Наблюдая дальние развороты туш колонизаторов что еще блестели пустыми стыковочными пазами в отсутствии самих колец грузовых трюмов, придавших кораблям вид оголодавших дождевых червей, Немезис следил за формированием клина каравана. Разворот стального клина в звездную глубь уже почти завершился, и Воин решил заявить о своем присутствии.
— Капитанам доложить готовность!
Штурмовик лавировал между цистернами заправщиков, что стаей вспугнутых мошек разлетались от фарватера оживших гигантов. Проносясь над предупреждающе оранжевой раскраской заправщика, корабль ворвался мелкой рыбешкой в строй жмущихся к тушам огромных ковчегов акульих силуэтов военных кораблей.
— Ковчег 9 маршевые прогреты, все системы в норме, — голос вахтенного офицера обезличился шептуном и в сознании Воина понесся цифровой поток данных бортовых систем.
— Принято, — отозвался «немезис» на последний рапорт колониального транспорта, — Приготовится к принятию эсминцев.
Замыкающий транспорт ожил жерлами маневровых двигателей. Ослепительная вспышка четырех солнц, высветила пристроившийся эскорт эсминцев, словно стая клыкастых псов, плод его двухнедельных усилий собирался тройками возле каждой туши.
Когда Воин впервые сверил виртуальную сводку «флота Незабудки», с напыщенным видов врученную Валандаем, с тем металлоломом который ожидал на орбите, подумал что сбился с курса и влетел на хранилище металлолома.
Выкупленный корпорацией патент на утилизацию кораблей Сил Безопасности Федерации, отслуживших двойной ресурс, а затем несколько полулегальных договоров и благотворительные взносы на фонды силовиков, дали возможность собрать из тысячи дожидающихся переплавки «стариков», три десятка эсминцев и использовать на нужды корпорации за пределами границ Федерации. На что хватило средств прижимистых чиновников и знаний нанятых инженеров, было представлено Немезису как «могучий флот».
Посеченные метеоритами бока, демонтированные вспомогательные секции маневровых двигателей чернели пустотной рихтовкой, выгоревшие стволы орудий кричали о своем полувековом возрасте, а когда свеже сформированные экипажи, под присмотром хмурых капитанов попытались выдавить из реакторов укрытие кокон щитом, все девять троек лишились энерговодов. И пришлось ему вникать в корабельное дело. Запрашивая Исследовательский корпус Ордена, изматывая запросами инженерные отделы Незабудки, воину все таки удалось добиться от корпорации серьезных капиталовложений и скандалов профсоюзных деятелей орбитальных доков, ему удалось реанимировать «старичков». И теперь под потертыми шкурами скрывались современные бортовые системы, и даже несколько оружейных комплексов которые пришли орденским транспортом.
— «Акулам» прижаться к бортам, — срезав путь между вращающимися кольцами транспортника штурмовик устремился в центр клина, — по готовности доклад.
Где среди акульих силуэтов, томилась в ожидании гордость немезиса — восстановленный с руин крейсер старой модели «Молот», так и не получившей широкого распространения среди кораблей человечества. Нестандартный подход конструкторов водрузил на рукоять корпуса увесистую трапеция бронированного куба. Массивная кувалда вмещала рубку управления и жерла выпирающих стволов кинетических орудий, не считая обычных башен с пучками импульсных пушек.
А на удлиненный корпус опоясывали три секции, с чернеющими провалами налепленных в плотный круг сопел. В жерлах которых прятались сотни автономных платформ. Выстреливаемые разгонными импульсами, платформы обладали собственными системами коррекции полета, и ныряя в подпространство могли удаляться от крейсера до ста километров, и выпрыгивая в обычном пространстве, становились огневыми точками сферы прикрывавшей крейсер огнем плазменных орудий. И подчиняясь командам бортового интеллекта по индивидуальным каналам «звездного эха», могли вновь проваливаться в подпространство и выныривать в заданной точке, возобновляя обстрел с другого участка пространства. Великолепная задумка позволявшая крейсеру стать одним из самых грозных противников в боевом столкновении космических флотов, стала и приговором данному направлению развития вооружений. Дороговизна автономных платформ и высокие требования к экипажам крейсеров, дополнялись еще и обязательному наличию как минимум трех искусственных интеллектов занимавшихся просчетами перемещений платформ, что для корабля класса крейсер было не позволительной роскошью. И «молотам» так и не суждено было поучаствовать в серьезных операциях, так как даже потеря одной платформы обходилась бюджету СБ в кругленькую сумму. Но для немезиса этот крейсер был настоящим подарком, и основательно выжав «Ожерелье» он затребовал не достающее с Марса, где ему выдели агрегатные узлы, и сейчас крейсер был почти полностью автоматизирован. Управляемый четырьмя бортовыми интеллектами, крейсер был откалиброван под «немезиса» и при помощи шептуна Молот превратился в козырной туз его флота.
— Адмирал, караван к выдвижению готов, — раздался в эфире голос командора. Следом ожило изображения и Воин встретился с лепестками сузившихся зрачков искусственных глаз поджарого вояки.
