Утро настало не сразу, желания шевелиться совершенно не наблюдалось, еда не лезла в рот, и недоеденные пол банки я просто закопал в землю. Непонятная жажда сушила все больше и больше, вода или чай утоляли её, но она быстро возвращалась. Текущее состояние никак не соответствовало легкому сотрясению, что я предположил изначально, вспомнился химический запах и странный вкус во рту. Есть вероятность, что во время болтанки, когда я был без сознания, успел наглотаться химии, вот только не припомню чтобы на яхте было что-то такое. Собрав все вещи, я двинулся вперед. Пробираясь через очередные заросли, я практически выпал на покрытую лишайником землю. Такой переход меня нешуточно озадачил.
У меня за спиной находился обычный, родной для меня лес, с высоким подлеском и травой, сплетавшей все в едва проходимую чащобу, в то время как к нему прилегал кусок почти классического европейского леса. Невысокая трава, почва в основном, покрытая мхами и лишайниками, меня сильно озадачила. Редко растущие деревья совершенно непохожие на те, что я привык видеть в лесу, разбавлялись редкими кустами давая хорошую видимость. Замерев, я еще раз осмотрел почти осязаемую линию, разделявшую два столь разных растительных мира. В голове возникло несколько вариантов таких как гольф-клуб или дендрарий, но в любом случае это рукотворное явление, а следовательно, где-то дальше от реки должны быть люди, возможно база отдыха или другое загородное заведение.
Уходить от воды я не планировал, но текущая ситуация указывает на правильность решения, разве что необходимо позаботиться о запасе воды, особенно с учетом постоянной жажды. Из рюкзака я достал фильтр трубочку для воды, клейкую ленту и опустошенную во время похода бутылку. С помощью нехитрых манипуляций создал походный фильтр, пополнив запасы воды. Поскольку тары больше нет, в последней бутылке оставил грязную воду, закрутив крышку, как освободится ёмкость можно, будет до фильтровать.
Закончив с непредвиденной остановкой, направился вглубь нового леса постепенно удаляясь от реки. Самочувствие постоянно ухудшалась, помимо усиливавшегося шума, появилась еще и тошнота, что подтверждало моё предположение об отравлении. Новый лес тянулся бесконечно, я брёл до тех пор, пока не настала ночь, совершенно обессилив, я не стал ужинать и собирать палатку, вместо этого просто положил рюкзак на вспененную подкладку и уснул.
Проснулся далеко не утром, еле собрался, без попыток что-то положить себе в живот, одна мысль о еде выворачивала мой желудок на изнанку. Если с постоянным шумом и недомоганием я мог бороться, то с дикой жаждой все было хуже. Сколько бы я не пил напиться не получается, в чем я убедился раньше, буду растягивать воду, пить, только чтобы смочить горло. Одев на себя потяжелевший рюкзак, я взглянул в перед в непроглядный лес и продолжил свой путь
Ну наконец то хоть что-то, промелькнула радостная мысль, когда ландшафт изменился и я стал подыматься на пологую опушку. Забраться на нее удалось уже на закате, увиденное меня обрадовало. Где-то в дали, за границей леса виднеются высотные здания, а где они, там и люди. Совершенно обессилив, я просто лег на землю и заснул.
Утро началось с рези в глазах от яркого солнца, невыносимой сухости на растрескавшихся губах и ужаснейшей головной боли. Я смочил губы водой, на что те отреагировали колкой болью, которая отдалась еще большим шумом в голове. Счет времени потерялся, я не смотрел на солнце, и только шел вперед, периодически падая и снова вставая. Неожиданно лес кончился, как будто и не было его вовсе. Ровная линия поля, засеянного не понятными мне кустиками, явно сельскохозяйственного назначения, отсекла его как ножом. Остановившись на мгновенье, огляделся и продолжил идти дальше.
Поле сменилось ровными грядками с обычной капустой, причем грядки одного и другого шли на перекос друг к другу, но меня это сейчас беспокоило меньше, чем жажда и голод. Упав на колени в очередной раз, принялся грызть сорванный кочан. После третьего укуса сочных листьев я пожалел об этом решении, меня вырвало, и очень болезненно, с учетом того, что последнее время ничего не ел. Вот черт и воды больше нет, сел, достал бутылку с грязной водой и приладил к ней фильтр. Смочив горло с тяжким усилием, собрал все обратно и пошел к домам, по бесконечно тянувшемуся полю. Я шел, а местами полз даже несмотря на то, что уже настала ночь, упав в очередной раз я осознал, что встать уже не смогу, нужен отдых.
Проснулся от нестерпимой жажды, руки и ноги практически не шевелятся, перевернувшись на живот, последними усилиями сделал несколько глотков оставшейся на дне бутылки влаги и пополз, даже не пытаясь забрать вещи. Шум в ушах давно заглушал все звуки, кроме отчаянного стука сердца, иногда пропускавшего удары. Пелена, опустившаяся на глаза, мешала определить направление, я даже не осознал, когда меня поглотила тьма.
Глава 5
Краем сознания ощущается как кто-то поворачивает мне голову и заливает жидкость в рот, попытка проглотить, и тут же ощущение тепла, расходящегося по телу, мир снова провалился в тьму.
