Пошарив в кармане, демангел вытащил заспанную ящерку.
— Гермиона! — обрадовавшись, я прижал ящерку к сердцу. Та сладко зевнула и захрапела вновь, доверчиво свернувшись у меня на ладони.
Наверное, её присутствие больше всего убедило меня в том, что выбор был верным. Гермиона кому попало доверять не станет. И если она с Денницей — значит, всё в порядке.
— Держись за меня, друг, — предупредил Денница и несильно стукнул пегасиху пятками.
Оттолкнувшись от скалы, лошадь плавно взмыла в небо. Крылья были огромными — каждое метров по шесть… Как она находила путь в таком тумане — хрен его знает.
Женская интуиция.
— Куда мы направляемся? — прокричал я сквозь ветер в ушах.
Шлема, а также лётной куртки и очков к пегасихе не прилагалось.
— Подальше от башни Феникса, — прокричал в ответ Денница.
Очень разумный шаг. Чем дальше от этих фанатиков в масках, тем целее я буду.
И всё-таки… Всё-таки хотелось бы посмотреть на их лица, когда они узнают, что клан Шторм жив-живёхонек, а новая Леди не слишком расположена к компромиссам…
— Что смешного? — спросил через плечо Денница, когда я громко расхохотался.
— Да так, — не хотелось рассказывать на лету. Вот спустимся, и я со вкусом поведаю все перипетии этих двух долгих, долгих дней…
Слава Люциферу, потеплело.
Новая Башня стояла в центре города. Сначала я даже вообразил, что это башня Орловского, но когда мы подлетели ближе, понял, что ошибся. На ТОЙ башне было куда меньше стражников. И оружия. И сложенных горками боеприпасов — так, чтобы до них удобно было дотянуться, стоя у бойницы и стреляя во всех, кто вздумает пройти мимо.
— Я думал, мы летим домой, — сказал я, спрыгивая со спины кобылы на серые каменные плиты защитной стены.
Вокруг неё, с внешней стороны, располагался ров — я видел тонкую полоску тёмной воды у подножия.
Мост был поднят — или его вообще не было.
— Почти угадал, — улыбнулся демангел. Потом он похлопал пегасиху по шее, и отпустил. Лошадь тут же взмыла в небо. Приложив ладонь к глазам, я полюбовался на её полёт. — Я убедил нам помочь барона Оямацуи, главу клана Цунами. Он согласился открыть портал на Клоаку Дьявола, — добавил Денница, когда к нам подошли двое стражников и стали по бокам от меня.
В животе у меня стало нехорошо…
— И что ты ему за это пообещал?
— Тебя.
Я посмотрел сначала на одного стражника, затем — на другого.
Это были люди. В широком смысле этого слова. В самом широком — размах их плеч превышал размах моих рук во всю ширину.
Одеты они были в небесно-голубую форму с тёмно-синими полосками, и вооружены трезубцами, похожими на тот, каким пользуется царь Тритон в Русалочке.
— Отведите его в камеру, ребята, — ласково приказал стражникам Денница. — Ах да. Забыл… Мерзавчик, иди сюда.
Из моего кармана выбралась Гермиона. А через секунду, бросив на меня более чем презрительный взгляд, она превратилась в крупного мохноногого паука и прыгнула на ладонь Деннице. И очень вовремя: если бы я успел, то стряхнул бы паука на пол и раздавил.
— Это что, какой-то оборотень? — никогда не любил пауков. И как представлю, что это чудовище сидело у меня в кармане… Господи!.. Оно ведь лизало мою щеку!..
Если бы обстоятельства позволяли, я бы с удовольствием грохнулся в обморок.
— Химера, — охотно пояснил Денница. — Мерзавчик умеет принимать тот вид, который хочет его хозяин. Своего рода мимикрия.
Я кивнул.
— Прямо, как ты. Так успешно притворялся моим другом, что я поверил.
Денница легко пожал плечами.
— Что поделать? — легкомысленно вопросил он. — Такой вот я талантливый…
Я на него бросился.
Своими руками задушить мерзкую гниду…
Один из стражников подставил мне подножку, я покатился по каменным плитам и больно стукнулся о ограждение стены.
Сдаётся, башни колдунов я начинаю тихо ненавидеть…
Денница ушел, а меня потащили к таким же, как в Цитадели леди Шторм, металлическим дверям.
За ними был пандус, плавно, по-спирали, уходящий вниз.
Спустя целую вечность, дотащив до подземелья, меня втолкнули в тёмную камеру и оставили одного.
Лязгнула решетка. Шаги стражников удалились и стихли.
Оглядевшись, я приметил кучу чего-то мягкого в углу и пошел устраиваться.
Что-то в последнее время мне крупно везёт на казематы. А это порождает привычку: в заключении я уже чувствовал себя, почти как дома.
Главное, здесь было тихо, довольно чисто и не слишком сыро. Что ещё требуется уставшему человеку, чтобы отдохнуть?
Рассудив, что какое-то время меня здесь помаринуют, я разгрёб тряпьё — надеюсь, в нём не водятся кусачие насекомые… и устроившись в нём, как в гнезде, отрубился.
Учитывая, что текущий рабочий день начался позавчера, я был в своём праве.
Проснулся от того, что где-то капала вода.
Капало звонко — как капель в весеннюю лужу. Мне сразу захотелось пить. И в туалет.
