го, который не связан цепью рождений, свободен, пребывает над космосом, но все-таки постоянно находится в действии, varta eva ca karmaṇi. Поэтому через обретение божественной природы и полное уподобление Божественному мы вполне можем объединить эти два аспекта реальности. Но каков принцип этого объединения?
В возвышенном описании Пурушоттамы мы находим ответ на этот вопрос, ибо, согласно доктрине Гиты, постижение этого духа и является тем абсолютным и высочайшим переживанием, которое приносит знание целого, kṛtsnavidaḥ. Акшара является пара (para), высшим, по отношению к элементам и действиям космической Природы. Это неизменное «Я» всего, и это неподвижное «Я» является Пурушоттамой. Акшара – это Пурушоттама, наслаждающийся свободой своего собственного ничем не обусловленного существования, незатронутый действиями своей силы в Природе, не захваченный процессом своего собственного становления, не озабоченный игрой своих собственных качеств. Но это только один аспект, хотя и великий аспект интегрального знания. В то же самое время Пурушоттама превосходит Акшару, так как он нечто большее, чем эта неизменность, и он не ограничен даже высочайшим, вечным состоянием своего бытия, paraṁ dhāma. Хотя именно через то, что неизменно и вечно в нас, мы достигаем того высочайшего состояния, из которого нет возврата к новым рождениям, и именно этого освобождения испокон веков искали мудрецы. Но когда человек пытается достичь освобождения только через отождествление с Акшарой, эта попытка становится поиском Невыразимого, что очень сложно для нашей нынешней, преимущественно материальной природы. Невыразимое, к которому Акшара, наше чистое и непостижимое «я», совершает свое индивидуальное восхождение, является неким высшим Непроявленным, paro avyaktaḥ, своего рода универсальным Акшарой, и этот высший непроявленный Акшара – тоже Пурушоттама. Поэтому Кришна и говорит: «Те, кто следует за Невыразимым, приходят ко Мне, вечному Богу». Но все же Пурушоттама больше, чем высочайший непроявленный Акшара, больше, чем любой негативный Абсолют, нети-нети (neti neti), поэтому он должен быть познан как верховный Пуруша, включающий всю эту вселенную в свое собственное бытие. Он – верховное мистическое Все, невыразимый позитивный Абсолют всего проявленного. Он является Господом в Кшаре, он – Пурушоттама, который пребывает не только на запредельных высотах, но также и здесь, в сердце каждого существа, Господь Ишвара. И даже находясь в своем высочайшем, извечном и неизменном состоянии, paro avyaktaḥ, он – верховный Господь, Парамешвара, является не далеким и чуждым [проявленному миру] Невыразимым, а источником, отцом и матерью, первоосновой и вечной обителью высшего «Я» и космоса, Владыкой всего существования, покровителем аскезы и жертвоприношения. Зная его как пребывающего и в Кшаре, и в Акшаре, зная его как Нерожденного, частично проявляющего себя во всем, что рождается, и даже постоянно нисходящего на землю в форме Аватара, зная его во всей его полноте, samagraṁ mām, душа с легкостью освобождается от чар низшей Природы и в результате стремительного преодоления собственных ограничений и мощного и широкого восхождения возвращается к божественному бытию и высшей Природе. Ибо истина Кшары является также истиной Пурушоттамы. Пурушоттама пребывает в сердце каждого существа и проявляется в своих бесчисленных вибхути; Пурушоттама – это космический дух, действующий во Времени, и именно Пурушоттама управляет божественными действиями освобожденного человеческого духа. Он одновременно и Кшара и Акшара и при этом он отличен от них, поскольку более велик, чем любой из этих противоположных аспектов. Uttamaḥ puruṣas tvanyaḥ paramātmetyudāhṛtaḥ, yo lokatrayam āviśya bibhartyavyaya īśvaraḥ, «Но отличен от этих двух высочайший дух, зовущийся высшим «Я», который пронизывает три мира и поддерживает их, являясь их вечносущим Владыкой». Этот стих Гиты является ключевым в примирении этих двух, на первый взгляд, противоположных аспектов нашего существования.
