Я улыбнулся. В словах Холмса звучал упрёк, который мне не раз приходилось слышать раньше.
— Вы продолжаете настаивать, что я должен был более детально описать научную сторону этого дела?
— В своём рассказе о деле Баскервилей вы просто указали, что паста, которой смазывали пса, включала фосфор. Этого описания, конечно, хватит для страшноватого приключенческого рассказа. Однако совершенно недостаточно для того, что могло бы послужить серьёзным анализом преступления и дедуктивного метода, с помощью которого это преступление было раскрыто. В своём желании подчеркнуть таинственность некоторых из моих дел вы временами пренебрегаете наукой. — Он отвернулся и снова уставился на пламя в камине.
Раньше такое замечание расстроило бы меня. Но я слишком много раз слышал эти слова и сейчас не обратил на них особого внимания.
— Как вы думаете, что стоит за этими странными появлениями в доме доктора Керри? — спросил я, сменив тему.
— Уотсон, делать умозаключения, не имея достаточно информации, неправильно, а её у нас почти нет. — Холмс пустил очередное кольцо дыма, и оно скрыло часть его лица. Он внимательно взглянул на меня. — Вы ведь заметили одну любопытную деталь в рассказе доктора? Я говорю про стеклянные двери.
— Стеклянные двери? Что именно?
— Просто интересный факт. Никаких выводов я, разумеется, пока не делаю, — слукавил Холмс. — Я собираюсь завтра пройтись по деревне. Вы ведь присоединитесь ко мне, мой дорогой друг? — добавил он.
— Конечно. Что вы намерены искать?
— Хочу выяснить, есть ли тут кузнец или кто-то ещё, кто может сделать ключ. Если наш призрак действительно сделал дубликаты ключей Керри, то скорее всего у кого-то из местных. Если это так, мы сможем найти мастера и узнать, кто их заказывал.
— Боже правый, точно. Великолепно, Холмс! Нам удалось бы разгадать эту тайну очень быстро.
— Сначала стоит всё тщательно изучить.
К сожалению, этому расследованию не суждено было произойти, потому что на следующий день на имя Шерлока Холмса пришла телеграмма с просьбой срочно вернуться в Лондон, чтобы возглавить расследование обстоятельств смерти кардинала Тоски. Это обращение исходило от Его Святейшества Папы Римского. Отказать, конечно, было невозможно, и через два часа мы с Холмсом возвращались в поезде на вокзал Паддингтон.
За время деятельности Шерлока Холмса незавершённых расследований было немало. Это были дела, которым по различным причинам Холмс не смог уделить достаточно внимания и которые именно поэтому так часто и оставались нераскрытыми. Появление человека-призрака у дома доктора Керри могло стать ещё одним таким инцидентом. Однако три недели спустя офицер полиции принёс Холмсу на Бейкер-стрит записку, в которой инспектор Лестрейд просил его, если это не доставит неудобств, прийти в лондонскую резиденцию некоего доктора Керри, находившуюся в доме пятнадцать по Оксфорд-стрит.
ГЛАВА ЧЕТВЁРТАЯ
Совершая свой вечерний обход, я обнаружил, что последний пациент живёт рядом с квартирой Холмса. И, закончив дела, я заглянул на Бейкер-стрит. Через несколько минут туда явился офицер с запиской от Лестрейда.
— Неужели это тот самый доктор Керри, которого мы встретили в Суррее?! — воскликнул я, когда Холмс прочитал имя и адрес в конце послания.
— Есть только один способ узнать это, Уотсон, — ответил Холмс. — Вы согласитесь прогуляться до Оксфорд-стрит?
— Конечно.
— Отлично. Судя по всему, большой срочности нет: обратите внимание на фразу «Если это не доставит вам неудобств». Это любопытно. Зачем просить меня прийти, если у него всё под контролем? — Холмс бросил записку на выжженный кислотой стол. — Что ж, поймём, когда придём туда, — сказал он, снял халат и надел пальто. — Хм, скоро половина восьмого. А в восемь начинается концерт, на который я планировал пойти. Но что поделать, может быть, это дело окажется увлекательным. Пойдёмте, дорогой мой друг.
Прохладный вечер плавно сменялся мрачной промозглой ночью. Тяжёлые тёмные облака закрыли луну и звёзды, и единственным источником света оставались уличные фонари. Густые облака предвещали сильный дождь, однако, когда мы добрались до дома доктора Керри, они поредели, и кое-где в просветах показались звёзды. Улыбка полумесяца проблескивала в вышине.
В качестве знака того, что внутри случилось что-то недоброе, у входа в дом на Оксфорд-стрит, вверху лестницы стоял офицер.
Холмс, вы не думаете, что этот человек-призрак появился и здесь? — спросил я. — Может быть, сердце доктора Керри в конце концов остановилось?
— Зачем гадать, Уотсон, когда ответ здесь, внутри? — вопросом на вопрос ответил Холмс, когда мы подошли к лестнице, на которой стоял офицер. — Меня зовут Шерлок Холмс, — произнёс он. — Инспектор Лестрейд попросил меня прийти. Этот джентльмен — доктор Уотсон, мой коллега.
Офицер кивнул:
— Да, инспектор сказал мне, чтобы я ждал вас, сэр.
Он повернулся и открыл дверь в дом. Мы поднялись по ступенькам.
— Заходите, сэр, — пригласил офицер.
Как только мы прошли в открытые двери, он сразу закрыл их за нами. Мы увидели Лестрейда за отворёнными двойными дверями слева от нас и окликнули его. Лестрейд пристально вглядывался в свою записную книжку. Услышав окрик, поднял голову.
