Мы привыкли, что героями разведывательных (шпионских) историй всегда были сотрудники спецслужб, либо дипломаты, либо политики. А между тем, разведкой (шпионажем) с успехом занимались писатели. Да еще и всемирно известные!
I. Сто псевдонимов автора «Робинзона Крузо»
Коммерсант-банкрот
Предки нашего героя, носившие фамилию Фо, в XVI веке иммигрировали в Англию из Фландрии. Всерьез занявшись литературным трудом, урожденный Даниэль Фо превратил свою подпись «Д. Фо» в единое целое и впоследствии весьма поднаторел в изобретении для себя разных псевдонимов. Но сначала он окончил полный курс духовной академии, где овладел испанским, итальянским и французским языками; вооружился знанием философии, истории, географии, стенографии. Покинув заведение, занялся коммерцией. По торговым делам объездил полсвета. Побывал в плену у пиратов. Разводил мускусных кошек (их выделения использовались в парфюмерии) и, по его собственному признанию, «тринадцать раз богател и терял нажитое состояние в новых спекуляциях».
Много лет спустя, будучи приближен ко двору английского короля Вильяма III, Дефо восстановил утраченное в спекулятивных играх состояние и приобрел влиятельного патрона в лице Роберта Харли, министра королевского двора. Дальнейшие события показали, что это знакомство – не просто счастливый случай, это – судьба.
Идеолог шпионского промысла
В 1704 году Дефо начал издавать собственную газету «Обозрение», которую субсидировал… королевский двор. Дефо – единственный автор и редактор, писал стихи, очерки, статьи. Выступал то под своим именем, то Александром Голдсмитом, то Андре Моретоном, то Клодом Гийо, то… И так – до бесконечности. Своими произведениями Дефо должен был навязывать обществу строго определенные вкусы и мнения; распространять ложную или адресную информацию, а также убивать в зародыше любые тайные заговоры против Унии – о намечаемом объединении Англии с Шотландией.
Пропагандистские акции, которые в XVIII веке успешно осуществлял Дефо через «Обозрение», сегодня в оперативном словаре спецслужб именуются как «активные мероприятия». А их инициатора эксперты разведки называют родоначальником тайных идеологических операций.
Аромат шпионажа
С 1706 года основным видом общественной деятельности Дефо стал шпионаж. Но т-с-с! О том, что он, маститый литератор, ступил на стезю шпионажа государственного значения, было известно лишь Роберту Харли.
9 января Дефо доложил своему патрону проект создания шпионской сети для борьбы с врагами правительства как внутри Англии, так и за ее пределами. В заключение Дефо с пафосом произнес: «Я убежден, что мой проект, будучи взят Вами за основу, заложит фундамент такой разведки, какой еще не знала Англия!»
Харли дал высокую оценку проекту и назначил Дефо главой секретной службы Англии.
…В июле Дефо под именем Александра Голдсмита объехал восточную и западную части страны, настороженно прислушиваясь к разговорам в гостиницах, тавернах, в дорожных каретах и пытаясь, таким образом, определить политические настроения и выяснить шансы правительства на предстоящих выборах в парламент.
По возвращении Дефо с гордостью заявил Харли: «Я уверен, что имею полное представление об этих частях Англии, так как в моем распоряжении имеются корреспонденты в каждом городе и в каждом поселке».
Вскоре агенты (корреспонденты) Дефо проникли и за рубеж. Центрами сбора информации стали Париж, Дюнкерк, Брест и Тулон. Дефо получил дарственную на ведение тайных операций на этих территориях, но теперь ее дал не Харли, а сам король! И этому промыслу он отдался всецело, о чем свидетельствует запись в его дневнике: «Во время моих инспекционных поездок за пределы Англии я всей грудью вдыхаю аромат шпионажа».
В течение последующих десяти лет Дефо, несмотря на смену вигских и торийских правительств, оставался главой английской секретной службы.
А все потому, что обостренное политическое обоняние никогда его не подводило.
Праотец секретной службы
Осенью 1706 года Дефо по заданию Харли выехал в Эдинбург, столицу Шотландии, которая в то время еще была независимым государством. Дефо должен был разобраться в политической обстановке страны и, установив степень лояльности населения к английской королевской власти, определить вероятность заключения англо-шотландской Унии.
Дефо выступал в разных ипостасях. Беседуя с рыбаками, он интересовался рыбным промыслом; купцам говорил, что намерен завести стеклодувное предприятие, льняное или шерстяное производство; с пасторами рассуждал о переводах библейских псалмов; ученым мужам выдавал себя за историка, изучающего отношения между Англией и Шотландией, и т. д.
