Я молча кивнул, пораженный его зрелостью и тактическим мышлением. Он учился. Учился не только махать мечом, но и играть в ту игру, которая была гораздо опаснее любого поединка. Он использовал свой триумф не для самолюбования, а для защиты своего самого ценного актива. Растет княжич, ничего не скажешь.
— Ваш ход на пиру был гениальным, княжич, — сказал я, возвращая его с небес на землю. — Вы действительно возвели вокруг меня стену. Да только высокая стена отбрасывает длинную тень и привлекает к себе внимание. Вы связали нас вместе, и это действительно дает мне защиту, но это же делает нас обоих более крупной и заметной мишенью для тех, кто остался снаружи.
Он посерьезнел, понимая, к чему я веду.
— Демьян затаился, но он не сдался, — начал я свой анализ, раскладывая перед ним карты наших врагов. — Он унижен, а униженный старик с властью — это змея, которая ждет своего часа, чтобы нанести один, но смертельный укус. Он будет искать любой способ доказать, что я колдун, а вы — моя жертва. Любая ваша слабость, любая болезнь, даже простая простуда — все будет использовано против нас.
Я сделал паузу.
— Придворные, которые вчера улыбались мне и называли «дарованием», — продолжил я, — сегодня увидят во мне выскочку, который нарушил привычный порядок вещей. Они увидят угрозу своему влиянию и будут плести интриги, распускать слухи, пытаться вбить клин между нами, между вами и вашим отцом.
— Они всегда плетут интриги, — хмыкнул Ярослав. — К этому я привык.
— И Морозовы, — я перешел к главной, внешней угрозе. — Можно ли от них ждать ответного удара?
— Можно, — тут же согласился Ярослав, и его лицо стало жестким. — Эти могут. Они не простят этого позора. Не бросят прямой вызов снова, это будет глупо, но они могут попытаться вызнать секрет твоей подготовки. Подослать шпионов, попытаться подкупить слуг… или просто нанять убийц, чтобы устранить причину своих неудач. Тебя.
Я кивнул. Все это я уже продумал, но был один фактор, который я, чужак в этом мире, не мог оценить в полной мере.
— Есть еще одна угроза, повар, — сказал Ярослав, и его голос стал тише. — Самая главная, о которой ты еще не думал. Отец.
Я удивленно посмотрел на него.
— Он признал твою пользу, — продолжил княжич, глядя в огонь. — Он увидел силу, но он все еще боится ее. Он воин старой закалки. Для него то, что ты делаешь — это непонятная, а потому опасная магия. Отец будет поддерживать нас, пока мы приносим пользу, пока мы побеждаем, но при первой же серьезной неудаче, при первом же промахе, когда Демьян и другие снова нашёпчут ему на ухо про «колдовство» и «скверну», он без колебаний пожертвует тобой. Не из злобы, а чтобы «очистить» свой род. Спасти меня от твоего «влияния».
Его слова упали в тишину комнаты. Я понял. Моя жизнь, мое положение — все это держалось не на благодарности, а на страхе и выгоде. Я был полезен, пока приносил победы. В тот момент, когда я стану обузой или угрозой, меня без малейших сантиментов выбросят волкам.
Я посмотрел на Ярослава. На его серьезное, повзрослевшее лицо. Он не просто делился опасениями, а предупреждал меня. Он окончательно принял меня как своего партнера, чью жизнь он теперь тоже был обязан защищать.
Его слова были безжалостны, но правдивы. Я был оружием. Уникальным, невероятно ценным, но всего лишь оружием. Меня без колебаний сломают и выбросят, как только я перестану быть полезным или стану слишком опасным.
Я посмотрел на Ярослава. Наследник, который тоже был заложником ситуации, заложником своего отца, своего рода, своего долга. Наша связь стала симбиозом. Мы были нужны друг другу, чтобы выжить.
— Тогда нам нужно стать не просто полезными, — сказал я, и мой голос был тверд. — Нам нужно стать незаменимыми.
Ярослав вопросительно поднял бровь.
— Ваша победа над Морозовым, княжич, — это чудо, которое все будут обсуждать неделями, но слухи и чудеса со временем тускнеют. Нам нужно дать вашему отцу и всему роду нечто более весомое. Нечто, что они смогут видеть, чувствовать и измерять каждый день. То, от чего они уже никогда не смогут отказаться.
Я подался вперед, и мои глаза горели азартом стратега, который придумал новый план. Хитрый и интересный план.
— Я хочу предложить свой первый проект в качестве вашего советника. Полная реформа питания всей дружины.
Ярослав опешил от масштаба моего замысла.
— Мы сделаем воинов Соколов не просто сильными, — продолжил я, чеканя каждое слово. — Мы сделаем их самыми выносливыми, самыми быстрыми и самыми здоровыми во всем княжестве. Болезни, которые косят гарнизоны зимой, обойдут их стороной. Их выносливость в походе увеличится вдвое. Их сила в бою станет легендой. Мы превратим всю армию в ваше личное, непобедимое оружие.
Я замолчал. В комнате повисла тишина. Ярослав смотрел на меня, и я видел, как в его голове проносится вся глубина и дерзость моего плана. Он увидел не просто улучшение рациона, а абсолютное военное преимущество. Это путь к власти.