Согласен, желания противоречивые, но так уж устроен человек: подавай ему всё и сразу.
Через пару минут душевных терзаний я понял, что с капаньем этим что-то не так.
Оно не было равномерным кап-кап-кап… к которому привычен всякий, у кого на кухне течёт кран.
Этот звук был другим.
Иногда кап-кап-кап было быстрым и лёгким, как бег хомячка. Но иногда одно кап… задерживалось на долю секунды. А потом начинало частить, как изношенное сердце. И это раздражало.
Если подумать, это СТРАШНО раздражало.
Я поймал себя на том, что с замиранием жду каждой задержки — так, что нервы натягиваются до предела.
И что сердце моё пропускает удары. А потом несётся вскачь, рискуя довести меня до инфаркта.
Я попытался не слушать, отвлечься на какие-нибудь мысли — не получилось. В голову лезло только предательство Денницы, а об этом я думать не хотел.
Точнее, не хотел думать о себе, любимом: почему я попался, как последний лох, на старый, как мир, развод: злой полицейский и добрый полицейский. Только в данном конкретном случае оба полицейских были в одном флаконе.
Чтобы не думать, я попытался петь. Но неравномерный стук капель сбивал с ритма и я заткнулся — ужаснувшись собственной бездарности в отношении вокала.
С горя я даже попытался в кого-нибудь превратиться.
Помниться, в замке Аргобб мне удалось стать мышью, и таким образом ускользнуть из клетки.
Но то ли здесь стояла противомагическая защита, то ли настроение у меня было не то…
Как вы уже поняли, ничего не вышло.
Отчаявшись, я уселся в углу и заткнул уши пальцами. А потом принялся размышлять.
Интересно: почему я не послушал Патрицию? По какой причине я, как дурак, повёлся на обещания Денницы?
Потому что хотел ВЕРИТЬ, вот почему.
Верить в то, что даже такой двуличный кю, как демангел, может измениться к лучшему.
«Нефилим олицетворяют собой принцип дуализма», — говорил Силантий. — «В них неустанно борются две ипостаси, и ни одной из них не суждено победить»
Я хотел опровергнуть его слова. Доказать, что я прав…
В задницу впилось что-то острое, и я поёрзал, устраиваясь поудобнее.
Значит, в этом всё дело? Не в вере, как таковой, а в УВЕРЕННОСТИ? Мне хотелось, чтобы мы с демангелом забыли прошлые обиды и начали всё сначала. И какое-то время казалось, что всё идёт по плану!
Когда мы станем друзьями, я попрошу отменить сделку с Зебриной, и…
По спине потёк холодный пот.
Когда это ты успел сделаться таким расчётливым, Макс? Ведь ты смог обмануть даже СЕБЯ.
Ты хотел добиться, чтобы демангел отменил сделку Зебрины — вот где собака порылась!
И хотя цель у тебя достаточно благородная, методы оставляют желать лучшего…
Да, Макс. Бабуля бы тебя по голове не погладила. Скорее, дала бы хорошего пинка для пущего вразумления. Воспитательный подзатыльник — тоже милое дело…
Вот что случилось, Макс. Тебя перестали бить по рукам.
Лола заглядывает тебе в рот, донья Карлотта без звука даёт обручальное кольцо — то есть, благословляет на подвиги… Патриция готова рисковать собой, чтобы спасти твою симпатичную шкурку, девочки в клубе выпрыгивают из штанов — в буквальном смысле — чтобы только тебе угодить… Даже Кассандра, которая знает тебя, как облупленного, смотрит снизу вверх и ждёт твоего вердикта.
Просто тихий ужас какой-то. Надо срочно, прямо не сходя с места, что-то делать.
Иначе я просто расплачусь, от презрения и жалости к самому себе.
Где-то скрипнула решетка, в коридоре раздались гулкие шаги. ТЕПЕРЬ Я узнаю их из тысячи…
— А, Денница? — я даже не стал вставать. — Пришел насладиться своим триумфом?
— Принёс тебе ужин, — демангел помахал в воздухе большой корзиной, накрытой крахмальной салфеткой. — А также выпивку. Помнится, тебе понравился виски с Вискарии.
Вот тут я живо поднялся. Когда тебе предлагают выпивку — не стоит выкобениваться.
Денница уселся по ту сторону решетки, вытянув ноги.
— Зачем ты пришел? — спросил я, принимая бутылку, и делая внушительный глоток. — И для чего вся эта роскошь? Ты же добился, чего хотел.
— Просто хочу поговорить, — улыбнулся демангел.
Глава 3
— Чтоб мне умандрагориться!
У меня потемнело в глазах.
Виски брызнул носом, в голове застучали мстительные и злобные молотки.
Я размахнулся бутылкой. Но вовремя сообразил, что в ней ещё полно отборного пойла и опустил руку. Выпивка мне ещё пригодиться.
Демангел сардонически усмехнулся.
— Будь осторожней в своих желаниях, Макс. Опыт показывает, что они имеют тенденцию сбываться.
— Да чтоб ты подавился, — я нервно прошелся по камере. К сожалению, она была слишком тесной для того, чтобы сбросить напряжение. — А ещё сломал ногу, получил несварение желудка и… и… обломал рога.
— Да ты страшен в гневе, как я погляжу.