«Сэр, – писал Дефо Роберту Харли, – мои шпионы и получающие от меня плату люди находятся повсюду. Признаюсь, здесь самое простое дело нанять человека для того, чтобы он предал своих друзей».
Исследователи истории возникновения мировых спецслужб утверждают, что с появлением Дефо на политической арене пробил час рождения Сикрет Интеллидженс Сервис – английской секретной службы.
Пропуск в бессмертие
После смерти королевы Анны английский престол занял Георг I, немец, не знавший ни слова по-английски. Харли был заточен в Тауэр, а Дефо, несмотря на то, что находился в зените шпионской славы, отлучен от политики. К счастью для читающего человечества, это случилось в 1719 году.
В течение года Дефо создаст много произведений, но обретет бессмертие благодаря лишь одному: «Жизнь и удивительные приключения Робинзона Крузо».
…Когда Дефо исполнилось 70 лет, он неожиданно исчез. Исследователи жизни и творчества великого писателя два столетия ломали головы над тем, от какого же таинственного недруга он скрывался. Лишь во второй половине XX века удалось добраться до разгадки. Оказалось, что Дефо прятался от самого неумолимого врага, ставшего уже традиционным, – кредиторов, при этом применяя все свое шпионское мастерство…
II. Фигаро здесь,
Фигаро там…
Пьер-Огюстен Бомарше, обессмертивший свое имя пьесами «Севильский цирюльник» и «Женитьба Фигаро», большую часть жизни посвятил не драматургии, но любовным похождениям, спекуляциям, дуэлям, публичным скандалам и… шпионажу…
…В двадцать пять лет Бомарше, благодаря своему интригабельному уму и познаниям в механике, стал личным часовщиком короля Людовика XV. Освоившись в придворных кругах, блестяще образованный и возмутительно красивый молодой плут женился на овдовевшей фрейлине королевы. Она была много старше и богаче. На ее деньги он купил дворянское звание, имя Пьер-Огюстен Карон де Бомарше и пост контролера королевской кладовой.
Со временем он стал одним из самых доверенных советников короля и преуспел в выполнении его наиболее пикантных поручений. Можно сказать, они нашли друг друга, потому что оба считали тайные операции неотъемлемой частью французской политики, направленной против Англии.
Вербовщик его Королевского Величества
Первым заданием государственной важности была операция по спасению репутации Людовика XV. Некий Моранд, литератор, собирался ввезти во Францию изданные в Англии скандальные памфлеты: «Записки публичной женщины», «Как потаскуха становится любовницей короля» и «Жизнь одной куртизанки», в которых смаковал амурные похождения любовницы короля мадам дю Бари.
Король поставил перед Бомарше задачу во что бы то ни стало лишить Моранда его ядовитого жала – памфлетов.
Прибыв в Лондон, Бомарше разыскал Моранда и заставил его отказаться от своего намерения. За огромные деньги приобрел у него рукопись и все печатные экземпляры памфлета. Более того, завербовал Моранда, отобрав у него подписку о добровольном согласии действовать в интересах Франции.
О проведенной вербовке Бомарше доложил королю в письме:
«Я оставил в Лондоне своим политическим шпионом автора известных Вашему Величеству пасквилей. Он готов предупреждать меня обо всех затеях подобного рода, готовящихся в Лондоне. Это – пронырливый браконьер, из которого мне удалось сделать отличного егеря. Под предлогом выполнения им литературных изысканий, можно будет, прикрывая истинные мотивы, выплачивать ему определенное жалованье за шпионаж и тайные донесения[12]. Кроме того, я обязал этого человека собирать сведения обо всех французах, прибывающих в Лондон, и сообщать мне имена и дела их привлекшие. Полагаю, что его тайные сообщения будут затрагивать также бесконечное множество других политических дел, о которых Ваше Величество всегда будет вовремя извещен мною».
