Руберы с жемчугом тоже попадались и тот десяток туш, что я распотрошил, принес две красные и одну черную, об остальных говорить нечего, только спораны и горох. Твари конечно все разные, но внимание я обратил на стаю из четырех одинаковых, я на них наткнулся на второй день своего исследования, если судить по потрохам, то они точно тянули на кусачей, у трех имелась горошина, а у одного было целых две, да споранов около десятка, но их внешний вид никак не соответствовал обычному.
Кусач, в отличии от того же топтуна, имеет полностью оформившиеся черты и чертовски плотный кожный покров, они обычно смахивают на гориллу из-за непомерно длинных передних конечностей, которые венчают, уже даже не когти, а лезвия для разделки туши. Те же, кто мне попались на пути, не соответствовали этому, я бы их общий вид описал как «гончая», узкая вытянутая пасть с комплектом передних клыков, которые даже не помещаются в пасти, а вылезают за её пределы, внутри два ряда зубов, причем странных, как серпы, развернутые так, что не дадут вырваться из пасти. Ноздри на верхней челюсти имеются, но смещены ближе к глазам, которые расположены не так как у собак, а скорее всего как у ящериц, по краям черепа, но, судя по всему, смотреть вперед тварь могла. Тело низкое, приземистое, когти на лапах присутствовали, но не выполняли роль разделочного инструмента, скорее всего, их предназначение, по большей части, сводилась к цеплянию лап за грунт для резкого рывка или прыжка.
Я тогда все-таки пожалел, что у меня нет фотоаппарата, когда вернусь в стаб, нужно будет озадачиться поиском чего-то удобного, я не раз видел у рейдеров маленькие камеры, которые сутками способны работать. Снимать свои похождения смысла не вижу, а вот сделать фото такой необычной твари было бы весьма кстати. Допив чай, я еще раз окинул взглядом трофеи, стоявшие передо мной, и решил, что их стоит отсортировать. Если со споранами и горохом все и так ясно, то жемчуг я решил разделить на две группы, те, что мне подходят и те, что можно будет потратить из-за несовместимости со мной.
Мой дар знатока жемчуга работал просто идеально, хотя обещанной детекции жемчуга с расстояния так и не появилось, я ничего с расстояния в целой миске оного не чувствую, но разделение все равно пошло быстро. Уже через полчаса передо мной стояла миска с горкой, в которой были спораны, я их даже считать не стал, с некоторых элитников по две горсти выходило, больше полутора сотен точно, я даже те, что рассыпались не подбирал. Миска с горохом, который тоже считать смысла не видел и миска с янтарем, я сначала хотел его тоже отсортировать на три вида, но потом решил, что мне его все равно знахарю сдавать, поэтому пусть лежит в куче.
В который раз убедился, сколько не читай и не смотри картинки, но только подержав в руках, ты можешь реально почувствовать разницу в янтаре. В стабе рассматривал картинки на сайте, что в местной сети организовали, но сейчас я мог руками пощупать и понять в чем отличие. Янтарь начинает попадаться уже у топтунов, но его там одна или две тоненьких ниточки блеклого грязно оранжевого цвета, и то редкость. У кусача янтарь есть почти всегда и такой же как у топтуна, хотя вроде как пишут о том, что попадается среди них одна две яркие оранжевые нити. Рубер всегда имеет янтарь и плохого в нем крайне мало, большая часть нитей имеет красивый и чистый цвет, а бывает даже содержит вкрапления, похожие на узелки, его так и называют узелковым. Ну, а элита, та, конечно, всегда имеет, преимущественно, лучший узелковый янтарь и вот его то у меня сейчас весьма значительное количество.
Отобранные двенадцать, идеально мне подходивших черных жемчужин и шесть красных, я отложил отдельно, остальные я свалил в кучу, где вышло двадцать пять черных и одиннадцать красных, если все это добро я принесу в стаб, то по меркам Бастиона, буду очень богат. Я упаковал остальные трофеи и разместил их в рюкзаке, после чего отправился в комнату офицера, которую я облюбовал для своего отдыха.
Вообще, я уже больше двух недель, если не считать периодического выхода наверх для потрошения тварей, тут бездельничаю, точно не помню говорил ли мне Косой о том, как часто этот кластер перезагружается, но с каждым днем сидеть тут все опасней. И все же меня мучил вопрос, почему тогда он не стал потрошить здесь тварей, не верю я, что мы тогда пришли позже, чем потроха у элитников протухли, не помню я, чтобы видел тогда червей, хотя и близко мы тогда не подходили. Хотя, наверно логика его ясна, даже сейчас, если кто-то узнает, что у меня в доме лежит столько жемчуга, найдется масса народу, которая захочет перерезать мне горло и возможные последствия их не остановят. А если бы я с самого первого дня пришел в стаб с ведром гороха и жемчуга, шансов выжить у меня бы не было, все-таки он прозорливый человек, интересно, и базу эту он мне преднамеренно показал? Навряд ли, без такого как у него или у меня дара, сюда не дойти, это хоть и окраина пекла, но концентрация тварей здесь страшная, те представители, что валяются на площади, такими толпами кого хочешь затопчут.
