– А хочешь, я выясню?
– Как?
– Неважно, придумаю что-нибудь. В жизни не поверю, что это какая-то гостайна! Как, говоришь, издательство называется?
– «Космос».
– Ага, «Космос», Нонна Слепнева. И у нее уже вышло там два романа?
– Да.
– Ты читала?
– Один читала. Интересный, и написан неплохо.
– Не дрейфь, подруга. Выясню я тебе все, даже не сомневайся. У меня на фирме в отделе безопасности тоже один бывший агент трудится. До такого умеет докопаться, я только диву даюсь. Так что жди!
– А… А может, не надо?
– Но тебя же это мучает! Поверь, неизвестность куда хуже ясности.
– Ты права. Ладно, выясняй!
– Только мужу про это ни слова пока.
– Конечно. Он бы не понял… – грустно проговорила Марта.
Они еще долго болтали о всякой всячине, как вдруг позвонил Бобров.
– Алло! Маленькая, ты где?
– Я же тебе оставила записку.
– Ты что, пьяная? И что ты пила?
– Не волнуйся, текилу.
– Когда тебя ждать? Или приехать за тобой?
– Как хочешь.
– Тогда я приеду. Говори адрес!
– Не стоит, ты устал, а меня привезут…
– Нет, я уж лучше приеду.
– Как хочешь. Гуля, какой тут адрес?
Гуля сказала адрес.
– Хоть погляжу на твоего доблестного разведчика, – засмеялась Гуля. – Хотя я бы лично навела тень на плетень, пусть мучается, с кем ты была…
– Нет, не хочу, чтобы он мучился, он и так в жизни намучился.
И Марта заплакала.
– Ох, ты все такая же плакса, как в юности! Надо же!
– Да, я легко плачу, – утирая слезы салфеткой, сказала Марта. И смущенно улыбнулась.
А вскоре появился Бобров.
– Вот и твой супруг нарисовался, – первой приметила его Гуля и помахала ему рукой, сюда, мол…
Он подошел.
– Добрый вечер, дамы.
– Здрасте, Михаил Андреевич, я Гуля, школьная подружка вашей жены, будем знакомы!
– Очень приятно.
– Да вы присядьте, Михаил Андреевич!
– Благодарю вас, но нам пора. Может быть, я подвезу и вас? И я хотел бы оплатить счет…
– Это мило с вашей стороны, но счет уже оплачен. А меня ждет водитель.
– Ну что ж, Гуля, приходите к нам в гости, моя жена чудесно готовит, а сейчас нам пора. Марта совсем пьяненькая уже. Пойдем, пойдем!
Он поднял Марту со стула, обнял за плечи и повел к выходу.
«Да, – подумала Гуля, – клевый мужик, но… Петя Сокольский все же лучше!»
– Ты приехал, чтобы убедиться, что я вдвоем с подругой, а не с мужиком? – уже в машине спросила Марта.
– Нет, я приехал, потому что не люблю, когда тебя долго нет. Я же волнуюсь… А вообще это не дело напиваться в кабаке.
– Так! Приехали!
Бобров пропустил ее восклицание мимо ушей.
– Откуда вдруг взялась эта Гуля?
– Не все ли равно!
– Нет, не все равно.
– Последний наш корпоратив был у нее на фирме. Она, узнав меня, пришла за кулисы… А я обрадовалась.
– Она замужем?
– Какое это имеет значение?
– Ага, значит, не замужем.
– И что?
– Ничего. Просто спросил.
– Будешь собирать на нее досье?
– Непременно. Мне больше заняться нечем.
– Да, ты теперь всегда занят. Мы даже ни разу на каток не выбрались.
– Действительно! А давай в воскресенье покатаемся?
– Да я-то с восторгом, но ты обязательно кому-то в воскресенье понадобишься. Без тебя российская дипломатия уж никак не обойдется. Или разведка, или просто телевидение и радио. – Марта заплакала.
А Бобров засмеялся. Он привык уже к близким слезам жены.
– Дурочка, радоваться надо, что твой муж так востребован. Обещаю, что когда выйду на пенсию, ни на шаг от тебя не отойду!
– А я думаю до тех пор я сумею утешиться как-то иначе, – вскипела вдруг Марта. – Знаешь, я хоть и плачу часто, но быть жертвой это не мое!
– Вот новые новости. Это что же, другого себе заведешь?
– Может, и заведу, там видно будет.
– Ишь как спьяну-то заговорила, – опять засмеялся Бобров. – Смотри у меня! Ты знаешь, я мужик крутой, если что, никому мало не покажется. Ну, вот, приехали.
Он поставил машину на стоянку и, прежде чем вылезти, привлек к себе жену и крепко поцеловал. Она доверчиво прильнула к нему и всхлипнула.
– Ты же умная девочка, а как подопьешь, дура дурой! Ладно, идем домой.
Бобров пил кофе в мидовском буфете, когда раздался телефонный звонок, номер был незнакомый.
– Алло!
– Миша!
Он узнал голос бывшей жены, и сразу накатила волна раздражения. Чего ей надо?
– Да. Я слушаю, – сухо проговорил он.
– Надо поговорить.
– О чем?
– Есть о чем. И это очень важно.
– Для кого важно?
– Для нас обоих.
– Ну, допустим. Только сегодня я не смогу, у меня весь день расписан по минутам.
– Хорошо, давай завтра, хотя нет, завтра я не могу. Давай в воскресенье днем. Например, в двенадцать в Венском кафе на Рижской.
– Нет, там слишком людно.