Ангел-хранитель монархов
В апреле 1775 года следующим работодателем и благодетелем Бомарше стал Людовик XVI. Как и его почивший в бозе предшественник, он питал лютую ненависть к Англии вообще и английской монархии в частности. Не удивительно, что уже через неделю Бомарше вновь оказался в Лондоне. На этот раз ему предписывалось найти некоего шевалье д’Эон де Бомона. Этот проходимец располагал документами, которыми шантажировал французский королевский двор. Речь шла о письмах Людовика XV, которые содержали тезисы плана по высадке военного десанта на британском побережье. И хотя венценосец был мертв, эти тезисы, получи они огласку, легко могли спровоцировать войну между Англией и Францией. Бомарше обязан был не допустить этого. Но прежде он навел справки о шевалье. Выяснилось, что тот уже успел напакостить в европейских монарших дворах, в том числе и в России. Загримировавшись женщиной (!), сластолюбец пробрался в окружение Екатерины II и начал лишать невинности молодых фрейлин…
…Прожженные авантюристы д’Эон и Бомарше быстро нашли общий язык. Золотом, лестью и посулами Бомарше удалось отговорить шевалье давать ход злополучным письмам. Более того, он заставил д’Эона письменно подтвердить устную договоренность об оказании тайных услуг французскому королю.
Выражаясь языком современных спецслужб, Бомарше «закрепил вербовку д’Эона отбором подписки о секретном сотрудничестве».
Основатель «подставных фирм»
Находясь в Лондоне, Бомарше при содействии д’Эона подружился с неким Артуром Ли, представителем Англии в североамериканских колониях.
Это был период борьбы колонистов за свою независимость. Французский королевский двор, чтобы покруче насолить английскому королю, всячески поощрял переселенцев из Старого Света, восставших против британского владычества.
Людовик XVI приказал Бомарше закупить военное снаряжение и переправить его в Америку. Обладая изощренной фантазией для выполнения авантюрных акций, Бомарше основал экспортно-импортное предприятие «Горталез и К°».
Всего через эту фиктивную контору к берегам Америки были направлены 50 судов с военным снаряжением. Официально они направлялись во французскую Вест-Индию, но на полпути меняли курс и оказывались в портах американского побережья.
Проведя эту масштабную операцию, Бомарше еще раз подтвердил давно укоренившуюся за ним репутацию человека, по пятам которого следует удача. С его легкой руки фиктивные предприятия, открываемые сегодня секретными службами, в шпионской практике именуются «подставными фирмами».
В феврале 1778 года между Соединенными Штатами Америки и Францией при непосредственном участии чрезвычайного и полномочного представителя французского короля Пьера-Огюстена Карона де Бомарше был заключен союз.
…Последние 10 лет жизни Бомарше провел в головокружительных аферах, но все они не имели ничего общего со шпионажем.
За полгода до своей кончины этот неуемной энергии человек всего себя посвятил авиации и аэронавтике, о чем свидетельствуют записи в его дневнике: «Одна из самых величественных идей науки… это, безусловно, подъем тяжелых тел в легкой воздушной среде…»
III. Бремя страстей шпионских
Уильям Сомерсет Моэм родился 25 января 1874 года в семье адвоката, служившего в английском посольстве в Париже. К 10 годам стал круглым сиротой – его родители в разное время умерли от заболевания легких. В 15 лет он перенес тяжелую форму плеврита и был вынужден оставить школу. В 16 лет успешно сдал вступительные экзамены и был зачислен на медицинский факультет одного из самых престижных университетов Европы – Гейдельбергского.
Уильяму исполнилось 23, когда вышел в свет его первый роман «Бремя страстей человеческих» («Of Human Bondage»). В течение семнадцати лет, в 1897–1914 годы, он (!) ежегодно выпускал по одной книге, став признанным писателем и драматургом Европы.
…Из-за маленького роста Моэма признали негодным к строевой службе, и он не попал на фронты Первой мировой войны. Устроился шофером в Красный Крест. В 1915 году на него обратил внимание офицер из Сикрет Интеллидженс Сервис (СИС) и завербовал в качестве секретного агента.
Кандидатура Моэма как нельзя лучше подходила для работы за пределами Туманного Альбиона. Во-первых, он, прожив несколько лет во Франции и Германии, свободно владел немецким и французским языками. Во-вторых, у него было реальное прикрытие – литературная деятельность.
Нищенствующий патриот
Моэм почти год находился в Швейцарии, где вел наблюдение за лицами, подозреваемыми в шпионаже в пользу Германии. Поддерживал контакты с представителями различных спецслужб союзников. Регулярно направлял в СИС подробные отчеты и одновременно работал над созданием пьес.
В женевском отеле «Бо Риваж» Моэм познакомился со своими коллегами-писателями, привлеченными к работе английской разведкой, – Джозефом Конрадом, Джеральдом Келли и Сирилом Генри Коулсом.
