— А так лучше? — спросил папа, сдвинув шляпу на затылок.
— Хмм, — задумалась Муми-мама. — Так, конечно, тоже очень хорошо, но мне кажется, что без шляпы ты выглядишь благороднее.
Папа оглядел себя спереди, сзади и с боков и, вздохнув, положил шляпу на комод.
— Да, — согласился он. — Зачем украшать то, что в украшении не нуждается.
— Ты прав, мой дорогой, — нежно ответила Муми-мама. — Кавалера украшает скромность. Дети, ешьте яйца, ведь вы всю зиму продержались на одной прошлогодней хвое, — добавила она и снова исчезла на кухне.
— Но что же нам с ней делать? — спросил Снифф. — Такая замечательная шляпа!
— Из неё выйдет отличная корзина для бумаг, — сказал Муми-папа и ушёл наверх писать мемуары (большую книгу о своей бурной молодости).
Снусмумрик поставил шляпу на пол между комодом и кухонной дверью.
— Ну вот, у вас опять новая мебель, — сказал он и усмехнулся, потому что не понимал радости обладания вещами. С самого рождения (как и где он родился, никто не знал) Снусмумрик носил один и тот же старый плащ, а из всех своих вещей дорожил лишь губной гармошкой.
— Вы доели? — спросил Муми-тролль. — Пошли посмотрим, что делают снорки.
Но прежде чем выйти в сад, он выбросил яичную скорлупу в новую корзину для мусора, потому что он был (иногда) очень аккуратным муми-троллем.
И гостиная опустела.
В углу между комодом и кухонной дверью стояла шляпа Волшебника с яичной скорлупой на дне. И вдруг случилось кое-что очень странное. Скорлупа начала превращаться.
А дело вот в чём: если что-нибудь попадёт в шляпу Волшебника и пролежит там достаточно долго, оно обязательно во что-нибудь превратится, но во что, заранее никогда неизвестно. Муми-папе очень повезло, что шляпа ему не подошла. Ещё чуть-чуть, и одному лишь покровителю всех маленьких зверюшек известно, что бы с ним сталось. А так он просто отделался лёгкой головной болью (которая ближе к вечеру прошла).
Но поскольку яичные скорлупки так и лежали себе в шляпе, они начали медленно преображаться. Они были такие же белые, но при этом росли, росли и постепенно становились мягкими и пушистыми. Вскоре они заполнили всю шляпу до краёв. И вот пять маленьких круглых тучек сорвались с её полей, выплыли на веранду, мягко пропрыгали по ступенькам и повисли в воздухе у самой земли. А в шляпе Волшебника стало пусто.
— Вот тебе раз, — проговорил Муми-тролль.
— Неужели пожар? — забеспокоился Снорк.
Тучки висели неподвижно, будто чего-то ждали.
Снорочка, сестра Снорка, осторожно протянула лапу и коснулась края ближайшей тучки.
— Как вата, — удивилась она.
Остальные тоже подошли потрогать.
— Точь-в-точь маленькая перинка, — сказал Снифф.
Снусмумрик слегка подтолкнул одну из тучек. Та немного проплыла вперёд и снова замерла.
— Чьи это тучки? — спросил Снифф. — И откуда они взялись?
Муми-тролль покачал головой.
— Странно, в жизни такого не видел, — сказал он. — Наверное, лучше позвать маму.
— Нет! Нет! — воскликнула Снорочка. — Давайте сами их исследуем. — Притянув одну тучку к земле, она провела по ней лапкой. — Какая мягкая! — Потом уселась на неё и, хихикая, стала подпрыгивать вверх-вниз.
— Я тоже хочу! — крикнул Снифф и забрался на другую тучку. — Гей-гоп!
Как только он сказал «гоп», тучка поднялась в воздух и описала над землёй небольшую изящную дугу.
— О чудеса! — воскликнул Снифф. — Она летает!
Недолго думая, все разобрали себе по тучке, запрыгнули на них и крикнули: «Гоп! Гей-гоп!»
Как большие послушные кролики, тучки длинными плавными прыжками устремились в разные стороны. Снорк додумался, как ими управлять. Слегка надавливаешь пяткой, и тучка поворачивает. Двумя пятками — полный вперёд. Легонько подпрыгиваешь — тучка взмывает вверх всё выше и выше, пока не перестанешь подпрыгивать.
Это было так весело!
Они взлетели до самых верхушек деревьев и ненадолго причалили к крыше Муми-дома.
Муми-тролль остановил свою тучку возле окна Муми-папы и крикнул:
— Кукареку!
(Он был так возбуждён, что ничего остроумнее не придумал.)
Муми-папа бросил ручку и кинулся к окну.
— Отсохни мой хвост! — воскликнул он. — Отсохни мой хвост! — Это всё, что он мог сказать.
— Отличная будет глава для твоих мемуаров, — сказал Муми-тролль. Потом подрулил к кухонному окну и позвал маму.
Муми-мама была ужасно занята: на сковородке у неё жарились картошка, колбаса и лук — она готовила пюттипанну.
— Что ты там ещё выдумал? — спросила она. — Муми-детка, прошу тебя, будь осторожен, не свались!
В саду Снорк и Снусмумрик затеяли новую игру. Они разгонялись и на полной скорости вреза́лись друг в друга. Тучки мягко сталкивались. Проигрывал тот, кто первым падал на землю.
— Ну, держись! — крикнул Снусмумрик и вонзил пятки в тучкины бока. — Вперёд!
Но Снорк ловко увернулся, а затем коварно атаковал его снизу.