– Боишься жену?
– Я никого не боюсь, но просто не люблю таких людных мест.
– Тогда предлагай сам.
Он лукавил. Просто Венское кафе очень любила Марта. Она всегда заказывала там американо со сливками и пирожки с капустой. Его это забавляло и даже умиляло. Они частенько заходили в это кафе, когда ездили вдвоем на Рижский рынок за продуктами. И не хотелось осквернять это милое место неприятной встречей с бывшей женой. В том, что встреча будет неприятной, он не сомневался.
И предложил встретиться в маленьком кафе – в одном из Арбатских переулков на задах Министерства иностранных дел.
– Ладно, согласна, – хмыкнула Надежда и отключилась.
Ох, черт, я же обещал Марте поехать в воскресенье на каток. Ну, я надеюсь, много времени разговор с Надеждой не займет.
В воскресенье за завтраком он сказал жене:
– Маленькая, я не забыл про каток, но у меня в двенадцать одна важная и неприятная встреча.
– Где?
– В МИДе. Надеюсь, я быстро управлюсь и мы поедем на каток, а потом завалимся в хороший ресторан и будем есть борщ, как тогда, в первый раз… Идет?
– Идет! – просияла Марта.
Он помнит, он, кажется, все-таки действительно любит меня.
– Не сердись, я постараюсь побыстрее вернуться.
Без двух минут двенадцать Бобров вошел в кафе. Надежды не было. Он ждал двадцать минут. Она не появилась и не позвонила. Он набрал ее номер. Телефон был заблокирован. Он прождал еще двадцать минут, кипя от злости. Она так и не появилась. Хватит с меня! Уверен, она это нарочно… чтобы разозлить меня, испортить воскресенье. Или она просто сумасшедшая? Судя по ее поведению – скорее всего. Бобров сел в машину и позвонил Матвееву. Это был его куратор в свое время, человек немало сделавший для его обмена и очень помогавший по возвращении. К тому же именно Матвеев нашел для Марты доктора Алексахина, когда она тяжело заболела. А доктор оказался школьным другом Боброва Санькой Пыжиком.
– Алло! Миша? Что-то случилось?
Матвеев уже три года как был на пенсии.
– Владимир Васильевич, простите, что звоню в выходной…
– Какие у меня теперь выходные? Смеешься?
– Владимир Васильевич, очень надо поговорить.
– Приезжай прямо сейчас.
– Вот спасибо! Буду через десять минут!
Матвеев жил на Кутузовском проспекте. Благо в воскресенье в первой половине дня машин было совсем мало.
Открыла ему жена Матвеева, Валерия Константиновна.
– О, Миша, рада вас видеть, чудесно выглядите.
– Мишка! – вышел в прихожую Матвеев. – Снимай пальто и заходи.
Они обнялись.
– Секретничать будете? Кофе подавать? – осведомилась Валерия Константиновна.
– Нет, благодарю, я только что пил… – улыбнулся Бобров.
– Ладно, секретничайте!
Они вошли в кабинет Матвеева.
– Ну, выкладывай!
– Владимир Васильевич, объявилась Надежда. Что произошло?
– Ее вернули. Она не в состоянии работать. Я не говорил тебе… Там, куда ее направили, она поначалу хорошо справлялась, потом с нашего согласия вышла замуж за нашего человека и, казалось, вместе у них все ладилось, к тому же она его, кажется, действительно любила. У них родился ребенок, а потом ее мужа убили, чудовищно, зверски. Ее психика не выдержала… Пришлось вернуть ее с ребенком сюда. Здесь у нее есть мать и сестра. Ее лечили и вроде бы вылечили. Вот вкратце ее история. Чего она хочет от тебя?
– Непонятно! Я так и подумал, что она сошла с ума. То она вдруг возникла в фитнес-клубе, где я бываю, то позвонила и потребовала встречи. Я пришел, а она не явилась и не позвонила. Тогда я решил позвонить вам…
– Правильно сделал! Это ведь моя ошибка. Насколько безупречно работал ты, настолько не справлялась она… Хотя потом, с новым мужем, работала иной раз просто здорово, но теперь…
– Она же может быть опасна?
– Нет. Она не помнит никакой оперативной информации… Состоит на учете в психдиспансере, кто ей поверит… И потом с ней поработали…
– Заблокировали?
– Частично. Она не опасна. Но ты все же держись от нее подальше. Нервы истрепать может.
– Понял. Спасибо.
– Ну, а как ты живешь? Как здоровье жены?
– Ох, Владимир Васильевич, благодаря вам… Алексахин такой чудесный доктор! Больше у нее обмороков не было.
– А чего детишек не заводите?
– Алексахин пока запрещает.
– Ничего, успеете еще. А ты молодчина! Я тебя по телевизору смотрю. Удивительно, как тебя всегда внимательно слушают, даже Жириновский при тебе не орет…
– Да, я заметил. Знаете, мне все это интересно…
– Значит, нет худа без добра.
– Вы о чем, Владимир Васильевич?
– О том, что с тобой случилось в Англии. Кстати, в Лондон не тянет?
– О нет! Мне сейчас в Москве интересно, и потом жена… Мне страшно повезло!
– Искренне рад за тебя. Ты мой лучший ученик, я горжусь тобой, Мишка! А как твоя тетушка?
– Жива! Хворала тут недавно, но быстро поправилась, утверждает, что ее вылечила улыбка моей жены.
– Ну надо же! Передавай привет обеим! Да, если Надежда будет очень доставать, скажи мне.