Как-то раз к Моэму в номер заглянули швейцарские полицейские. Случилось это в тот момент, когда он составлял очередной отчет в Лондон.
На вопрос стражей: «Чем вы здесь занимаетесь?» – Моэм простодушно ответил: «Пишу пьесу». – «А почему в Женеве?» – не унимались полицейские. – «Потому что в Лондоне сыро!»
Так сработало прикрытие Моэма-агента.
…По его собственному признанию: «Жизнь шпиона в Женеве была монотонна, зачастую лишена смысла и совершенно непохожа на ту, какой ее обычно изображают».
Однако именно там Моэм отыскал своего героя Ашендена – по существу самого себя, – который стал главным действующим лицом не только одноименного романа, но и других шпионских боевиков. Эти произведения настолько правдиво отображали реалии жизни и оперативную деятельность, что (!) четырнадцать из них Моэм был вынужден сжечь. Случилось это после того, как Уинстон Черчилль, ознакомившись с рукописями, заявил:
«Сэр, вы нарушаете Акт о государственной тайне!»
В 1917 году Моэм решил завершить свою карьеру в СИС.
Уильяму Уайзмену, своему шефу, он отослал письмо, в котором в завуалированной форме посетовал на безденежье:
«Уважаемый сэр! Здесь, в Швейцарии, я – единственный, кто работает, отказавшись от денег… А недавно я узнал, что мой поступок коллеги расценивают не как проявление патриотизма, а как проявление глупости…»
Однако сэр Уильям Уайзмен уговорил Моэма поехать в Россию…
Из России с туберкулезом
18 июля 1917 года Моэм получил 21 тысячу долларов (сегодня это $200 000) и с паспортом на имя американского репортера Джона Сомервиля отправился в Россию. Он получил задание поддержать руководство партии меньшевиков и помешать планам большевиков вывести страну из войны. В Петрограде Моэм вошел в контакт с Александром Керенским, который 18 октября послал его обратно в Лондон. «Сомервиль» должен был передать британским властям отчаянную просьбу премьера-неудачника оказать помощь в создании армии для борьбы с большевиками.
Прибыв в Лондон, Моэм был приглашен к Ллойд-Джорджу. Тот принял Моэма любезно и выразил восхищение его пьесами. Но Моэму было не до комплиментов. Вежливо прервав премьер-министра, он подал ему письмо от Керенского. Бегло ознакомившись с текстом, Ллойд-Джордж тихо сказал:
«Я не могу этого сделать».
«Что я должен передать Керенскому?» – спросил Моэм.
«Просто… Что я не могу этого сделать!»
Извинившись, премьер вышел. Моэм остался наедине со своими мыслями: как снова попасть в Россию?
События изменили его планы. 7 ноября Керенский был свергнут, и большевики захватили власть. Несмотря на явный провал своей миссии, Моэм был доволен результатами поездки – он собрал объемный материал для рассказов об Ашендене.
…Два с половиной месяца, проведенные в России, пагубно отразились на здоровье Моэма. Врачи нашли у него признаки туберкулеза. Будучи на докладе у Уильяма Уайзмена, Моэм поинтересовался, не планирует ли шеф направить его вновь в Россию.
«Нет! – был ответ. – Сейчас для нас главное – удержать Румынию».
Туда Сомерсету ехать не хотелось.
«У меня туберкулез», – пробормотал он.
«Ну, вот и хорошо! – занятый своими мыслями бездумно произнес Уайзмен и потер руки. – Езжайте в санаторий и скорее выздоравливайте!»
Так закончилось пребывание Уильяма Сомерсета Моэма в Сикрет Интеллидженс Сервис.
Прожив долгую – девяносто один год – жизнь, он погиб не в плаще и не от удара кинжалом, а тихо скончался в санатории для легочных больных в Швейцарских Альпах.
…Западные литературоведы и критики считают, что Моэм – первый автор шпионских романов, описавший в них реальные события собственной жизни, жизни бывшего разведчика. Оценивая роман «Ашенден» и общий вклад Моэма в развитие шпионской беллетристики, Энтони Мастерс, обозреватель литературной редакции газеты «Таймс», писал:
«“Ашенден” оказал серьезное влияние на всю послевоенную шпионскую литературу. Грэм Грин, Джон Ле Карре и Лен Дейтон создали убедительный тип героя: разведчика средних лет, циничного склада, загнанного в ритуальные рамки своей профессии. Но следует признать, что из всех шпионских историй приключения Ашендена наиболее близки к реальным событиям из жизни его создателя».