Гита с самого начала подготавливает утверждение идеи Пурушоттамы, она указывает, косвенно упоминает и даже открыто заявляет о его существовании, но лишь в пятнадцатой главе эта идея четко формулируется, определяются отличительные черты Пурушоттамы и он получает имя. Поучительно видеть, как Гита переходит непосредственно к освещению и развитию этой темы. Нам уже известно, что для того, чтобы возвыситься до уровня божественной природы, прежде всего необходимо установить в себе состояние совершенного духовного равновесия и выйти за пределы влияния трех гун, которым подвластна низшая природа. Превосходя таким образом низшую Пракрити, мы обосновываемся в безличном сознании, пребывающем над всеми действиями, невозмутимом, чистом, свободном от всех качественных определений и ограничений, – которое представляет собой один аспект проявленной природы Пурушоттамы, его проявление как вечное и единое всеобщее «я», или Акшара. Но также есть аспект вечной и невыразимой множественности Пурушоттамы, есть глубочайшая и несомненная истина в изначальной мистерии воплощения души и нисхождения ее в проявленный мир. Бесконечный обладает вечной силой – своей божественной Природой, деятельность которой не имеет ни начала, ни конца, и в процессе этой деятельности из игры внешне безличных сил словно по волшебству возникает индивидуализированная душа, prakrtir jivabhuta. Подобное возможно, так как Божественное обладает также аспектом личности и в Бесконечном она обретает свою высочайшую духовную истину и смысл. Но Личность Бесконечного это не отдельное, эгоистичное, эфемерное «я», созданное низшей Пракрити; это нечто возвышенное, универсальное и трансцендентное, бессмертное и божественное. Эта мистерия верховной Личности как раз и является тайной причиной любви и поклонения. Духовная личность, пуруша (puruṣa), вечная душа в нас предлагает себя и все, что имеет и чем является, вечному Божественному, верховной Личности и Господу, частицей (aṁśa) которого она является. Эта самоотдача, это возвышающее нашу индивидуальную природу поклонение и обожание, устремленное к неизреченному Владыке нашей личности и всех ее действий, дарует нам полноту знания; жертвоприношение трудов благодаря этой любви, достигает своего апогея и получает полное одобрение свыше. И именно благодаря этому жертвоприношению, любви и самоотдаче душе человека удается в полной мере осознать себя вечной частицей Божественного, проникнуть в тайну его динамического бытия, познать еще один, не менее великий и сокровенный аспект его природы и, благодаря этому самоосознанию, обрести твердыню бессмертия, исполниться высшим блаженством и приобщиться к вечной Дхарме. В предыдущих главах Гита говорила об уравновешенности, достигаемой с осознанием единого «я», и о поклонении единому Богу как о двух различных путях, ведущих к брахманическому состоянию, brahmabhūyāya, – один был путем саньясы (sannyāsa) и ее практики отрешенности по отношению к внешнему миру, а другой – путем божественной любви и божественного действия. Теперь же Гита переходит к синтезу, объединяя в Пурушоттаме личный и безличный аспекты Всевышнего и определяя характер их взаимоотношений. Ибо цель Гиты – избавиться от исключительного предпочтения и превознесения ценности какого-то одного аспекта Всевышнего над другим и объединить эти два типа знания и духовного опыта в один совершенный путь, ведущий к высшему совершенству.
В начале главы идет описание космического существования, символом которого выступает ведантический образ смоковницы. Это древо космического существования не имеет ни начала, ни конца, nānto na cādiḥ, ни во времени, ни в пространстве; ибо оно вечно и неуничтожимо, avyaya. Его подлинная форма не может быть воспринята нами, пока мы воплощены в этом материальном мире, и видимая земная почва не может служить ему достаточно прочной основой; по сути, это образ некоего вечного движения, исток которого наверху, в заоблачных высотах Бесконечного. Его закон – извечная и неуничтожимая потребность в действии, pravṛtti, вечным и бесконечным инициатором которого является изначальная Душа всего сущего, ādyaṁ puruṣaṁ yataḥ pravṛttiḥ prasṛtā purāṇī. Поэтому главный корень этого дерева наверху, за пределами Времени, в Бесконечном, но его ветви тянутся книзу и сюда же в мир людей проникают его другие корни, корни привязанностей и желаний, порождающие еще больше желаний и бесконечную череду действий. Эти корни разрослись в земной почве и хорошо закрепились в ней. Листья этого космического дерева сравниваются с ведическими гимнами, а познавший его становится знатоком Веды. И здесь нам открывается смысл тех довольно пренебрежительных слов о Веде или, по крайней мере, о ведическом знании, с которыми мы столкнулись в начале книги. Ведь ведическое знание – это знание богов, космических принципов и сил, а его плоды – плоды жертвоприношения, сделанного ради удовлетворения желания, или наслаждения и власть, получаемые в трех мирах: земном, небесном и промежуточном. Ветви этого космического дерева простираются вверх и вниз, внизу они проникают на физические, вверху – на сверхфизические планы; их рост обусловлен гунами Природы, ибо все, что изучают Веды, это тройственная гуна, traiguṇya-viṣayā vedāḥ. Ведические гимны, chandāṁsi, это листья, а чувственно воспринимаемые и достигаемые с помощью правильного жертвоприношения объекты желаний – это постоянно возникающие на побегах почки. Поэтому, пока человек наслаждается игрой гун и привязан к желанию, он погружен в суету правритти, скован цепью рождений и действий, постоянно вращается между землей, промежуточными планами и небесами, будучи не в состоянии подняться в высшие духовные просторы своего существа. Это было хорошо известно мудрецам. Чтобы достичь освобождения, они следовали пути нивритти или угасания изначальной потребности в действии, и финалом этого пути становилось прекращение рождений и обретение трансцендентного состояния в высочайших супракосмических планах Вечного. Но для этого необходимо обрубить многовековые и глубокие корни желаний острым мечом беспристрастия, а затем устремиться на поиски этой высочайшей обители, при достижении которой возвращение к смертной жизни становится необязательным. Чтобы достичь этого высочайшего Бесконечного, нужно освободиться от чар низшей Майи, преодолеть эгоизм, победить привязанности, заставить желания замолчать, превзойти двойственность радости и горя и прочно утвердиться в чистом духовном сознании. Поднявшись на эти высоты, мы обнаруживаем вневременное бытие, не озаряемое ни солнцем, ни луной, ни огнем, но само излучающее свет присутствия вечного Пуруши. В одном из стихов Веданты говорится: «Я отвернулся от всего, чтобы найти эту изначальную Душу и достичь ее, совершив великий переход». Это высочайшее состояние Пурушоттамы, его супракосмическое существование.