— Добрый вечер, Лестрейд, что здесь произошло?
— Мистер Холмс и доктор Уотсон, — поприветствовал нас инспектор, — очень мило с вашей стороны, что вы пришли. У нас тут убийство. Проходите, тело в библиотеке.
Мы пересекли шикарно меблированную гостиную и вошли в библиотеку. На полу ничком, с распростёртыми руками лежало тело молодого человека. Казалось, на его юношеском лице застыло выражение удивления. Кожа на лице слегка светилась. Справа от него находился револьвер, слева — моток толстой верёвки. Ему было не больше тридцати. Он был спортивного сложения, примерно моего роста и комплекции.
Холмс внимательно разглядывал его.
— Как вы полагаете, что здесь случилось, Лестрейд? — быстро спросил он, не отводя взгляда от убитого.
— Самозащита и довольно необычная попытка убийства, — ответил инспектор. — И, как я понимаю, вы можете подтвердить это. Я и связался с вами для того, чтобы вы сделали заявление для протокола. Доктор Керри или, точнее, его слуга Гаммитс сказал, что вы и доктор Уотсон можете подтвердить, будто доктор Керри был жертвой весьма странных появлений некоего человека, который хотел казаться не чем иным, как призраком. — Лестрейд недоуменно покачал головой. — Чтобы кто-то пытался кого-то запугать до смерти… Да уж, это что-то новенькое…
— Это точно! — согласился Холмс. — Мы с Уотсоном гостили в июле в доме полковнике Хейтера в Суррее. Хейтер — друг Уотсона. Усадьба доктора Керри находится рядом. Однажды вечером его слуга Гаммитс постучал к нам в дверь. Он думал, что его хозяина застрелили, и надеялся, что доктор Уотсон окажет ему помощь. Оказалось, что Керри просто потерял сознание из-за того, что кто-то пытался напугать его. Кто-то, кто пытался выглядеть как привидение. Керри нам объяснил, что его слабое сердце не выдержало такого потрясения и он упал в обморок. Ни я, ни доктор Уотсон сами не видели этого человека, потому что пришли позже. Вы утверждаете, что этот молодой человек и был тем злоумышленником, Лестрейд?
— Да, мистер Холмс. В этом нет никаких сомнений. Его опознали и доктор Керри, и его слуга Гаммитс. Его зовут Джереми Уингейт. Он актёр. Последние несколько месяцев у них с миссис Керри был роман. В этом, видимо, и кроется причина действий молодого человека. Ясно, что он рассчитывал освободить от супружеских уз женщину, которую любил. Он хотел, чтобы доктор Керри умер, и добивался этого различными способами. Сначала, узнав о том, что у доктора больное сердце, он пытался спровоцировать приступ. Но после нескольких неудачных попыток перешёл к менее утончённым методам. Сегодня вечером он явился сюда и попытался заставить доктора Керри повеситься. Вот почему тут пистолет и верёвка. Он хотел, чтобы всё выглядело так, будто доктор совершил самоубийство. Он полагал, что, угрожая пистолетом, вынудит доктора надеть себе петлю на шею. Однако доктор Керри умудрился достать револьвер и застрелил его. Явный случай самозащиты.
— У миссис Керри был роман?! — воскликнул я. — Что ж, это и правда объяснило бы причины этих странных явлений. Они сговорились убить её мужа, чтобы спокойно быть вместе. Они знали о его больном сердце и хотели создать видимость того, будто оно остановилось само.
— Это так, Лестрейд? — спросил Холмс. — Миссис Керри участвовала в этом?
— Трудно сказать, но я думаю, что нет. Кажется, она была в шоке, когда я рассказал ей, что её любовник пытался убить мужа. Я склонен думать, что этот план Джереми придумал один.
— И вы уверены, что у них был роман?
— Без сомнений. Миссис Керри сама призналась в этом. Она сказала, что «согрешила перед Богом» и что её поступок послужил причиной смерти человека, которого она любила. Она винит себя в смерти Уингейта. Как мне сообщили, миссис Керри сильно болела в последнее время. И теперь намерена соединиться со своим любовником на том свете. Во всяком случае, так она сказала. Вот уже несколько месяцев миссис Керри принимает успокоительное перед сном. Что-то похожее на микстуру Бэттли. Она только что выпила её, чтобы прийти в себя и отдохнуть.
— Успокаивающая микстура Бэттли, — повторил я. — Я знаком с этим лекарством. Главный ингредиент — небольшое количество морфия. Я прописываю его некоторым пациентам. Оно успокаивает нервы.
— Я тоже знаком с этим средством, — сказал Холмс. — Вы говорите, миссис Керри больна?
— Да, — ответил Лестрейд. — Мне сказали, что она слегла из-за желудка, её мучают тошнота и кишечное расстройство. Её муж, по его словам, диагностировал у неё желудочную лихорадку. Она не встаёт с кровати несколько дней, слишком слаба, чтобы подняться.
Кухарка, однако, считает, что миссис Керри заболела нервным расстройством, которое вызвало чувство вины за измену мужу. А доктор Керри, кажется, совершенно потерял рассудок. Сейчас он отдыхает. То, что здесь произошло, огорошило его. Не только выстрел, но и неожиданные известия о неверности жены. Это потрясло его до глубины души. Он ей полностью доверял. Когда я допрашивал его, у него болела грудь, и сразу после допроса он принял какое-то лекарство и лёг в постель.