На его лице медленно появилась хищная, азартная улыбка. Та самая улыбка, которую я видел у него перед поединком.
— Мне нравится твой план, наставник, — сказал он, и в его голосе звенел металл. — Давай попробуем его исполнить.
Глава 2
Ярослав, загоревшись азартом от масштаба моего плана, был готов действовать немедленно, но я остановил его.
— Подождите, княжич, — сказал я. — Ваш энтузиазм — это половина успеха, но вторая половина — это одобрение и ресурсы управляющего. Без его воли я все еще просто повар, которому по счастливой случайности позволили готовить для вас. К другой готовке, тем более готовке для дружины, меня не допустят, пока мы с управляющим не согласуем наш план. Для реформы питания всей дружины мне нужны полномочия. Так что нам, для начала, нужно заручиться поддержкой Степана Игнатьевича.
— Он же разрешил тебе исследования и даже деньги выделил, разве нет? — спросил княжич.
— Исследования это одно, а кормить людей, от которых зависит безопасность рода, совсем другое.
— Ты прав, наставник, — тут же согласился он. Его азарт сменился деловой сосредоточенностью. — Я поговорю с ним. Он примет нас сегодня же.
Он вышел, оставив меня одного в тишине малой столовой. Пока у меня было время, я должен досконально изучить тот новый арсенал, что даровала мне Система.
«Открыть Древо Навыков».
Сияющая структура развернулась в моем сознании. Я снова, уже без спешки, проанализировал свой выбор, сделанный прошлой ночью после победы: [Целевая Настройка] и улучшенный пассивный бонус от [Создания Усиливающих Блюд], который теперь составлял целых 15%.
Сначала я сосредоточился на новом, самом загадочном навыке. Я мысленно вызвал рецепт [Рагу «Ярость Быка»] и активировал [Симулятор Рецептов]. Перед глазами вспыхнул привычный прогноз. Затем я активировал [Целевую Настройку]. Интерфейс изменился. Рядом с каждым эффектом ([Усиление мощи], [Сопротивление Урону], [Болевой Порог]) появились маленькие, светящиеся ползунки, словно на микшерном пульте.
Я мысленно потянул ползунок [Усиления Силы] до максимума. В тот же миг два других ползунка — [Сопротивление Урону] и [Болевой Порог] — ушли вниз, а цифры в окне [Прогноза] изменились: [Сила +4 (временно)], [Сопротивление Урону +2%], [Болевой Порог +3%]. Я мог перераспределять мощь блюда! Жертвовать одними эффектами ради почти двукратного усиления другого.
С этим навыком я получил инструмент абсолютной точности.
И тут меня пронзила мысль. Ярослав, дружина — это все понятно, но что этот навык значит для меня? Для моего собственного, тайного проекта по перековке этого хилого тела?
Я тут же вызвал в симуляторе рецепт своей [Энергетической пасты]. Ее базовые эффекты были сбалансированы: [Прирост Силы], [Повышение Выносливости] и [Ускоренное Восстановление Мышц], но сейчас, после изнурительных тренировок, мне не нужна временная сила или выносливость. Мне нужно восстановление. Рост мышц.
Я активировал [Целевую Настройку]. В списке эффектов выбрал [Ускоренное Восстановление Мышц] и выкрутил его ползунок на максимум. Два других эффекта тут же ушли почти в ноль. [Прогноз] ошеломил меня. Сила целевого эффекта была увеличена. Причем сильно увеличена.
Я понял, что могу создать для себя не просто питательную пасту, а настоящий регенерационный эликсир, который будет заживлять и наращивать мои мышечные волокна с невероятной скоростью. Мой собственный путь к силе только что сократился вдвое.
И только после этого, осознав всю мощь нового инструмента, мой разум переключился на глобальную стратегию. От своего тела — к телу армии.
«Если я могу сделать это для себя… — размышлял я, и от масштаба открывшихся возможностей у меня захватывало дух. — С [Целевой Настройкой] я могу создавать не просто общие усилители, а специализированные „диеты“ для разных типов воинов. Для лучников — блюдо, вся мощь которого будет направлена на [Остроту Зрения] и [Концентрацию], пусть даже ценой временной потери силы. Для тяжелой пехоты, идущей в авангарде, — еда, сфокусированная на [Выносливости] и [Сопротивлении Урону]. Для легкой разведки — эликсиры на [Ловкость] и [Бесшумность]. Это… это революция в военном деле».
Мой план по реформе дружины был даже более мощным, чем я изначально предполагал. Я мог не просто сделать всех сильнее, а создать узкоспециализированные отряды, усиленные именно теми качествами, которые им необходимы для выполнения их задач. Можно превратить обычную дружину в идеально отлаженный механизм, где каждый винтик смазан своим, особым маслом.
Эта мысль наполнила меня такой уверенностью, что, когда через час Борислав пришел, чтобы проводить меня в канцелярию, я шел туда уже не как проситель, а как автор проекта, который точно знал, какую невероятную выгоду он предлагает.
В канцелярии пахло так же, как и в прошлые мои визиты — воском и бумагой, но на этот раз я вошел туда как советник. Изменение моего статуса отлично читалось по лицам писарей, сидящих за своими столами.