— Трех минутная готовность.
Завершая вираж штурмовик завис над распускающимися лепестками стыковочного узла. Переливаясь свежее наложенными наплывами стали, диафрагма обнажила переплетение зеленых огней и блеск оголенных штырей стыковки. Опираясь на огненную синеву двигателей, скрещенные полумесяцы прижались чужеродным паразитом.
— Адмирал на крейсере. Всем минутная готовность до выхода из доков!
Восприятие смялось под натиском хлынувших показаний. Дополняясь электронными импульсами со всех искусственных интеллектов кораблей «шептун» транслировал в объеденное сознание данные от командных рубок каждого корабля флота.
Пятачок восприятия расплылся на сотни километров. «Немезис» стал мозгом организма, глаза заменяли тысячи чувствительных сенсоров, кулаки налились мощью готовых к шквалу импульсов сотен орудий, а тело распирало от бешенного ритма растекающееся по венам мощи реакторов.
Клин транспортов растворился в сплетение оранжевых жемчужин и желтое марево электромагнитных полей, что заиграли сгустком нестерпимого сияния вокруг каждого корабля и выделяясь каркасом серебряных проводников, волосяными сплетениями печатных схем, больше походили на ажурные сплетение сумасшедшего дизайнера. Затем все вернулось к привычному виду и командор мог приступить к своим обязанностям.
Подчинясь единой команде, гиганты вздрогнули. Медленно наращивая скорость клин километровых конструкций величаво выплыл из орбитальной бухты. И только стальные берега орбитальных станций растворились среди звезд, планета превратилась в одну из сонмища жемчужин, разом вспыхнули огни реакторов. Контуры кораблей пошли разводами и растаяли, оставив после себя разряженное облако попавших в место «провала» частиц космического мусора.
Глава 7
— Расчетное время выхода в точку встречи — три минуты. «Ястребам» режим свободного поиска, «Акулам» построение прикрытия — «сфера»…
Формулируя команды голосом Воин только поспевал выговаривать слова, а по пространству уже неслись электронные аналоги сиплых звуков. В отличии от технологии немезисов, зависеть полностью от искусственных интеллектов, автоматизированных систем человечество не желало, точнее не позволяла технология, поэтому второстепенные команды выполняла автоматика, а управление и оружейные системы управлялись совместно, где приоритет больше отдавался человеку, что и сказывалось на эффективности кораблей в сражении.
Непривычные к долгому разговору, связки саднили нестерпимым зудом, и осипшим голосом Воин выдавливал слова команд:
— Ковчегам подготовить трюмы для принятия груза «Ноль», — прокашлявшись ощутил как датчики пространства выдали звонкую трель близкого «провала», — Капитанам проверить системы стыковочных захватов и готовность портов систем жизнеобеспечения. Внимание! Квадрат 178 — 45—90, встречаем баржи.
Первые кольца Ковчегов стали замедлять вращение. С натужным гудением сервоприводов массивные плиты ангаров раскрылись, закашляли скрежетом маточные катапульты. Выплевывая в пространство скомканные груды металла, транспорты освобождали из временного заключения десятки перехватчиков.
Вылетая скомканными коконами перехватчики расправили сложенные корпуса, подчиняясь командам агрегатные узлы трансформировались в одноместные машины, что в ущерб красоте отражали свет угловатыми формами. Игнорирую плавность как определение однопилотники были самыми простыми кораблями, минимум защиты, максимум скорости и утыканная ракетными пилонами морда придавали перехватчикам сходство с оскаленными пастями мифических драконов. И сейчас стая чихнув ожившими двигателями, разлеталась тройками хищников вышедших на охоту.
— Командор за караваном, фиксируем возмущения еще одного провала, — уверенный голос капитана головного Ковчега, опередил только начавшие поступать тревожные6 сигналы, — Похоже драпают от погони.
В начале посчитав заявление ошибкой, Воин подключил шептуна к проверке показаний сенсоров. Подтверждая слова тертого калача, искусственная половина даже выдала характеристики тройки целей, но все таки опоздала. Каким то чудом, чутье капитана не подвело.
Почти упираясь в дюзы транспортов, укрываясь энергетическим полем защиты от возмущения пространства за кормой барж, крейсера словно клещи вцепились в фарватер и фиксируя изменение мощности реакторов могли преследовать беглецов даже в глубинах провалов. И судя потому как крейсеры не отставали, нападавших очень интересовал груз.
Три баржи с стремя сотнями тысяч колонистов был лакомой добычей. И судя по отсутствию маячков на преследователях, баржи драпали от пиратского клана, что не сдавался и желал сорвать одним налетом солидный куш. Мало того что людей можно обратить в рабство и продать безвольными куклами, так это был самый простой способ пополнить ряды стаи пушечным мясом. Всего лишь вживить нейрошунты напрямую в мозг и жертва становится идеальным солдатом. Туповатым, но для штурма много ума не нужно. Главное количество и плотность огня.