У Данилова также не все ладилось. Бортовые интеллекты никак не могли выдать вразумительный ответ по докам. Вся система орбитальной энергетики была основана на своевременном вмешательстве одного-единственного человека, что мог почти ежеминутно перенаправлять потоки энергии в необходимые участки. Но человек выпал, и вся цепь начинала медленно входить вразнос.
Вдохнув, словно перед глубоким погружением, Крафт коснулся обруча.
– Данилова.
Виртуальный образ секретаря мило улыбнулся, и спустя миг на проекции проступил призрак человека.
– Привет, – устало произнес Данилов, – что нового?
– То же самое хотел и у тебя спросить, – в тон отозвался Крафт.
Еще когда Немезис представил Крафту отставного полковника, они сразу понравились друг другу. То ли возраст, то ли возникшая взаимная симпатия делали общение приятным, а самое главное плодотворным. И когда связь с Немезисом прекратилась, видеться пришлось еще чаще. Уже не одну ночь они просиживали напролет, ломая головы над какой-либо проблемой, спорили до хрипоты, но всегда находили компромисс и всегда расходились с чувством удовлетворения мозговым штурмом.
– Кто-то обещал генераторы второго «Ковчега», – слабо улыбнулся Крафт, – но уже пролетели вторые сутки, а о демонтаже даже слухов нет.
– Как настоящий джентльмен, слово дал… слово забрал, – в ответ улыбнулся Данилов, но взгляд остался таким же уставшим. – Извини, Ганс, но я без него задохнусь.
– Проклятье, Семен, я же на него рассчитываю! Я не могу выйти на плановые мощности, у меня такой дефицит энергии, что приходится на время отключать жилые уровни, а ты сам представляешь, каково оказаться в наших лабиринтах, да в полумраке дежурного освещения.
– Представляю, но ничего не могу поделать. Энергетики так и не смогли понять принципов нового баланса мощностей. ЭТОТ такого наворотил, что мои парни бьются об алгоритмы как рыбы об лед, а результатов шиш.
– Что будем делать?
– Что, что… ничего, – вырвалось накопившееся раздражение, спохватившись, Данилов мягко добавил: – Извини, остается только самим барахтаться. Тут мои спецы решили взломать вирт штурмовика, так получили такой отпор, что один в реанкамере, а второй до сих заикается, как только вспоминает о виртуальном столкновении с защитой.
– Кстати, хотел сказать. Жди гостью, – улыбнулся Крафт, видя, как перекосило Данилова, добавил: – Да, да… у меня уже все доводы закончились. Так что теперь тебе оберегать штурмовик от ее планов.
– Черт, еще сумасбродной девицы не хватало…
«Девицами» полковник называл всех гражданских женщин, и могло показаться, что он подходит под определение прожженного женоненавистника, не терпевшего даже запах слабого пола, но стоило Крафту побывать на борту эсминца и воочию увидеть смешанные экипажи, как он задумался о необходимости перенять опыт Данилова. Вышколенные девушки несли вахту наравне с мужчинами. Строгая дисциплина и в то же время полное равноправие, при котором девушки имели такие же права и обязанности, что и мужчины, сплачивали людей в команду, которой мог позавидовать любой капитан.
Но с Фелицией – история отдельная, как раз та, где коса нашла на камень. Суровая манера общения схлестнулась с нравом «девицы», и от словесной бури покраснели даже вахтенные офицеры, ставшие невольными свидетелями «рабочей» встречи. И если бы не Крафт, перехвативший руку Фелиции, метнувшуюся к кобуре, и не давший «прочистить мозги солдафону», то дело бы закончилось перестрелкой разъяренной фурии с десантным взводом охранения…
– И что мне с ней прикажешь делать?
– Пусть кто-нибудь потолковее за ней присмотрит, она, конечно, вспыльчива и строптива, но далеко не глупая девочка. Может, ей удастся… – вздохнул Крафт, отвлекаясь на тревожный сигнал диспетчера. Выслушав очередную порцию новостей и согласившись с рекомендацией автоматики, вновь посмотрел на полковника, занятого такими же переговорами. – Если Немезис не очнется, то вскоре будем думать об эвакуации населения…
Глава 36
Обдавая стальные плиты горячими струями, катер вздыбился на ослепительном сиянии. С ускорением взмывая вверх, на краткий миг стальной шмель завис над стартовой площадкой.
Просматривая расписание открытия створок шлюзов, Фелиция выбирала маршрут. Раскинувшиеся внизу доки изъедали кратер космопорта многочисленными норами-туннелями, сквозь которые в Цитадель прибывали и улетали грузовые платформы. И чтобы уменьшить потери чистого воздуха, шлюзы открывались по графику и всего по две створки.
Фелиция заложила крутой вираж и громко выругалась, едва избежав столкновения с баржей, что, сияя посадочными огнями, плавно опускалась в створки шлюза. Дабы не столкнуться со стальной медузой, раздутой гроздьями грузовых контейнеров, и не оказаться размазанной по стене шлюза, Фелиции пришлось уступить посадочный фарватер и зависнуть в стороне. Такой махине размазать одноместный катер, как прихлопнуть клопа, да и в случае столкновения она бы оказалась виноватой, тем более что в не положенное время, да и еще в грузовом шлюзе, катерок протискивается в плотный график грузовозов.
Наконец открылся розовый небосвод, и катер вырвался на свободу. Распуская дополнительные пары крыльев, тупоносый бот закончил трансформацию и взвыл гравитационными компенсаторами.
