Я сглупила! Поддалась гневу и потеряла драгоценные секунды.
Гастон Эссар подцепил меня на крючок, которого следует избегать любому магу: перехватил магический импульс у зазевавшегося или взволнованного врага, выбил из потока. Грозное создание, сотканное мной, осталось качественной недоделкой.
Декан поднялся, вытянул руки над собой, сжал ладонями безобразную голову со множеством желтоватых глаз, будто желая свернуть противнику шею. По собственной воле маг отклонился, оказавшись в объятиях паука. Тонкие конечности с мелкими волосками сомкнулись на изящном торсе Эссара. На секунду маг и чудовище сделались единым целым — жутким порождением ночного кошмара.
Кривая ухмылка неуловимой тенью исказила чёткий рисунок рта Гастона Эссара. Мгновение, и он снова сделался безразличным.
Я осознала, что меня обыграли.
— Гад! Подавись же!
Я метнулась к двери — ручка не поддалась, хотя я помнила, что никто выход не запирал. Оставалось распахнутое окно за спиной врага. Кабинет на втором этаже — есть шанс, но проскочить мимо Эссара невероятная удача.
— Что же дальше? Что предпримет глупая Кирстен Шип, — с шипящим выдохом поинтересовалось существо, бывшее недавно деканом факультета отверженных.
Фиолетовое пламя, горевшее в груди мага, разрослось, охватив высокую прямую фигуру. Эссар, точно древний барельеф, выступал из колышущегося паучьего тела. Я зажмурилась и потрясла головой: мне почудились лишние конечности, которые принадлежали совсем не моему созданию. Декан так же не чурался иллюзий. С громким хлопком закрылась оконная рама. Эссар всё предугадывал на лету.
— Предатель! — в раздражении я топнула ногой и осталась стоять перед столом декана.
Меня трясло от злости и усталости.
— Вот и славно, — кивнул Гастон и прикрыл глаза.
Чудовище уменьшалось в размерах и таяло, впитываясь в тело Эссара. Предатель забрал себе добытые мной для заклинания частицы хаоса. Я чувствовала себя опустошённой и обманутой. На хищном лице декана я не заметила и тени испуга, лишь скуку. Можно было предвидеть, что маг с таким сильным даром не задрожит перед ожившей материей.
Расправившись с пауком, он осмотрел кабинет, снова распахнул окно. Мелкие пичуги весело тренькали в кустах шиповника, разросшегося среди могил. Как бы мне хотелось обратиться в одну из таких птиц и улететь из Академии.
На севере я бы начала новую жизнь. Между союзными землями и свободным городом лежали мёртвые пустоши — последствие магической войны, но я не боялась преодолеть и их, чтобы жить на воле.
— Каждый второй, — одёргивая сюртук, сказал Эссар и плюхнулся в кресло.
— Что?! — Возвращаясь к реальности, я не сразу поняла, о чём говорит декан.
— Каждый второй абитуриент пытается впечатлить меня пауком. Ты не исключение.
Он посмотрел в сторону камина. На стене висел щит с изображением паука, раскинувшего лапы в символической сети — эмблема факультета запретных заклятий.
— Абитуриент, — язвительно повторила я. — Студенты приходят в Академию, чтобы учиться. Сами! Сдают экзамены.
— Ты прошла испытание, принята и будешь учиться, — спокойно согласился господин Эссар. — С желанием и прилежанием.
Он выдвинул ящик стола и извлёк из него вещицу, похожую на браслет.
— Снова ошейник?! Нет уж! — Я попятилась, понимая, что бежать всё равно некуда.
Эссар неожиданно вздохнул и нахмурился.
— Так и знал, что с тобой будут проблемы. Подойди ближе и протяни руку. Любую.
Не хочу!
Я помотала головой, показывая, что не собирается исполнять приказ. Гастон сам вышел из-за стола, посмотрел в глаза так, что я остановилась, замерла словно мышь перед котом-охотником.
Какой пронзительный и тяжёлый взгляд — камень, давящий на грудь! Красивые глаза цвета мокрого камня. Влекущие и опасные.
У меня перехватило дыхание.
— Это не больно, — тихо сказал Гастон, прикасаясь пальцами к моему подбородку, принуждая смотреть внимательнее.
Я невольно запрокинула голову, заворожённо наблюдая за частицами хаоса в тёмно-серых глазах мага. Сила дара Гастона Эссара привлекала и будоражила кровь. Пальцы, касавшиеся моего лица, были приятно прохладными. Так трудно устоять перед родной стихией, но я не случайно носила прозвище «Дикий шип».
— А вот это — больно! — Я сделала маленький шажок вперёд и всей тяжестью надавила на носок сапога самоуверенного декана.
Месть была детской и бесполезной, но принесла небольшое удовлетворение. Эссар прикусил губу, сдерживая хриплый рык. Молниеносно пальцы мага оковами легли на мою кисть. Я не собиралась сдаваться и обрушила град ударов кулаком свободной руки на грудь и плечи Эссара.
— Я не собираюсь с тобой бороться, Дикий шип, — пробормотал он мне в ухо, развернув и прижав к себе.
Мы тяжело дышали. Я чувствовала позади мускулистое и разгорячённое тело. Этот жар не могла скрыть даже одежда. На первый взгляд Эссару было чуть больше тридцати — самый расцвет мужской силы.
