Преобразившая узница уже не напоминала напуганную хрупкую девчушку: на Немезиса взглянула повзрослевшая и полная сил повелительница душ; прямой взгляд полный мощи; уверенная осанка владычицы; и грудной, полный шипящих звуков голос…
— Кха-нарт…., — обнаженная «матка» восседавшая во втором кресле пилота, от возбуждения вскинулась на встречу проектору. Глаза загорелись огнем ненависти, а красивое лицо исказилось в маску отвращения, — Вот мы опять увиделись… Но теперь я тебя знаю. Ты не ОН. ТЫ слабое подобие, тень. Теперь я тебя знаю, чувствую шепот твоего сердца…
Словно принюхиваясь, прислушиваясь ко внутренним ощущениям владычица наклонила голову и, всматриваясь в проекцию воина, хищно улыбнулась.
— Скоро ты будешь мой…
— Отпусти Филицию…
— Зачем тебе мой первенец? — задала вопрос бывшая пленица, властно опустив на подставленное лицо ладонь, ласково потрепала опаленные сражением короткие волосы. Вспыхнувшая во взгляде материнская любовь, и страстный поцелуй в жадно подставленные губы, прокатился по телу Филиции судорогами неземного блаженства, — она счастлива. Обрела покой и познала радость материнской ласки…
Мягко отстраняясь от губ блаженно улыбающейся девушки, владычица тихо проговорила ласковым полушепотом:
— Она будет началом моего Рода… Самого великого рода Цзан-Ла в лоне Великой Праматери, — резко обернувшись, впилась в собеседника взглядом, и презрительно скривившись, ядовито зашипела: — а что ей можешь дать ты, бледный призрак Кха-нартов?! Пепел вашей расы разносит звездный ветер, вашу гордость, застывший свет звезд выжгло гневом светил, а немногочисленные остатки народа рассеянны по вселенной мертвыми камнями… Разве ты сможешь дать ей все, что она пожелает? Избавить тело от съедающей боли и страданий! Подарить вечность гармонии и любви, радость бесконечного удовольствия!?
— Такой ценой? — ответил Немезис, — Лишенные собственной воли, способности самостоятельно мыслить и принимать решения люди становятся рабами, стадом животных…
— Так было до прихода Праматери, но теперь все изменится! — торжественно выкрикнула владычица. Вновь опустив руку на робко поскуливающее и ласкающееся существо, нежно тому улыбнулась:
— И ни что не остановит Праматерь…