— Ах, хорошо! Набегался я за последние пару дней, точно лошадь на бегах. Дел навалилось до черта. И все, как на подбор, срочные до ужаса. Прям «аллюр три креста».
— Это как? — удивился экспат.
— Не слышал такое выражение? — внимательно посмотрел на него Карпухин. — Странно, мне казалось, что «Р. В. С.» Гайдара все читали.
— Ну, может и читал когда, — равнодушно пожал плечами Дивин. — А сейчас вот не помню.
— Точно, — хлопнул себя по лбу Дмитрий Вячеславович. — Все время из головы вылетает эта твоя ерундистика.
Ага, так я тебе и поверил, лениво подумал про себя Григорий. В очередной раз проверку, поди, решил устроить, поймать на несостыковке. Вот ведь, неймется человеку. И ведь знает же летчика уже хренову тучу лет, как облупленного, а все равно никак не успокоится. Настоящая профдеформация, не иначе.
— Закуривайте, — экспат протянул контрразведчику порядком опустошенную пачку «Беломора». — Столичные. В Москве выдали.
— Ишь ты! Ну, давай, угостимся, — засмеялся Карпухин. — Если хочешь, могу тебя союзническими побаловать, — он вытащил из кармана шинели непривычного вида пачку. — Знакомый в штабе угостил. Они недавно с американцами общались, те им в виде сувенира подарили.
— Надо же, — изумился Дивин. Медленно прочитал надпись. — «Lucky strike». Не приходилось видеть.
— Еще бы, они нам практически их не поставляют. Так, крохи какие-то. И те дальше штабов не уходят.
— И что отцы-командиры говорят? — закинул удочку Григорий. — Когда в бой?
— Э, нет, шалишь! — погрозил ему пальцем Дмитрий Вячеславович. — Баки кому другому забивай. Я тебя для другого разговора позвал.
— Вообще-то, мы нынче с вами в одном звании ходим, — насупился экспат. — Так что, давайте без этих заходов с начальником и подчиненным.
— Уверен? — взглянул на него искоса контрразведчик. — В нашем деле вся эта мишура, — он легонько щелкнул по погону, — подчас откровенная бутафория. И сам черт не разберет, с кем именно ты общаешься.
— То есть, вы хотите сказать, — задумался Дивин. — Что…
— Не напрягайся, Кощей, — перебил его бесцеремонно Карпухин. — Речь сейчас не обо мне. Так что ты учудил у Карманова в кабинете? Точнее, зачем? Раньше, вроде, за тобой подобной резкости суждений не наблюдалось. Или, быть может, решил, что посетил дачу Верховного и тебе теперь сам черт не брат?
— Вы и про это в курсе? — всерьез озадачился Григорий.
— А как же! Но ты не увиливай, не надо. Я жду ответ. Только давай сразу договоримся, что про старые обиды ты мне шарманку заводить не станешь. И так все знаю: и про то, как он в полетах хитрил, и про то, как доносы на тебя строчил. Если помнишь, именно я тебя в свое время и просветил на его счет.
— Да я и сам не знаю, что на меня нашло, — бесхитростно улыбнулся экспат. — На самом деле, вовсе не собирался с ним скандалить. Но, как-то само собой получилось — слово за слово…
— Ага, хером по столу, — понятливо закивал Дмитрий Вячеславович. И вдруг зло оскалился. — Я ведь просил, не валяй передо мной Ваньку! Или ты по-хорошему говорить не желаешь?
— Товарищи офицеры, огоньку не найдется?
Мелодичный женский голос, что раздался за спиной у двух майоров, прервал их непростой разговор. Дивин обернулся. Рядом с их скамейкой стояла стройная высокая девушка в белом командирском полушубке, расстегнутом на верхние пуговицы, перетянутом широким офицерским ремнем, и лихо сбитой на затылок ушанке с авиационным «крабом».
Ах, как же она была хороша — эта незнакомка! На щеках алел румянец от легкого морозца, из под шапки виднелись волнистые белокурые локоны, собранные в короткую тугую косу, а синие глаза разили буквально наповал.
Григорий невольно сглотнул. Интересно, как это неземное создание умудряется сохранять свой цветущий вид во фронтовой обстановке? Особенно в окружении сотен мужиков, что подчас совсем не утруждают себя хоть каким-то подобием соблюдения норм приличия.
— Добрый день, Зента, — улыбнулся девушке Карпухин. — Для тебя, разумеется, сейчас найдем спички или зажигалку. Кощей, чего застыл?
— Да-да, — засуетился Дивин. — Конечно, одну секунду. — Он торопливо вынул из кармана зажигалку, крутанул колесико и поднес пламя к сигарете блондинки.
— Благодарю, — усмехнулась та и отошла в сторону, окатив экспата напоследок изучающим взглядом. Садиться не стала, осталась стоять.
— Что, хороша? — контрразведчик бесцеремонно пихнул застывшего экспата в бок. — Зента. Зента Круминя. Старший лейтенант, метеоролог.
— Странное имя.
— Для латышки вполне обычное, — пожал плечами майор. — Кстати, ты бы прекратил на нее пялиться.
— Что так? — набычился Григорий, поворачиваясь. — Или эта девица ваша ППЖ?
— Дурак, — устало зевнул Карпухин. — Форменный дурак. Где твоя хваленая педантичность и детальная проработка будущей операции? Не узнаю тебя, Кощей. Мог ведь у своего дружка Прорвы разузнать заранее такие нюансы.
— Может, хватит тянуть кота за яйца? — обозлился экспат. — Говорите прямо.
