Официант уходит.
Стивен. (Впиваясь зубами в долму.) Ха!
Хью. Что это такое?
Стивен. Так dolmades же.
Хью. Dolmades?
Стивен. Фаршированные виноградные листья.
Хью. Фаршированные виноградные листья? Он что, угробить нас хочет?
Стивен. Это классическое греческое блюдо.
Хью. Классическое греческое… Я, по-твоему кто, — деревенский мужлан или исполнительный директор?
Появляется официант.
Официант. Все в порядке, обольстительные мои?
Хью. Прекрасно, спасибо.
Стивен. Моему коллеге не нравится dolmades.
Официант. Но вы же заказали dolmades.
Стивен. Он не знал, что это такое.
Хью. Я знал, что… ха-ха-ха-ха. Все просто отлично, спасибо.
Официант уходит.
Хью. Давай уматывать отсюда, Гордон. Это самый что ни на есть капкан для туристов.
Стивен. В «Стивенэйдж»?
Хью. Почему бы и нет?
Стивен. Но здесь так приятно, Стюарт.
Хью. Проснись, Гордон, проснись! Господи, да они тебя, небось, за милю учуяли.
Стивен. Так ты dolmades не будешь?
Хью. Буду ли я запихивать себе в глотку виноградные листья? Ты не поверишь, но нет, не буду.
Стивен. Знаешь, я немного проголодался, так что, если ты не против…
Хью. (Отпивает немного вина.) Ну вот, разумеется, и вино у них пробкой отдает.
Стивен. Не может быть. Крышечка на бутылке была металлическая.
Хью. Ты не умничай. Просто попробуй его. (Стучит кулаком по столу.) Официант!
Стивен. Упоительный вкус.
Хью. Упоительный? Значит, они в него что-то подмешали.
Появляется официант.
Официант. Да, высокочтимые друзья мои?
Стивен. (Обращаясь к Хью.) С легким ароматом смолы.
Хью. Точно. Официант, это вино засмолилось в бутылке.
Официант. Ну да. Это же «рецина».
Стивен. Оно и должно быть таким, Стю. В него добавляют смолу из сосновых иголок…
Хью. Ага, большое спасибо за информацию, Гордон, но я тешу себя надеждой, что кое-какой толк в винах знаю. Я не за здорово живешь потратил бешеные бабки на энциклопедию вин мира.
Официант. «Рецина». Очень хорошая.
Стивен. Просто отменная, Стю.
Хью. (Пауза.) Ладно, надеюсь, на свадьбу вы меня пригласите?
Стивен. Что?
Официант Прошу прощения?
Хью. Вы же, как я понимаю, пожениться решили?
Стивен. Стюарт…
Хью. Нет, ну ясно же, ты стакнулся против меня с каким-то паршивым греком и, получается, шесть лет дружбы — псу под хвост.
Официант. По-моему, возлюбленные друзья мои чем-то недовольны.
Хью. (Официанту.) Хватит чушь нести.
Стивен. Послушай, Стю…
Хью. Нет, это ты меня послушай, размазня. Пока ты просиживал штаны на лингафонных курсах, изучая античные языки, я истоптал весь Тивертон, осваивая торговое дело.
Стивен. Стю…
Хью. Пока ты поджаривал свою волосатую задницу на нудистских пляжах Крита или не знаю чего еще, пока фаршировал виноградные листья с целой оравой извращенцев, я зарабатывал степень магистра в университете ударов судьбы и неприятных сюрпризов. Так вот, мистер, — извиняться за это я не собираюсь. Ни перед тобой, ни перед твоим полюбовником. (Встает и направляется к выходу.)
Стивен. Стю! Куда ты?
Официант. Если хотите, сэр, я могу принести вам омлет.
Хью. Забудьте. С меня довольно, Гордон. Я хочу получить нормальный британский люля-кебаб.
ВДВ
Одетый в форму ВДВ Стивен стоит за столом вербовочной конторы.
Стивен. Итак, вы желаете вступить в ряды воздушных десантников?
Хью. Вообще-то, не очень.
Стивен. Не очень?
Хью. Ну, может быть, чуток.
Стивен. Вот это уже дело. Высота?
Хью. Простите?
Стивен. Рост у вас какой?
Хью. А. Два метра восемьдесят девять сантиметров. С половиной.
Стивен. Два восемьдесят девять. Хорошо. Вес?
Молчание.
Ваш вес?
Молчание.
Ну так?
Хью. Уже досчитываю.
Стивен. Правильно. Вы бы удивились, узнав, сколько кандидатов приходит в ужас, выяснив, какие они тяжелые. Итак, ваш вес?
Хью. Три тонны.
Стивен. Три тонны. Вы уверены?
Хью. Чуток больше.
Стивен. Хорошо. Чуток больше трех тонн. В таких делах лучше быть точным. А то потом хлопот не оберешься. Так. Какие-нибудь физические или психические недостатки?
Хью. Отсутствие вкуса.
Стивен. К чему? К кино, к музыке?
Хью. К пище. Я не чувствую вкуса еды.
Стивен. О господи. Это может оказаться помехой.
Хью. Так это помеха?
Стивен. Я сказал: может оказаться. Не важно, двигаем дальше. Какие-нибудь особые навыки?
Хью. Я хорошо выгляжу в черном.
Стивен. Превосходно. Сколько вам лет?
Хью. Десять с половиной.
Стивен. Размер ноги?
Хью. Двадцать восемь.
Стивен. Странности?