Крылья вспыхнули огненным сиянием, вспарывая воздух мощным энергетическим всплеском, бот превратился в ревущий метеорит. Оставляя позади раскаленную атмосферу, тут же начавшую затягивать огненный росчерк кучевыми облаками, бот вырвался на орбиту.
– Борт-17, следуйте правилам низкоорбитального движения!
Гнусавый голос диспетчера нарушил тишину, и Фелиция раздраженно коснулась сенсора внешней связи.
– Поцелуй меня в задницу.
После секундной паузы голос заиграл нотками узнавания:
– С превеликим удовольствием. Скажи, где и когда. Но ты же только дразнишь…
– Марк, я давно говорила, что тебе пора жениться… – усмехнулась Фелиция, узнавая вахтенного диспетчера, явно обрадовавшегося нежданной встрече, – с такими темпами просиживания в порновирте совсем растеряешь остатки мозгов, что и так плещутся на донышке прогнившей черепушки.
Эфир наполнился смешками, и молчавшие коллеги стали наперебой передразнивать диспетчера.
– Хватит галдеть, а ну марш по маршрутам, нечего тут уши греть, – разыгрывая строгого начальника, диспетчер добавил голосу меда: – Тем более когда я с девушкой разговариваю. Ну так что, Фели, когда я могу исполнить твою же просьбу и исцеловать твою упругую попку?
– Тебе не повезло. Это останется несбывшейся мечтой, – усмехнувшись, Фелиция зашелестела клавиатурой, набирая координаты маршрута.
– Да, да, – печально ответил диспетчер, – я слышал эту ужасную историю о красавице и чудовище… Фели, ну что у него есть такого, чего нет у меня?! Я же блондин под метр девяносто, атлетического сложения…
– И с мозгами в мошонке, – перебила Фелиция и добавила жесткости голосу: – Все, Марк, полялякали и хватит. Дай мне трассу до крейсера, да так… чтобы не размазало по лобовой панораме какой-нибудь баржи.
Тяжело вздохнув, диспетчер ответил:
– Только начали, а ты уже торопишься. Кстати, – считывая со своего терминала запрос Фелиции, диспетчер удивился: – Солнце мое, а туда не так-то просто ТЕБЕ попасть. А ну-ка открывай борта, я бережно овладею…
– Еще слово и я не поленюсь слетать к платформе и отстрелить кому-то беспокойное хозяйство.
– …системой управления. Фели, это не моя прихоть. На твой борт наложены требования Данилова. Я должен заблокировать оружейный блок, связаться с дежурным от десантуры и удаленно отпилотировать твой бот к «Молоту»…
Проклиная всех и вся на свете, Фелиция зло щелкала тумблерами и передала коды управления катером. Понимая свое бессилие, от души ругнулась и откинулась на спинку пилотского кресла.
За полчаса безвольного пилотирования, вдоволь налюбовавшись орбитальными видами, обуздала эмоции. И перед шлюзом она постараюсь натянуть на лицо свою самую обворожительную улыбку.
Встречали ее без улыбок. Стоявшая возле бота процессия была для Фелиции некой компенсацией за притесненное самолюбие. Недалеко маячила тройка десантников, а перед ней высился хмурый сержант.
– Добро пожаловать, – роняя слова словно камни, седой великан с прищуром оглядел «девицу», – приказано встретить и сопровождать.
Встретив взгляд усмешкой, Фелиция с ленцой протянула руку.
– Привет, служивый. Значит, ты моя нянька. А те, трое, на подхвате?
Слегка удивленный крепким рукопожатием сержант недовольно покосился на присвистнувших десантников. Те бросили ленивое подпирание стен и «чистили перья», чтобы предстать перед «цыпочкой» во всей красе.
– Приказ есть приказ, – наградив молодцов тяжелым взглядом, что продолжали хорохориться, сержант сразу же решил взять быка за рога. – Давай, дочка, начистоту… Мне приказано не давать тебе делать резких движений. А каких именно, не сказали. Поэтому давай сразу расставим точки над «Ё». Чего мне ожидать?
Собираясь сразу вспылить на «дочку», Фелиция посмотрела на седые волосы сержанта. Скользнув взглядом по форменному рукаву комбеза, увитому нашивками боевых операций, прикусила язык. Ему впору называть ее дочкой. Прочитав имя над нагрудным карманом, Фелиция примиряюще подняла руки:
– Как скажешь, Игнат. Когда со мной по-человечески, то и я тем же боком, – обернувшись к боту, скользнула рукой по сенсорам внешней панели. Введя личный код и дождавшись, пока автоматика отзовется щелчком запирания, продолжила: – Что делать, пока сама не знаю, осмотрюсь, а потом буду думать, как вскрыть проклятую консерву…
– Понятно, – сразу погрустнел пехотинец, представляя, во что выльются попытки девчонки вскрыть консерву, об которую сломали зубы научные спецы Данилова, – тогда придется быть твоим хвостиком…
Побродив по крейсеру битых два часа, Фелиция покосилась на пехотинца. За это время она, конечно, попыталась отделаться от сержанта, но тот стойко переносил все капризы. Словно оловянный солдатик, без устали мотался с ней по уровням: заглядывал к спецам Данилова, что с умным видов сидели в сиянии голограмм и спорили о новом варианте обхода охранных систем «штурмовика»; к скучающим технарям, с меланхоличным видом ковырявшихся в системе жизнеобеспечения, и даже зашел в выделенный для нее кубрик.