IV. На службе у королевы Великобритании
Путь наверх
28 мая 1908 года в семье английского миллионера Валентина Флеминга родился второй сын, которого назвали Йен Ланкастер. Став писателем, он сменил свое имя на короткое и звучное, как выстрел, Ян.
Проучившись два года в Итонском колледже и столько же в Королевском военном училище Сандхерста, Йен решил поступить на дипломатическую службу. Усердно готовился к вступительным экзаменам и уже через год овладел немецким и французским языками, но в Форин Офис не прошел по конкурсу, получив неуд за… сочинение. Проявив предприимчивость, Йен устроился помощником репортера в информационное агентство Рейтер. Там на него вышли «охотники за головами» – вербовщики – из Сикрет Интеллидженс Сервис (СИС). Проверив юношу на контрольных поручениях, привлекли его к негласному сотрудничеству на постоянной основе. Контракт был заключен на взаимовыгодных условиях, подтверждением чему стало направление недоучки Флеминга в престижную и весьма ответственную командировку в СССР.
Москва судьбоносная
В 1933 году в Москве проходил судебный процесс над шестью служащими английской компании «Виккерс», которым инкриминировали шпионскую деятельность. Доказательная база обвинения была настолько убедительна, что двое подсудимых признались, что являются кадровыми сотрудниками СИС.
В мае 1939 года Флеминг вновь посетил Москву. На этот раз в составе торговой делегации. Официально он представлял газету «Таймс». Фактической же целью его поездки был сбор информации о морально-психологическом состоянии комсостава Красной Армии.
В ходе визита Йен, на зависть коллегам-репортерам, имел уникальную возможность общаться с тремя народными комиссарами СССР: Максимом Литвиновым, наркомом иностранных дел, Анастасом Микояном, наркомом внешней торговли, и Климентом Ворошиловым, наркомом обороны.
По возвращении в Англию Флеминг в своем отчете дал анализ военному потенциалу Советского Союза. Отчет настолько впечатлил руководство СИС, что оно решило изменить статус Флеминга и перевело его из негласных сотрудников в кадровые.
Ошиблись, потому что не придали значение аксиоме: «Из хорошего фельдшера редко получается хороший врач». Скоро они осознают свою оплошность, а пока… Йен Ланкастер Флеминг был произведен в капитан-лейтенанты резерва Королевских военно-морских сил.
Застой перед прыжком
В 1946 году Йен Ланкастер Флеминг как бесперспективный сотрудник был отправлен в отставку.
Задав себе риторический вопрос: «Прошла война, а где же ордена?» – сам же на него и ответил: «Не везет на службе – повезет в семье!» После чего сделал предложение обладательнице наследства в $ 1 миллион.
Супруги поселились на Ямайке, где три года вели беззаботную жизнь богатых рантье. Все изменилось, когда Йен встретился со своим старшим братом Питером, служившим в Управлении специальных операций (УСО) Великобритании. Направляясь по делам службы в Соединенные Штаты, Питер решил денек погостить у Йена. Но пробыл неделю. Большую часть суток братья проводили в барах. Питер, волкодав британской разведки и любитель дармовой выпивки, говорил без умолку. В его пьяных разглагольствованиях о секретных операциях УСО Йен и почерпнул материал для своих шпионских боевиков. Слушая брата, он мысленно лепил образ всепроникающего агента 007 по имени Джеймс Бонд.
Имя это принадлежит автору научного труда «Птицы Вест-Индии», что случайно попал на глаза Флемингу на книжном развале. А знаменитый номер с двумя нулями подсказал великий соотечественник Джозеф Редьярд Киплинг, один из рассказов которого посвящен поезду 007. Наконец, прототипом босса Джеймса Бонда (мистера «М») послужил бывший начальник самого Йена: директор морской разведки контр-адмирал Джон Годфри.
Кто зажег звезду Флеминга
В 1953 году Флеминг накатал первую повестушку о похождениях Джеймса Бонда – «Казино Ройяль» («Casino Royal»), а первым человеком, который дал бесплатную рекламу Бонду и его творцу, был президент Джон Кеннеди.
В 1961 году в интервью журналу «Time» Кеннеди, чтобы отвязаться от назойливого журналиста, походя бросил, что роман «Из России с любовью» («From Russia with Love») входит в десятку его любимых книг. Эта реплика дорогого стоила, а в жизни Флеминга случился звездный период: он стал одним из самых востребованных авторов.