На глазах выступили злые слёзы, и ненавидела я не только предателя, но и себя. Я ощутила, как от дыхания господина Эссара на шее поднялись волоски, а по спине прошла волна сладкой дрожи. В памяти ярко всплыли образ растрёпанной красотки и недвусмысленные стоны, доносившиеся из кабинета.
— Убей меня, убей! — на секунды теряя самообладание, крикнула я. — Справился с женщиной?! Убей и похорони под своими окнами, чтобы каждый день любоваться на могилку!
Браслет защёлкнулся на кисти, а тиски странных объятий разжались так внезапно, что я чуть не рухнула на колени. Я стремительно обернулась и успела увидеть мертвенно-бледное лицо Гастона Эссара, словно его пронзили кинжалом и продолжают проворачивать оружие в кровоточащей ране.
Неужели негодяя так задели обвиняющие слова?
Я почуяла силу мимолётного превосходства.
Так получи же снова!
— Предатель! — Я с чувством плюнула негодяю под ноги и попыталась снять браслет.
Но это оказалось не так-то просто.
5
Необычная вещица из чернёного серебра обхватила руку паучьими лапами. Кожу обожгло будто калёным железом. Я вскрикнула, зашипела, ломая ногти, царапала по выпуклому рисунку на безделушке.
— Что за дрянь ты на меня нацепил?! Хуже ошейника! Нравится мучить людей?
Губы Гастона дрогнули. Казалось, он тихо выругался и возвёл взгляд к потолку. Я размахивала рукой, и декан снова поймал меня за кисть.
— Убьё-те… Похорони-те… Вы! Твой воспитатель не научил тебя уважению к старшим? — менее сдержанно проговорил маг.
— Он не уважал предателей! И не смей меня трогать! Прижимайся к своей белобрысой магичке со слабым даром!
Широкие, тёмные брови Эссара приподнялись — мне удалось его удивить, но взгляд был сумрачен, тяжёл. Браслет раскрылся и остался в руках Гастона. Он с облегчением выдохнул, сжал зубы, возвращая себе внутреннее равновесие, отпустил меня и больше не прикасался.
Я разглядывала круглую метку с символом паука, проступающую на коже. Фиолетовые линии на кисти становились всё чётче. Вместе с рисунком возвращался незримый кокон послушания, куда с помощью особого ошейника заключали арестованных магов хаоса. Метка факультета обладала той же подчиняющей магией.
Так обидно!
Родная стихия, обращённая против своего носителя, воспринималась особенно болезненно. Я ощущала свой дар, могла использовать колдовство в полную силу, вытягивать из хаоса волокна материи, но не вредить. Наверное, я бы смогла сплести новую иллюзию, но настоящей опасности она не принесёт.
Не для проверки ли способностей и характера Эссар велел снять магические оковы?
Я почувствовала себя беззащитной и слабой. Обида змеёй обвила сердце. Пришлось прикусить язык, сдерживая нелестные эпитеты в адрес главы факультета. Если все, кроме Гастона Эссара, носят метки подчинения, то он истинный хозяин над ними. Стражники были правы.
— Добро пожаловать в Академию, Кирстен Шип.
Господин Эссар удовлетворённо кивнул, заложил руки за спину, со вниманием следил за переменами в поведении новой студентки. Несомненно, он видел магические нити от метки, ставшие сетью-ловушкой для бойкой ведьмы.
— Теперь, когда с формальностями покончено, поговорим о правилах. Не пытайся выйти за пределы Академии. Не подходи близко к крепостным стенам — периметр защищён магией, — предупредил декан. — Посещение главного корпуса, библиотеки и прочей территории факультетов союзных земель — под строгим запретом. Распорядок дня у входа в жилые комнаты — ознакомишься. Приказы, мои или наставников, должны выполняться быстро и без обсуждений.
— А дышать можно? — буркнула я, потирая руку с проклятым узором: кожу саднило.
— Когда я разрешу, — без тени улыбки ответил Гастон. — Не делай глупостей и береги силы. Они тебе понадобятся.
— И ты… вы берегите — пригодятся, — притворно миролюбиво пообещала я, не собираясь сдаваться.
— Ты дерзкий Дикий шип, Кирстен, — глухо сказал декан. — Это хорошо.
— Почему?
Я переступила с ноги на ногу — устала стоять, и желудок уже совсем свело от голода. Ярость, придавленная магическими оковами, угасла, оставив после себя пустоту. Хотелось лечь, свернуться калачиком и уснуть. Измотанная трудным днём, я притихла.
— Узнаешь, если повезёт, — безразлично сказал Гастон Эссар, словно теряя ко мне интерес.
Он подошёл к кристаллу, стоявшему на каминной полке, и положил на него ладонь: хаотит внутри граней вспыхнул приятным фиолетовым светом.
Раздался стук в дверь.
— Хм… Как быстро, — пробормотал декан себе под нос и громче добавил: — Заходите!
В кабинет ввалилась группа людей, и я отошла в сторону, пропуская стражников к столу Гастона Эссара. Воины были мне не знакомы. Меня привёз другой отряд.
Сколько же их таких рыщет по Союзным землям в поисках отверженных магов?
— Арестованный из полицейского управления Сухого ручья доставлен, — громогласно бухнул бородатый и крупный охранник.
Среди мужчин я увидела человека в гражданской одежде лет пятидесяти. Круглоголовый, с мягкими чертами и белёсыми бровями он растерянно озирался по сторонам. Шею мужчины стягивал магический ошейник.