— Что ж, изволь. Можно и прямо, — кивнул контрразведчик. — Девочка, конечно, звонкая. Фигурка, мордашка — все при ней. Казалось бы, чего не приударить? Да только, вот беда, опоздал ты. На нее давно глаз положил твой непосредственный начальник.
— Карманов⁈ Вот, сука! — тихо выругался Дивин. — И здесь поднасрать умудрился.
— Впрочем, — задумался Дмитрий Вячеславович, — врать не стану, утверждать, что у них все перешло в стадию горизонтально-плоскостных отношений, не могу. Вместе их видят часто, но вот ночуют вроде бы порознь. По крайней мере, пока.
— Что и требовалось доказать, — усмехнулся Григорий. — Значит, у меня еще есть шансы.
— Никак, решил отомстить ему через барышню?
— А что, нельзя?
— Да нет, почему, дело твое, — Карпухин выпустил тонкую струйку дыма. — Главное, чтобы у вас до дуэли дело не дошло, а все остальное я как-нибудь переживу. А то оправдывайся потом перед Ставкой.
— Что за дикость? — искренне удивился экспат. — Какие сейчас могут быть дуэли?
— Не скажи, — грустно улыбнулся контрразведчик. — С тех пор, как вернули офицерские звания и погоны в среде командиров кое-где поползли старорежимные замашки. Нет-нет, а всплывают позорные случаи барства, рукоприкладства в отношении рядовых бойцов, никому не нужное гусарство, дуэли и прочая подобная муть. Мы, конечно, стараемся выжигать каленым железом эту заразу, да, вот беда, не всегда успеваем. Вон, на прошлой неделе, в истребительном полку — здесь, в Липецке, капитан со старшим лейтенантом из-за официантки стрелялись. Между прочим, недалеко совсем, в тутошнем лесочке.
— И как? — невольно заинтересовался Дивин. — Чем все закончилось?
— Одного кретина на кладбище свезли сразу, — скучным голосом произнес Дмитрий Вячеславович, — а второго сейчас врачи в госпитале пытаются спасти. Уже две сложнейших операции провели. Но, боюсь, тоже не жилец. А самое обидное знаешь что? Оба хорошие летчики. Награды имеют, немцев сбитых на счету. И вот так глупо распрощаться с жизнью из-за какой-то вертихвостки. Я узнавал, она с начальником продуктового склада живет, а этим дуракам просто голову морочила. Развлекалась.
— Бред какой-то! — Григорий недоверчиво помотал головой. — Придумываете, небось?
— Если бы, — тяжело вздохнул Карпухин. — Если бы. Знаешь, мне тут на полном серьезе предлагали к твоему приезду тебе денщика подобрать. Посмекалистей и порасторопнее. Негоже, мол, дважды Герою без денщика.
— Это еще зачем? — обалдел Дивин.
— Форму гладить, сапоги чистить, за продуктами и водкой в лавку военторговскую бегать, — криво улыбнулся Дмитрий Вячеславович. — Да мало ли, чем можно озадачить закрепленного за тобой бойца? О, кстати, вон там не твое чудовище меховое идет?
— Шварц, — безошибочно определил экспат, поглядев в ту сторону, куда указывал контрразведчик. Кот неторопливо шествовал по узенькой дорожке средь сугробов, гордо задрав пушистый хвост. — Выдрыхся, из комнаты через окно выбрался и пошел меня искать.
— Мне кажется, или он еще больше вырос? — осведомился с интересом майор. — По габаритам скоро рысь догонит. Смотри, как бы его часовые ненароком не пристрелили. Вымахнет такая зверюга из темноты, караульный с испугу в него весь диск высадит.
— Так еще попасть надо, — усмехнулся Дивин. — Или вы думаете, что Шварц дурнее паровоза и будет из себя мишень изображать? Хрена лысого!
— Какой красавец! — ахнула метеоролог, заметив кота, когда тот зашел в «квадрат». Даже сигарету бросила. — Кис-кис-кис!
Шварц бросил на нее презрительный взгляд и прошел мимо. Подошел к хозяину, ткнулся здоровенной башкой в колени и радостно заурчал-затарахтел.
— Здорово, бандит, — поприветствовал его экспат и почесал питомца за ухом. — Выспался?
— Товарищ майор, это ваш котик? — Старший лейтенант Круминя подошла к Григорию.
— Котик! — громко захохотал Карпухин, сверкнув железной фиксой. — Скажете тоже, Зента. У нас в штурмовом полку вот этот самый «котик» людей полосовал своими когтями так, что потом приходилось швы накладывать. Так что даже не вздумайте его пробовать гладить, без руки останетесь.
— А вы что же, раньше вместе служили? — сдвинула точеные бровки девушка.
— Ну да, с самого первого момента прибытия сержанта Дивина к нам в часть, — ухмыльнулся Дмитрий Вячеславович. — Представляете, как время бежит — теперь-то это дважды Герой, богатырь, майор, а тогда и смотреть было не на что: два несчастных треугольника в петлицах и цыплячья шея из воротника шинели торчит.
— Врите, да не завирайтесь, — возмутился экспат, которого слова Карпухина задели за живое. — И вовсе я на цыпленка похож не был. Да и орден Красной звезды уже к тому времени имелся. А в то время даже медали выдавали нечасто.
— Да? — почесал нос контрразведчик. — Выходит, я тебя с Прорвой спутал? Надо же, старею, забывать прежнее начал.
— Как интересно! — захлопала в ладоши метеоролог, глядя с интересом на Дивина. — Расскажете, за что вас наградили? Или это военная тайна?