Вообще, если верить теории Косого, то вся жизнь в СТИКСе состоит из испытаний и наград, как в компьютерной игре, только ставка в ней твоя жизнь и кнопка сохранения не предусмотрена, также, как и дополнительные попытки прохождения отдельного квеста. Сначала ты получаешь оружие, потом задания, потом награду, благодаря которой существуешь и развиваешь своё оружие, нет, даже смешно, но так оно и есть. Чем дольше ты существуешь, тем сильнее становишься, и сложнее задания получаешь, блин — вот же хрень, звучит глупо, а описывает точно. Интересно, тогда кто такие внешники, это типа читеры, которые попали в мир в обход правил?
Утром я проснулся в прекрасном настроении, почти полностью забыв про свои вчерашние рассуждения, пройдя сквозь дверь бункера и ближайшую стену, я убедился в том, что на улице утро, внимательно осмотрел территорию на наличие собирающегося тумана. Закашлявшись от вони, которая уже пронзала всё здание, эвакуировался обратно в бункер. Несколько раз глубоко вздохнув, я предотвратил желудочные позывы и направился в столовую.
После завтрака, взяв заплечный рюкзак, я пошел обновлять свою амуницию, начав с вещей, которых теперь я планировал взять с запасом. Автомат я так же сменил, этот мне послужил верой и правдой, ни разу даже не заклинив, хотя, меня о наличии таких проблем еще в оружейке предупреждали. Сменил я все, разве что не менял бесшумный и слонобоев, имевшийся здесь еще один бесшумный забрал вместе с кобурой и патронами, продам или презент кому будет, кстати, вспомнил я о презентах.
Скинув все налегке, не открывая двери, я проник в помещение офицера и, даже не покидая призрака, сгреб из сейфа два имевшихся там револьвера в коробках вместе с прочим скарбом для них. Упаковав все в рюкзак, точнее в тот баул с усиленными лямками и креплениями к спине, что мне изготовили в стабе, я крякнул. Собрав все остальное, что у меня было с собой, я разместил внутри одного из шкафов гранату, переместив её в другое пространство, будет теперь ориентиром. Я до сих пор вижу кластер, где оставил консервную банку, и от ощущения перезагрузки даже на днях ночью подскочил, вообще, я теперь могу отмечать интересные места, правда пока окончательно не получу подтверждений в безопасности большого количества меток, воздержусь.
Местное светило уже подымалось над горизонтом, когда я двинулся на восток в сторону Бастиона, заранее позавтракав и завернув еще один шмат зажаристого мяса с собой в фольгу с несколькими пакетами, чтобы, не дай бог, не воняло. Шел я исключительно прямо, обходя лишь совсем свежие кластеры, периодически выжидая, когда на них прекратится массовая активность. Через несколько дней пути я почувствовал тот самый холодок, пронзавший тело, а войдя в призрачное состояние убедился, что метка светится ярче, вот и кластер базы ушел в перезагрузку.
Прикинув, я вычислил, что кластер с базой перезагружается чуть реже, чем раз в три недели, а следовательно, туда я могу ходить за пополнением боекомплекта постоянно и место для отдыха неплохое. Через три недели я вышел к знакомым местам, а четырьмя днями позже должен был прийти в стаб. Заметив проезжающий мимо патруль, я вызвал их на общем канале, после чего у меня проверили идентификационную карту личности и согласились меня подвезти, сэкономив мне массу времени.
— О, Шустряк, — поприветствовал меня один из незнакомых мне охранников, когда я спрыгнул с машины.
— И тебе привет салага, — ответно поприветствовал его я.
— Ты в какую срань ходил, что от тебя так воняет? — спросил он, после рукопожатия.
— Да я последнюю неделю иду по местным кластерам, а тут не то, что воды на помывку найти негде, даже место найти посрать не выходит, так все мусорщики затоптали. — Трое слушавших меня охранников заржали и подтвердили сказанное мною.
— Это же куда ты так ходил? — он указал на мой огромный мешок, что я стащил с машины и бросил рядом,
— Ближе к пеклу, шмотья себе хорошего набрал, армейского покроя, берцев и прочего нужного для дома, — решил я не то, чтобы врать, а просто не распространяться о содержимом.
— Да так и скажи, что мешок жемчуга прешь, а то придумал себе тут отмазку, ботинок он набрал, — все стоявшие опять заржали.
— А если честно, чего там искал? — спросил второй охранник, который вообще себя вел как мой старый друг, а я даже на морду его вспомнить не мог.
— Ребят, давайте при встрече позже расскажу, сейчас я хочу в душ, жрать, спать и трахаться, — повторил я местную поговорку, которую обычно все дальники говорят при возвращении.
— Ясно, вот только как тебя к ментату вести, у нас сегодня Виктория, а она дама такая, — протянул он многозначительно последнее слово.
— А нахрена мне к ментату, я же свой, даже с документами?
— Документы — это хорошо, но есть правило, что тех, кто больше месяца гулял на вольных хлебах, да всяких подозрительных, через ментата тащить…
— Ну да, — решил я согласиться, — меня по более чем месяц не было, — я сделал вид, что принюхиваюсь к запаху в воздухе и добавил, — а уж как подозрительно от меня воняет, — и все в очередной раз заржали, ух и мало у них тут развлечений в карауле, решил я, поднимая рюкзак с земли.