Хью. Вечно путаю рост с размером ноги. Вернее, размер ноги с ростом. Видите? Опять перепутал.
Стивен. Ну, это не страшно. Разговор поддерживать умеете?
Хью. О погоде или о дорожных пробках?
Стивен. В этом роде.
Хью. До конца дотерпеть могу.
Стивен. Отлично. Ладно, известно ли вам, в чем состоит назначение ВДВ?
Хью. Вообще-то, не очень.
Стивен. Понятно. Ну что же, изначально ВДВ создавались как элитные, первоклассные, секретные, первоклассно секретные штурмовые части, действующие во время войны в тылу врага.
Хью. Ну да.
Стивен. Но, разумеется, с тех пор наша роль несколько изменилась. Сегодня наша задача состоит главным образом в том, чтобы облегчать мастурбацию всякой парламентской шушеры.
Хью. Виноват?
Стивен. Увы, это так. Очень большое, внушающее большую тревогу число нынешних парламентариев не способно достичь сексуального удовлетворения без фантазий о ВДВ. Так что, в основном, нам приходится слоняться вокруг парламента, показывая, какие мы секретные, первоклассные и элитные, и тем самым оберегая семьи парламентариев от распада.
Хью. Меня это как-то не вдохновляет. А другие вакансии у вас есть?
Стивен. Ну, Би-Би-Си уверяет, что возьмет всякого, кто войдет вон в ту комнату.
Хью. В какую?
Стивен. (Указывая) Вон в ту, прямо напротив.
Хью. Ладно, попробую.
Хью входит в комнату, обставленную для следующей сценки.
Операции
Стивен и Хью сидят на табуретах.
Стивен. Сколько я понимаю, Хью, ты отыскал в этой кипе журналов нечто интересное.
Хью. Совершенно верно, Стивен. Брошюру Коллингвудской больницы.
Стивен. Это ведь частная больница, не так ли, Хью?
Хью. Именно так, Стивен. И это весьма важный момент.
Стивен. И находится она, если память служит мне исправно, в Лондоне, том, который в Англии.
Хью. Именно там, Стивен, ты прав. Однако, когда я пролистал эту брошюру, меня взволновала не сама больница, но услуги, которые она предоставляет.
Стивен. Услуги, я полагаю, медицинского характера.
Хью. Да, Стивен, в общем и целом там ограничиваются предоставлением услуг медицинского характера. Насколько я понял, больница хочет завоевать прочные позиции в этой сфере, а уже потом распространить свою деятельность и на другие виды обслуживания досуга.
Стивен. Что ж, полагаю, всякий назвал бы такой образ действий основательным деловым подходом.
Хью. Совершенно верно. Но, как бы там ни было, брошюра…
Стивен. Ах да. Я едва не забыл о ней.
Хью. О, это было бы очень обидно, Стивен, потому что в этой брошюре содержится полный перечень услуг Коллингвудской больницы, включая и целый раздел, посвященный операциям, которые тебе могут там сделать, если ты когда-нибудь надумаешь к ним заглянуть.
Стивен. А ты не мог бы зачитать названия некоторых из них, Хью?
Хью. Разумеется, Стивен. Вот, пожалуйста, просмотрев всего лишь одну страницу, я обнаружил на ней буквально все, от аппендэктомии до замены костного мозга, от трансплантации органов до операций на сердце.
Стивен. То есть, о недостаточности выбора и речи идти не может, не так ли, Хью?
Хью. Именно так. Здесь каждый сумеет найти для себя что-нибудь интересное. Разнообразие такое, что просто слюнки текут.
Стивен. А в какие часы они открыты?
Хью. Ага, вот это как раз и является одной из привлекательнейших особенностей Коллингвуда. Они открыты круглосуточно.
Стивен. И по выходным?
Хью. И по выходным, и по праздникам тоже.
Стивен. То есть получается, что Коллингвудская больница вполне достойна того, чтобы посетить ее всей семьей?
Хью. Конечно, Стивен, конечно. Очень многие их операции придуманы специально для детей. К примеру, выпрямление детских ног. Что касается мамаш, уверен, любая из них с удовольствием произвела бы замену бедренного сустава, ну а папочка… папочка мог бы выбрать для себя операцию на сердце, о которой мы с тобой уже говорили.
Стивен. Да, выходные получились бы дьявольски увлекательные. Однако, Хью?
Хью. Что?
Стивен. Мы как-то упустили из виду цены.
Хью. А, ну конечно. Цены, Стивен, варьируются в зависимости от выбранной тобой операции…
Стивен. Я почему-то так и думал.
Хью. И был прав. Самая низкая — пустяковые четыре тысячи фунтов за тонзилэктомию…
Стивен. Ага.
Хью. …ну а затем цена постепенно растет и доходит до шестидесяти тысяч за восьмичасовую операцию на головном мозге.
Стивен. То есть, по сути дела, каким бы ни было твое финансовое положение, ты всегда сможешь найти в Коллингвудской больнице то, что тебе вполне по карману.
Хью. Совершенно верно. Хотя я добавил бы к этому одну оговорку.
Стивен. Какую же?
Хью. Ты должен иметь кучу денег.
Стивен. Да, это тонкий момент. Каким бы ни было твое финансовое положение, ты должен иметь кучу денег.
Хью. Вот именно.
Стивен. А если у тебя этой кучи нет? Или ты, ну, скажем, хочешь сэкономить?
Хью. Что ж, тогда я дал бы тебе такой совет… разживись парой крепких башмаков и отправляйся куда-нибудь на природу.