерана, замечает, что у шансонье слишком острые политические взгляды.
Затем тот же Аттали снова приглашает шансонье на телевидение «для дискуссии о молодежи». По мнению Балавуана, разговор неинтересен, и, когда он видит, что время программы подходит к концу, а его так ни о чем и не спросили, он сердито встает, собираясь покинуть студию. И тут Миттеран королевским жестом поднимает руку и тоном, не терпящим возражений, просит Балавуана вернуться.
Вернувшись к столу, Балавуан изрыгает всю накопившуюся желчь. За одну минуту этот двадцативосьмилетний парень умно и эмоционально разбивает все предыдущие политические построения. Результат его анализа не оставляет никаких надежд: политики не думают о молодежи, которая из-за этого все меньше интересуется ими.
«Отчаяние может мобилизовать людей. Это опасно, – говорит Балавуан. – Люди, правящие миром, должны сознавать, что молодежь может в какой-то момент переметнуться к нашим врагам, так как им не оставили выбора».
Волнения в пригородах, создавшие проблемы Шираку и Саркози, были предсказаны двадцатью годами раньше.
Миттеран слушает с невозмутимым видом и реагирует по-королевски. Спокойно и решительно. Он уверен, что Балавуан его выслушает, и когда тот осторожно кивает, социалистический лидер знает, что многим молодым избирателям понравился его ответ. Позднее они продолжат разговор. Балавуан еще несколько раз выступает во время встреч Миттерана с избирателями, но быстро уходит в тень. Он не хочет связываться ни с какой партией.
Даниэль Балавуан находился под влиянием таких групп, как Supertramp, Talking Heads и Queen, но при этом прислушивался и к таким столпам мировой музыки, как Питер Гэбриэл; вместе с Жан-Мишелем Жарром он представил Франции Fairlight sampler – компьютерный синтезатор.
Даниэль Балавуан отличается от остальных исключительным диапазоном голоса – в три октавы, чем он, к счастью, почти никогда не пользовался. Кроме того, у него есть что сказать слушателям, он верен актерской солидарности и является уважаемым членом сообщества.
В 1977 году он выпускает почти не замеченный концептуальный альбом «Приключения Симона и Гюнтера» (Les aventures de Simon et Gunther), где рассказывается о двух братьях-немцах, разделенных Берлинской стеной. Альбом амбициозный и содержит великолепные шансоны – к примеру, Lady Marlène[179] и Lettre à Marie[180]. Название песни заставляет непроизвольно думать о музыкальной структуре Bohemian Rhapsody[181] группы Queen. Пластинка оказалась не слишком успешной, но обеспечивает ему место в Стармании 1978 года как исполнителю.
Эта французская мистическая опера, написанная Мишелем Берже и Люком Пламондоном, содержит много песен, которые все еще живы – такие, как «Жалобы закусочной-автомата» (La Complainte de la serveuse automate) или «SOS несчастного землянина» (SOS d’un terrien en détresse). Мишель Берже – муж Франс Галль, одной из участниц представления, приспособил этот шансон к тому, чтобы максимально использовать особенности голоса Балавуана. Он передает мучительные страдания, которые охватили его героя, при помощи впечатляющей игры со своим поразительным голосовым диапазоном.
Почти одновременно выходит его весьма успешный хит «Певец» (Le chanteur). Миттеран очень вовремя понял 19 марта 1980 года, что перед ним сидит не первый встречный.
Успехи следуют один за другим, со впечатляющей скоростью. Он популярный певец, но не позволяет себе идти на поводу у публики. Экзистенциальными песнями – как «Жить или выжить» (Vivre ou survivre, 1982) и «Жизнь ничему не учит» (La vie ne m’apprend rien, 1980) – Балавуан утверждает свою роль выразителя взглядов французской молодежи:
La vie ne m’apprend rien
Je voulais juste un peu parler, choisir un train
La vie ne m’apprend rien
J’aimerais tellement m’accrocher, prendre un chemin
Prendre un chemin
Mais je ne peux pas, je ne sais pas
Жизнь не учит меня ничему.
Я хотел бы просто сказать кое-что о ней.
Жизнь не учит меня ничему.
Я бы хотел оставаться верным чему-то – кому-то,
Но я не могу, я не знаю.
L’Aziza (1985; Азиза по-арабски: «то, что тебе дороже всего») – это объяснение в любви марокканской еврейке, как ответ расистам. Когда-то во время телевизионной программы ему позвонил человек и стал излагать позицию Национального Фронта Жан-Мари Ле Пена. Балавуан попросил операторов вывести на экран крупным планом лица марокканских красавиц и спросил: «Вы хотите, чтобы я удалил этих женщин из студии?»
Другие песни также показывают его склонность к актуальным темам. В песне «К пробудившейся вдове» (Pour la femme veuve qui s’éveille, 1983) он обращается ко вдовам мира, предоставленным их несчастной судьбе. Последняя песня должна звучать горько и для его собственной жены.
Балавуан хочет не только петь о несправедливостях – он хочет сам действовать. Вместе с Мишелем Берже и Франс Галль он основал «Школьную Акцию», они собирают средства, проводя различные акции во французских школах, и покупают на них насосы для прокачки воды в Африке. Во время ралли Париж – Дакар в 1986 году он, по договоренности с организатором – Тьерри Сабином, делает репортаж об установке этих насосов.
Четырнадцатого января он, после долгих колебаний, садится, несмотря на страх, в вертолет, который Тьерри Сабин ведет к конечному этапу ралли. Штормовая погода вынудила вертолет приземлиться. Вместо того, чтобы подождать машину, направлявшуюся за ними, они снова поднимаются в воздух, и вертолет разбивается. Все находящиеся на борту погибают.
«Конечно, мы танцуем еще под его музыку, которую так любили […], но не можем радоваться, как раньше». Неутешные Франс Галль и Мишель Берже создают «Само собой» (Évidemment, 1987) – оду, посвященную Балавуану. Этот шансон появляется в успешном альбоме Галль Бабакар, название которого – имя африканского мальчика – как бы продолжает дело погибшего певца – помощь голодающим в Африке. Сингл «У Эллы это есть» (Ella elle l’a) – поклон Элле Фитцджеральд, единственная современная французская песня, которая и за границами страны вызывает восторг. Галль, кажется, хочет красиво завершить свою карьеру. Но не судьба. В 1992 году внезапно умирает от сердечного приступа муж и автор ее песен Мишель Берже. Еще через пять лет умирает ее дочь Паулина, и она прекращает выступления.
«Но знаешь, здесь остался свет, обогревающий меня в холодный день. То фитилек, тобой зажженный, который никогда не гаснет».
В январе 1986 года Гольдман поет на телевидении свой шансон «Доверительно» (Confidentiel) в память об умершем друге. Эта песня прощания влюбленных считается с тех пор песней памяти Балавуана, хотя Гольдман написал ее после его смерти. В «Спящих стоя» (Dormir debout, 1989) он вспоминает и Франсиса Кабреля, исполнителя песен Lucie и Sauver l’amour: «Мужчина, который поддерживал Люси, все же ушел от нее […], он мог спасти любовь, но ушел, не оставив адреса».
Вместе с Гольдманом и Кабрелем Балавуан должен был стать хранителем новых традиций шансона.
«Я слышу их смех, пока несу чушь»
Было прекрасное утро понедельника, год – 1989-й, когда мой замечательный учитель дастал из красного портфеля белую кассету и отдал ее мне. Мои соученики продолжали дремать, а я проснулся.
Moi, je n’étais rien et voilà qu’aujourd’hui / je suis le gardien du sommeil de ses nuits / Je l’aime à mourir»