Однако триумфальное шествие Джеймса Бонда по миру началось после того, как за него взялись акулы голливудской киноиндустрии, рассмотрев в агенте 007 беспроигрышный коммерческий проект. Кассовые сборы от проката фильмов о Джеймсе Бонде в указанные сроки достигли $10 миллиардов (с поправкой на сегодня это более $200 миллиардов).
По утверждению экспертов института Гэллапа, в начале 1960-х в десятку самых популярных имен планеты, наряду с Гагариным, Фиделем Кастро, Мао Цзэдуном, Патрисом Лумумбой, Шарлем де Голлем, Брижит Бардо, Франком Синатрой, Джоном Кеннеди, Никитой Хрущевым, вошло и имя Джеймса Бонда. Но если девять имен принадлежат людям реальным, во плоти и крови, то Бонд – креатура виртуальная, выкидыш воображения разведчика-неудачника, решившего возместить отсутствие личных подвигов во время Второй мировой войны похождениями своего литературного героя.
Чем же покорил агент 007 Западную Европу в послевоенное лихолетье 1950-х? Уже не Флеминг – английский актер Шон Коннери, самый удачный и харизматичный кинообраз Бонда, дал на это ответ:
«Подобные Джеймсу Бонду пижоны могли войти в моду, потому что Англия начала 1950-х с ее продуктовыми карточками, безработицей и прочими тяготами послевоенной жизни нуждалась в образцах чего-то прямо противоположного. Люди устали от войны, серости жизни и подержанных вещей. Им нужен был герой, который носит красивые костюмы, раскатывает на шикарных авто, пьет элитные алкогольные напитки, недоступные для обывателя, походя овладевает сексапильными красавицами, которые вызывают зависть у окружающих. Единственное, что способно дать агенту 007 вечную жизнь, – это миф. Пока в мире присутствует зло, какое бы обличье оно ни принимало, а также люди, не удовлетворенные своим нынешним положением и существованием, всегда нужен будет он – неотразимый красавец, везунчик, позер, душка, неизменный победитель и всеобщий спаситель. В общем, если бы Бонда не было, его надо было бы выдумать. А это-то как раз и сделал Ян Флеминг!»
Не волею вдохновения, а токмо корысти ради…
В своей автобиографии отец Бонда – Ян (Йен) Ланкастер Флеминг много чего насочинял. Будто в 1939 году он организовал побег албанского короля-диктатора Зогу; в 1941-м – под его водительством отряд коммандос похитил немецкую шифровальную машину «Энигма», и он лично вручил ее Уинстону Черчиллю; в августе 1942 года он руководил эвакуацией войск союзников из французского порта Дьеп; в конце войны лично вел секретные переговоры в Вашингтоне с основателем ЦРУ генералом Донованом. На самом деле все то время Флеминг был «бумажным червем», кабинетным служакой в составе вспомогательного подразделения разведки Королевских ВМС Великобритании. Испытывая комплекс невостребованности, он, чтобы хоть как-то уравнять себя с сослуживцами-оперативниками, неизменно таскал в карманах десантный нож и авторучку, заправленную слезоточивым газом.
По мнению ветеранов английских и американских спецслужб, Флеминг, из-за отсутствия способностей не сумевший реализовать шпионские амбиции во время войны, реализовал их в своих опусах. Он, играющий в шпионов литератор, с помощью своего клона – Джеймса Бонда – попытался обрести свою нишу в разведывательном сообществе Старого и Нового Света. И ведь преуспел!
10 августа 1964 года Ян Флеминг во время игры в гольф почувствовал себя плохо. Его отвезли в Лондонский военный госпиталь, где в ночь на 13 августа он в возрасте пятидесяти шести лет скончался.
В тот же день ведущие газеты США и Англии поведали миру, что адмирал Годфри, начальник Флеминга во время войны, узнав о его смерти, воскликнул:
«Я всегда считал, что это он должен был стать начальником военно-морской разведки, а я – его подчиненным!»
Никого не смутило, что тело Джона Годфри уже два года покоилось на Хайгейтском кладбище…
В общем, опять ложь, как и все, связанное с самим Флемингом и его креатурой Джеймсом Бондом…
P.S. «Бондиада» насчитывает 14 книг (язык не поворачивается назвать их романами – в оригинале всего 40 страниц текста, набранного 20 кеглем для слабовидящих!), зато общий тираж этого чтива в 1961–1970 годах превысил (!) 500 миллионов экземпляров, что было сравнимо только с тиражами Библии и цитатников Мао Цзэдуна.