Тучка Снусмумрика опрокинулась, он полетел вниз головой на клумбу, так что его зелёная шляпа съехала на нос.
— Третий раунд! — завопил Снифф. Он был судьёй и наблюдал за боем сверху. — Счёт два — один! На старт, внимание, марш!
— Давай прокатимся? — предложил Муми-тролль Снорочке.
— С удовольствием, — согласилась та и подъехала на своей тучке ближе. — Куда полетим?
— Может, разыщем Хемуля? Вот он удивится, — сказал Муми-тролль.
Они пролетели над садом, заглянули во все уголки, где любил бывать Хемуль, но так его и не нашли.
— Он должен быть где-то здесь, поблизости, — сказала Снорочка. — В последний раз, когда я его видела, он разбирал почтовые марки.
— Только это было полгода назад, — напомнил ей Муми-тролль.
— Ой, и правда! Ведь с тех пор мы проспали целую зиму.
— Кстати, как тебе спалось? — спросил Муми-тролль.
Снорочка перемахнула через верхушку дерева.
— Я видела жуткий сон! — немного подумав, сказала она. — Как будто мне улыбался какой-то ужасный человек в высокой чёрной шляпе.
— Как странно. Мне приснилось то же самое. А белые перчатки у него были?
— Ага, — закивала Снорочка.
И они стали вместе думать об этом, медленно скользя над лесом.
Вдруг они увидели Хемуля — тот брёл, сложив лапы за спиной и понуро глядя в землю.
Муми-тролль и Снорочка спланировали к нему с разных сторон и в один голос крикнули:
— Доброе утро!
— Ой! — вскрикнул Хемуль. — Фу, как же я испугался! Вы ведь знаете, мне противопоказаны неожиданности, у меня сердце… может попасть не в то горло.
— Прости, — сказала Снорочка. — Посмотри, на чём мы катаемся!
— Да, это странно, — отозвался Хемуль. — Но вы всегда делаете странные вещи, так что меня уже ничто не удивляет. И вообще мне тяжко.
— Что случилось? — сочувственно поинтересовалась Снорочка. — В такой-то прекрасный день!
Хемуль покачал головой.
— Вы всё равно не поймёте, — сказал он.
— Мы постараемся, — ответил Муми-тролль. — Ты что, опять потерял какую-то редкую марку-перевёртку?
— Наоборот, — вздохнул Хемуль. — Теперь у меня есть все почтовые марки. Все до единой. Моя коллекция совершенна. В ней есть абсолютно всё.
— Ну вот видишь, как хорошо! — ободрила его Снорочка.
— Я же говорил, вы не поймёте, — пробурчал Хемуль.
Муми-тролль и Снорочка обеспокоенно переглянулись. Из уважения к горю Хемуля они немного сбавили ход и теперь плыли чуть позади и ждали, когда Хемуль расскажет им, чем так тяготится его сердце.
Наконец Хемуль воскликнул:
— Ха! Какая всё это ерунда.
А спустя ещё какое-то время добавил:
— Да кому сдалась эта коллекция! Пущу её на туалетную бумагу!
— Ты что! — возмутилась Снорочка. — Зачем ты так говоришь! Твоя коллекция — лучшая в мире!
— Вот именно! — в отчаянии прокричал Хемуль. — Она уже собрана! В моём альбоме есть все-все марки, даже самые редкие перевёртки и опечатки. Все до единой! Что мне теперь делать?
— Кажется, я начинаю понимать, — медленно проговорил Муми-тролль. — Ты больше не коллекционер, ты просто обладатель, а это скучно.
— Да, — подавленно отозвался Хемуль. — Именно.
Он остановился и обратил к ним свою хмурую физиономию.
— Дорогой Хемуль, — сказала Снорочка и осторожно погладила его по плечу, — у меня есть идея. Не хочешь ли ты попробовать собирать что-то другое? Новую коллекцию?
— А что, это мысль, — согласился Хемуль. Но лицо его ещё оставалось хмурым — нельзя же радоваться сразу после такого сильного огорчения.
— Попробуй собирать, например, бабочек, — предложил Муми-тролль.
— Исключено, — помрачнев, сказал Хемуль. — Бабочек собирает мой кузен по отцовской линии. А я его терпеть не могу.
— А шёлковые ленты? — спросила Снорочка.
Хемуль только фыркнул.
— А украшения? — с надеждой продолжила она. — Их можно собирать бесконечно!
— Глупости, — отрезал Хемуль.
— Ну, тогда я не знаю, — растерялась Снорочка.
— Не волнуйся, мы найдём, что тебе коллекционировать, — утешил Хемуля Муми-тролль. — Мама наверняка что-нибудь придумает. Скажи, ты не видел Ондатра?
— Он ещё спит. Он считает, что совершенно бессмысленно вставать так рано, и в этом он совершенно прав, — грустно сказал Хемуль и продолжил свой одинокий путь через лес.
Муми-тролль и Снорочка поднялись над верхушками деревьев и, мерно покачиваясь, поплыли вперёд в лучах солнца.
Они размышляли, что бы такого собирать Хемулю.
— Может, ракушки? — предложила Снорочка.
— Или брючные пуговицы, — сказал Муми-тролль.
Но от тепла их разморило, думать не получалось. Они легли на спину и стали смотреть на весеннее небо, в котором пели жаворонки.
И тут они увидели первую бабочку. Есть такая известная примета: если первая бабочка, которую увидишь весной, будет жёлтой — жди весёлого лета. Белая бабочка — к спокойному лету, а коричневые и чёрные бабочки — это такой печальный знак, что о них и говорить не стоит.
Но бабочка, которую они увидели, была золотая.