Следующее пробуждение было более осмысленное, но глаза отказывались показывать мир и вещали только мутные разноцветные пятна, которые время от времени изменяли своё положение, обоняние, как и слух отсутствовали, а из ощущений только собственный пульс, который хоть и был учащенным, но при этом достаточно ровным.
Отчетливо почувствовал, что мне приподнимают голову и дают выпить несколько глотков алкогольного напитка со странным привкусом то ли кислой капусты, то ли квашеных помидоров, после чего тепло вновь разливается по телу. Сразу стало клонить в сон, не имея сил сопротивляться я поддался этому непреодолимому желанию.
Придя в себя, открыл глаза и обнаружил, что лежу под открытым небом. Ночь встретила все теми же загадочными и совершенно незнакомыми звездами, обнажив чужую луну, не виденную мною ранее. Луна была в принципе схожа с той, что я знал, но как бы больше, создавалась ощущение, что она значительно ближе, поскольку отчётливо просматривался орнамент трещин с огромными кратерами.
Немного придя в себя, повернулся на бок и сел, чтобы подняться сил было недостаточно. Находился я в странной земляной впадине, приблизительно двадцать метров в диаметре, по краю которой виднелся лес, похожий на тот европейский, где я брел. Дно было нереально ровным, даже похоже, что искусственно выровненным и покрыто лишайником. Мой рюкзак лежал немного правее, полностью выпотрошенный, вещи сложены рядом двумя кучками. Перевалившись на другую сторону и заново обретя опору в виде руки, стал осматривать другую сторону впадины.
Увидев сидящего на бревне мужика, я даже встрепенулся и смог сесть ровнее, наконец то я вышел к людям, получив помощь. Он сидел, боком держа в руке металлическую армейскую кружку зеленого цвета, обнимая её двумя ладонями, с причмокиванием отпивая её содержимое. На вид он напоминал больше грибника чем военного, хоть и был одет в лесной камуфляж и армейские ботинки. Развернувшись к нему всем торсом, сел в более удобную позу, немного понаблюдал за ним и вскоре решился.
— Здравствуйте, — поприветствовал я незнакомца, но мужик не обратил никакого внимания. — Хеллоу, — немного выждав решил я проверить альтернативные варианты, поскольку выглядел тот явно европейцем на вид. — Гутентаг, — реакции, как и ранее не последовало, не понимает, попробуем еще варианты. — Бонжорно, — французский не был моим коронным языком, учил его в качестве факультатива в школе, поскольку в давние годы его использовали как язык дворян при Императоре. — Конничива, — произнес я, предпринимая попытку использования последнего языка из моего арсенала, но и это не возымело должного эффекта.
Пришла мысль о том, что он меня просто игнорирует и по всей видимости ответа от него дождаться не получится. Еще пять минут я на него смотрел безотрывно, в то время как он продолжал наслаждаться содержимым кружки. Лишь когда он, допив стряхнул на землю остатки содержимого, повернулся в мою сторону, я услышал его вопрос.
— Что полиглот языки кончились, — с усмешкой спросил он. Речь его была на абсолютно чистом русском без акцента, что не давало сомнений в том, что это его родной язык.
— А почему вы не отвечали?
— Хотел на тебя посмотреть, на реакцию на твою, на действия, а то больно непонятный презент мне подкинул СТИКС, никак в толк не возьму что ты такое, испытание, может проверка или наказание?
Упаковывая кружку в подсумок, спокойно, равномерно и не выказывая никакой заинтересованности в голосе, он спросил меня, — кто же ты такой вообще?
— Артем, — нет это как-то простовато, представлюсь ему по полной, — Левитский Артём Владимирович, подданный Императора Российской Империи.
— Российской Империи, — он даже заулыбался, — Император говоришь, — удивленно протянув, повторил он мои слова и чуть погодя спросил, — сколько ты тут Артём?
— Все что помню, это дней пять, потом все.
Предположительно озвучил я время прошедшее с крушения, прикинув по ночёвкам.
— Что помнишь перед тем, как все во круг тебя изменилось?
— Что изменилось?
Не понял я сути его вопроса, хотя уже и стал догадываться о чем идет речь.
— Туман быстро налетевший, запах химический, кислинка во рту, как будто крону лизнул.
Продолжал он расспрашивать меня.
— Тумана не помню, а вот запах химии в нос бил, и привкус неприятный тоже был, крона это что? — решил выяснить непонятное мне слово.
— Крона? — переспросил он, — батарейка это небольшая, на девять вольт, у вас в империи что, таких батареек нет?
— Не знаю, — задумчиво ответил я, — не видел таких.
— И это все? Поведай мне как тебя сюда занесло?
Спросил он, явно заинтересовавшись в подробностях.
— С друзьями на яхте по Амуру катались, — лицо его слегка отыграло удивлением, но я продолжил, — они на берег сошли чтобы выпивки купить, а я остался на яхте их ждать.
Далее не вдаваясь в предшествовавшие события, изложил ему свою историю до того момента как потерял сознание на поле.